- Вы осмелитесь. Ну, давайте и тут же попадёте за праздничный стол, никуда больше.
Чжоу Дунь хмыкнул, пронзительно взглянул на императора, опустил глаза и проговорил:
- Если император настаивает сам: я его прощаю: извиняю, если хотите:
- Хочу, мне стало легче, поверьте.
- Я смею надеяться, император, что мы обязательно продолжим наш "извинительный разговор" , он меня очень заинтриговал, очень.
- Конечно, непременно: Проводить почётного гостя Чжоу Дуня за праздничный стол!
Теперь к императору шагнули все четыре министра: Чан Бу, Хуан Ми и Ухай Ли, они натянуто улыбались и кивали, поднося ладони к лицам.
- Я не верю гла-а-за-а-м! - радостно протянул император. - А мне казалось, что знатные Мандарины на меня в обиде и вовсе не придут!
- За что нам обижаться на Вас? - торопливо проговорил Чан Бу и выразил на лице полное удивление.
- Нет-нет, - замахал руками император, - вы вправе обижаться, но и вправе извинить. Мне помнится, что я обещал когда-то повысить вам звания и расширить ваши земли да всё оттягивал, сомневался, несправедливо придираясь к вашим якобы огрехам по Дворцовой службе.
- Что вы, разве может император быть несправедливым? - заметил Хуан Ми.
- Может, - ответил император, - я был, к сожалению, таким: не хотел отличить в рисовой шелухе кристально чистые рисенки: Извините меня, достойные Мандарины, простите. Завтра же вам воздастся должное. Хотя зачем завтра? Я сейчас же напишу за праздничным столом приказ к исполнению, и знайте, что отныне щедрая рука императора будет сполна одаривать вас.
- Император, благодетель, - заголосил Ухай Ли, - позвольте кинуться в ножки! - и крикнул остальным совершенно обалдевшим министрам. - Кидайтесь, олухи, кидайтесь!
- Никаких "ножек" , Ухай Ли, - остановил император, - никакого подобострастия, - и велел охране. - Проводить почётных гостей за праздничный стол!
И кланяясь ниже пояса, три министра заспешила за охранником, топая по деревянному трапу, словно ретивые кони.
А следом подошла очередь и Сан Гуана - толстого и круглого Дворцового лекаря с тихим приятным "врачующим" голосом.
- Император, - начал он первый и поклонился, - великое счастье быть приглашенным Вами, сидеть за одним столом и слушать Ваши справедливые речи!
- Перестаньте, Сан Гуан, расслабьтесь, Вы обращаетесь к вашему другу, а с другом надо быть проще, - добродушно сказал император.
- О, нет, - затрепетал Сан Гуан, - я никогда не осмелюсь называть Вас другом, император!
- Попробуйте, у Вас легко получится, ну.
- Нет-нет!
- Я прошу Вас, для меня это очень важно, очень. Я совсем не приказываю, а прошу, прошу, прошу.
Сан Гуан собрался с силами и промямлил:
- Дру: друг:
- Ну вот, - улыбнулся император, - Вы сбросили тяжёлый камень с плеч и простили меня за грубые слова во время нашей последней встречи, не правда ли?
- Я: простил императора?! . . О, ВЕЛИКИЙ БУДДА, мне сейчас станет плохо! - и он пошатнулся.
- Охрана! - позвал император. - Поддержите добрейшего человека и помогите дойти до праздничного стола! Сан Гуан, прошу прощенья, что тогда при встрече не понял ваших опасений за жизнь своих детей и жены, я только этой бессонной ночью осознал ваш справедливый компромисс - написать бумагу, но спасти семью. Если есть благополучие в семье, оно есть и в государстве. Извините и простите:
Сан Гуан, казалось, ополоумел, он обмяк в руках охраны, улыбнулся как последний идиотик, помахал императору безвольной рукой и ответил:
- Я Вас простил, император, расслабьтесь! Ха-ха-ха! Я простил императора! Император, а можно мне смешать пиво с вином?! Ха-ха-ха!
- Конечно, непременно! Можно смешать и вино с пивом, тоже очень вкусно!
- Благодарю! Охрана: - простонал Сан Гуан, - отведите меня в деревню для сумасшед: э-э-э: за праздничный стол:
Ван Ши Нан продолжал сохранять осторожность, он неспешно подошёл и сказал:
- Император, что я вижу? Сан Гуан послушал Вас и сразу лишился рассудка?
Император спокойно ответил:
- С той минуты, когда я сделал тебя почётным гостем, Ван Ши Нан, ты стал смел и разговорчив, это неплохо, но ты ошибся. Послушав меня, он получил огромное наслаждение, стал до того счастлив, что его голова до сих пор кружится в завидном блаженстве, словно он смешал рисовое пиво с тростниковым вином. А тебе спасибо, мой старый друг, ты сделал всё, как я хотел, впрочем, ты всегда выполнял мои просьбы, желания, приказы с удивительной точностью и любовью, а я всегда шипел на тебя, незаслуженно обвинял в порочной связи с моей наложницей, грозил сломать кости на железном колесе, угрожал страшной пиалой. Ах, до чего же я был ужасен и жесток, извини меня.
- Император, можно быть откровенным?
- Не можно, а должно.
- Спасибо, - слуга чуть прищурил глаза. - Я раньше никогда не слышал от Вас подобных речей. Мне кажется, Вы что-то задумали:
Император искренне рассмеялся:
- Только самое хорошее. Ты настолько напуган прошлой жизнью, что никак не хочешь поверить в новую. Что мне сделать, чтобы ты верил?
