- Да я за тебя готов, если надо, грохнуть кого надо.
- Грохнуть не надо. А сломать бы пару костей не помешало бы. Но это только при условии, что он не поймёт русский язык.
- В общем, приезжай ко мне. Адрес сейчас скину в смс. Наконец познакомлю тебя с женой, она о тебе наслышана. У нас как раз тут хинкали подоспели…
***
Когда Стас вышел из полиции, у него был очень недоумённый вид. Следом за ним из дверей КПП выпрыгнул адвокат, с которым меня познакомил Гоча.
- Парень молодец, - сказал он. – Ни слова не успел ментам сказать, хоть, говорит, кололи его знатно. А он упёрся – адвоката ему подавай, и всё тут. Признай, что это он уделал вашего алкоголика – тут было бы уже труднее работать. А так… Делов на полчаса. Вас подвезти куда-то? Нет? Ну, пока тогда.
Он прыгнул в джип, газанул и уехал.
- Нан, что это было? – спросил Стас. – Кто этот человек? Откуда? Я сидел в камере, готовился к худшему. Вдруг вызывают к следователю, а там этот кадр. Следак такой: ну, чего хотел, то и получил, вот твой адвокат, он всё уладил, проваливай. Я только хотел сказать, что впервые вижу этого человека, а он меня за шиворот, и вытолкал за дверь. Так, выходит, это ты всё сделала? Но как?
- Не всегда надо быть шлюхой, чтобы иметь нужные связи, - сказала я.
Стас посмотрел мне в глаза.
- Я никогда не говорил, и даже не думал, что ты шлюха.
- Однако позволил себе пари заключать.
- Я всё понял. Прости. Может быть, мою вину искупит, что именно за тебя я разбил лицо Кирялу?
- Искупит. Полностью и безоговорочно прощён! Домой есть на что добраться?
- Может, сходим перекусим что-нибудь? Я ужасно голодный! Я угощаю.
- Ну пошли, герой!
Мы расположились в местной пиццерии, заказали пиццу. Я взяла кофе, Стас пива. Несколько минут молча сидели, пока он утолял голод.
- Я ве ифкал фебя, - сказал наконец он.
- Чего?
- Искал тебя, говорю. Хотел объясниться с тобой, узнать, что случилось… Я даже пытался взломать компы Марины и Киряла. Только ума не хватило. А как ты меня нашла? И как вытащила?
- Марина меня разыскала. Рассказала, что случилось. А потом я позвонила одному очень хорошему человеку. Рассказала ему, как Кирял приставал ко мне в лифте, и пересказала историю от Марины. Тот сделал всего два звонка, после которых очень серьёзные дядьки выехали к Кирялу в больницу. И там с ним настолько убедительно поговорили, что он там же написал заявление в полицию, что случившееся с ним является результатом несчастного случая, и он не может дать показания ни на одного человека. Особенно он стал сговорчив, когда они напомнили про меня. Видимо понял, гад, что мне тоже есть о чём заявить.
Ну вот, а потом адвокат сделал всё остальное. И даже собственноручно забрал тебя из ментовки. Вот и всё.
- Я твой должник, Нана.
- Считай, что расплатился, когда метелил Киряла.
- Можно всё-таки в качестве благодарности позвать тебя в ближайшие выходные на каток?
***
Алла была в страшном недоумении, что я стала уезжать по выходным. Именно по выходным – мы так славно покатались со Стасом, что я сама предложила ему повторить. А потом – опять. Почему-то мне не хотелось рассказывать всю эту историю Алле, поэтому я наврала, что иду с друзьями. Более того, я слукавила: зная, что она не умеет кататься на коньках, я предложила пойти со мной. На что Алла, понятно, отказалась.
Вот что удивительно – острота и сладость наших ночей как будто померкли. Незначительно, самую малость. Я по-прежнему с удовольствием занималась с ней сексом каждую ночь, и особое возбуждение доставляла мне возможность её отстрапонить… И всё-таки тут было что-то не так.
А Стас казался очень милым. Он прекрасно катался и катал меня. Я увидела его с другой стороны – если в офисе он казался мне букой, то теперь я видела, что он остроумен и весел. А главное – он умел быть ненавязчивым. Только один раз он вскользь сказал, что ему меня не хватало, и он разыскивал меня, вплоть до того, что искал в метро.
На третий раз, уже завершая катание, я неудачно поскользнулась и так подвернула лодыжку, что не смогла встать – так больно мне было, что я даже расплакалась. Он тут же взял меня на руки, отвёз на выход, снял коньки и растёр растянутое место снегом. Стало чуть легче, однако всё равно боль оставалась.
- Отвезу тебя домой? Взять такси? – спросил он. – Или в травмпункт?
- У меня же не травма. Домой, наверное.
Я ступила на больную ногу, и вновь потекли слёзы. Он обнял меня.
- Пожалуйста, не плачь. А то я заплачу вместе с тобой.
Стас снял перчатку, вытер моё лицо пальцами. Они были холодными и мягкими.
- Впервые на моих щеках мужские пальцы, от которых не пахнет табаком, - сказала я.
- Что?
- Да говорю, все мои бывшие дымили как паровозы.
- Наверное, и дыхание было соответствующим.
- Ну да.
- Ну, это не про меня. Моё дыхание свежее.
Он наклонился ко мне и дыхнул на меня. Это было так неожиданно, что я ничего умнее не придумала, как дыхнуть в ответ. Так мы и стояли и дышали друг на друга, пока он вдруг меня не поцеловал в губы. А я была настолько не готова к такому развороту, что ответила ему на поцелуй.
