— Не плачь, девочка, его дух возродится в лучших мирах.
— Кодлак мечтал о Совнгарде, а не о лесах Хирсина.
— Не всё ещё потеряно, поверь мне.
Сакура с удивлением и надеждой посмотрела в глаза Йорлунду.
— Что ты имеешь в виду?
— Обломки Вутрад всё ещё у тебя? Мне надо подготовить их к перековке.
Сакура развернула свой походный мешок и извлекла осколки секиры.
— Вот, возьми их.
— И я хочу попросить тебя ещё об одной, небольшой, услуге.
— ?
— Есть ещё один осколок, который Ккдлак всегда держал при себе. Ты можешь пойти в покои старика и принести его мне? Я не достоин, чтобы копаться в его вещах.
— Думаю мне придётся это сделать.
— Я ценю это.
Сакура спустилась вниз и вошла в Йорваскр. Следы недавней битвы уже были тщательно убраны. Везде было чисто. Но ощутимо чувствовалось, что чего-то, или кого-то не хватает. Спустившись в подвал, где располагались жилые помещения, Сакура двинулась к комнате Кодлака. Все здесь напоминало о само?м старшем Соратнике: Вот стол, за которым всегда можно было застать Кодлака за кружкой пива и общающегося с кем-то из Соратников. Вот спальная комната, кровать и личные его вещи. Но само?го Кодлака уже здесь не было.
Сакура хотела было снова разреветься, но вовремя остановила себя. "Успокойся, дура! Йорлунд сказал, что не всё потеряно. Кодлака, конечно к жизни не вернёшь, но туманы Совнгарда..."
Она аккуратно открыла комод и нашла последний обломок.
— Ты снова здесь! - Йорлунд уже разложил осколки Вутрад на рабочем столе, не хватало лишь одного.
Сакура протянула кусок железа кузнецу:
— Вот, обломок принадлежавший Кодлаку.
— Спасибо, девочка. Твои братья по оружию уже собрались в нижней кузнице. Думаю, они ждут тебя.
В нижней кузнице стояли столы с трапезой. Соратники угрюмо пили пиво и в пол голоса делились воспоминаниями.
— У старика было одно предсмертное желание. - Произнёс Вилкас. - Оно не исполнилось. Вот и всё...
— Лунная кровь - не такое уж и проклятие, что бы ты не думал, Вилкас. - Ответила Эйла.
— Для тебя это не важно. Но он хотел очиститься. Он хотел встретиться с Исграмором и познать величие Совнгарда. Но этому не суждено было сбыться.
— И за него уже отомстили. - Произнесла Эйла.
— Кодлак не стремился к мести. - Вступил в разговор Фаркас.
— Нет, Фаркас, не исполнилось. И сейчас не время об этом говорить. Мы должны воздать почести Кодлаку, что бы мы не думали о крови. - Ответил Фаркрасу Вилкас.
— Это верно. - Потвердила Эйла. - Он хотел этого и он это заслужил.
— Кодлак часто говорил, что хочет очистить душу - даже в смерти. - Вилкас посмотрел на Эйлу и спросил: - Ты же знаешь легенды о могиле Исграмора?
— Там души Предвестников внимают зову северной стали. Но в гробницу не войти без Вутрад. А секира разломана на куски тысячу лет назад...
— А драконы были всего лишь легендой... А эльфы когда-то правили Скайримом...
— Из тени у входа вышел Йорлунд Серая Грива, слышавший весь разговор Соратников. - Если мир таков, каков он есть - это не значит, что он останется таким навсегда. Секира - оружие, инструмент... Инструменты ломаются. И их чинят.
Вилкас и Соратники удивлённо уставились на кузнеца и на то, что тот держал в руках.
— Это... Клинок восстановлен?
— Наша маленькая сестрёнка по оружию впервые в истории собрала все обломки. Пламя героя может вновь сковать то, что сломано!
Теперь Сакура поняла, почему Йорлунд хотел, чтобы именно она принесла из покоев Кодлака последний обломок. Какая-то легенда, или пророчество древних Соратников... Надо было выполнить всё буквально.
Меж тем Йорлунд продолжал:
— Костёр Кодлака станет пламенем возрождения Вутрад. И тут нам снова понадобишься ты, девочка.
Глаза всех соратников сейчас смотрели на Сакуру. Девушка немного заробела от такого внимания к своей скромной натуре. Йорлунд ободряюще подмигнул ей и продолжил:
— Возвращение обломков - твоя заслуга. Значит, тебе и выходить с Вутрад на битву. Остальные - готовьтесь отправится к могиле Исграмора. Ради Кодлака.
Выехали утром, на конях. Впереди на белом жеребце ехала Сакура. К седлу её коня была приторочена зачехлённая секира Вутраг. По бокам от девушки ехали Вилкас и Фаркас. Остальные наёмники двигались за ними. Внешний вид выступившей боевой дружины облачённых в полный боевой доспех Соратников, внушал страх и уважение. Все им уступали дорогу, даже стражники ярла. Никто не знал тайн наёмников из Йорваскра, но все им желали удачи.
