Летняя жара была сильной, но прохладная вода давала рабыням передышку. Они бездельничали на носу лодки, голые, если не считать ошейников, пока она плыла к месту, где вскоре начнется ловля жемчуга.
Путь до места назначения для Урсулы оказался довольно тяжелым, кроме того служанка на борту не колебалась, применяя деревянную лопатку или трость для мотивации. Попа Урсулы все еще была в синяках от сильной порки, нанесенной ранее утром.
Служанка следила за тем, чтобы наносить бальзам-афродизиак на киску каждой рабыни каждый третий день, поддерживая их всех в возбуждении и абсолютной покорности. То, что бальзам так регулярно натирали вокруг ее киски, сводило Урсулу с ума. Все, о чем она могла думать, это о спаривании, за исключением тех случаев, когда к ее голой заднице прикладывали ротанговую трость, чтобы направить ее на то, что было поручено.
«Теперь можешь смазать свои сиськи маслом!» рявкнула служанка-надсмотрщица, которая контролировала рабынь. Голым девушкам было приказано смазывать друг друга маслом с головы до ног каждые несколько часов, чтобы защитить кожу от солнца.
Все обнаженные рабыни остановились и разбились на пары. Белое тело Урсулы выделялось на фоне черной кожи ее сестер.
Н'Деса, красивая стройная черная девушка, была поставлена ??в пару с английской рабыней. Урсула начала с того, что натерла маслом руки и спину своей черной спутницы, а затем ее тугую задницу. Она была такой красивой формы, и было приятно разминать и тереть эти великолепные черные ягодицы.
"Ой!" взвизгнула Урсула, когда ротанговая трость резко коснулась ее голого зада.
"Поторопись!" крикнула надсмотрщица. "Тебе нужно смазать ее остальную часть! Не трать весь день!"
Урсула продолжила, покрывая ноги и живот Н'Десы, а затем немного дольше, чем следовало, грудью и киской, прежде чем получить второй удар тростью. Она чувствовала себя обманутой, но знала, что получит удовольствие позже, после того, как работа дня будет завершена.
"Теперь моя очередь", - хихикнула Урсула и встала, расставив ноги и заложив руки за голову, полностью выставляя себя и хихикая.
Быть смазанной маслом было эротично. Сначала спина и ноги, затем ее зад. Урсуле нравилось, когда играли с ее голым задом, и она резко втянула воздух, когда Н'Деса слегка щекотала складку между ее ягодицами. Ветер, дующий по ее самым интимным местам, еще больше ее возбуждал, подчеркивая ее положение обнаженного актива.
"Ты прекрасно набита", - сказала Н'Деса, отметив татуировку, покрывающую одну из ягодиц Урсулы. На ней были изображены ужасные орудия, которые Н'Фала использовал для мотивации британской девушки. Весла, ремни, трости и наручники были частью имиджа.
"Моя последняя Госпожа была самой креативной с моими украшениями", - ответила Урсула. Ей понравилось, как ее хозяйка, Н'Фала, внесла косметические изменения в ее внешний вид. На одной из ее грудей также была татуировка, а слово "Рабыня", написанное красивой медной пластиной, прямо над ее киской.
Затем она повернулась и почувствовала, как ее коллега-рабыня касается ее самых интимных мест. Ее груди разминали и ласкали. Черная девушка щелкнула кольцами, пронзающими розовые соски, и глаза Урсулы остекленели.
А затем ее киска. Урсула начала двигать бедрами в такт движениям пальцев Н'Десы по ее клитору, надеясь добиться разрядки.
"Тебе установили треугольник!" - хихикнула Н'Деса. Это было кольцо, пронзившее клиторальный капюшон Урсулы и изгибающееся так, что крошечные шарики на обоих концах плотно прилегали к ее шишке. Внутри каждого был шарик, который вибрировал, когда блондинка двигалась, стимулируя ее клитор. Н'Деса слегка щелкнул им и наблюдал, как дрожат бедра Урсулы.
Еще один вопль. Еще одна полоска по ее голой белой попе. И вот они закончили смазывать друг друга. И затем вернулись к работе.
Обнаженные рабыни нырнули с борта корабля, все они были голыми, кроме своих рабских ошейников, и поплыли под воду. Квоту жемчуга нужно было достать, иначе последует суровое наказание.
******
Две недели назад Урсула лежала на кровати со своей хозяйкой Н'Фалой. Они обе были голыми и необузданными. Сильная летняя жара заставляла их постоянно желать друг друга. Черная и белая кожа сражались в плотской ярости.
"Это было очень приятно", - сказала темнокожая Н'Фала своей рабыне, когда они остановились на мгновение, чтобы отдохнуть. "Ты доставляешь мне огромное удовольствие".
"Нет ничего, чего я хочу больше, чем заниматься сексом с моей Госпожой", - ответила белая рабыня. "Ты готова снова?"
"Через несколько минут", - сказала Н'Фала, схватив светлые волосы Урсулы и притянув лицо англичанки к своему. "Пора снова тебя полить".
"Но меня только вчера намазали маслом, Госпожа?"
