Прошел первый учебный год в университете – громко, ярко, красочно и невообразимо быстро. В начале июня я сдал последний экзамен семестра, похвастался результатом перед родителями и уже жил в предвкушении возвращения на родину, как вдруг получил неожиданное задание: нужно было приехать к родственникам в столицу и пожить в их пустой квартире две недели, пока они будут в отпуске. Родственники оставляли двух собак, и кому-то необходимо было ухаживать за ними в отсутствие хозяев. Я редко бывал в столице пока учился в школе, а потому охотно дал свое согласие: это был отличный шанс посмотреть город, а также повидаться с бывшими одноклассниками, многие из которых там учились. Опубликовав пост с датой приезда на своей странице в социальной сети, я стал понемногу готовиться к отъезду.
А через несколько дней я получил сообщение от Олеси. За весь учебный год мы списывались раз десять, не больше. Это были либо поздравления на праздники, либо пропитанные печалью сообщения о том, что девушка скучает. Я тоже скучал по Олесе, но с каждым днем мое прошлое все сильнее растворялось в красках новой жизни, и поэтому чувство тоски по нашей школьной страсти было притуплено новыми впечатлениями.
"Здравствуй, милый. Я тоже приезжаю в столицу в это время. Хочешь увидеться?"
"Привет, Олеся. Конечно, я очень хочу тебя увидеть. Ты уже знаешь, где остановишься?"
"Все еще ищу варианты."
"Останавливайся у меня, если хочешь. Мои родственники оставили мне трехкомнатную квартиру в центре на целых две недели."
"Даже не знаю, милый... Ты думаешь, это будет удобно?"
Я понимал, что девушка спрашивает не про бытовые сложности и не про правила приличия. Ее беспокоило то, как будут жить в одном помещении двое молодых людей, чье прошлое состояло из животных совокуплений, бешеных оргазмов, диких стонов, литров выплеснутой спермы, откровенных сообщений и застилающей сознание похоти. Откровенно говоря, я сам не знал, будет ли нам неловко, или мы уже позволили прошлому быть прошлым. Как бы то ни было, я написал, что переживать не о чем, и Олеся приняла приглашение. Через неделю я уже был в столице, и наслаждался погожими летними днями, гуляя по улицам и бегая в парке с собаками. Олеся приехала через три дня - и вот спустя целый год после того, как мы в последний раз неистово совокуплялись в пустой школе за день до моего отъезда, я увидел Олесю снова.
Я и позабыл насколько она красива. Ее юное тело стало еще более тугим и подтянутым. Тонкое белое платье подчеркивало совершенные формы, блестящие волосы падали на изящные ключицы, а глаза были все такими же наивными и голубыми. Олеся достигла зенита своей женской красоты, и выглядела настолько неземной, что у меня перехватило дыхание, как я увидел ее, идущую мне навстречу. Мы улыбнулись друг другу и крепко обнялись. Олеся нарочито неуклюже опустила правую руку вниз, на долю секунды коснулась ширинки моих брюк, словно проверяя, стоит ли мой член ради нее. По тому, как Олеся улыбнулась, я понял, что она осталась довольна реакцией моего тела на нее.
Весь день мы гуляли по городу, непринужденно болтали и постоянно смеялись. Олесю очень позабавил мой приобретенный за год акцент, а я порадовался тому, что она сделала операцию на глазах и более не нуждалась в очках. Я рассказывал ей о своей жизни в другой стране, она – о том, как прошел ее учебный год. Мы тараторили без умолку, но я постоянно ловил себя на том, что рядом с Олесей мой член продолжал стоять и заметно выпирать из брюк, а я постоянно скашиваю глаза на Олесину стоячую грудь. Девушка часто кидала быстрые взгляды на выпуклость у пояса, и в эти моменты выражение ее лица было до крайности счастливым.
К вечеру мы вернулись в квартиру, порядком уставшие после долгой прогулки. Необходимо было быстро сполоснуться и пораньше лечь спать, чтобы утром погулять с собаками – так что я показал Олесе ее комнату с большой мягкой кроватью, а сам отправился в душ. Наскоро помывшись, я натянул домашние брюки и вышел в коридор, на ходу вытирая полотенцем волосы. Олеся стояла у двери, одетая в одну белую футболку и трусики. При одном только секундном взгляде на ее невероятно красивое тело мой пах приятно потянуло. Олеся коротко улыбнулась, прошла мимо меня в ванную комнату, коснувшись грудью руки, и прикрыла за собой дверь.
Я стоял посреди коридора с колотящимся сердцем и пульсирующим членом, и чувствовал, как бешено работают яйца, наполняясь закипающим эякулятом. Я плохо соображал в тот момент, но одно мне было совершенно ясно: мне необходимо увидеть Олесю голой как можно скорее. Решение я нашел за секунды: в туалете, примыкающим к ванной комнате, под самым потолком было сквозное вентиляционное отверстие, закрытое частым пластиковым переплетом. Так что, встав на крышку унитаза, я смог увидеть всю ванную комнату – и Олесин силуэт за ширмой.
