"Еще одна распутная демонстрация", - сказал судья. «Если тебя признают виновной, тебе прибавят год к твоему сроку!»
Н'Фала снова схватила простыню и прикрылась ею. Ее как следует отчитали. Каждый раз, когда она открывала рот, она все усугубляла. Она была в ужасе.
Н'Джата продолжила.
«Пока мы бродили по Дворцу, моя плохо воспитанная сестра сказала мне, что планирует украсть статую. Я пыталась убедить ее не делать этого, но она всегда была упрямой».
Н'Фала замерла. Она не могла поверить в происходящее. Она перевела взгляд с сестры на судью, на прокурора и снова на сестру. Она нахмурилась и выглядела так, будто была готова убить свою сестру.
«Посмотри, как она на меня смотрит!» — закричал Н'Джата. «Мне пришлось терпеть это все свое детство!»
«Достаточно», — сказал судья. «У нас есть все необходимые доказательства. Можешь обдумать свой вердикт».
******
Спустя полчаса Н'Фалу отвели обратно в зал суда. Присяжные уже приняли решение.
«Вы признаете вину подсудимого?» — спросил судья.
Старшина присяжных встал.
«Виновен, ваша честь!»
Глаза Н'Фалы выпучились. Это, должно быть, кошмар. Почему она не могла проснуться?
Судья попросил тишины в зале суда, пока выносил приговор.
«Вы будете отправлены в Северную провинцию Натаве, где вас продадут на аукционе», — сказал судья. «Вы будете рабом четыре года, плюс еще год за ваше поведение в суде. Всего пять лет».
Пять лет! Пять лет! Это все, что пришло в голову Н'Фале.
«Подготовьте преступника», — приказал судья.
Двое судебных приставов схватили Н'Фалу. Две крепкие женщины, которые не потерпят глупостей. Они стащили простыню с осужденной девушки, схватили ее за руки и вытащили ее голой в центр зала суда.
Н'Фала была полностью обнажена, испытывая самое сильное смущение и унижение, которое она когда-либо испытывала в своей жизни. Присяжные из двенадцати мужчин с удовольствием разглядывали ее прекрасную фигуру. Ее тело было подтянутым и атлетичным. Ее груди были маленькими, но упругими, с выступающими сосками.
Послали за кузнецом, и он прибыл через несколько минут. Он прикрепил рабский ошейник и добавил кандалы к ее запястьям и лодыжкам.
«Все готово для рынка рабов П'Кулы», — сказал он, улыбаясь.
Н'Фалу вывели наружу приставы, где ее голой потащили к ближайшему работорговцу.
«Эта отправится в П'Кулу», — сказал пристав. «Обычная плата за то, чтобы отвезти ее, и процент от цены продажи, чтобы убедиться, что она доберется туда в наилучшем здравии».
Работорговец кивнул. Бедную Н'Фалу добавили в колонну голых черных девушек. Цепь была прикреплена к ее ошейнику, и она стояла голая и униженная посреди улицы.
"Ты ведь не думала, что я зарою топор войны, не так ли, сестренка?" - смеясь, сказала Н'Джата. Она последовала за приставами, чтобы насладиться каждым моментом падения сестры. "Пять лет рабства! Ты будешь другим человеком, когда вернешься. Надеюсь, они нанесут бальзам, прежде чем ты уйдешь!"
У Н'Фалы не было слов. Она попыталась прикрыть свое голое тело руками.
"Нет смысла в скромности. Ты же знаешь, что рабыням в П'Куле не разрешается носить одежду?".
В этот момент подошли двое помощников работорговца и схватили недавно порабощенную преступницу. Они вытащили ее из оков и потащили к деревянному столбу, продев веревку через наручники вокруг ее запястий. Они протянули веревку через крюк, торчащий из столба над головой девушки. Еще несколько рывков веревки, и Н'Фала встала на цыпочки, выставленная напоказ публике.
"Пора готовить раба к продаже", - рявкнула одна из женщин, просунув руку под колено связанной рабыни и приподняв ее ногу, обнажив куст.
"Интересно, будут ли они стричь ваш газон?" - крикнул Н'Джата. "Там внизу он выглядит немного заросшим!"
Тут же, одна из женщин достала бритву. Н'Фала поморщился.
"На твоем месте я бы сидела совсем тихо!" - крикнул Н'Джата, пока толпа смеялась. Менее менее чем через минуту бедная рабыня стала гладкой, как шелк.
Затем женщина, которая ее обрила, принесла кувшин, полный бальзама-афродизиака. Нога Н'Фалы все еще была поднята, обнажая ее половой орган. Она почувствовала, как бальзам втирается в ее киску, и поняла, что это точка невозврата.
Через несколько секунд она почувствовала воздействие масла, втираемого в ее половые губы и вокруг клитора. Ее дыхание стало учащенным, и она потеряла способность фокусировать взгляд. Ее бедра начали подрагивать, и она задрожала перед толпой. Воздействие бальзама было настолько быстрым, что она не сопротивлялась, когда женщина, отвечающая за ее унижение, вставила маслянистый палец ей во влагалище. Она полностью ушла под воздействие афродизиака. Ее дерзкие соски были жесткими, как карандаши.