Сакура заметила в толпе, среди мальчишек, лицо Ларса Сына Битвы. Мальчишка с завистью смотрел на вооружённую, гордо восседающую на коне подружку. Он не раз видел её голенькой, когда подсматривал за купающимися в ручье девчонками, не раз видел и в обычной одежде. Но сейчас Сакура предстала в другом виде.
Сакура повернула к нему голову и весело подмигнула. Ларс от неожиданности, что эта Валькирия обратила на него внимание, аж весь покраснел. Все окружающие мальчишки мгновенно обступили Ларса:
— Она тебе подмигнула!
— Ты с ней дружишь?
— Ларс, а можно нам с тобой дружить?
Сакура помнила, что мягкотелый, не способный постоять за себя, Ларс Сын Битвы был изгоем. Никто не хотел с ним дружить. Возможно сейчас ситуация поменяется и всё будет по другому в его жизни.
Из окон домов выглядывали жители. Многие выходили на крыльцо и махали руками. Еще никто из них не видел, чтобы Соратники выступили почти полным составом. Всем было понятно, что дело серьёзное. Возле "Дома Тёплых Ветров" к Сакуре подбежала Лидия, протянула большую корзинку с горячими пирожками. Сакура нагнулась и позволила своей домоуправше обнять себя.
— Береги себя, девочка.
— Спасибо, Лидия!
Наконец отряд Соратников выехал из города и перешёл на рысь, направляясь к северу. Толпа провожавших их мальчишек сразу же отстала и остановилась. Дольше всех бежал, и дольше всех провожал, стоя на дороге и смотря на исчезнувших вдали всадников, Ларс Сын Битвы. Его губы шептали молитвы всем девяти богам, за Сакуру и всех Соратников.
Гробница Исграмора находилась на небольшом острове, близь Винтерхолда. Сакуре были хорошо знакомы эти места. Ведь она здесь часто гуляла когда была студенткой коллегии магов, слушала пение ледяных каньонов и любовалась северным сиянием. Соратники оставили на берегу двух человек для охраны лошадей и, найдя лодку, переправились на остров. Вход в гробницу был сокрыт и невиден с того берега. Неудивительно, что Сакура много раз проходила мимо и даже не догадывалась, что здесь сакральное место Соратников.
Внутри небольшого зала, высеченного в скалах, стояла, как догадалась девушка, статуя Исграмора. Никаких входов, или дверей больше видно не было. К ней подошёл Вилкас:
— Здесь покоится Исграмор. И самые доверенные его военачальники. Будь осторожнее.
— Ты разве не идёшь дальше?
— Кодлак был прав. Я позволил жажде мести подчинить себе мою душу.
Сакура подняла брови. Что же тогда говорить о ней? Она вырезала людей "Серебряной Руки" как овец, мстя за Кодлака. Но решила промолчать. Богам виднее. Вилкас меж тем продолжал:
— Я не жалею ни о чём, что мы тогда сделали. Но я не могу идти дальше, пока мой ум затуманен, а сердце в горести.
— Ты сказал быть осторожнее. Что нам угрожает?
— Первые Соратники. Лучшие воины покоятся вместе с Исграмором. Тебе придётся показать им, чего ты стоишь. Нельзя сказать, что ты нарушишь их покой. Бьюсь об заклад - они нас ждали! Они просто хотят тебя проверить. Приготовься к славной битве.
— Как мы попадём внутрь?
— Верни секиру Вутрад Исграмору. Она ключ.
Сакура подошла к статуе и вложила ей в руку древко секиры. Что-то загрохотало, поднялась пыль и в стене образовался проход.
— За Кодлака! - Соратники обнажили оружие и, возглавляемые Сакурой, пошли вперёд.
Первые несколько залов их встречали туманные, полупрозрачные призраки славных воинов, некогда бывших соратниками. Хоть они и казались невесомыми, удары их оружия их были вполне материальны и наносили настоящие раны. Очень скоро несколько Соратников, пришедших с Сакурой, получили серьёзные ранения и были вынуждены выйти из боя. Хвала богам, что никто не погиб.
Призраки были хоть и искусными, но уже мёртвыми воинами, поэтому им не нужно было сражаться за свою жизнь. Это давало некоторое преимущество живым. Очистив помещения, оставшиеся на ногах Сакура, Фаркас и Эйла подошли к запутанному паутиной большому отверстию. Фаркрас вложил меч в ножны:
— Прости Сакура, я не могу идти дальше.
— В сём дело?
— После того каирна я не могу выносить этих гнусных, ползающих тварей. У каждого свои фобии. Это моя. Гордится тут нечем, но я останусь с Вилкасом. Передай привет Исграмору.
Дальше Сакура с Эйлой пошли вдвоём. На них со всех сторон набрасывались огромные пауки, летели капли яда и жгуты паутины. Пауки старались опутать женщин своими сетями, ведь потом их влагалища можно превратить в живые инкубаторы для откладки яиц. Сакуру аж передёрнула сама мысль о том, что - проиграй они это сражение - пауки запутают их в коконы, потому будут сношать своими яйцекладами, наполняя их животы яйцами, из которых, там же, во влагалище, вылупятся сотни паучков, и будут вылезать наружу... Тут действительно можно заиметь арахнофобию.
