Там лежал ответ от Белочки:
": согласна с тобой, эта юбка слишком сильно подчеркивает фигуру. Не удивительно, что тебя так привлекает именно эта часть тела. Так и быть. Раз это я не досмотрела - я не против. Любуйся. Главное, помни - красота в глазах смотрящего! То есть это ты определяешь, что прекрасно, а что безобразно. Я, например, ненавижу свою толстую попу! Сколько я слез пролила в твоем возрасте, глядя на себя в зеркало! Это же ужас! Худенькая высокая девочка с широченными бедрами и толстой, огромной кормой! Я ненавидела себя, своих родителей, подружек, учительниц, весь мир! И вот теперь мой малолетний ученик пределом своих мечтаний полагает именно эту, прОклятую триста тысяч раз, попу. Это ли не насмешка судьбы?! Так что - любуйся! Мне даже, кажется, лестно, что молодые мальчики проливают на песок свое юное семя во имя моего derriere."
Заинтригованный Юрка полез в интернет. Почему "песок" , почему "проливают семя"? И что такое, блин, derriere?! Когда он нашел все ответы, он понял - да! Игра-таки началась.
Однако Вера отреагировала на это письмо сдержанно.
": малыш! Вот сейчас - осторожно! Она сделала слишком большой шаг. Наверное, была не трезва. Я думаю, нельзя этим пользоваться. Давай-ка отступим чуть-чуть. Давай не заметим этот ее прокол. Напиши-ка ей вот что..."
И Вера накатала текст о том, что любовь - вот что поддерживает его, Юрку, на плаву. Он бы любил ее, Белочку, даже если бы у нее была самая заурядная попа (хотя это, видит Бог - не так) , даже если бы она не была такой потрясающе красивой: ведь она - совершенство во всем! Когда она говорит что-то на уроках, просто смотрит в его, Юркину, сторону, ее голос, взгляд, поворот шеи - заставляют его, Юрку, плавиться как воск. Ах, эта сладкая пытка - просто находиться рядом с ней в одном классе, школе, городе! И он, Юрка, никогда не откажется от этого!
"и не бойся пересластить! Бэлла у нас слегка глуповата и, плюс к тому - совсем не опытна. Для нее чем больше романтической мишуры, тем лучше."
Юрка пожал плечами, скопировал текст в письмо и нажал "Отправить". Все. Теперь - спать.
Засыпая, Юрка думал, что хорошо было бы проснуться раньше мамы и залезть к ней, сонной, в кровать - проведать крестниц. Но, конечно, не проснулся.
***
В пятницу Белочкин урок отменили. Юрка предположил, что это как-то связано с тем, что писала про нее Вера. Ввалившись домой, Юрка залез в почту, и увидел, что ему пришли письма и от Белочки, и от Веры.
Сначала открыл Белочкино:
"Должна признать, что мне как женщине это очень приятно! Но! Как твой учитель я должна еще раз тебе дать совет - не думай обо мне. Посмотри вокруг себя, и ты увидишь множество девушек и женщин, достойных твоей любви больше, чем я. Ты же уже достаточно взрослый человек, чтобы понимать, что между нам ничего, кроме дружбы, быть не может. Да, я приболела и сегодня в школу не приду. Домашнее задание остается тем же!"
Юрка открыл письмо от Веры.
"... кажется появилась возможность ускорить твои дела с Бэллой! Она позвонила мне сегодня утром, вся в слезах и соплях - позвала меня в кафе. Хочет обсудить что-то важное. Полагаю, будет советоваться про тебя. Планирую немного поднять градус ситуации. Расскажу ей пару басен, типа из опыта, как из-за холодности и черствости учителей гибли мальчики, а если не гибли, то на всю жизнь становились сексуальными и психологическими девиантами. Так что без моей команды никаких действий не предпринимай.
Кстати, как там твои дела с маман? Пиши, нам же интересно с Мишкой!
У нас все по плану. Ребята всю прошлую неделю накачивали Ленку препаратом и сношались с ней как кролики, а потом вдруг потребовали вернут меня в семью. Ленка, конечно, в крик, а они в комнате закрылись и не пускают ее. Типа обиделись. Ее хватило почти на три часа. Потом сдалась. Короче, после встречи с твоей зазнобой еду к ним. Как бы "на поговорить". Но, думаю, там я и останусь. А потом, где-то через час, подтянется Мишка - и все будет в порядке! Так что держи за нас кулачки!"
Юрка хмыкнул. Как у Веры все может быть в порядке он представлял очень отчетливо. Но почему-то не завидовал ни ей, ни ее племянникам, ни красивой несчастной Лене. У Веры все было на грани. А Юрке нравилось вот так, как с мамой - нежно и страстно.
Юрка быстро настучал на клавиатуре ответ, рассказав о своем продвижении, о Белочкином письме, и пожелал Вере удачи. Но потом вспомнил, что хотел что-то придумать на вечер для мамы - может сегодня, если ему повезет, они с мамой станут еще на шаг ближе - и попросил у Веры совета.
Ответ пришел почти сразу.
"... а что тут думать? Ей же вроде понравилась игра в малыша. Ну вот и сыграй с ней. Пусть весь вечер ты будешь ее маленьким ребеночком. Ты ничего сам не умеешь - ни в туалет сходить, ни помыться, ни поесть. С сиськами же у вас все срослось? Ну вот! Как она должна тебя кормить уже ясно. А если сегодня дело дойдет до легализации ее письки, то завтра имеет смысл, чтобы она побыла твоей дочкой. Ну, ты парень талантливый - разберешься."
