- Нет, правда. - Димон не отстал от бабки. - Кто этот "чёрный"? Колдун? Какая над Оксанкой власть? Она что не по своей воле так с пацанами? И я не по своей воле к ней прилип?
- Не по своей, конечно. То и худо. - Вздохнула бабка. Поднялась, швырнула в помойное ведро погасший окурок. - Вот что, Димка. Надо мне сегодняшнюю ночь одной в доме побыть. Ступай-ка сейчас к Надюхе, стукни в окошко. Она с мужем в разводе, одна живёт, место есть. Скажи, Егоровна просила внука до утра приютить по соседски.
- Я может лучше на чердаке или в сарае? - Заартачился Димон.
Идти к соседке совсем не хотелось. Надя, молодая бабёнка лет двадцати пяти, постоянно поддразнивала Димку. Причём шутки её обычно были на известную тему и лишней скромностью не отличались. Была б она ровесница, ещё бы кто кого, а тут взрослая женщина. Димон, не зная как себя вести и что ответить, мялся, а Надька, знай себе, скалила зубы. И это днём. А что будет, когда он к ней ночью под окно припрётся? Со свету сживёт своими подначками.
- Делай, что велено. - Старуха сердито глянула на него. - Бабка худого не присоветует. А что не понял из слов моих, завтра растолкую. Сейчас на то времени нет. Ночь, гляди, уж на утро поворачивает.
На утро, не на утро, а на улице темень была, хоть глаза выколи. Проходить к Надькиному дому улицей, где хоть издали, но худо-бедно подсвечивал фонарь, Димка не рискнул. Ну, на фиг, ещё увидит кто. Попёрся тропкой через дыру в заборе. На соседском участке, не разглядев впотьмах дренажной канавки, запнулся и, взмахнув руками, улетел в заросли ядрёной крапивы. Взвыл так, что собаки отозвались, бабушку добрым словом помянул. Выбрался кое-как на тропку и, тряся обожжёнными руками, прошлёпал к дому. Стучать, как оказалось, нужды уже не было. В распахнутое окно, прижимая к груди простыню, выглядывала Надежда.
- Ой, какой гостюшка пожаловал. - Певуче протянула она. - Давнее-енько ко мне такие молодые, да красивые ночью под окошко не бегали. Что ж заранее-то не сказался? Я бы свет в окошке оставила, а может, и сама под сиреневый кустик встречать вышла.
Ну, началось! Теперь пока ноги вдоль и поперёк не вытрет, не успокоится. Димон, глядя под ноги, сердито молчал. Вывернуться, ответив подколом на подкол, срезать языкастую бабёнку опять не получилось. Не хамить же, в самом деле, человеку, у которого ночлега просишь.
- Да ты хоть ближе подойди, не съем я тебя. Вот ведь кавалер пришёл: ни слова сказать, ни к окну подойти. - Звонко расхохоталась Надежда. И уже серьёзней спросила. - Случилось чего?
- Нет. - Мотнул головой Димка. - Просто бабушке сегодня ночью одной в доме надо побыть. Ну, а я без крыши над головой остался. Вот она меня сюда и послала. Попроситься.
- Вон что. Егоровна, говоришь, послала. Хм-м... Ладно, заходи. Такому хорошенькому разве откажешь? - Надька, явно дразнясь, лукаво глянула на парнишку. - Тебе дверь открыть, как гостю дорогому или через окно, сразу в спаленку?
- Да мне всё равно. - Смущённо передёрнул плечами Димка.
- Раз всё равно - забирайся. - Надюха чуть отступила назад. - Чего зря туда-сюда топать?
Крепко вцепившись в высокий подоконник, Димон подтянулся, упираясь ногой.
- Давай. - Надежда ухватила его за плечо, помогая залезть. - Эй! Держись!
На полпути нога предательски соскользнула, и, не вцепись Надюха в парня второй рукой, лететь бы ему с подоконника на бетонную отмостку. Но удержались, и, после короткой возни, удерживаемый Надькой за плечи, Димка ввалился внутрь.
- Спас... - Слово застряло у парня в горле.
Простыня, которую Надежде во время "спасательной операции" было нечем держать, соскользнула с неё и молодая женщина явилась перед ним в первозданной, ничем не прикрытой красе. Выглядевшая днём, в одежде чуть полноватой, она, как оказалось, обладала просто плотной, тугой, что называется не ущипнёшь, на удивление, ладной фигуркой. Тесно сдвинутые, упругие мячики грудей рвались вперёд, возвышаясь над ровным, без капли жира животиком. Бёдра, подчёркивая женственность тела, крутыми волнами расходились от тонкой талии. Небольшой, тёмный треугольничек волос призывно маячил над входом в святая святых, указывая точно между крепких, сильных ног. Это была не беззащитно-хрупкая, едва раскрывшаяся красота девушки, но настоящая, зовущая, зрелая красота молодой, сильной женщины.
Несколько секунд Димон, тупо хватая ртом воздух, пялился на неё. Потом, спохватившись, торопливо отвернулся, чувствуя, как вспыхивают огнём уши и щёки.
- Мог бы и половчее быть, раз уж к молодкам в окна по ночам лазить настроился. - Надежда, посмеиваясь, убрала руки с Димкиных плеч, без особой спешки подобрала лежащее на полу полотно, не особенно старательно, впрочем, им прикрывшись, и прошла вглубь комнаты.
- Что ж, раздевайся, ночуй. - Надюха, усевшись на постели, кивнула на место рядом с собой. - Устраивайся.
- А... а... как... а... - Растерялся Димон, не предполагавший такого поворота событий.
