- Ну, если нам так хорошо, может, поцелуешь и его? - неторопливо сказал он и помог ей своей рукой до конца обнажить головку стоящего члена.
Не убирая своей руки, Юлька, зарумянившись, удивленно посмотрела на него.
- Ты действительно хочешь, что бы я поцеловала твой писюньчик? - ее вопрос неожиданно повис в воздухе.
- Да, милая, если ты, конечно этого хочешь! - ответил он понизив голос, и говорил ей это на ушко, как будто кто-то чужой мог их услышать.
- Пап, а ты никому не расскажешь, и мама не узнает? - спросила она, пытаясь не обмануться в своих ожиданиях. От этого важного вопроса у нее даже закружилась голова:
- Ну конечно же нет! Это же наша любовь, любовь богов: - почти простонал он, пытаясь этим признанием вдохнуть в нее то счастье, которое приходит от обладания друг другом. Почти не воспринимая окружающее, отец и дочь взглянули друг на друга, без слов улыбнулись. Затем Юлька наклонилась и быстро поцеловала изнемогающий член папули.
- Ну, как? Ты так хотел? - с наивной улыбкой спросила она, подымаясь наверх.
- А ты что шкодница, умеешь еще и по-другому? Я вижу, тебе понравилось делать это:
- Да: могу - прикусив губу, похвасталась малышка. - Ну, так что, еще раз поцеловать? - с интригующим энтузиазмом спросила она, опять медленно опускаясь перед любимым папулей на колени.
- Ну конечно, дорогая. Целуй: Он в полном твоем распоряжении. Довольная собой, Лободушка улыбнулась, и набрав воздуха, нерешительно приблизила свое лицо к напряженному стволу своего наставника и любовника. Прежде чем принять окончательное решение, она, поддерживая рукой мошонку, поцеловала его головку, а потом и весь член словно играя на флейте. Поглядывая, снизу вверх, на производимую этим реакцию, она ощупывала и изучала его со всех сторон, не осознавая, что этим еще больше продлевает эрекцию. И чем грозит ей это, узнала лишь только потом: А пока её шаловливые ручки методично продолжали плавные движения вверх и вниз.
- А теперь язычком... Ему так даже больше нравится: - попросил усмехнувшись ее отец, непроизвольно гладя свою любимицу по кошачьему месту на спинке, зная, что этим он добьется от нее чего угодно.
- Облизать? Как мороженое? - Юльчена на мгновенье оторвалась от полюбившегося ей занятия и шумно вздохнула.
- Да, лапушка, как мороженое, губками и язычком... - мужчина мечтательно сощурился, настаивая на своем. Девочка высунула язык и чуть-чуть прикоснулась им к уздечке члена. Поняв, что это не противно, она стала усердно водить языком по нему. Он вновь тихонечко застонал, но уже оттого, что Юлька в очередной раз удивила его. Памятуя про эскимо, она открыла рот, и, обхватив губами шляпку головки, стала жадно посасывать ее:
- О, боже, как хорошо: - подбадривал он ее. Он явственно видел, как ей ужасно хотелось доставить ему удовольствие, поразить и увлечь его этими новыми и необычными для себя ласками: в надежде изменить свою и его жизнь так, чтобы теперь каждый новый день приносил им только что-то неожиданное и сладостное.
- Соси его, вот так... пососи папочкин член... Многое, о чем школьница раньше только смутно догадывалась, вдруг предстало перед ее взором и облеклось плотью, настоящей плотью любимого человека, вкусной и необычной, горячей и страстной: Возбуждение стало расти в ней, посылая властные импульсы во все уголки ее вздрагивающего тела. - Возьми его глубже в себя: вот умничка: гладь его язычком: впитай его соки. Юленька... О, оох: давай, маленькая: - стонал он. Ты даже не представляешь, какое это удовольствие.