И мы стояли у входа на каток, жарко целовались на морозном воздухе, и меня бил одновременно жар и холод, и стучало сердце, и трясло от восторга, и ныло внизу живота. И единственная мысль в голове – я хочу его.
Около нас остановилось такси. Я шепнула ему на ухо:
- Если хата свободна, поехали к тебе.
***
Лифты были где-то на самом верху, и ждать их Стас не собирался. Он нёс меня на руках, и я про себя удивлялась: он был худощав не особо мускулист. Не дрыщ, конечно, но и не качок. Правда, я худенькая, но чтобы подняться на шестой этаж и не выдохнуться – это было сильно!
Дверь закрылась. Не включая свет, он нашёл мои губы, и в этот момент я поняла секрет возбуждения. От Аллы я заводилась только после прикосновений и игр. От Стаса я возбудилась от одного только мужского запаха и касания о щетинистую щеку. Мужчина ещё ничего не начал со мной делать, а я, кажется, была готова отдаться ему прямо тут, на полу в прихожей, и устроить с ним любой разврат.
- Подожди меня на кухне, - сказал он. – Я давно не мылся, и провонял как бомжара, наверное. Я быстро.
Он провёл меня на кухню, включил свет и ушёл в ванную. Я осмотрелась. Что-ж, лучше, чем могло быть. Чувствуется отсутствие хозяйки, но состояние помещение совсем не такое, что мужики называют «лёгкий холостяцкий беспорядок». Скорее тут была холостяцкая непринуждённость. Посуда помыта. Вещи расставлены по местам. Чистый пол. На месте необходимый набор кухонной техники. Но всё же я заметила, что хозяин не особо заморачивался по поводу отдельных жирных пятнышек на плите, а мойку и кран, конечно, следовало бы отчистить средством от накипи. А где тут кофеварка? Её не было. Он что, не пьёт кофе? Я постаралась вспомнить, видела ли я его с кофейной кружкой, работая с ним в одном офисе. Да он кружку из рук не выпускал никогда, но вот был ли там кофе или что-то иное?
Он обхватил меня сзади руками и поцеловал в шею. Я обернулась. Когда он успел побриться? Я думала, у мужчин на это уходит много времени. Стас стоял с обнажённым торсом и полотенцем вокруг бёдер. Ну да, не Аполлон, но мышцы есть. Он снова чмокнул меня, на этот раз в губы, и я снова начала заводиться от этого запаха, который никуда не делся, и даже не сильно перебивался кремом после бриться, гелем для душа и шампунем – эти запахи я тоже услышала.
- У тебя нет кофе? – спросила я его.
- Есть. Хочешь?
- Безумно. Сделаешь, пока я в душе?
- Конечно.
- Полотенце найдётся?
- Там есть белый шкаф, в нём большие полотенца, они все чистые.
Ну конечно, какой разочаровывающий сюрприз меня ожидал, когда я вышла из душа. На столе действительно стоял кофе, но он оказался быстрорастворимым. Я расхохоталась, а Стас недоумённо смотре на меня.
- Стас, ну это же гадость! Ты что, никогда не пил варёный кофе?
- Нет.
- Ой, умора. Видимо, этому мне придётся тебя учить. Дай, я тебя поцелую.
Я повисла на его шее и вцепилась в него губами. Его руки скользнули по моим плечам и сбросили полотенце. Придерживая меня за голую задницу, он посадил меня на кухонный стол, затем уложил на него спиной, задрал ноги и развёл их в стороны. Никто ещё не был столь прытким, и я только стонала, держась за края стола, пока он лизал мне грудь и ладонью массировал киску. Я уже думала, что здесь на столе всё и случится, но он со словами «тебе, думаю, неудобно», отнёс меня в комнату, где был разложен диван. Да леший с ним, что нет кровати, подумала я. В конце концов, я в этой жизни трахалась и на жестком полу, и на столе, и на стиральной машине, и в туалете (с Аллой). А диван – он даже оказался мягкий. Но скрипучий. Да какая разница, если меня сейчас ласкают так, что я с ума схожу.
А он, положив меня на спину, опять гладил мои сиськи – снизу вверх и верху вниз, массируя большими пальцами соски и целуя между грудей. Я гладила его жёсткие волосы, покусывала слегка за плечи и лизала в ушко. Видимо, это его заводило, потому что он всё сильнее и сильнее жал и мял мою грудь, спускаясь всё ниже и ниже. Его правая рука вновь скользнула к вагине, нащупала клитор и принялась массировать его. Я испытывала восторг… нет, экстаз… нет, эйфорию! Он одновременно ласкал клитор, гладил тело и целовал – то в лицо, то в сосочек, то в плечи. Я тоже стала целовать его в соски, и он часто задышал. Я опустила руки вниз и дотронулась до яичек. Они был твёрдые, как шарики от пинг-понга. А его член оказался длинным и твёрдым, как черенок от лопаты. Я переместилась ниже и облизала его головку. Он как-то коротко вздохнул, и я поняла – ему это нравится. Я ещё раз провела язычком, потом открыла рот и принялась сосать. Мне это доставляло настоящее удовольствие. Почему-то мои подруги всегда с негативной интонацией говорили о минете, отмечая, что делают это лишь ради разнообразия для своих мужиков. Меня же минет не отталкивал. В худшем случае он был мне безразличен, но прямо сейчас я испытывала восторг, что доставляю своему парню – да, это был уже мой парень, и никуда на теперь от это не деться! – удовольствие. Большой и тёплый член заполнял весь мой рот, но я не могла остановиться и продолжала сосать. Он стал самую малость солоноват – это выделялась его смазка, и это тоже мне нравилось.
