Их местоположение было в глуши, что давало им некоторую степень уединения. Иногда мимо них проходил коренной вьетнамец и смеялся над сумасшедшими европейцами. Преимущество империи в том, что колонизаторы могут вести себя возмутительно, не подвергаясь допросам. Обнаженная англичанка была немного смущена, когда это происходило, но в то же время чувствовала себя довольно распутной, когда она доставляла прохожим удовольствие увидеть свое обнаженное тело. Лиу и Ким были гораздо более смущены, когда кто-то из местных проходил мимо и пытались прикрыться. Казалось, они прекрасно себя чувствовали, будучи обнаженными перед европейцами, но не перед своими соотечественниками.
Чем дольше молодая британка была обнажена, тем более комфортно она себя чувствовала, выставляя напоказ свою персону. Ее запреты постепенно исчезали.
******
Когда наступил вечер, и свет начал гаснуть, они вернулись в домик. Они все еще были голыми, когда вернулись.
Ужин был приготовлен вьетнамским слугой, который приготовил еду и ушел до их прихода.
София огляделась в поисках своей одежды, гадая, куда она спрятана. Она пошла в свою спальню и обнаружила, что все ее вещи были убраны.
Мисс Ханивел вышла на улицу и подошла к Мод и Агнес.
«Где все мои вещи?» — потребовала она. «Я бы очень хотела одеться».
Мод ответила по-французски, что подчеркнуло тот факт, что София теперь фактически сгруппировалась с азиатскими девушками. Она объяснила, что все, что принадлежало Лью, Ким и голой англичанке, было ранее отвезено домой вьетнамским слугой Персефоны.
Бедная София чувствовала себя на грани и в замешательстве, но Агнес прервала ее, снова по-французски, чтобы объяснить их метод изучения фигуры.
Их модели должны были оставаться обнаженными до конца поездки. Чем дольше девушка обнажена, тем больше ее запретов отбрасывается. Агнес объяснила это так по существу, мягко улыбаясь, что София могла понять их точку зрения, даже если это заставило ее почувствовать себя немного уязвимой.
Мод пояснила, что преодоление своей уязвимости было ключом к тому, чтобы стать идеальной моделью. Все это звучало так логично, но заставило Софию почувствовать себя совершенно бессильной.
Сон на крыльце вместо одной из спален, по-видимому, также был необходим. Нахождение ближе к природе позволило бы ей глубже понять свою сырую, чувственную натуру.
Лью и Ким, которые явно позировали для двух женщин ранее, были довольно расслаблены в этой ситуации. Они подтолкнули Софию к крыльцу и развернули коврики, чтобы все могли сесть.
Персефона принесла три миски еды с палочками для еды, затем вернулась, чтобы сесть за стол со своими друзьями.
София сидела, голая и скрестив ноги, ела еду с азиатскими девушками и болтала. Она делала все возможное, чтобы приспособиться к новому положению.
По крайней мере, ее французский улучшился!
******
Обнаженная рыжеволосая англичанка лежала на животе на коврике. Она чувствовала, как легкий ветерок дует ей в ягодицы, и улыбалась.
На самом деле она решила позировать обнаженной, и поэтому, похоже, ей пришлось согласиться со всем, что это влекло за собой. Было декадентским и довольно неприличным ходить голой целый день и каждый день, а быть захваченной любовью Лью и Ким было совершенно восхитительно. Она задавалась вопросом, не будет ли она в конце концов изнасилована Персефоной или другими британскими дамами?
Это будет неделя или около того плотских удовольствий, о которых никто дома или в Сайгоне никогда не узнает. Мисс Ханивел могла экспериментировать так, как ей хотелось.
Она не могла вернуться одна полностью обнаженной. Дорога до домика была такой долгой, что у нее не было возможности найти дорогу обратно. Если бы она пошла одна, ее бы, скорее всего, похитили коммунисты.
Ким громко шлепнула Софию по голой заднице и рассмеялась. Она объяснила, что коммунисты не плохие люди, и несколько членов ее деревни вступили в их ряды. Все, чего они хотели, — это независимость.
Британская девушка была в замешательстве, поэтому Ким объяснила так, чтобы она могла понять.
Когда София вернется в Сайгон, она снова будет носить одежду. Она будет на равных с Мод и Агнес. Ким и Лью — нет. В своей собственной стране им придется позировать обнаженными каждые несколько недель, чтобы заработать дополнительные деньги для своей семьи. Все, чего они хотели, — это быть равными в стране, где они родились. Это означало, что власть должна принадлежать гражданам страны, а не колонизаторам.
Мисс Ханивел очень быстро насытилась политикой. Она перевернулась, обнажив свою грудь и киску. Ким поняла намек и начала ласкать и целовать ее грудь. Лью наклонилась и положила пальцы на киску Софии.
******
Солнце взошло, и София почувствовала прилив энергии. Она поспешила в душ с двумя азиатскими девушками, не в силах совладать с собой. Они все снова начали намыливать друг друга, лаская и дразня друг друга, пока мылились.