Анатольевич был просто на седьмом небе от счастья. Его дочь семиклассница, пока еще не совсем любовница и еще к тому же наверное девственница, была прирожденной сосальщицей. Она сосала его так глубоко, насколько ей позволяли ее горло и рот, при этом периодически помогая себе языком и облизывая колбаску по всей его длине. По своей неопытности, она могла взять лишь только половину его стоячего двадцати сантиметрового члена, но там, куда не доставали ее губы, она работала руками и что самое приятное, делала это с нескрываемым удовольствием. Её усердие дало свои плоды, и вскоре он почувствовал, как в его яйцах зарождается томительный и долгожданный заряд спермы. Он не мог получить больше, чем уже имел.
- Подожди моя хорошая, только не торопись: - поспешно, с дрожью в голосе, воскликнул старший наставник, ласково отстраняя ее от блестящей слюной и потом краснеющей соски. - Все было восхитительно, солнышко, но сейчас нам лучше остановиться...
- Ну почему па? - обиженно прошептала его Юльчена, вопросительно взглянув на него снизу. Она хотела знать об этом чуть больше, не понимая, почему он вдруг решил остановить ее.
- Маленькая, когда мужчина чувствует себя очень хорошо, вот так как мы сейчас с тобой, помнишь, как в прошлый раз, он может брызнуть белой жидкостью похожей на кефирчик. Ее еще называют спермой:
- Да, я помню... Вот из этой дырочки! - сыпала она ответами, продолжая играться его крайней плотью.
- Правильно, дорогая... - сказал он с улыбкой, боясь нарушить эту идиллию. - Просто погладь, как и раньше ручками, и ты увидишь этот фонтанчик. Но мне бы не хотелось испачкать ею твою мордуленцию...
- Ну ладно па, гладить мне тоже нравится - улыбаясь, сказала проказница, поднявшись из ванны и пересев на ее покатый обод, видимо для нее сейчас был важен лишь настоящий момент. Затем она снова удивила его.
- Интересно, а какой на вкус, этот твой кефирчик? - взглянув в его сторону смешливым взглядом, невозмутимо продолжила она, решив что, наконец, то наступил момент вплотную проявить интерес к этому процессу. Взрослый мужчина был вновь потрясен этим наивным вопросом, но вместе с тем, находил его очень возбуждающим.
- Не знаю, но маме он нравится: - задумчиво проведя рукой по мокрым волосам дочери, он ласково посмотрел на нее.
- А что, мамка тоже сосет твой член? - с неподдельным интересом вопрошала она.
- Да, я же уже рассказывал тебе: И что тут такого? Тебя это удивляет? Я и мама делаем это, что бы показать, как мы оба любим друг друга.
- Па, а можно я тоже попробую твою эту... сперму? - сдвинув в мольбе тонкие бровки, она заглянула ему в глаза. Услышав эти слова, Олег Анатольевич нетерпеливо потер подбородок, понимая, что ни он, ни его проказница уже не могут сдерживать свою любовь, которая с каждой секундой превращается в неуправляемую страсть и что тем самым, это заводит их все больше и больше.
- Угу: только не пугайся когда я буду спускать ее, хорошо? Я скажу тебе об этом, а ты потом сама попробуешь ее:
- Хорошо, только не писяй: - хихикнула Лободушка и, взяв руки горячий и влажный ствол отца, стала накачивать его еще быстрее, чем прежде. Наблюдая за тем, как из под тонкой кожицы, медленно выползает к ней, малиновая головка отцовского писюна, Юлька лихорадочно вспоминала, когда же наступит этот восхитительный момент, сравнивая все происходящее с недавно увиденной порнушкой, которую показывала ей дома ее закадычная подружка Настюха Мякоткина. Возможно, именно тогда в ее голове и начал зарождаться смутный план отдаться при удобном случае своему любимому папуле и о чем она теперь совершенно не сожалела:
- Вот умничка, давай вот так, потихонечку: - постанывая, подбадривал он ее монотонным голосом. Стараясь подражать той порноактрисе, девчена прилежно массировала папкин хоботок, выводя им немыслимые пируэты, чувствуя, что сейчас она для него, самая желанная женщина в мире. Внезапно ее глаза расширились, когда она, почувствовав в руке пульсацию, в очередной раз увидела, как из маленькой дырочки головки на нее брызнула сперма и попала ей на щеку.
