Нэсс неспешно вдохнул дым, глядя на экран телефона, и, словно переключив мысли, посмотрел на меня.
– I think we should check on our ladies. (Думаю, надо проверить, где наши дамы.)
Я кивнул, всё ещё пытаясь справиться с ворохом мыслей. Нэсс, казалось, воспринимал всё, что происходило, как обыденность.
Когда он, затушив сигарету об урну, собирался выбросить окурок, его окликнули.
– Нэсс!
Он повернулся, подал руку для рукопожатия мужчине среднего возраста в кожаной куртке. Разговор завязался на русском, и хотя я понимал лишь часть из-за моих русскоязычных друзей в детдоме, смысл всё же улавливал.
– Играешь сегодня? – спросил мужчина.
– Нет, – ответил Нэсс, прикуривая новую сигарету. – Мест не было, да и я сегодня на родину. Так что в другой раз всех вас обыграю.
– Угу, кто кого бы ещё обыграл, – с усмешкой ответил его собеседник. – Помнишь, как на последней игре вылетел?
Нэсс фыркнул.
– Я не ожидал, что у тебя будет каре, а не блеф. А, что? Есть кто-то новенький и интересный?
– Да нет. Ты же знаешь, у нас редко кто бывает, а когда бывают, приходится думать, как всех уместить.
– Да, хотя мы неоднократно просили увеличить лимит на посадку.
– Говорили, что пока осень и зима всё так и останется, а к следующей весне подумают.
Нэсс задумчиво кивнул.
– Разумно. Предложи им, пока не наступили холода, ставить два стола в субботу, а в четверг оставить один. Или увеличивать места на праздники.
– Хорошо. Ладно, пойду я.
– Бывай, – коротко ответил Нэсс, стряхивая пепел с сигареты.
Когда мужчина удалился, я не удержался от вопроса:
– What was that about? (О чём это было?)
Нэсс бросил на меня быстрый взгляд, затягиваясь.
– Nothing important. Just poker stuff. (Ничего важного. Просто разговор о покере.)
– Poker? – переспросил я, изумлённо подняв брови.
Он слегка усмехнулся.
– Yes, poker. A little hobby of mine. (Да, покер. Моё маленькое хобби.)
Я покачал головой, поражённый его многогранностью. Этот человек умел удивлять, и с каждым часом я понимал, насколько я его ещё не знаю.
– Shall we go find the girls now? (Идём искать девушек?) – спросил я, чтобы сменить тему.
– Yes, let’s. (Да, пойдём.) – ответил он, бросив окурок в урну и направившись обратно в сторону магазина.
Мы прошли через ряды с верхней одеждой – летней и зимней – но не увидели девушек. Тогда Нэсс свернул в ряды с нижним бельём, где наконец заметил Курай. Она стояла у примерочной, рассматривая в руках кружевное бельё.
Подойдя к ней, он обнял её сзади и сказал на русском:
– И где наш трусишка зайчик серенький?
– В примерочной. И не серенький, а беленький. Была бы я помладше точно обзавидовалась ее шикарным волосам. Но думаю, уже можно заглянуть, – ответила она, едва обернувшись.
Курай сунула голову за ширму примерочной и, улыбаясь, обернулась к нам.
– You have to see this. She looks stunning. (Вы должны это увидеть. Она потрясающая.)
С этими словами она чуть отдёрнула шторку, открывая стоящую за ней Анни.
Анни была в нижнем белье сиреневого оттенка, полупрозрачном и кружевном. Я едва успел заметить её лицо, залитое краской стыда, когда она испуганно вскрикнула и инстинктивно попыталась прикрыться.
Я смотрел на неё, и, несмотря на её попытки спрятаться, не мог оторвать взгляда. Бельё подчёркивало каждую линию её хрупкого тела. Её грудь, маленькая, но аккуратная, с чуть тёмными сосками, была отчётливо видна сквозь тонкую ткань. Лоно, скрытое лишь изящным кружевом, обрисовывало её нежные половые губы, которые ткань скорее подчёркивала, чем скрывала.
Я чувствовал, как моё лицо начинает гореть, и мне не хватало воздуха.
Курай, видя реакцию Анни, мягко, но твёрдо произнесла:
– Anni, you want to be a model, right? Then forget about shame and embarrassment. Show yourself. (Анни, ты хочешь быть моделью, так? Тогда забудь про стыд и смущение. Покажись нам.)
Анни вздохнула, словно обретая решимость, и, немного обречённо, выпрямилась. Она медленно опустила руки по швам, позволяя нам рассмотреть себя.
Я не мог отвести взгляд. Она стояла, прямая, но с заметной нервозностью. Её кожа светилась в свете ламп магазина, и волосы, платиновые с лёгким золотистым отливом, обрамляли её лицо. Бельё подчёркивало каждую деталь её фигуры, казалось, что оно создано специально для неё.
– Beautiful. Absolutely stunning, – произнёс Нэсс, нарушая тишину. (Прекрасно. Просто великолепно.)
