Жизнь после свадьбы.
После возвращения из Пицунды я стал заниматься дальнейшим раскрепощением Иришки, благо материал был благодатный. Мы экспериментировали с сразнообразными позами, сменой ритма, ласками руками и оральными, включая лизание ануса и других эрогенных зон. Я объяснил Иришке преимущества и недостатки мастурбации, продемонстрировал ей собственную дрочку. Пытался заняться с ней одновременной мастурбацией, но она никак не могла делать это при мне. Оставаясь одна, она иногда мастурбировала и потом рассказывала мне об ощущениях, но что-то мешало ей отдаться тем же ощущениям, если я был рядом. А вот взаимная мастурбация ей очень понравилась. Мы делали это в позе 69 причем я лежал на спине, а Иришка, когда подкатывал оргазм, вжималась мне в лицо и елозила по нему пиздой. При этом она выпускала мой хуй и додрачивала меня уже после того, как кончала сама.
Как-то я решил приобщить Иришку к анальному сексу. Сначала она резко возражала, говорила, что попа для этого не предназначена, что это грязно, что никакого удовольствия от этого получить нельзя, что это безумно больно. Я последовательно и терпеливо возражал, пока, наконец, в какой-то момент она не сдалась:
- Хорошо, мы попробуем, но если мне будет больно, то ты тут же прекратишь.
- Конечно, милая, ты только потерпи чуть-чуть в самом начале, а потом попка привыкнет.
Я знал, что надо использовать обильную смазку, привести Иришку в расслабленное состояние и ни в коем случае не торопиться. Я уложил ее на живот, раздвинул ноги, открывая доступ к ее задней дырочке и обильно смазал ее детским кремом. Постепенно я проникал пальцем глубже и глубже, смазывая уже поверхность кишки за сфинктером. Иришка легонько постанывала, но явного недовольства не выказывала. Я целовал ее в ушко, шептал ей разные милые любовные глупости. Постепенно я почувствовал, что она полностью расслабилась, а я проникаю внутрь уже двумя пальцами, легко скользящими в обильно смазанной попке. Я нанес крем на головку хуя, потом разамазал по стволу. Приставив головку к анусу, я легонько надавил. Анус слегка разошелся, но головка не проходила, сказывалось то, что хуй у меня довольно толстый. Я усилил нажим и вдруг головка, преодолев сопротивление, скользнула внутрь. Иришка охнула и вцепилась руками в простыню. Я тут же остановился, дав ей отдышаться.
- Ты расслабься, милая, не сопротивляйся, а я не буду двигаться, пока ты не привыкнешь.
Иришка молча кивнула. Через несколько секунд я почувствовал, что сильно сжатое колечко ануса слегка разошлось. Я чуть двинулся вперед, но тут Иришка завопила:
- Все-все, сейчас же вытащи, пусти меня!
Я осторожно извлек головку, Иришка оттолкнула меня и, зажав ладошкой попку, побежала в ванную. Минут через пять послышался звук воды в унитазе, потом включился душ и еще через пять минут красная, как рак, она появилась, закутанная в халатик.
- Все, больше мы с этим не экспериментируем!
После долгих уговоров и ласк, она призналась, сгорая от стыда, что расслабление ануса в сочетании с детским кремом вызвало у нее такую кишечную реакцию, что она еле успела добежать до унитаза.
Попытки заняться анальным сексом пришлось на долгое время прекратить.
Вечеринка Иришки с сокурсниками.
Однажды Иришка сказала:
- На следующей неделе мы собираемся всем курсом отмечать окончание сессии. Начинаем мы в 6, так что я домой вернусь часиков в 11.
- Может за тобой заехать?
- Не надо, я сама возьму такси.
- Ну хорошо, милая, я буду дома, если что - звони.
Вернулась Иришка даже раньше, примерно в 10 вечера, вся какая-то дерганая, прятала глаза, закрылась в ванной и долго не выходила. Я, ощущая неприятный холод в груди, ждал, когда она появится, чтобы задать ей осторожные вопросы, хотя было очевидно, что случилось что-то нехорошее. С ужасом я гнал от себя мысли о том, что... Но задавать вопросы не пришлось.
Иришка вышла из ванной в любимом халатике чуть выше колен, подошла ко мне, и по-прежнему не глядя в глаза, сдавленно произнесла:
- Я должна тебе кое-что рассказать.
Сердце у меня упало, но я решил: что бы там ни было, я Иришку уже простил и ругать не буду, она и так явно мучается.
- Валера, ты только пожалуйста не нервничай, я тебе не изменяла. Ты молчи, я все сама расскажу, а ты решай, что со мной делать. Только не перебивай, мне и так очень трудно, - Иришка всхлипнула.
Я потянулся, чтобы обнять ее, но она отстранилась и, по-прежнему не глядя в глаза, сказала:
- Не надо, мне так будет труднее, я просто разрыдаюсь и все.
Я сел в кресло. Иришка села напротив, поджав ноги под себя.