"Готовься", - сказал Н'Фала, ставя Урсулу на четвереньки. "Дополнительная доза для тебя, моя любовь".
Обнаженная белая девушка знала, что у нее нет выбора, и смирилась с дальнейшей потерей самообладания, когда бальзам был нанесен. Она чувствовала, как Н'Фала наносит каплю афродизиака на ее киску и начинает растирать ее вокруг ее клитора. За считанные секунды жар в ней поднялся на новый уровень. Она едва могла сфокусировать взгляд, пока пальцы Н'Фалы входили и выходили.
"Службе безопасности Натаве необходимо получить информацию о портовых сооружениях в городе", - продолжила домина, дразня самое личное место Урсулы. "Мы знаем, что владелец одной из лодок купит раба на аукционе этой недели".
Урсула знала, что ее персону, скорее всего, будут использовать в любой из схем, которую придумали или придумают еще Н'Фала и Н'Дула. Теперь она была настолько необузданной, что не могла думать ни о чем, кроме надежды снова обрести освобождение. Она закрыла глаза, пока ее Госпожа играла с ней, сводя ее с ума.
«Я выставляю тебя на аукцион сегодня».
Бедная Урсула не знала, что сказать. Она едва могла говорить.
******
Ее доставка в аукционный дом была приурочена к тому же часу, когда прибудут владельцы лодки. С небольшим подкупом аукциониста обнаженная британка отправилась бы на продажу без особой конкуренции со стороны других покупателей.
Пока они шли к аукционному дому, Н'Фала объяснил, что ее право собственности будет надлежащим образом передано тому, кто ее купит, и она останется в их собственности, пока рабыня не будет продана снова.
Обнаженная британка была слишком взволнована недавней обработкой бальзамом, чтобы задавать какие-либо вопросы. Она была совершенно необузданной и покорной, извиваясь бедрами всякий раз, когда они останавливались, чтобы поговорить. Все, о чем она могла думать, было связано сексом. Что бы Н'Фала ни приказала, она охотно сделает, если только в какой-то момент сможет получить облегчение.
Любовница Урсулы схватила ее за волосы, притянула к себе и крепко поцеловала.
«Если ты не предоставишь нам требуемую информацию», — сказал Н'Фала, глядя своей рабыне в глаза. «Тогда можешь забыть о том, что я когда-либо тебя выкуплю. Теперь ты сама по себе, пока не доставишь информацию».
Все, что останется Урсуле, — это шпионить и работать, голой, так усердно, как только сможет, ради неопределенного возвращения к своей возлюбленной, Н'Фале.
«Твоя подруга София преуспевает в Королевском дворце», — сказал Н'Фала, когда они пошли дальше. «Похоже, она совершенно необузданна и отлично приспосабливается к своему рабству».
София, открытая коммунистка, которая участвовала в распространении доктрин Коммунистического Интернационала по всему африканскому континенту, была заманена в Натаве заказом на написание портретов натавийской знати. Н'Фала и Урсула соблазнили ее, а затем нанесли бальзам-афродизиак, сделав ее беспомощной и порабощенной.
Ее выставили на продажу и выкупили во Дворце, где она теперь служила Королевскому двору своим мастерством рисования и своей персоной. Днем она рисовала их образы на холсте, а ночью согревала их постели.
«София будет твоим контактом», — продолжал Н'Фала. «Ты будешь передавать ей всю информацию, которую тебе удастся собрать. Важно, чтобы ты не вызывала подозрений».
«Да, Госпожа», — сказала Урсула, ее разум был полностью поглощен бальзамом, ее вечной наготой и предстоящей продажей ее персоны.
«Важно, чтобы ты не выдала своим новым владельцам, чем ты занимаешься», — заявила черная Госпожа. «Ты хорошо приспособилась к своему положению, и теперь ты возбуждена, как дикое животное. Пока ты будешь продолжать в том же духе, ты будешь делать держателя твоего Акта о праве собственности счастливым и не подозревающим о чем либо».
******
Несчастная англичанка простояла большую часть дня в аукционной клетке, голая, и ее видели все, кто присутствовал на аукционе. Другие темнокожие девушки в клетке с ней были одеты. Постоянная нагота Урсулы очень подчеркивала ее социальное положение. Она виляла бедрами и выставляла себя напоказ каждому потенциальному покупателю.
«Ты, девочка», — сказал чернокожий свободный гражданин, заглядывая сквозь прутья клетки. «Ты умеешь плавать, да?»
«Я выиграла золотую медаль на гала-конкурсе по плаванию, когда училась в женском колледже Челтнема», — ответила обнаженная Урсула, одарив ее самой восторженной улыбкой, на которую она была способна. Она выпятила грудь и потрясла ею.
«Похоже, мы сорвали джекпот», — сказал муж женщины. «Она не только согреет нашу постель, но и может нырять за жемчугом. И нам не нужно беспокоиться о том, чтобы снабдить ее одеждой, поскольку она обязана быть рабыней в голом виде. Она выглядит так, будто бы трахается посреди улицы, если мы ей прикажем...»
