Месяцы пролетали в бешеном ритме: учеба в школе, дополнительные факультативы, репетиторы, кружки, вечеринки на каникулах с друзьями. Все это не отменяло наших с Олесей, за неимением лучшего слова, "занятий". После того, как прятанье по укромным уголкам школы стало для нас регулярным делом, девушка внутренне очень сильно преобразилась.
Раньше она была скромной, если не сказать стеснительной. Не тихоня – но и не звезда параллели. Она была близорука, носила очки, отчего страшно комплексовала. Когда природа ее тела развернулась на полную, и явило миру невероятной красоты тело, нежную шелковую кожу, и милое лицо с большими наивными голубыми глазами, Олеся даже не осознала этого. Но сейчас, после того как она на собственном опыте убедилась в том, что может заставить парня кончать и извергать обилие семени (более того, парня, который ей всегда очень нравился), с девушкой произошли грандиозные внутренние метаморфозы.
Во-первых, девушка довольно быстро научилась пользоваться своей новой властью надо мной, и очень любила дразнить меня, глядя на то, как я изнемогаю от желания к ней. Только одно мешало этому захватывающему чувству развернуться в полную силу: она понимала, что вокруг есть еще очень много красивых фигуристых девушек, на некоторых из которых парни заглядывались толпами. Олеся никак не хотела терять то, что ее милый, как она меня называла, регулярно поливает ее спермой, и поэтому она всегда знала, когда отступить.
Например, Олеся довольно долго отказывалась то того, чтобы я поимел ее между грудей. Не потому, что ей этого не хотелось – напротив, Олеся мокла только от одной мысли о том, что мой возбужденный крепкий член будет ходить между ее круглых грудей, оставляя на них капли смазки. Но она считала, что этим позволит мне слишком многое в слишком короткий промежуток времени, а ей хотелось давать мне новые впечатления максимально дозировано. Тем не менее, стоило мне применить простецкий, даже пошлый, прием - пофлиртовать на перемене с девочкой из параллельного класса - как через пару часов в телефоне появилось сообщение:
"Милый, я хочу, чтобы ты трахнул меня между сисечек..."
В тот раз мы сделали это в раздевалке спортзала, когда наш класс переоделся и ушел на баскетбольную площадку. Олеся подперла дверь раздевалки скамейкой, встала на колени, мигом стянула с себя топ, а с меня шорты, и пристроив член между грудей, начала медленно и обстоятельно водить ими по стволу. Смазки, выделяемой членом, было так много (впрочем, как и всегда), что он начал хлюпать между ее шарами, и от этого возбуждающего звука я извергся на Олесю через три минуты. Спермы в моих яйцах было, как обычно, много, и ее хватило чтобы облить Олесе лицо, шею и грудь. Несколько струй попали на язык, и Олеся даже застонала от удовольствия. По какой-то причине обильное количество семени, которое я выстреливал на ее тело и лицо, доставляло ей большое наслаждение - видимо, количество спермы, которое Олеся выдаивала на себя из моего члена, служило для нее неким маркером степени моего плотского желания к ней.
Потом мы судорожно искали, чем бы вытереться, и в результате собрали большую часть жидкости старой контрольной по алгебре, а оставшееся на лице Олеся слизала языком, подгоняя сперму пальцами к губам. Но даже после этого запах семени, исходивший от Олеси, исходил очень плотный. Нам повезло, что физкультура была последним уроком в тот день, так что никто не мог почувствовать распространяемый Олесей запах еще теплой спермы, и обошлось без эксцессов.
Во-вторых же, в девушке внезапно проявились такие неожиданные качества, как любовь к риску и опасности быть уличенной в непристойных делах – например, порой она могла нарочно оставлять капли моего семени на шее или на груди. Она могла долго не застирывать пятна засохшей спермы на своей одежде, которые иногда были настолько сильно заметны, что я диву давался, как еще никто не уличил девушку в распутном поведении. Иногда, когда Олеся просила меня обкончать ей лицо, она не снимала очки, и в итоге линзы оказывались заляпаны густой белой жидкость - и на следующих занятиях девушка глядела на школьную доску сквозь разводы моего семени. Сам факт того, что она сидит со спермой на теле и что это могут заметить, доставлял ей неизъяснимое удовольствие. Оказалось, что в тихом омуте Олесиной души водятся не просто черти, а демоны похоти.
Такая разительная перемена в характере скромной девушки была внезапна, но возбуждала меня сверх всякой меры. Один из таких случаев неоправданного риска случился в один из последних октябрьских дней, когда Олеся попросила меня трахнуть ее в рот и дать проглотить сперму. За все недели наших школьных ласк, Олеся никогда не брала мой член в рот полностью – максимум, что она делала, это целовала головку, когда принимала семя на губы. Однако условием первого минета было целых пять дней без слива спермы. Предвкушая как Олесины пухлые губы будут ходить по стволу моего члена, я легкомысленно согласился, не подумав о том, насколько сложным может сделать Олеся мое воздержание. Начальный удар по моей выдержке девушка нанесла в первый же день обета.