Когда Олеся вымылась и отодвинула занавеску, мое безумно колотящее сердце дало перебой. Я больше года не видел обнаженную Олесю, и позабыл насколько прелестно ее тело. Ванная комната была весьма просторная, и мокрая после душа Олеся, став голыми ногами на кафель, с удовольствием потянулась, в то время как я дышал так, словно секунду назад сошел с марафонской дистанции. Я видел Олесину голую грудь, по которой стекали капельки воды: казалось, ее идеально правильной формы полушария еще больше надулись, а маленькие розовые соски дерзко торчали. Олеся повернулась за полотенцем, и я в подробностях рассмотрел ее упругую подтянутую попу. В мозгу молнией сверкнул секундный флешбэк: Олеся испускает громкий стон и вертит попой, накручиваясь на мой член. Мое дыхание сорвалось в хрип, пока я подсматривал за Олесей, и я бы обязательно выдал себя, если бы не громкий шум потолочной вентиляции. Девушка начала вытираться, но с каждой секундой ее движения становились все медленнее и медленнее, а на лице появилось знакомое выражение: точно также она прикрывала глаза и приоткрывала ротик, когда я щупал ее на уроках в школе. Олесина упругая грудь возбужденно поднялась, а девушка аккуратно, словно с опаской, опустила левую руку к животу, коснулась пальцами половых губ, а уже через мгновение резко бросила полотенце на пол. Правой рукой она схватила себя за грудь и сжала, а левой начала тереть себе между ног.
Ее колени подкосились, Олеся ласкала себя в полуприседе, запрокинув голову назад, а с ее губ срывался оглушительный шепот, перекрывавший жужжание вентиляции. Это были просто отрывочные слова, которые даже не складывались в осмысленные предложения:
- Его член... О-о-о-о-о... Горячая сперма... Он кончает... Милый льет свою вкусную сперму мне на губы... Горячие струи... А-а-а-ах... Хочу его в рот его красивый член... Насадиться... Он ходит во мне... Хочу его семя! Милый извергается мне на грудь... Кончаю!
Олеся схватилась рукой за полотенцесушитель, сдавленно застонала и обильно оросила кафель струйкой своего мощного оргазма. Терпеть такое зрелище оказалось выше мои сил: я, потеряв всякое ощущение контроля над собой, вышел из туалета и открыл дверь ванной комнаты. Спустя миг девушка почувствовала мою ладонь на мокрой попе. Не помня себе от желания, я скользнул по упругим круглым ягодицам Олесе между ног, второй рукой сжал ее грудь, и испустил громкий стон.
- Нет!.. Нет, милый, что ты делаешь... Не надо! - зашептала Олеся, глядя в мои помертвевшие от желания глаза: - Нам нельзя, нет, милый...
- Я не могу себя контролировать, Олеся, - прохрипел я, входя пальцами в ее истекающее соком лоно: - Я не могу остановиться...
- Нет, любимый, не ласкай меня... Ты так трогаешь мои сисечки! О нет, ведь я же сейчас кончу... Не ласкай... Кончаю!
Моя левая рука сильно мяла ее упругую грудь, а дрожащие пальцы правой перебирали внутри ее горячей щелочки, и Олеся, закрыв глаза, задрожала всем телом. Потом на мгновение замерла и начала бурно кончать, крича от наслаждения во весь голос и заходясь в судорогах. Ее щелочка выстрелила еще одной тонкой струйкой выделений, изо рта закапала слюна, девушка билась в бешеной конвульсии несколько секунд, после чего без сил опустилась на пол. Я глядел на нее сверху вниз и тяжело дышал.
- Мы не должны... Я не должна... - прошептала с пола Олеся. Она судорожно вздохнула, убрала со лба мокрые пряди волос и, подняв на меня почти умоляющий взгляд, произнесла: - Любимый, ты себе не представляешь, как сильно я тебя хочу. Я так скучала по твоему великолепному члену, я сходила с ума из-за того, что не могу почувствовать вкус твоего обжигающего семени... Но ты давно покинул меня, и я не могу снова... Не могу, как бы я не хотела.
Олесины глаза наполнились слезами, и я начал понемногу приходить в чувство.
- Ты права, Олеся. Мы не должны этого делать. Я ведь даже не знаю, есть ли у тебя кто-нибудь. Ведь если ты не свободна, то тогда это было бы бесчестно с моей стороны, - проговорил я, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.
- Прости меня, милый, - тихим голосом сказала Олеся: - Наверное твои яйца сейчас переполнены до краев, и ты очень хочешь спустить горячую сперму... Если тебе действительно не сдержать свой мощный напор, то ты можешь сам разрядиться рядом со мной.
Я улыбнулся ей, покачал головой, вышел из ванной и отправился в свою комнату. Олеся последовала моему примеру, через пару минут была в постели, и я слышал ее мерное дыхание через приоткрытую дверь. Но прошло минут десять, и я стал сильно сожалеть, что не воспользовался Олесиным предложением: член подергивался и сочился смазкой как протекающий кран, ствол был весь влажный, а побагровевшие яйца разрывались от переполнявшего их семени. Голая Олеся не шла у меня из головы, и я вновь почувствовал, что начинаю терять над собой контроль. В мозгу пронеслась мысль: "Надо сказать Олесе, что передумал, иначе я просто потеряю
рассудок от возбуждения".
