Я больше никогда не купалась голышом после этого. Я на самом деле я всегда дважды проверяла, что всё что я одеваю правильно застегнуто, чтобы когда я бываю на людях не было «досадных проишествий с одеждой» и мне не было стыдно. Теперь профессор Слэйтер предлагает мне ходить везде вовсе без одежды, и утверждает что университет не против этого.
«Если это легально ходить по кампусу голым, почему этого никто не делает?», спросила я.
«Потому что это не является «социально приемлемым»», ответила она, показывая руками кавычки, «И это ключевой пункт проекта. Станет ли это приемлемым? Кто тебя примет? Кто тебя отвергнет? Кто тебе поаплодирует? Присоединится ли кто-то к тебе?»
«Присоединится?»
«Кто знает?»
Я повернулась к окну и посмотрела на площадь. Студенты проходили из одной части кампуса в другую, парень с девушкой пили кофе и болтали на скамейке под высокой пальмой. Другая девушка в шортах и топе, лежала на животе на покрывале на траве, с учебником. Я пыталась представить себя там без одежды. Каково это будет быть обнаженной и уязвимой, и свободной. Я почувствовала ком в горле, когда думала о свободе. Правда ли нагота дает чувство свободы, задумалась я. Я правда собираюсь это сделать?
Я повернулась обратно к профессору и спросила, «Будет ли какое либо оповещение людей о проекте?»
«Нет, если люди будут знать, у них изменятся реакции при взаимодействии с тобой».
«Если я буду это делать, что я должна говорить людям, о том, почему я хожу голой?»
«Я бы предпочла, чтобы ты ничего не говорила», ответила она, «Просто вела себя как будто ты одета, несмотря на то что люди обсуждают твою наготу. Но я понимаю, что это нереально. Люди будут настойчивы в вопросе о чем-то столь… необычном. Так что ты можешь говорить, что хочешь стать постоянной нудисткой. А если это не сработает, можешь сказать что делаешь исследование для факультета психологии и это исследование только о тебе. Но, это только на самый крайний случай. Ни при каких условиях, ты не должна никому говорить, что исследования о них и их реакциях. Если они узнают, они изменят своё поведение, и мы не получим верных результатов», она сделала паузу, перед тем как продолжить, «И, кстати, о факультете психологии, профессор Адамс очень заинтересован в проекте и хотел чтобы я передала тебе, что тебе доступны его услуги в профессиональном качестве, если тебе будет нужно поговорить о любых проблемах, связанных с ним».
Я повернулась и снова посмотрела в окно. Я думала о людях в моем общежитии, в кафе в котором я ела, на занятиях, что они мне скажут, что они про меня подумают. Как я себя буду чувствовать? Наверное испуганной. Я провела полтора года, создавая социальную сеть из друзей и знакомых, обоих полов. Скорее всего, она разрушится. Но альтернатива была покинуть университет в конце семестра. Тогда эта сеть потеряет смысл своего существования, я не буду приезжать в университет, чтобы пообщаться. Я приехала, чтобы получить диплом колледжа и поступить на юридический факультет. И я обещала себе по пути сюда, что попробую то, что профессор Слэйтер предложит, независимо от того насколько дико оно прозвучит.
«Ок», сказала я, всё еще глядя на людей внизу, представляя себя голой среди них, «Я сделаю это».