- Кровать у меня, извини, одна. - Пожала плечами Надежда. - Пока с мужем жила - хватало, а теперь так и вовсе просторно.
Димка растерянно глядел, как она, расставшись с простынёй, ловко скользнула под одеяло. Ложиться спать вместе? Вот так, запросто? На Надьке ведь даже рубашки нет! Да ещё собственный член, "прослышав" про близлежащие женские прелести, так и рвётся наружу. И нет никакой возможности его обуздать. Блин!
- Я, может, как-то на пол или на дива... - Под насмешливым, явно издевательским взглядом Надьки, Димка осёкся.
Ну и ладно. Чёрт с ней! До утра как-нибудь перекантуюсь. Димон, повернувшись к кровати спиной, быстро стащил рубашку и джинсы. Не оглядываясь, нашарил рукой постель и, по-прежнему держась к Надьке спиной, забрался под одеяло.
- Поближе бы хоть придвинулся, согрел, а то заморозил всю у окна раскрытого.
Димка почувствовал, как упругие Надины ягодицы прижались к его заду. Прикосновение отозвалось новым рывком превратившейся в кость "мужской гордости" и ноющей болью в переполненных яйцах. Димка, еле сдержав стон, замер, вытянувшись в струнку.
- Ну, надо же. В кои-то веки мужичка под одеяло занесло, и то, видать, не дождусь, чтобы передом повернулся. - Раздалось насмешливое фырканье Надежды. - Дай хоть потрогать, что там прячешь.
Надюха, не оборачиваясь, шутливо толкнула парня локтем в бок, а затем её маленькая, крепкая ладонь, быстро пробежав по Димкиному бедру, как бы играя, соскользнула вниз, туда, где, гордо выпрямившись, стремилась сорвать паруса трусов Димкина мачта.
- Ох, ты! Какое тут богатство! - Ловкие пальцы цепко ухватились за Димкин стержень, проворно нащупав под тканью головку. - А каким тихоней лежал!
Димон, со свистом втянув в себя воздух, судорожно вытянулся и закусил губу, чтобы не застонать в голос. Надежда, не отпуская захваченной игрушки, нарочито медленно повернулась к нему лицом и, так же медленно встав на колени, скинула одеяло на пол.
- Ну-ка. - Пальцами другой руки она провела вдоль всей спрятанной в трусах штуки, а затем надавила ладонью на бедро, понуждая Димку повернуться с бока на спину. - Дай к твоему скакуну поближе подобраться.
Крепкая округлая коленка решительно раздвинула Димкины бёдра. Устроившись между ног парня, Надя пальцами одной руки начала играть с головкой его вздрагивающего от прикосновений ствола, а ладонью другой снова медленно провела сверху вниз до самых "корней ствола".
- Горячий какой, прямо с привязи рвётся. А тут у нас что?
Маленькая рука скользнула вдоль ноги под тонкую ткань, и Димкины переполненные, звенящие от "накопленного боезапаса" яйца очутились в её ладони.
- О-о-о, как тут всё хорошо!
Надины пальцы нежно ласкали Димкины "колокольчики" , левая рука, чуть сжимаясь и разжимаясь, продолжала скользить по дрожащему от нетерпения стволу. Димка, кусая губы и сжимая кулаки, извивался перед ней на постели. Смазка уже не капала - бежала ручьём, на трусах расплывалось влажное пятно.
- Мокрый какой. - Надежда, склонившись, с силой провела языком по обтянутой тканью головке, Димка дёрнулся. Надежда, приподняв голову, взглянула на Димку, лизнула губы кончиком языка, а затем снова повторила движение.
- А-а-а... - Не выдержал Димка.
Надя пальцем оттянула резинку и, впервые вживую коснувшись пальцем головки, начала медленно, по кругу гладить её, разглядывая игрушку. Потом наклонилась, коснувшись губами, и Димка почувствовал, как его разгорячённый поршень скользнул к ней в рот.
- У-а-у-аа... - Димка конвульсивно выгнулся, на мгновение превратившись в некое подобие мостика, рухнул назад и, обхватив руками, прижал к себе голову Надежды.
- А-а-а...
- А-а-а...
Нежный, горячий ротик обнимал, скользил по стволу вверх и вниз, высасывая наверх, бурлящий в "корнях" Димкин сок. Ещё немного... Но тут резинка, звонко щёлкнув Димона по животу, вернула под одежду, дрожащий от желания, напряжённый стержень, а Надя, выпрямившись, снова принялась дразнить пальчиками головку. Прекрасно разобравшись в состоянии парня и поняв, что его "ружьё" выстрелит практически сразу, она, не желая впустую дразнить себя, просто играла с ним, доводя до конца. Причём явно, ждала, чтобы он сделал это прямо в трусы.
Да и чёрт с ним. Димка напрягся в безуспешной попытке сдержать рвущийся из глубин поток и, проиграв борьбу, безвольно откинулся назад, чувствуя, как горячая струя, сметая все преграды, вырывается наружу, заливая ствол, ноги и, продолжавшую до самого конца играть с яйцами, Надину ладошку.
- О-о-о... У-о-ох-х...
Дима, слегка вздрагивая и тяжело дыша, распластался на постели. Надя, положив руку поверх разряженного оружия, несколькими круговыми движениями размазала выплеснувшийся сок по Димкиному стволу и ловко стянула трусы на бёдра парня. Взяв влажный, блестящий и всё ещё твёрдый стержень, она поцеловала его, слизнув застывшую на головке белую капельку, а затем прижилась к животу, пропуская скользкую, вымазанную спермой игрушку между своих упругих, увенчанных возбуждённо затвердевшими сосочками, полушарий.