Внезапно открылась сетчатая дверь, и Персефона вошла в свой халат. София покраснела и опустила глаза, словно ее застали за плохим поведением.
"Je pensais que je te rejoindrais ce matin" (Я думаю, что присоединюсь к тебе сегодня утром - прим. переводчика), — сказала Персефона, развязывая завязки на халате. Он упал на пол, оставив ее голой.
Азиатские девушки захихикали и начали ее мыть. Ким намылила ее грудь, а Лью мыла ее восхитительный зад. Теперь София поняла порядок вещей и присоединилась к намыливанию доминирующей британки.
******
Мисс Ханивелл и Ким крепко держались друг за друга, каждая из них вставляла пальцы в киску другой, устраивая представление для леди Уинчкомб. Лью стояла на коленях, прижавшись ртом к киске Персефоны, и мастурбировала себя пальцами.
Все они подчинялись британской леди. София и Ким устраивали представление, а Лью обеспечивала стимуляцию. Прошло совсем немного времени, прежде чем все они достигли разрядки.
"C'était absolument splendide, mes chéris" (Это было просто великолепно, мои дорогие - прим. переводчика), — сказала Персефона, надевая халат. Она открыла сетчатую дверь и вышла одетой, а за ней последовали три обнаженные девушки.
Когда они вышли, то увидели, что остальные женщины встали завтракать. София чувствовала себя абсолютно покорной, маленькой нимфой или, может быть, обнаженной рабыней. Она видела такие картины, нарисованные на греческих урнах в художественных галереях.
«Они все были восхитительны», — сказала Персефона по-английски, обращаясь к своим сверстницам, сидевшим за столом.
******
Процессия снова двинулась на фотосъемку. Обнаженная София шла вместе с двумя обнаженными азиатскими девушками.
Утро прошло в позировании, и София снова наслаждалась вниманием, которое ей уделялось.
Сейчас она лежала на большом камне, камень контрастировал с ее нежной кожей. Ее руки были раскинуты, касаясь ее волос. Ее правая нога была поднята, открыто обнажая ее киску. Соски рыжей девушки встали торчком, когда она с наслаждением выставляла напоказ самые интимные части своего тела.
«Что вы думаете, дамы?» — спросила Мод у Патрисии и Персефоны. «Может, нам стоит сделать более чувственную картину?»
«Да, конечно, моя дорогая!» — воскликнули обе дамы в унисон, хихикая.
Мод рявкнула на Лью и Ким по-французски, и они двинулись к Софии. Ким опустилась на колени и приложила пальцы к клитору англичанки. Лью села рядом с мисс Ханивелл и начала играть с ее грудью. Затвор камеры щелкнул.
София не могла поверить в происходящее. Ее насиловали, голую, на улице. Устраивая шоу для всех одетых британских дам. И они снимали это на 35-миллиметровую пленку.
Это был самый эротичный опыт, который она могла себе представить. Ким убрала пальцы, оставив Софию в ожидании освобождения. Две азиатские девушки захихикали. Лью взяла руку мисс Ханивелл и нежно помогла ей мастурбировать. Белая девушка продолжала ублажать себя, пока Лью и Ким легли рядом с ней, играя с ее грудью.
В мгновение ока она закрыла глаза и застонала, достигнув кульминации, подтолкнув бедра вперед.
Затем, когда ее глаза открылись и она увидела, что ее все еще фотографируют, унижение заставило ее покраснеть докрасна. Но она чувствовала себя неспособной пошевелиться, одновременно измученной и застывшей на месте.
«Tu vas poser dans le stream maintenant» (прим. переводчика: «Ты сейчас будешь позировать в потоке»), — сказала Агнес, указывая на ближайший ручей.
Три девушки встали и направились к воде. София все еще была немного румяной, но ее уязвимость от наготы и доминирование британских дам не позволяли ей усомниться в иерархии, в которой ей теперь приходилось существовать.
Три обнаженные модели знали позу по прошлому разу, когда они начали мыть друг друга перед камерой. Вскоре они полностью обнялись и поцеловали друг друга. София снова почувствовала, как пальцы исследуют ее киску, и она стала отвечать тем же.
******
Вечером три голые девушки сидели на крыльце. Они закончили есть, болтали и смеялись.
Патриция встала и подошла к ним.
«Je suis prêt à me faire masser» (фр. «Я готова пойти на массаж»), — сказала одетая британка и пошла в свою комнату.
Лью и Ким посмотрели на Софию и объяснили, что она собирается научиться делать массаж с помощью своего тела. Мисс Ханивел встала и последовала за ними в комнату Патрисии.
******
Патриция лежала на кровати лицом вверх, голая. У нее была большая, упругая грудь и красивые длинные ноги. София ахнула при виде этой великолепной, доминирующей женщины, которая, казалось, была главной.