- А вот что, император: только не сочтите за дерзость: разрешите не прикасаться к еде, пиву и вину до тех пор, пока Вы сами не попробуете?
Император продолжал смеяться, Ван Ши Нан умилял его:
- Не делай из меня злодея, только не это: Ладно-ладно, хорошо, иди занимай место за праздничным столом и скажи всем, что для общего спокойствия приглашённых я первый отведаю по кусочку от каждого блюда и по глотку каждого напитка. Так устроит?
- Простите, но именно так устроит.
- Охрана! Проводить почётного гостя Ван Ши Нана!
Слуга недоверчиво смерил взглядом здоровенного охранника, поклонился императору и осторожно пошёл по трапу, щупая ногами каждую доску.
Две сестры-наложницы, словно бабочки, легко припорхнули к ногам императора и учтиво поклонились.
- Вот они! - развёл руками император, будто хотел обнять обоих. - Вот они, последние, но самые главные! Как редко я вижу вас рядом друг с другом, но теперь вы будете всё время вместе, и никакие прежние конфликты уже не разлучат двух сестёр. Вы должны извинить своего императора за то, что именно он создавал эти конфликты - кому рожать наследника, а кому не рожать: простите меня:
- Нет-нет-нет, - замахала Май Цзе, - какое прощенье?! О, ВЕЛИКИЙ БУДДА, мы ничего сейчас не слышали!
- Не пугайте нас, император! - взмолилась младшая сестра Юй Цзе. - Вы просите прощенье у наложниц?!
- Да, милые девочки, да-да-да. А по поводу наследника вот что: рожать будет Май Цзе, Юй Цзе слишком молода, чтобы понять всю ответственность материнского счастья, - он поднял пальцем подбородок Юй Цзе и глубоко заглянул в глаза, - поживи и наберись женского опыта:
Старшая сестра Май Цзе была на седьмом небе, она воскликнула:
- Император, Вы меня простили?!
- Я принял решение, а сказать "простили" должны вы.
- Умоляем Вас: не заставляйте произносить это слово, считайте, что мы его сказали, лучше разрешите бежать за праздничный стол, так хочется пировать вместе с Вами!
- Охрана, проводить почётных гостей за праздничный стол!
Как только наложницы убежали, к Императору тут же подоспел Инспектор и замер в ожидании.
- Немедленно отплыть! - серьёзно приказал император. - Быстро!
- Я оставлю с Вами несколько человек! - торопливо ответил тот.
- Не надо! Я хочу остаться один!
- Слушаюсь! - Инспектор заспешил по трапу, высоко поднял руку и резко махнул в сторону дальнего угла причала.
Оттуда мгновенно появились две лодки с двумя гребцами в каждой.
Инспектор быстро скрылся в корабле, а проворная охрана убрала за ним трап.
На причале остался один император, напряжённо глядя за всем происходящим.
По обоим бортам корабля уже дрогнули вёсла и стали быстро работать, развернув длинный загнутый нос к широким просторам Жёлтой реки:
В большой корабельной комнате, увешанной картинами речных пейзажей и освещённой небольшими окнами, сидели за праздничным столом жена императора, министры, дворцовый лекарь, слуга и две наложницы.
Стол был застелен щёлковой скатертью с расписными павлинами, уставлен серебром чеканных пузатых сосудов с тёмным тростниковым вином, глиняными кувшинами с рисовым пивом золотистого цвета и гладкими подносами из бамбука, где лежали рыба, дичь, фасоль, фрукты, овощи.
- Ну, и где же: благодетель? - озабоченно спросил Чжоу Дунь. - Мы уже плывём, а его нет. Он, кажется, хотел первым отведать эту прелесть? Ван Ши Нан, сходите за своим императором.
- Он такой же мой, как и ваш.
- По-моему вы дерзите, слуга?
- Я сейчас не слуга, а почётный гость.
- Перестаньте, - вмешалась Чау Лю, - император должно быть на корабельной кухне, он сегодня всё взял на себя, вы же знаете. Я схожу за ним, и вообще, что за глупые мысли, никто не собирается вас травить.
- Идите за мужем, Чау Лю, идите! - потребовал Чжоу Дунь.
Она встала, подошла к двери, дёрнула за ручку, но дверь была закрыта, Чау Лю рванула сильней, но безуспешно.
Все разом застыли с перепуганными лицами:
Император стоял на причале и неотрывно смотрел вдаль.
Он видел частые взмахи корабельных вёсел, они были похожи на единый неутомимый механизм, который гнал корабль к середине широкой реки, а за кораблём плыли две устремлённые лодки:
В комнате поднялась истерика - помимо того, что дверь оказалась закрытой, с той стороны её забивали вдобавок прочным деревянным щитом, такими же щитами закрывались окна, гости кидались от стены к стене, задевая стол и бросая на пол всё, что на нём находилось. Сквозь редкие щели неожиданно пробились несколько лучей заходящего солнца, прорезая темноту комнаты и царапая узким светом мелькавшие лица с очумевшими глазами.
Ван Ши Нан истошно голосил:
- Ах, я дурак! Ах, дурак! Я же чуял, что это - капкан! Я же вчера предлагал задушить его подушками! А вы-ы-ы-ы!
Кто-то из министров орал до хрипоты:
- Это всё Чжоу Дунь! Фантазёр бесплодный!"Пойдёмте, там стол переговоров"! Мальчишка слащавый!