Идея была отличная. И Юрка начал приготовления.
***
Мать пришла с работы около восьми. Юрка, одетый только в старые, еще детские белые трусики, на четвереньках выкатился ей навстречу и не вставая обнял за колени.
- Мамотька! Мамотька! - по-детски шепелявил он.
- Ой, - мать опешила. - Что ты, Юрочка?
- Юротька хотит пи-пи!
Колени в Юркиных объятиях задрожали - мать смеялась!
- Ах, вот что! Юрочка у нас сегодня маленький, да? - сквозь смех спросила она.
Юрка закивал.
- Ой как здорово! У меня опять малыш!
- Пи-пи! - напомнил Юрка.
- Ну, пойдем, пойдем. - мать отстранилась, взяла Юрку за руку и потянула к туалету. Он засеменил за ней на коленках. Когда мать открыла дверь в туалет, она ахнула.
- Боже мой! Где же ты его нашел-то!
Напротив унитаза Юрка поставил свой старый эмалированный горшок, который откопал сегодня на балконе.
- Пи-пи!!! - требовательно напомнил он.
Мать, смеясь, стянула с Юрки трусишки и, поднатужившись, усадила на горшок. Юрка, специально не мочившийся после школы, пустил звонкую струю. Мать присела на корточки рядом с ним и взволнованно сказала, поглаживая по голове.
- Писяй, маленький! Пись-пись! Пись-пись!
- Мамотька тозе пись-пись. - потребовал Юрка.
- Ой: как это... - изумилась мама.
Юрка укоризненно посмотрел на нее.
- Пись-пись! - с нажимом сказал он.
Мать с сомнением посмотрела на Юрку, потом вдруг удивленно хмыкнула.
- А ведь и правда! Мне же уже час как в туалет надо! Забыла на работе сходить, всю дорогу мучилась. Потом ты меня сбил.
Она решительно встала, задрала юбку и, одним движением сдернув колготы и трусики, присела на стульчак - Юрка успел разглядеть только бобрик волос на лобке.
Под мамой весело и мощно зажурчало, пахнуло маминым запахом. Юркин парень встрепенулся и уперся оголившейся залупкой в холодную стенку горшка. Юрка выпростал его наружу и сказал.
- Пипка толцит!
- Ой, и правда! - включаясь в игру, заботливо заговорила мать. - И что же нам теперь делать?
От ее наивно-беспомощного тона Юрка чуть не прыснул.
- Поделгать! - подавив смех, серьезно сказал он. - Будет молоцько!
Мать не выдержала и расхохоталась. Еще смеясь, она, оторвала кусок туалетной бумаги и как-то очень естественно просунув руку себе под живот, промокнула губки. Потом поднялась с унитаза, стряхнула с щиколоток трусики с колготами, отбросив их ногой к корзине для белья, подошла к Юрке, и, подхватив его под подмышки подняла с горшка.
- Ну, давай свое молочко! - мать подхватила его под коленки и, садясь обратно на унитаз, водрузила Юрку себе "на ручки".
Юрка, слегка покрутившись, удобно устроился на ее широко разведенных бедрах, и нетерпеливо забил задиком.
- Поделгать! Поделгать!
Мать, вдруг перестав смеяться и положив ладонь на его пах, слегка дрожащими пальцами обхватила Юркин стволик, и начала его нежно подергивать и поглаживать.
- Дай мне Пасеньку! - безапелляционно потребовал Юрка.
Мать нахмурилась:
- Что? Какую такую Пасеньку?
Тогда Юрка, не вступая в пререкания, потянул верх ее водолазку, оголяя живот и затянутую в гладкий бюстгальтер грудь.
- Юрка, ты что! - мать взволнованно задышала. - Ну Юрочка: я стесняюсь. .
- Сисю хоцю! Молоцько! - он подцепил пальцем чашку лифчика за верхний край и сильно потянул вниз.
Податливая ткань упруго сползла по коже, вывалив мамину сисю прямо к Юркиным губам.
Мать не сопротивлялась, только смотрела на Юркино лицо затуманившимся взглядом и напряженно вздрагивала.
Юрка по-хозяйски облизал прохладный сосок, втянул его в рот и нежно сжал губами.
- А-а-ах, - выдохнула мать.
Юрка стал сосать как его учила Вера - глубоко и нежно засасывая сосок и, мягко и мокро скользя губами, слегка выпуская его. Снова и снова. Сосок быстро затвердел и Юрка стал теребить его во рту языком.
- М-м-м, м-м-м! - мать, полуприкрыв глаза, чуть выгнулась в спине, запрокидывая голову.
Юрка поерзал попой, напоминая ей про ее обязанности, и мамина рука снова задвигалась, гоняя кожицу по Юркиному хуйке.
Продолжая сосать, он сдернул и другую чашку лифчика и стал гладить прохладную Грушеньку обратной стороной ладони - так было приятнее. Твердый сосок иногда попадал между его пальцами и Юрка, сжимая их, сильно оттягивал мамину сиську, пока сосок не выскальзывал и мягкая плоть не шлепалась о женский живот.
