"Проклятье!". Отличное летнее субботнее утро испортил телефонный звонок в шесть утра. В это время надо спать! Это, конечно, звонит тетя, решившая напомнить, что в семь часов они договорились встретиться с мамой на поле для гольфа. Папа, наверное, ушел - иначе он бы взял трубку после первого звонка. Ничего, подождет: Телефон прозвенел раз пятнадцать, прежде чем мама ответила.
Я полежала на кровати, глядя на вращающийся потолочный вентилятор, потом перекатилась на другой бок и улеглась поперек кровати. На глаза мне попался старый фотоальбом. Фотография моей лучшей подруги Петти Петовски с младшим братом Дэвидом напомнила о приключении, случившемся в начале лета...
Дэвид с друзьями бросали камни в окна строящегося дома. Один из камней рикошетом влетел в окно жилой комнаты и ударил женщину по имени Гринберг в подбородок. В то время, как муж женщины успокаивал ее и останавливал кровь, старшие сыновья поймали Дэвида и его приятелей.
Миссис Гринберг пришлось наложить три шва, чтобы закрыть рану. Мать Дэвида, , давно живущая без мужа, попросила Гринбергов не обращаться в полицию, обещая хорошенько наказать Дэвида сама. Дэвид и Петти, также как и я, и мой брат Роберт, были, конечно, знакомы с родительским ремнем. Но Дэвида ждало что-то необычное!
Миссис Петовски велела Дэвиду спустить штаны и объявила, что будет пороть его по голому телу. Петти позвонила мне и велел мне скорее бежать к ней. Я прибежала очень быстро, и увидела, как миссис Петовски привязывает руки Дэвида к балке над его головой! Миссис Гринберг тоже была там!
Я подумала, что миссис Петовски велит мне и Петти уйти - ведь Дэвид, почти наш ровесник (ему было 14 - всего на год меньше, чем мне) стоял перед нами полностью голый! Вместо этого нам было ведено сесть и смотреть. Мы сидели на старой кушетке всего лишь в нескольких футах от Дэвида. Я мог бы почти коснуться его!
Дэвид жалобно умолял мать отослать меня и Петти. Вдруг его гениталии еще приблизились к нам - миссис Петовски, не обращая никакого внимания на мольбы и начиная порку, сильно ударила кожаным ремнем по ягодицам мальчика.
Мы сидели перед Дэвидом и наблюдали, как он брыкается и вертится после ударов, равномерно обрушивавшихся на его задницу.
Я никогда не видела мужские гениталии так близко и мои глаза были прикованы к его мягкому половому члену и повисшим яичкам, болтающимся после каждого удара по попе. Запыхавшись, миссис Петовски передала ремень пострадавшей женщине:
Возьмите! Вы тоже должны наказать его! И не надо его жалеть!
Миссис Гринберг взяла ремень. Она оказалась левшой. Став позади Дэвида, женщина начала пороть ремнем его зад со всей возможной энергией! Я почувствовала, как мои соски твердеют и пах мокреет от этого зрелища - беспомощный нагой мальчик получает заслуженную порку. Его половой член и яички подпрыгивали и приближались ко мне, когда он по-лягушачьи разводил ноги после каждого удара!
После почти получаса непрерывной порки попа Дэвида покрылась массой широких красных рубцов. Миссис Петовски сказала Дэвиду, что она отвяжет его только через два часа. Все это время он должен стоять молча, не произнося ни единого слова.
- Вы слышали? Ни одного слова! - крикнула разгневанная мать и ушла вместе с миссис Гринберг.
Петти не могла упустить такую возможность! Ведь Дэвид и Роберт всегда дразнили нас!
- Помни, Дэвид, ни слова! - напомнила Петти, касаясь его красных ягодиц. Дэвид охнул и дернулся, показывая насколько чувствительной стала его кожа. Тогда, к моему полному изумлению, Петти обошла брата и, став перед ним, коснулась его полового члена!
Вытянув указательный палец, она осторожно покачала мягкий член из стороны в сторону. Затем, очень осторожно, зажала большим и указательным пальцами кожу мошонки и задрала яйца! Когда Петти начала мягко их массировать, Дэвид попробовал отвернуться. Схватив его за член и дернув, Петти сказала:
- Стой смирно! Или я сообщу маме, что ты шумишь! В ее нынешнем настроении это обойдется тебе ударов в двадцать!
Улыбаясь мне, она продолжала сжимать и дразнить гениталии Дэвида, пока его член не затвердел и не стал совсем липким. Тогда мы оставили его в покое и, смеясь, ушли наверх.
Всю остальную часть лета Дэвид косил лужайки и мыл автомобили и окна. зарабатывая деньги для оплаты причиненного ущерба.
Вероятно, не было и дня, чтобы я не вспоминала наказание Дэвида, не воображала, что я шлепаю его или беру за кончик члена.
Мне много раз это снилось!
Громкий скрип половицы напугал меня и я поспешно выдернула руку из пижамы. Я была уверена, что меня никто не видел, но, для очистки совести, осторожно приоткрыла дверь.
Двери моей комнаты выходили в один конец зала, а двери комнаты родителей - в другой. Вход в комнату Роберта был расположен слева от моей двери, напротив входа в ванную. Я увидела маму в ее длинной пижаме. Она зашла в ванную. Я почувствовала смущение от того, что как бы подглядывала за ней.