- Собралось нас человек 50, почти весь курс. Все происходило в институтской столовой, которую нам разрешили снять на вечер. Сначала все было нормально, мы выпили под тосты за сессию, за прекрасных дам, ну все, как обычно бывает. Потом все разбились на группки и стали просто болтать, периодически прикладываясь к вину. Скоро я почувствовала, что выпила больше, чем собиралась. А вокруг меня все увивался такой Вася, он давно мне ко мне с улыбочками-намеками подкатывал. Тут начались танцы, Вася норовил танцевать со мной, никого не подпуская. Вино ударило мне в голову и в какой-то момент я обнаружила, что мы с ним стоим вдвоем за колонной, нас никому не видно, и он приобнимает меня за плечи и рассказывает какие-то пошлые истории о своем приятеле, большом бабнике. Потом он стал гладить мои руки, целовать пальцы, ласкать через блузку грудь... я... я возбудилась. Он, видимо, понял это, потому что задрал юбку, стал мять мою попку... и... и запустил руку мне в трусики.
Вытащил блузку из юбки и стал сжимать грудь, забравшись под лифчик, сосочки покручивал, гад, как знал, что я от этого дурею. Я бормотала, что я замужем, что он должен оставить меня в покое, но он не слушал. Он спустился пальцами по лобку, стал прижимать слегка клитор и проводить пальцем по губкам, проваливаясь внутрь. Я... поплыла. Да, просто поплыла. Он стал целовать мое лицо, потом губы, и я, уже плохо понимая, что деляю, ответила на поцелуй. Тогда он стал еще активнее двигать пальцем, уже проникая вглубь, я против желания стала подаваться бедрами навстречу его руке, сама насаживаясь на его палец и... вобщем я кончила. Я тут же оттолкнула его, поправила юбку и блузку, и убежала. Хмель слетел с меня совсем. Он догнал, схватил за руку, стал говорить, что мы сейчас поедем к нему, что нам будет хорошо, что нечестно вот так распалить его и убежать но я снова оттолкнула его. Выскочила из института, схватила такси и вот приехала. А сейчас, в ванной, я долго оттирала кожу от его пальцев... Я грязная... Но я не изменила тебе... Я его не пустила внутрь... Только палец... Голос ее сорвался и она зарыдала. Сквозь всхлипывания доносилось:
- Прости меня, прости, я грязная, я недостойна тебя, я подлая, прости, Валера, милый, прости, только не выгоняй меня, я не могу жить без тебя, прости, прости, прости...
Я усадил ее к себе на колени, стал гладить голову. Она прижалась лицом к моему плечу, продолжая всхлипывать.
- Милая моя Иришка, ну успокойся, пожалуйста. Я очень люблю тебя, я жить без тебя не могу, а этот... эпизод мы просто забудем. Ведь все хорошо, да?
Она заревела еще громче:
- Ты такой добрый, а я просто шлюха, я не знаю, как это получилось...
Минут сорок я утешал несчастную "изменщицу" , пока мне удалось остановить ее рыдания и вызвать бледную тень улыбки на ее осунувшейся зареванной мордашке. "Господи, да другая бы не сказала ничего, а уж убиваться так точно не стала бы. Но на другой я бы и не женился" подумал я, и теплые чувства к моей милой Иришке просто захлестнули меня.
Потом мы лежали в постели, я тихонько целовал ее, затем повернул к себе попкой и осторожно вошел сзади. Двигаясь в ней, я стал пальцем ласкать ее клитор. Она кончила довольно быстро, всхлипнула еще пару раз и быстро уснула. Видимо, сказалось страшное напряжение и эмоциональная измотанность.
А я лежал, ощущая запах ее волос, и долго думал. Думал о том, как нам жить дальше. Я-то понимал, что теперь это просто вопрос времени: она девочка легко возбудимая сексуально, соображение при этом отключается, рано или поздно какой-нибудь мудак не даст ей вот так просто ускользнуть, не допустит, чтобы она кончила от пальца и удрала, прийдя в себя, он разденет ее, раздвинет ножки, зальет ее пизду своей поганой спермой. Или не разденет, а просто загнет раком, задерет юбку, приспустит трусики, засадит по самые яйца... а потом развернет и кончит в рот. Эти адовы картины плыли у меня перед глазами, причиняя неимоверную боль.
Ну, допустим, и это я переживу. А вдруг она потом с горя что-нибудь с собой сделает? Этого-то я точно не смогу пережить. Или не сделает, а снова придет и будет каяться, а я прощу, а потом с ней снова это случится, и выработается привычка... Или не придет каяться, а будет она этот грязный секрет держать в тайне от меня, а потом это произойдет снова и снова, с тем же, или с другим, с другими, и мы будем, как тысячи тысяч других пар, лгущих друг другу...
Меня лихорадило, я совершенно не понимал, как быть. Потом решил, что что-нибудь придумается, и уснул.
Довольно скоро после этой ночи что-то, как я и надеялся, придумалось, но тогда я и представить себе такого не мог.
