Высунувшись из бокового окна, Лиза приветливо помахала рукой.
- Эге-гей, хозяюшка, открой! - шутливо крикнула она звонким голоском.
Юркий светло-оранжевый глазастый "Дэу" резво и шустро вкатил на участок, и ворота мгновенно закрылись. Лера стала отпирать гараж.
Пока Лиза ставила туда машину, девки терпеливо ждали. Только Олежка, которому было больно стоять коленями на выпуклых камнях дорожки, иногда переминался, и тогда Марина сильнее натягивала цепочку и нажимала ему на спину ногой.
Наконец Лиза, в белых капри и белой, с воздушно-розовым оттенком блузке, подчеркивающих её на первый взгляд широкую, плотную и массивную, и в то же время изящную фигуру, смуглую кожу и чёрные как смоль волосы, выпорхнула из гаража, и неся два объёмистых пакета, бойко строча каблучками, почти бегом легко поспешила к дому, что-то напевая под нос. Лера едва поспевала за ней. Кроме пакетов в одной руке она несла какую-то тонкую палочку похожую на тросточку, вроде бамбуковой, на толстом конце загнутую крючком. Марина наклонилась к Олежке.
- Мы все тебе сочувствуем. Такого "штрумента" ты ещё не пробовал! К сожалению, у нас его нету! Ну и попотчует же он тебя сегодня! - ехидно смеясь, злорадно сказала она.
- О, конечно же! - поддержала Женька. - Как он шёлково гладит, как бархатно ласкает! Мммм-ммым! Но пусть уж госпожа Лиза сама тебе продемонстрирует его в работе!
Ничуть не запыхавшись, Лиза подбежала к подругам.
- "Выбегай на крыльцо, выбегай, растворяй ворота, растворяй..." - мурлыкала девушка..
Она была нисколько не удивлена, видя их в одеяниях Афродиты, поскольку сама вот-вот должна была остаться в таком же "костюме Евы" и влиться в эту нудистскую компашку. Поэтому девушки только обнялись, расцеловались и поздоровались. Марина дёрнула за цепочку и подпихнула Олежку ногой.
- Ну вот он. Пусть отвечает. - Она повернулась к Олежке. - Тебе сейчас держать ответ перед госпожой. Так что советую говорить внятно и точно, отвечать на вопросы чётко, не на каком-то своём ишачьем языке, а на понятном всем, если не хочешь лишних неприятностей своему обучательно-соображательно-думательному месту. - Марина больно хлопнула его цепочкой по попе. - Ну, что ты сейчас в первую очередь должен сказать госпоже?
Олежка замялся. Мало того что он уже чуял за каждым словом хозяек какие-то подвохи чтобы поставить его в тупик и наказать, но он и вправду не знал, что следует говорить сейчас. К тому же бушующий в нём ужас сковал соображение, в глазах туманилось, мозг не всегда мог сразу обработать услышанные слова. Он сделал первое, что могло быть уместно в данной ситуации.
- Я... - всё же заикаясь, произнёс он, - буду слушаться госпожу Лизу... - и он лёг на живот и подался вперёд чтобы облизать Лизе обувь. Но нутром ощущая, что он сделал что-то неправильное, Олежка весь сжался, мышцы под кожей стали непроизвольно нервно подёргиваться.
Женька подтолкнула Веронику.
- Глянь, голова у него ещё не поняла, что он ляпнул, но жопа уже что-то начала понимать! Точнее, чуять, предчувствовать! Что произошёл какой-то косяк! На интуитивном уровне наверное! И что ей сейчас будет не кайф! - и она со свистом ожгла ему плёткой наискосок одну ягодицу. Вероника с треском огрела Олежку по второй половинке попы.
Марина удручающе развела руками.
- Даже среди ослов или баранов вот это выглядит дебильнее всякого дебила! Даже не знаю, какой палкой его можно чему-то научить! - она проехалась ему по спине цепочкой. - Ты хоть понял ли, что выдал сейчас? О послушании ты сказал госпоже ещё тогда, в первый раз! Ладно, подскажу, хоть и не уверена, хватит ли в твоей голове опилок чтобы осмыслить услышанное. Повторяй: "Я очень виноват перед госпожой Лизой, и хочу получить от неё любое наказание, которому она захочет меня подвергнуть.". Ну? Язык отсох? Или госпожа должна повторить дважды?
- Его язык надо всего лишь подбодрить! - и опять плеть и шлёпалка словно раскалённым железом обожгли Олежкину попу. Он подпрыгнул с криком и подполз к ногам Лизы.
- Госпожа Лиза, я очень виноват перед вами... - и он сказал всё, что велела Марина.
Лиза ловко словила в воздухе вьющегося около неё слепня, сжала в ладони, и бросила раздавленное насекомое прямо перед его лицом. Больно скрутила Олежке ухо и приподняла его на колени. Медленно поднялись длинные ресницы под густейшими бровями, в глубине её бархатных чёрных глаз будто полыхнул всплеск тёмного огня. Она в упор взглянула в расширенные и застывшие от страха Олежкины глаза, осмотрела его приоткрытый рот и трясущуюся челюсть. Так продолжалось почти с минуту. Застывший Олежка с ужасом ждал, что она сейчас ему скажет. Пухленькие лепестки губ Лизы шевельнулись. Она ещё крепче сжала пальцами, и сильнее вывернула ему ухо. Ямочки пропали с её округлых щёк.
