- Помнишь случай с троллем? А когда ты почти набросился на меня, отпихивая в сторону?
Рон, по правде говоря, не мог вспомнить, чтобы кого-то отпихивал. В его памяти тот случай давно превратился в расплывчатое цветное пятно.
Глаза Гермионы блестели в тускло-зелёном свете волшебной свечи.
- Я помню. Мне это надолго запомнилось - тот случай, показавший мне, что, несмотря на всё своё волшебство и весь... ум, я тем не менее могу быть бессильной. Позже, лёжа в постели и закрыв глаза, я неоднократно представляла себе, что было бы, если бы вы - Гарри и ты, Рон, - пожелали в подобной ситуации как-либо воспользоваться своим физическим преимуществом?
Щёки Гермионы заалели. Дыхание её стало неровным.
- Лежала и представляла себе, как... - она на несколько мгновений почему-то замолчала, опустив взгляд. - Как ваши пальцы... срывают с меня одежду. Как один из вас понуждает меня встать на четвереньки... а другой... другой...
Гермиона вновь замолчала.
Рон вдруг поймал себя на том, что не дышит, настолько его захватили её слова. Его подруга меж тем внезапно подняла голову и перехватила его взгляд.
- Эй, Рон, - она облизнула губы. - Да тебе ведь хотелось бы проделать это со мной.
- М-мне? . .
Рону опять показалось, что его голос подменили чужим.
- Нет, мне, - насмешливо передразнила она его. На миг почти превратившись в прежнюю Гермиону. - Кто-то тут рассказывал... о том, что заставил бы меня сделать, коварным способом, путём удара в спину, - вкрадчиво добавила она. - Только я всё-таки не до конца поняла... что и как я должна сделать.
Гермиона встала.
Насмешливо глядя Рону в глаза, она сняла с плеч мантию и повесила её на спинку стула. У Рона не было ни малейших внутренних сил её останавливать.
Белая обтягивающая маечка отправилась следом.
Пальцы Гермионы Грейнджер задумчиво застыли на пуговице джинсов.
- Значит, ты заставляешь меня, - с лёгким придыханием выговорила, почти прошептала она, - путём шантажа... встать обнажённой перед тобой на колени. - Пальцы её наконец справились с пуговицей на брюках. Язычок молнии стремительно скользнул вниз. - Значит, я встаю перед тобой на колени... - Гермиона сделала шаг вперёд, затем ещё один, высвобождаясь из упавших брюк. Рон был настолько парализован волнением, что даже не обратил особого внимания на отсутствие нижнего белья. - Что дальше, Рон?
В интонациях её звучали мёд, нега, насмешка и нетерпение сразу. Язык Гермионы вновь пробежал по её верхней губе.
Рон медленно встал, ощущая, что его шатает, что у него будто бы даже чуть ли не темнеет в глазах. Чересчур уж сильно отлила кровь от мозга, что ли?
Рука его потянулась к застёжке собственных брюк.
Глаза Гермионы расширились.
- Ого, - вновь скорее прошептала, чем произнесла она. - Значит, вот куда мне придётся... - она опять облизнула пересохшие губы, - поцеловать коварного шантажиста.
Рон беззвучно застонал от одного касания её губ.
- Мммм, - Гермиона чуть приоткрыла губы. Меж ними показался поблескивающий краешек языка. - А если так? . .
Рон завёл руки за спину и что есть силы вцепился ими в край письменного стола, чтобы не упасть.
- Как сладенько.
Губы и язык, но всё больше язык Гермионы Грейнджер творил с ним невероятное, производил с ним непередаваемое, что нельзя было повторить с помощью какого бы то ни было волшебства. Со старанием прилежной ученицы - а ведь действительно прилежной, разве в ином её можно было когда-нибудь обвинить? - она играла губами и языком с "волшебной палочкой" Рона, выводила вокруг причудливые узоры и извивы, щекотала дыханием его кожу и временами нежно покусывала самый тоненький краешек.
Рон застонал открыто.
Ускорив подрагивания язычка почти до сверхчеловеческих ритмов, Гермиона приняла в свой ротик волшебную палочку Рона почти до предела, практически целиком, позволяя ему практически ощутить собственной кожей мягкую упругость её нёба.
- Герми...
Рука его метнулась вниз, к голове Гермионы, её пушистым волосам. Язык её тем временем начал метаться просто с сумасшедшей скоростью.
Рон откинул голову назад, чувствуя испепеляющий взрыв пламени внизу.
Выплеск.
- Гермио-о-о-она...
Затем - ещё один.
Этот выплеск был жарче и пламенней предыдущего. Пальцы его на шевелюре Гермионы непроизвольно сжались.