Курай кивнула, усмехнувшись:
– See? Even your boyfriend can’t take his eyes off you. You’re perfect for this. (Видишь? Даже твой парень не может отвести от тебя глаз. Ты идеальна для этого.)
Я продолжал стоять в молчании, совершенно ошеломлённый. Это был первый раз, когда я видел Анни в таком сексуальном наряде. Она была моей любимой, моей нежной и застенчивой Анни, но сейчас она казалась мне совсем другой – уверенной, почти взрослой.
– M-Martin? – робко спросила она, глядя на меня. (М-Мартин?)
– Sa.... Sa oled ilus... – только и смог выдавить я, чувствуя, как краснею ещё сильнее. (Ты… ты прекрасна.)
Её лицо залилось румянцем, но она улыбнулась, и в её глазах мелькнула благодарность.
– See? Nothing to worry about. You’re amazing, Anni, – заключила Курай, подойдя к ней и обняв. (Видишь? Не о чем беспокоиться. Ты потрясающая, Анни.)
В этот момент я понял, что Анни начинает меняться. Её стеснительность не исчезла, но теперь она училась справляться с ней. А я, стоя рядом, чувствовал себя ещё более неловко, но гордился её решимостью.
Нэсс, заметив моё ошарашенное лицо, покачал головой и с усмешкой спросил:
– What? Don’t recognize our little angel? (Что? Не узнаёшь нашего ангелочка?)
Я только кивнул, всё ещё переваривая увиденное, но Анни, переодеваясь за ширмой, ответила за меня:
– Like I said before, the orphanage saved on everything. The best I ever had were children’s panties with little drawings, which I can still wear because of my size. Everything else was simple and nothing special. (Как я уже говорила, в приюте экономили на всём. Максимум, что у меня было, – это детские трусики с рисунками, которые я из-за комплекции ещё могу носить. Всё остальное – простое и без излишеств.)
Курай, стоявшая рядом, кивнула:
– I figured as much, so I decided to spice up her wardrobe a little. You’re going to Paris soon, after all. (Я так и поняла, поэтому решила немного разнообразить её гардероб. Всё же вы скоро в Париж.)
Нэсс фыркнул, и в его голосе звучала ирония:
– Ah yes, Paris, the city of love, romance, and croissants. (Ах да, Париж, город любви, романтики и круассанов.)
Я посмотрел на него недоумённо:
– Isn’t it? (А разве это не так?)
Анни, уже одетая, появилась из примерочной, держа в руках тот самый набор белья. Она выглядела так же растерянно, как и я, но, казалось, уже привыкала к происходящему.
Нэсс пожал плечами, словно подбирая слова.
– How can I put this, Martin? Paris is a beautiful city, no argument there. But it’s not my kind of city. I prefer places like Tallinn. Or, if we’re talking about other countries, Vienna, Prague, or Budapest. (Как тебе сказать, Мартин? Париж – красивый город, не спорю. Но он не мой. Я больше предпочитаю такие места, как Таллинн. Или, если говорить о других странах, то Вену, Прагу или Будапешт.)
Анни с интересом спросила:
– Have you traveled a lot? (Вы много путешествовали?)
Нэсс покачал головой, глядя на Курай:
– With Kuri? Not even once. She usually travels with her sister. I travel solo more often because my tastes and sense of beauty are a bit... specific. But both I and the twins have traveled plenty. In fact, the twins have traveled even more than me. (С Кури? Ни разу. Она чаще путешествует с сестрой. А я больше один, потому что мои вкусы и представления о красоте довольно специфичны. Хотя и я, и они попутешествовали достаточно. Близняшки даже больше, чем я.)
Курай с лукавой улыбкой добавила:
– He’s being modest. He’s seen more countries than he likes to admit. (Он скромничает. Он видел больше стран, чем готов признать.)
Анни и я переглянулись, а потом я спросил:
– What’s your favorite place, Kuri? (Кури, а какое твоё любимое место?)
Она задумалась на мгновение, затем её лицо озарила улыбка:
– That’s a tough one. But I’d say Japan. The culture, the food, the people – it’s all fascinating. Though Paris will always be home. (Сложно сказать. Но, думаю, Япония. Культура, еда, люди – всё это завораживает. Хотя Париж всегда будет домом.)
Анни с восторгом в голосе заметила:
– I’d love to see Japan someday. (Я бы очень хотела увидеть Японию когда-нибудь.)
Нэсс кивнул:
– You’ll get there, Anni. Just keep moving forward. (Ты туда попадёшь, Анни. Просто двигайся вперёд.)
Разговор внезапно приобрёл уютную теплоту, и я понял, что Нэсс и Курай действительно хотят нам помочь.
Анни.
Мы подошли к продавщице, и Курай с лёгкостью начала выкладывать из корзины всё, что там лежало. Только теперь, видя, как эта гора одежды растёт перед кассиром, я осознала, сколько всего она заставила меня примерить и надеть. Помимо разнообразного нижнего белья, там были брючки, футболки, блузки, маечки и пара туфель.
