– Не ищи глупых оправданий. Ты заслужил наказание.
Она выпрямилась. Хлесткая пощечина заставила меня повернуться вправо, через секунду я уже смотрел влево, а потом снова вправо. Первая пощечина обожгла меня, видимо, ведьма вложила в нее досаду от неудачных поисков, но дальше она била все нежнее, пока пощечины не превратились в ласковые поглаживания.
Движения замедлились настолько, что я успевал целовать и лизать ей ладони, чувствуя себя верным питомцем. Моя хозяйка ухмыльнулась. Поиграв пальцами с моим языком, она хмыкнула и сказала:
– Я придумала, как решить проблему.
Насвистывая бодрую песенку, ведьма сняла одежду, оставшись в одних ботинках, и грациозно потянулась. Гибкое белое тело засверкало под солнцем в стоп-кадре ритуального танца. Я судорожно вздохнул, пальцы сжались на какой-то ветке.
Ее нога взметнулась вверх, я замер, готовый к тому, что ведьма повалит меня на землю, но ботинок опустился на ствол дерева-стола. Ведьма согнула колено, устраиваясь поудобнее. Мое лицо оказалось… скажем так, чуть ниже ее живота. Отличная растяжка явила умопомрачительные изгибы форм. Это выглядело откровенно и в то же время унизительно.
– Вымой меня, – сказала она будничным тоном.
Поколебавшись, я потянулся к бутылке с водой, но ведьма, остро ухмыльнувшись, покачала головой.
– Языком.
Я повиновался. Начал я медленно, бросая взгляды наверх, чтобы свериться с реакцией моей Госпожи. Она поощрила меня милостивой улыбкой, но сказала, что если я еще раз прервусь, то уничтожит меня. Поймав щекой плевок, я принялся за дело. Кажется, у меня хорошо получалось! Ровные места я мыл, вытягивая язык на полную, а когда имел дело с деликатными закутками, то орудовал самым кончиком.
Я полагал, что моя работа близка к завершению, когда ведьма сменила позу и сказала:
– Везде.
Небрежно брошенное слово означало, что… я нервно сглотнул. Это уж слишком! Может, она шутит?.. Луч властного взгляда едва не раздавил меня, и я бросился вылизывать – не останавливаясь ни перед чем, как полагается настоящему герою! Боялся лишь, как бы мое пылающее от унижения лицо не обожгло нежную кожу моей Госпожи.
Некоторые места стали уже совершенно чистыми, но ведьма почему-то брала меня за волосы и заставляла пройтись там еще и еще. Она использовала мой язык в качестве мочалки так деловито и непринужденно, словно действительно принимала душ.
В какой-то момент язык стал сохнуть, но моя чуткая Госпожа немедленно пришла на помощь. Смачный плевок забрызгал мне все лицо. Она бескорыстно плевала в мой рот до тех пор, пока не кончилась ее собственная слюна! После я благоговейно смотрел, как она пьет из бутылки, позволяя воде стекать по шее, груди и животу ко мне. Я ловил ртом вожделенные струйки и ломал голову, как же отблагодарить Госпожу за немыслимую щедрость.
И такая возможность не заставила себя ждать. Ведьма приказала высунуть язык и напрячь. Когда она щупала его, оценивая твердость, я уже догадывался, что мне предстоит, и смотрел снизу вверх расширенными глазами. Ее плотоядной улыбке и огненному взгляду для полного комплекта не хватало только рогов и хвоста! (Хотя хвост усложнил бы мне работу…) Ведьма встала поудобнее, обхватила мою голову руками, и… глубина проводимой чистки вышла за пределы функций обычного мытья.
В конце концов я навел такую чистоту, что язык нигде не чувствовал постороннего вкуса, будто ведьма только что приняла горячую ванну. Я ползал между ее ног, перепроверяя качество своей работы, и везде встречал сияющую безупречность и нежность бархата. Ни один спа-салон не придал бы коже такого лоска! И хоть со стороны все это выглядело унизительным издевательством, а язык мой чуть не отвалился, тем не менее я почувствовал гордость за результат своих стараний.
– Так будет до тех пор, пока не найдем воду, – сказала ведьма, застегивая шорты. – Кстати, вечером будешь мыть мне ноги. Ты понял? Я люблю быть чистой.
Мое "Слушаюсь!" она пропустила мимо ушей, потому что моего согласия не требовалось.
Награда за покорное ожидание и качественное мытье заключалась в том, что ведьма отвязала мой поводок. Я рухнул к ее ногам, полный благодарности.
Позже мы все-таки вышли к реке, и ведьма вдоволь накупалась. Я вздохнул с облегчением. Однако вечером того же дня, когда мы собирались спать, ведьма, коварно улыбаясь, приказала вымыть ее. Я опешил, и мое удивленное лицо она использовала с особым удовольствием.