Видимо, после первого выплеска Гермиона чуть отстранилась - инстинктивно или с преднамеренной целью. Выпрямив голову вновь, шумно дыша и не до конца ещё понимая, на каком свете находится, Рон увидел стекающие по её щекам жирные белые капли.
Перехватив его взгляд, Гермиона улыбнулась так, словно всё произошедшее было очень смешной шуткой.
- Ну что, я думаю, внеучебная часть на сегодня закончена? - И она облизнулась, очистив губы от пары потёков. - Признаться, я и не предполагала, что приглашение помочь с прикладными таблицами Каббалы обернётся такой коварной подменой предмета занятий.
Она сдвинула брови:
- Рональд Уизли, как вам не стыдно?
* * *
- Вот, значит, как, - протянул Гарри.
Он смущённо кашлянул.
Нет, разумеется, Рон не поведал ему и десятой доли произошедшего меж ним и Гермионой в тот незапамятный вечер. Но недомолвки его и краска, то и дело заливавшая его щёки, говорили сами за себя.
- Нечто подобное я и подозревал. - Он заглянул в клочок желтоватой бумаги, доселе сжимаемый в правой руке. - Это совпадает с моими догадками о природе заклятья.
Рон вскинул на него прежде опущенный взгляд.
- Догадками? О природе заклятья? Откуда у тебя взялась эта бумага?
- Гермиона дала.
Гарри невольно покраснел, вспомнив, при каких обстоятельствах это произошло.
* * *
Пиршественный Зал. Небо в виде потолка - или потолок в виде неба. Блюда, приготовленные, как теперь уже ясно, руками трудолюбивых домовых эльфов. Гарри без особого веселья подумал, что в последние дни Гермиона Грейнджер что-то не уделяет былого внимания борьбе за их права.
Рука упомянутой выше Гермионы, тянущаяся к нему через угол трапезного стола.
- Гарри, пожалуйста, передай сметану.
Он перехватил её мимолётный взгляд.
Взгляд как взгляд. Гермиона как Гермиона. Может быть, странное действие таинственного заклятия было мимолётным и уже стало рассеиваться, попутно заставляя её подзабыть о произошедших событиях?
Или - но об этом варианте Гарри стеснялся даже подумать - заклятие здесь ни при чём и их с Роном подруга и впрямь всегда была не такой, какою казалась прежде?
- Могла б и сама использовать "Акцио", - пробурчал он, чтобы скрыть смущение.
Пальцы Гермионы цепко обхватили ручку протянутой им сметанницы. Сметанница чуть покачнулась, обронив пару белых капель на мантию и на брюки.
- Какая я неряха. - В голосе её звучала искренняя готовность распять себя.
Она переместилась ближе.
- Позволь, я вытру.
Салфетка, зажатая меж пальцев полунависшей над ним Гермионы, вначале промокнула мантию, затем - переместилась к пятну пониже.
Движения её были плавными.
Неспешными.
Круговыми.
Если бы Гарри знал во всех деталях о произошедшем между ней и Роном, то движения эти показались бы ему знакомыми. Но Гарри не знал об этом ничего и мог лишь приоткрыть рот, невольно перестав дышать и уронив взгляд в верхний проём между полами мантии Гермионы, напоминающий сымпровизированное декольте.
"Да она расстегнула три верхние пуговицы, чего прежде никогда не делала, - пронеслось у него в сознании. - Похоже, под её мантией сверху ничего нет".
- Что ты делаешь?
Даже задавая этот вопрос, он не мог отвести взгляд от дарованного ему зрелища. В памяти его невольно ожили вновь картины произошедшего недавно в библиотеке.
- Вытираю.
Гермиона поджала губы. Пальчики её меж тем принялись выписывать просто молниеносные виражи.
- Тебе не нравится?
Гарри замолчал.
Сердце его колотилось с бешеной скоростью, он окидывал глазами окружающий Зал, бросал взгляды на остальных пирующих, ощущая, что на брюках его меж тем вздулся сумасшедший бугор и что он уже сам хочет - да, пожалуй, хочет, отчаянно жаждет, чтобы полунависшая над ним Гермиона не останавливалась, чтобы неимоверно сладкие движения её продолжались, пусть даже при всём Большом Зале, практически у всех на глазах.
Прикусив до боли язык, пытаясь хотя бы таким образом прийти в себя, он застонал.
- Гермиона...
Взгляд его коснулся её нагих коленей, которые сегодня почему-то не были прикрыты традиционными джинсами...
Гермиона отстранила салфетку от рвущего ткань брюк изнутри бугра. Глаза её смеялись.
- Мне нужно выйти кое-куда, для чего требуется пройти по Шестому коридору и по Третьей лестнице вверх, - неспешно проговорила она. - Есть я больше не хочу, а в тарелке остался лишь микроскопический кусочек блина, так что я отлучусь ненадолго.
