- Теперь решать буду я. И хватит об этом… Кстати, «Тюльпаны» теперь твои. Мой подарок.
- А хочешь, я запою от счастья?
- Вот только этого не надо, - скривился как от зубной боли миллиардер. - У меня аллергия на фальшивые ноты.
VII.
В сентябре на университетском мраморном крыльце Катю поджидала пожилая, скромно одетая женщина. Завидев девушку, она торопливо выступила ей навстречу, поправила пальцами синюю косынку на висках. Новоявленная невеста олигарха узнала в ней маму своего бывшего жениха. Поздоровались. Женщина явно была взволнована:
- Катюша, скажи, ты ушла от Саши?
- Да, мы расстались.
- Как же так, мы же уже считали тебя своею, я тебя и ватрушки научила печь.
Несостоявшаяся невестка невольно усмехнулась, а ее собеседница оживилась:
- Катенька, не бросай его, умоляю. Он вены резал, ели откачали. Он без тебя погибнет, ты же его знаешь.
- Не погибнет, найдет другую.
- Ну, ты можешь хотя бы поговорить с ним, надо бы не так резко хотя бы сейчас, когда он такой слабый.
- Я что, вам нянька? - Психанула молодая гражданочка.
- Катя, он очень переживает, он белый весь.
- Ха, прямо как Лунный камень, скажите еще, что у него огонек горит внутри.
- Катя, не уходи, я тебя еще блинчики научу жарить.
- Нет, вы оба ненормальные, пропустите меня, я пойду. Оба не в себе, что вы, что сынок ваш. Идите, лечитесь.
Вот связалась — то, Господи!
А уже в конце сентября, да, кажется 28 числа, Глеб Олегович привез Катю к ней домой, в ее многоэтажку на улице Лавочкина. У мамы невесты как раз был День рождения, и молодые приехали поздравить ее.
Когда пара покинула машину, от стены соседнего подъезда отделилась худая фигура:
- Катя, - окликнула она спутницу олигарха.
Та всмотрелась — Саша. Он шел как - то неловко, словно боком, странно щурясь, его запястья были замотаны бинтами. Глеб и Катя обменялись взглядами.
- Катя, ты подумала? Ты же обещала подумать.
- А что тут думать, Саша, иди домой.
- Подожди, давай поговорим, мне много надо тебе сказать.
- Кто это? - Строго спросил у девушки ее будущий муж.
- Это мой бывший парень, Александр. Я тебе говорила о нем.
- Слышишь ты, «парень»? - Выступил вперед миллиардер, - вали отсюда, пока я тебе салазки не свернул.
- Не надо, Глеб, - дернула его за рукав подруга.
- Нет, надо, - ковырнул тот локтем и снова выставился перед парнишкой. - Ты что, не слышишь, тебе же сказали, пшел вон.
- Подождите, вы меня не так поняли, я вам не желаю зла, я просто хочу сказать пару слов на прощанье Кате.
Мужчина оценил беглым взглядом паренька, остановил глаза на его раненных руках и пошел в атаку, толкая его в грудь:
- Гуляй, щенок, ты что, не понял, кто я?!
- Глеб, не смей, - уже почти плакала девчонка.
Саша отступал задом, все еще пытаясь через голову конкурента глядеть на любимую, и тут соперник внезапно ударил его кулаком в висок, мальчишка едва не потерял равновесие, он схватился за ухо, из которого потекла кровь.
- Так тебе понятнее, обглодыш? Лови еще!
Нападавший снова замахнулся, и тут случилось невероятное, Александр, крутанувшись циркулем, ударил его ступней точно в скулу. Он как — то не успел рассказать своей любимой, что с семи лет занимался каратэ и имел пояс. Да просто не хотел хвастаться.
Соперник упал спиной на бордюр и теперь неловко, словно майский жук, ковырялся, пытаясь подняться.
- Саша, ты с ума сошел! Ты убил его! - Визжала вокалистка.
- Я не виноват, он сам полез, - опустил юноша руки.
Убить своего обидчика он не убил, но, похоже, вырубил основательно, тот все также беспомощно елозил хребтом по бордюру и изрыгал проклятия:
- Ну, ублюдок, подожди, я встану и тебя достану. Тварь, мразь, ты на кого руку поднял? Ты у меня этот день на всю жизнь запомнишь, сука!
Катя суетилась вокруг жениха, не зная как ему лучше помочь, забегала о спереди, то сзади, тянула то за руки, то за ноги, наконец упала сама, поднялась на колени:
- Что стоишь, столбом, помоги! - Крикнула она парню.
Тот склонился над соперником, и, схватив за грудки, встряхнул и с усилием поднял его короткую тушу на ноги. Руки как плети висели вдоль тела пострадавшего, он все еще захлебывался матами, Саша подтянул его ближе к самому своему лицу, заглянул в его глаза и вдруг ... поцеловал в самые губы.
Затем осторожно опустил его обратно на бордюр, нащупал его очки, посадил ему на нос, посмотрел, поправил и сказал:
- Перед дракой очки лучше снимать, стекла могут поранить лицо.
Потом сверху снова посмотрел поверженному противнику в самые очи.
Он разглядывал будущего мужа своей любимой, не моргая, как родного человека, которого очень долго его не видел — с интересом, любовью и нежностью. И эта искренняя нежность потрясла Катю.
Она сидела, нескладная, как кукла на голом асфальте рядом со своим Глебом, не чувствуя, как огромный холод всей осенней земли тянет из ее маленького тела его живое тепло.
Она долго глядела во след Александру, потом разжала свою руку - в кулачке был белый камешек, тихо светящийся изнутри, словно в нем горел ультрамариновый огонек.
Какие — то люди бежали к подъезду, вдалеке надрывно выла полицейская сирена, стремительно приближаясь.
«Отыщи мне Лунный камень,
Сто преград преодолей,
За горами, за морями,
В древних кладах королей.
Что приносит он несчастья,
Врут, счастливый камень он.
Раздели Луну на части,
Между теми, кто влюблен»...