Мама вошла в ванную и громкий скрип дверей душа ясно дал понять о ее намерениях. Послышался шум воды и я представила, как мама начала раздеваться...
Черт побери! Что это? Роберт, в одних пижамных штанах осторожно крался к дверям ванной, не замечая меня! Став на колени у дверей ванной, он осторожно стал что-то делать с ней кухонным ножом. "Что же, черт возьми, он делает?" - спросила я сама себя.
Ответ скоро нашелся - брат нашел способ подглядывать за мамой в душе! Двери душа были сделаны из стекла, и я была уверен, что брат мог видеть все. Придерживая дверь одной рукой, он просунул вторую в шорты! Его голова крутилась, выбирая лучший угол зрения, а передняя сторона шорт равномерно опускалась и поднималась.
- Иисус Христос! - войдя в азарт, он вообще спустил шорты. Я ясно видела, как его твердый член высовывается из кулака, а другая рука гладит яйца!
Шум воды прекратился и дверь душа открылась. Теперь мама предстала перед Робертом полностью голой! Его рука заерзала, как безумная...
- Боже мой! Сколько же раз он смотрел на меня?! Я вспомнила, как частенько вертелась голой перед зеркалом, рассматривая каждый кусочек своего тела..., даже самые интимные детали! И он видел все это? Он видел, как я игралась со своей писей? Боже, боже! Он видел, как я, нагнувшись, мыла ванну? Мои ноги были широко расставлены и он видел все - и попу, и мои половые губы?!
Мысли страшили ... и возбуждали! Сердце билось, как сумасшедшее... Тем временем Роберт бесшумно вернулся в комнату. Я с трудом проглотила слюну - мое горло совсем пересохло. Несколько секунд спустя, мама вышла из ванной и направилась в спальню. Я вспомнила, что она уезжает и не вернется до позднего вечера. И папы тоже нет!
Мои мысли путались. Если я скажу маме, она убьет Роберта! Когда папа вернется домой, он убьет его снова!
Но если я сама накажу его? ... Да! Да! Да! Это было озарение! Я. ... сама ... сестра, за которой он подглядывал! Я накажу его так, что он никогда ... никогда ... не забудет это! Я заставлю его! Он не посмеет отказаться от наказания! Скоро мама ушла и Роберт вышел на лужайку. Я взяла из кухни нож и, став на колени, приоткрыла дверь ванной. В щель было видно все! Даже туалет! Все сомнения отпали. Он мог бы видеть все!
Я позвонила Петти и все ей рассказала. Она сказала, что придет, как только закончит некоторые домашние дела. Рисковать получением порки от мамы ей не хотелось. Да уж, миссис Петовски владела ремнем искусно - Петти можно было понять!
Роберт закончил стричь лужайку и зашел в душ. Я очень хотела подсмотреть за ним, но не хотела рисковать - стоило мне попасться и хитроумно придуманный план рухнул бы, как карточный домик.
Когда брат закончил мыться и вошел в кухню, я попросила его помочь мне перетащить в подвале некоторые тяжелые вещи. Мы спустились вниз и я сказала ему, что знаю его тайну, что я видела его подглядывающим, и что с ним будет, когда об этом узнают родители. Его лицо было красным, как свекла! Он молил меня молчать и обещал сделать за это все! Что угодно!
Я сказала Роберту, что до конца дня он будет безоговорочно подчиняться мне, и что я намерена дать ему хорошую порку! Он на коленах благодарил меня!
Я велела ему снять джинсы и тенниску - он со стоном подчинился. Взяв его за руки, я связала их вместе и привязала к потолочной балке. Теперь брат был полностью в моей власти и совершенно беспомощен. Тут в подвал вошла Петти и сказала:
- Привет, Бекки! Привет, извращенец!
- О, Боже! - застонал Роберт - Петти знала все.
- Держись. Роберт, - дразнила я его. - сейчас я спущу с маленького мальчика трусики.
Я вставила пальцы в пояс его белых трусов, стала на колени, и медленно-медленно потянула трусики вниз. Петти, улыбаясь, наблюдала за позором Роберта. Он изо всех сил старался стоять неподвижно. Наконец, его интимные части обнажились. Брат громко застонал! Да уж, я постаралась сделать этот ритуала предельно оскорбительным!
Роберт поочередно приподнял ноги и я окончательно сняла с него трусы. Он стоял перед нами полностью голый!
- Я намерена связать тебе лодыжки, Роберт. Я совсем не хочу получить от тебя пинок ногой. Может быть, Петти, ты поможешь мне? - спросила я приятным тихим голосом.
Вместе мы преодолели сопротивление мальчика и заставили его раздвинуть ноги примерно на три фута. Привязав их в этом положении, мы обеспечили жертве полную неподвижность. Закончив связывание, мы стали внимательно рассматривать голого мальчика, громко обсуждая его гениталии и попу и, как бы невзначай, касаясь и похлопывая его. Я подняла кожаный ремень и показала его Роберту.
- Время настало, Роберт! И помни - я не хочу видеть, как ты сжимаешь попку. Ты понял?
Брат кивнул. Петти, тем временем, подтащила стул и уселась перед Робертом на расстоянии не более фута. Хихикая, она внимательно рассматривала его гениталии. От стыда Роберт закрыл глаза...
Я стала позади него и, подняв ремень, звонко ударила брата по заду! Звук удара отозвался эхом! Полюбовавшись, как на ягодицах брата вспухает красный рубец, я подняла ремень снова ...
