- Здравствуйте, вы, наверное Валерий? Мама ждет вас.
Мы прошли в комнату. Навстречу поднялась, теперь уже настоящая, Машка. Постаревшая, с крашеными волосами, но узнаваемая.
- Вы с Иришкой моей уже познакомились? - спросила она.
С Иришкой??? Они назвали дочку...
- Да, - грустно улыбнулась Машка, - дочка Иришка, старший сын Валера. Младший Ванечка, в честь Олегова деда. Олега-то больше нет, вот только память осталась, - она кивнула на столик, где стояла большая фоторгафия. С нее весело улыбались Олег, Машка и дети.
Мы обнялись.
- Ну, вы тут общайтесь, - сказала Иришка-младшая, а я поехала, у меня куча дел. Если что-то будет нужно, звони, мамочка. - Она улыбнулась мне, чмокнула Машку в щеку и упорхнула.
- Вылитая ты, я даже испугался в первый момент.
- Да, все говорят, что мы похожи. Вот мальчики в Олега пошли, особенно Валерка. Иришка уже замужем, живет тут неподалеку. А мальчики в Москве учатся. Ты-то как, детьми обзавелся?
- Двое сыновей, старший Олег, младший... тоже Ванечка, как твой. А вот дочек у меня нет.
Мы еще поболтали какое-то время, потом Машка спохватилась:
- Ты, наверное, голодный с дороги, а я тут соловьем разливаюсь! Покормить тебя?
- Нет, спасибо, Машуля, я не голоден, вот от чая бы не отказался.
Машка вскипятила чайник, разлила по чашкам чай.
- Я вот почему тебя торопила, - вдруг сказала Машка, я сама уже одной ногой в могиле. У меня лейкоз, последняя стадия. Я еще хожу, но могу слечь в любой момент. Сейчас ремиссия, но, видимо, последняя. Врачи дают полгода. Вряд ли больше, скорее меньше. Я когда твой голос услыхала, у меня горло спазмом свело. Ответил кто-то там наверху на мои молитвы, я так хотела тебя перед смертью повидать.
Я сидел, ошеломленный этой новостью.
- А знаешь что, давай-ка я тебя все же покормлю, - сказала Машка, встала, и вдруг села мне на колени и поцеловала в губы. - Нет, - пробормотала она, оторвавшись, - пожалуй я тебя кормить не стану, пойдем-ка лучше сразу ляжем. Потом поешь.
Взявшись за руки, мы пошли в комнату, где была уже расстелена кровать.
- Погоди, дай я хоть пыль дорожную смою, - сказал я.
- Вот полотенце, ванная там.
Я вышел из ванной, Машка уже лежала в постели, улыбаясь. Потом поманила меня пальцем. Я подошел, лег рядом.
- Ох, Валерик, обними меня, милый, у меня никого, кроме тебя не осталось.
Я осторожно вошел в нее, мы двигались медленно, с нежностью глядя в глаза друг другу. Я ласкал ее увядшие груди, вспоминая их былую упругость, гладил все такую же тугую попу, целовал такие родные губы, глаза, уши. Потом чуть ускорил движения. Машка задрожала, вцепилась в меня и кончила. Не бурно, но кончила, и расслабившись, прошептала:
- Теперь ты.
- Извини, Машуля, с этим у меня проблемы, стар я уже, дело к семидесяти идет. Эрекция пока какая-никакая есть, а кончить могу только иногда.
- Давай-ка сюда свою эрекцию, посмотрим, что с ней можно сделать. - С этими словами Машка взялась за мой хуй, подвигала по нему рукой, как бы примеряясь, потом наклонилась и стала сосать, помогая себе рукой и щекоча пальцем другой руки мой анус. Я почувствовал, что действительно могу кончить.
- В рот можно? - спросил я. Машка промычала что-то утвердительное и стала стараться с удвоенной силой. Через несколько секунд я выплеснул, что смог, ей в рот.
- Спермы у тебя немного, - сглотнув, сказала Машка. - А хуй по-прежнему толстый.
Мы лежали, обнявшись, и тихо вспоминали нашу жизнь, ушедших от нас Иришку с Олегом, время тянулось медленно, казалось, забыв о нас.
Я пробыл у Машки всю неделю, мы с ней еще несколько раз ложились в постель, кончать получалось не всегда, но это не было главным: нам достаточно было касаний наших тел.
Я рассказал Машке о своей повести. Она загорелась, я вытащил из сумки распечатанный экземпляр и дал ей прочитать. Она смеялась, плакала, снова хохотала, заново переживая наши приключения. Потом, отбросив странички, сказала:
- Жене своей показал.
- Да.
- И она тебя отпустила ко мне... зная, что... Ты береги ее, Валера, она любит тебя. А текст давай мне еще раз, я кое-что поправлю.
Пару часов мы спорили, черкая карандашом текст, внося исправления. Потом Машка сказала:
- Но это совершенно невозможно опубликовать, даже если ты изменишь все имена и места. Никто не станет это печатать.
- Да и черт с ним, не собираюсь я это печатать. На самом деле я не очень понимаю, для чего писал. Просто хотелось заново все пережить.
- Слушай, у меня вот какая идея мелькнула. В рунете есть несколько сайтов, где люди размещают свою сексуально-озабоченную писанину. Если твой текст поможет чьим-нибудь сексуальным фантазиям, то и ладно.
Я рассмеялся:
- Узнаю тебя, Машенька. Ты и в молодости могла бы такую штуку отколоть. Озорства в тебе было море.
- Только допиши эпилог о нашей с тобой встрече.
- Обязательно, - я нежно поцеловал Машку в нос.
- И не публикуй, пока я... ну ты понимаешь.
Через неделю я вернулся домой, мы перезванивались с Машкой несколько раз, а через четыре месяца у меня дома раздался звонок:
- Алло, Валерий? Это Ира, дочка Марии Станиславовны. Мама ушла от нас сегодня ночью. Она очень просила вас приехать на ее похороны.
Я слетал на похороны, вернулся. И вот, теперь, когда из главных действующих лиц этой истории я остался один, я публикую этот текст. Пусть про нашу Большую семью, про нашу молодость, про счастье и горе, узнают и другие.