Женщина продолжала наносить мазь, и Н'Фала попыталась оседлать ее пальцы. Прошло всего несколько минут, и рабыня перешла от попыток прикрыться к желанию мастурбировать перед толпой.
«Прекрасное зрелище, дорогая сестра», — воскликнула Н'Джата, с наслаждением наблюдая за «массажем» своей младшей сестры. «Ты такая естественная, распутная рабыня!»
Веревку развязали, и Н'Фалу отвели обратно к каравану. Она была в оцепенении. Повозка тронулась, и вереница обнаженных женщин потрусила навстречу своей судьбе.
******
«Боже, это ужасно», — сказала Урсула, когда они бежали за повозкой. Она тяжело дышала и потела, так как они уже больше часа бежали трусцой. «Должен быть способ выбраться из этого».
«Единственный выход — это чтобы мои родители купили меня на аукционе», — ответила Н'Фала, уверенно бегая, ее упругие груди подпрыгивали при каждом шаге. Она была явно спортивного типа. «Однако я не думаю, что они даже услышат об этом, пока нас не продадут».
«Значит, нам обеим нужна отсрочка прибытия в П'Кулу?» — сказала белая рабыня. «Нам нужно составить план».
Конечно же, когда они остановились в конце дня, им всем приказали наклониться вперед и раздвинуть ноги, пока помощники работорговца втирали афродизиак в их киски. Каждая девушка стонала и извивалась, пока наносился бальзам. Урсула не могла себе представить, как она будет справляться с ежевечерней дозой.
После того, как ей дали немного овощей и риса на еду, длинную цепь прикрепили к колышку, который был крепко вбит в землю. Их оставили спать на траве.
Но девушка, облитая маслом Натаве, с трудом засыпает. Пока работорговец и его помощники спали в своих палатках, голые закованные в цепи рабыни насиловали друг друга, пока не выбились из сил.
Урсула и Н'Фала играли друг с другом, яростно возясь с друг-другом, пока не кончили. Это принесло некоторое облегчение на несколько минут, позволив им прояснить голову, чтобы обсудить план. Через полчаса они оба снова были в отчаянии. Они начали мастурбировать друг перед другом, пока оба не кончили, крича и взбрыкивая бедрами. Затем они продолжили планировать путь к свободе. Работорговец не мог услышать, что было сказано, из-за стонов и криков других рабынь.
В конце концов, все они были истощены и погрузились в глубокий сон.
******
Урсула чувствовала, как солнце касалось ее тела, когда начинался день. Афродизиак возбуждал ее, и она поняла, что ей нужно кончить, прежде чем работорговец проснется.
Она внезапно осознала, что Н'Фала взбирается на нее сверху. Теперь они были в позе шестьдесят девять, и киска черной девушки была прижата к лицу Урсулы. Белая рабыня чувствовала, как пальцы дразнят ее клитор. В том, как Н'Фала оседлал ее, была срочность.
"Поторопись", - сказал Н'Фала. "У нас всего несколько минут, прежде чем эти гнилые коровы проснутся со своими ротанговыми тростями.
Урсула усердно работала ртом. Н'Фала зарылась лицом в киску белой девушки. Все женщины вокруг них стонали, когда они либо занимались сексом, либо мастурбировали. Просыпаясь на следующий день после того, как ее полили бальзамом, девушка всегда оказывалась порабощенной своей киской так же, как и ее хозяином.
Через несколько минут Урсула и Н'Фала кончили, визжа и извиваясь. Вскоре после этого другие девушки в караване начали кончать одна за другой, создавая самый эротичный шум.
"Боже, прошло всего четыре дня с тех пор, как меня впервые раздели и накачали маслом", - сказала Н'Фала, лежа на Урсуле, измученная. "Как я справлюсь с пятью годами этого?"
******
Поезд был в пути, груди подпрыгивали, а голые попы покачивались, когда девушки бежали.
"У тебя уже есть какие-нибудь идеи?" - спросила Урсула. Ей было трудно сосредоточиться. Прохожие глазели на девушек, бегущих в связке, и эксгибиционизм снова доводил ее до кипения. Ее тело было выставлено напоказ, и она была прикована голой цепью для всеобщего обозрения. Ее соски встали торчком. Прошло пару часов с тех пор, как Н'Фала дала ей разрядку, и ее мозг был вновь затуманен.
"Не сейчас", - сказал Н'Фала. "Я немного занята".
Урсула слышала трение плоти, и цепь между ней и ее сверстницей заметно покачивалась. Было совершенно ясно, что задумала черная девушка. Всего через пару минут девушка перед Урсулой начала играть сама с собой. Один из помощников работорговца оглянулся на Урсулу, чтобы посмотреть, поддастся ли она искушению.
Урсула не могла больше сдерживаться. Ей нужно было немного отдохнуть от афродизиака, одурманивающего мозг, и поэтому она приложила пальцы к своему клитору.