"Наконец-то я получу в рот все твое вкусное семя!" - такое сообщение пришло мне на телефон вечером. Следом за ним сразу еще одно:
"С тех пор как я попробовала твою сперму тогда, когда ты обкончал меня в подвале, это мой самый любимый вкус на свете. Она у тебя такая терпкая и сочная... Я хочу, чтобы ты залил мой рот своим семенем, любимый! Хочу наслаждаться вкусом твоей спермы!"
В результате я полночи не спал, мучаясь от эрекции, потому что Олесины слова просто не выходили у меня из головы. На следующий день я остановил Олесю в гардеробе и серьезным тоном сказал ей:
- Олеся, если ты будешь и дальше меня так дразнить, то я вряд ли смогу продержаться пять дней, не кончая. Ты очень сильно возбуждаешь меня, и мой член стоит круглыми сутками.
Олеся нахмурила бровки и обиженно бросила:
- Вот значит как... Не хочешь подождать несколько дней ради меня? Может быть, ты уже приготовил свою сперму для другой?
- Олеся, как ты не понимаешь...- попытался вразумить ее я.
- Все я хорошо понимаю, - буркнула девушка: - Ты выплескиваешь свою классную сперму на другую девушку!
С этими словами Олеся развернулась на каблуках и ушла прочь из раздевалки. В тот день она застегнула рубашку на все пуговицы, чтобы я не мог как обычно разглядывать ее грудь на уроках. Позже оказалось, что такая нелепая ревность на абсолютно пустом месте – ни что иное, как хитроумная ловушка, чтобы вынудить меня молить ее о прощении. Так Олеся хотела закрепить свои пошатнувшиеся позиции после того, как она мне уступила, и я трахнул ее между грудей. Выждав два дня без возбуждающих прикосновений и откровенных телефонных писем по вечерам, я подумал, что оставшиеся сутки смогу справиться с поджимающим напором, и поэтому вечером написал Олесе смс-ку:
"Олеся, прости меня. Конечно, я не хочу никого, кроме тебя."
Ответа пришлось дожидаться долго, но потом экран мобильного телефона все же зажегся. Олеся писала:
"Мне сложно поверить тебе. Я очень хочу всего тебя в ротик, но ты говоришь, что не можешь потерпеть несколько дней. Что я должна думать? Наверное, ты сливаешь свою сперму, которую я так люблю, в рот другой девушке, которая, конечно, гораздо меня красивее. И это она, а не я, наслаждается ее вкусом и кончает от этого."
"Моя сперма только для тебя, Олеся!" написал я: "И литься она будет только на тебя и в тебя."
"Проверим в пятницу," ответила Олеся и последующим сообщением прибавила: "Но учти, я буду заставлять тебя возбуждаться."
В самое ближайшее время выяснилось, что девушка слов на ветер не бросает. Олеся приходила в школу исключительно в короткой юбке и полупрозрачной сорочке, постоянно находила повод прикоснуться своей грудью к моей руке, а проходя мимо парт, обязательно терлась попой о мой член. Иногда она делала это настолько откровенно, что я поражался, как еще никто не обратил внимания на то, как девушка возбуждена. На уроках она разрешила мне украдкой трогать ее за грудь, когда мне было совсем невмоготу терпеть ее сладкую пытку своим телом. А на уроке химии, где, как я уже упоминал, мы сидели за последней партой крайнего ряда, где никто нас не видел, только если не оборачивался специально, она вновь не надела лифчик. Так что сняв пиджак, девушка осталась в тонкой блузке, к тому же расстегнутой чуть ли не до пупка. Весь урок мне было не до решения задач: я пожирал глазами Олесину грудь, туго стянутую белой тканью, и отчаянно истекал смазкой.
Одним словом, нет нужды снова расписывать мои мучения: яйца, хоть и привыкли к постоянной выработке семени, все равно ныли, а за день до того, как я должен быть отдать всю сперму Олесе в рот, мне сделалось по-настоящему больно. Член, казалось, вообще позабыл о том, что может и не стоять круглыми сутками. Родители даже подумали, что я заболел – в общем-то, пожалуй, это состояние действительно было сродни болезни, но излечиться от нее мне могла помочь только Олеся.
И вот наконец настала пятница. Перед первым уроком Олеся подошла ко мне в коридоре и, оглянувшись по сторонам, тихо спросила:
- Ты не кончал все эти дни?
- Нет, Олеся, ни разу,- вздохнул я.
Лицо девушки просияло:
- Значит, ты готов отдать мне все?
Я утвердительно кивнул, но тут же добавил:
- Единственное, что до конца дня я точно не дотерплю. Я и так еле сдерживаюсь. Давай сделаем это на большой перемене.
Олеся задумалась: риск быть замеченными был, и довольно большой, но как я уже тогда понимал, девушку это только лишь раззадоривало. Поразмыслив несколько секунд, Олеся коротко кивнула и сказала:
- Тогда на большой перемене в нашем месте.