- Значит, ты захотел обманом скрыться? И не подумал, что ты собственность госпожей? Которым, к тому же, ты уже успел достаточно понравиться? С тобой сейчас и поступают как с беглым рабом, и то, что я не успела дать тебе с момента первого наказания за это, и до сих пор, я додам сегодня и завтра! - Лиза свернула Олежке ухо так, что оно захрустело, и оттолкнула его голову.
- Да-да, именно так - "успел достаточно понравиться"! - с усмешкой сказала Марина. - Я уже с недавних пор подумываю, а не жениться ли мне на нём? Да, конечно, именно "жениться"!
Лера фыркнула.
- Невеста нарасхват! - и она тут же отвернулась, чтобы не было видно её мгновенно скисшего лица, и закусила губу. Но эти движения не ускользнули от Вероники, которая и раньше о чём-то догадывалась. И она тоже поморщилась.
Лиза подставила ему сначала одну, затем вторую ногу, и он усердно вылизал ей обувь. После она отставила в сторону пакеты, и взяла привезённую с собой тросточку, гибкую и тонкую на конце, словно розга. Согнула её почти под прямым углом, хоть и с большим радиусом на сгибе, несколько раз со свистом махнула ею в воздухе, и тоном циркового конферансье, объявляющего "смертельный номер", громким голосом звонко выкрикнула:
- Ротанговая трость!
- Ого! - расхохоталась Женька. - Потом сравнишь, каково будет ею! - и плётка со звучным щелчком легла поперёк Олежкиной попы.
- Погоди, Лиз, - Лера сделала приглашающий жест к дому - может сначала осмотришься? Мы тут и на твою долю зажарили рыбки. Сазан! Может, хочешь и попить с дороги? Чай, есть и зелёный, есть кофе.
- Пивко в холодильнике, - добавила Женька.
- Банька уже вовсю готова, - продолжила Лера.
Лиза ненадолго задумалась, переводя взгляд то на веранду, то на Олежкину попу. Наконец мотнула головой.
- Да, лучше немного перекусить. Я с собой ещё привезла уже приготовленное мясо для шашлыка. Баранина! И кизиловые палочки, и ольховый уголь. У вас же здесь есть мангал?
- Разумеется! - Лера махнула рукой в сторону угла дома, за которым был вход в "хозяйственный этаж".
- Мой дедушка, когда приезжал к нам, или мы к нему, говорил всё время, что настоящий шашлык или кебаб бывает только из баранины, из любого другого мяса это как будто бы шашлык, но не шашлык. Просто мясо на палках, жареное как шашлыки. А уж он-то в этом знал толк!
- Он что, был поваром? - спросила Вероника.
- Да нет. Мой дедушка - по маме - был азербайджанец, в его роду когда-то раньше были и беки, и ханы. Был даже турецкий паша, хоть и непонятно, по прямой ли линии. Скорее всего нет, просто взял себе невесту из нашего рода. Бабушка считалась армянкой, хоть её отец и был грузином, княжеского рода. Его отец, значит мой прапрадед, в германскую был офицером. Затем воевал у Колчака, потом вроде как успел уехать за границу, а семья осталась в Грузии. Советской, разумеется. Идёмте уже. Если интересно, могу рассказать потом.
- А когда поешь, не сможешь ли сделать мне укол? - попросила Вероника.
- Можно и прямо сейчас, пошли. А кстати, с ним-то что? Проведём с собой?
- Чего ему там делать? Прицепим к перилам, и нехай загорает! - засмеялась Женька.
- Ну зачем? Он же ещё корм е дожрал, а наверняка проголодался, бедняжка! - смеясь ехидным, каким-то кашляющим смехом, тряся плечами, проговорила Марина.
- Что за "корм"? - переспросила Лиза.
- Да, приготовила я ему... То, что мы не доели, и для вкуса сдобрила горчичкой с перчиком, и побольше. А, да, надо ещё и посолить покрепче! Так что ведём его!
- С ума сошла? Этого ж никак нельзя! Он же себе и горло, и желудок сожжёт! Если схватит его, что будете делать?
- Удавкой придушим, и в болото! - угрюмо процедила Вероника.
Лера сразу шикнула на неё, и та замялась, поняв, какую немыслимую ерунду она брякнула.
- А я тогда зачем сюда ехала? Так что при мне - никаких таких деликатесов! - заявила Лиза.
- Так уж не карася в сметане для него готовить! - снова заржала Женька. - Да нехай остаётся тут!
- Ведём с собой! А этот свой деликатес - при мне в помойку! - вновь властным тоном, словно приказывая, сказала Лиза.
Олежка не знал, на что надеяться. Действительно ли Лиза добрее других его хозяек, видит ли в нём и человека, а не только предмет для собственных наслаждений? Имея на него собственные виды, пока не известные никому? Или это какая-то игра в "кошки-мышки", вроде игры в "доброго и злого полицейского"? Зачем? В каком направлении ведут, в чём смысл, к какому финалу ведётся? Стоит ли верить, возлагать на Лизу какие-то надежды?
Хлёсткий удар цепочкой вывел Олежку из раздумий. Девки, захватив пакеты и новое орудие истязания, гурьбой стали подниматься по лестнице, щебеча и посмеиваясь. Последней, немного приотставая, с хмурым видом, шла Вероника, рывками волоча на цепочке Олежку. Перед каждым рывком она, пока взбирались наверх, крепко трескала его шлёпалкой или хлестала цепочкой. И только уже на веранде, перед самой дверью, отвернулась в сторону, и что-то с досадой прошептала. Олежка смог уловить лишь какие-то звуки, похожие на сопение, среди которого можно было разобрать что-то похожее на "всё-таки не мне".
