- Я до сих пор не пойму, сам он упал или ему кое-кто помог. Короче, я стою посреди прихожей голая, правда, на корточках лицом к нему, при этом ничего не вижу. Пытаюсь отползти назад, в комнату, и тут мои ноги запутываются в халате, и я падаю на спину! Вы представляете! Не успеваю я придти в себя, как он падает сверху! Я сначала отбивалась, а потом подумала: все равно ведь этим должно закончиться, а тут вроде как случайно, мне и делать ничего не надо. В итоге сэкономила полчаса. В-общем, все прошло великолепно, я даже оргазм испытала, что, вообще говоря, в нашем деле - редкость. Но знаете, что оказалось?
- Что?
- Дверь на лестничную площадку все это время оставалась открытой! Точнее, полуоткрытой. И кто из моих соседей что видел или слышал - до сих пор для меня загадка.
- Скажите, Светлана Николаевна, раз уж речь зашла, - робко начала Лиза, - а соседи вообще в курсе?
Помолчав, блондинка вздохнула и призналась:
- Конечно, в курсе. У людей ведь глаза и уши есть. А стены здесь... - она огляделась, как будто увидела их впервые, - бумажные. Здороваются сквозь зубы или вообще молчат. Вы, случайно, в подъезде надписи на стенах не читали?
- Нет, - соврала Лиза. Она только сейчас поняла, к кому относились шедевры типа "Светлана К. - толстая соска" или "Светка - вкусная конфетка", и рисунки тетки с огромными титьками.
- Ну так и не читайте, - сказала она, - крепче спать будете. Вы ведь тоже через год-другой снимете квартиру в одном из соседних домов. Мы все, как вы заметили, кучно живем. Так что про вас в подъезде будут писать примерно то же самое. Что делать - издержки профессии...
В это время у нее загудел телефон.
- Я так и знала, - прочитав, то ли с презрением, то ли с досадой фыркнула Светлана, - он не придет.
- Объяснил почему?
- Нет. Да я и так знаю - испугался. Многие ведь понимают, зачем училка зовет его к себе. Тем более - две училки. А кому и друзья нашепчут.
- А сколько таких, которые не знают?
- Ну... Может быть - половина, треть. Иногда он знает, но скрывает, строит из себя невинного.
- И какое наказание его ждет?
- Никакое, - улыбнулась Светлана, - Разве что упрекнуть его, что, мол, две солидные дамы напрасно готовились, отменяли дела. Что, мол, его подвиг остался без награды. Но наказывать нельзя! Такова политика Сергиевской, и я ее поддерживаю.
- То есть сегодня... Акела промахнулся?
Ковач грустно усмехнулась:
- Смешного мало. Надежда Георгиевна очень этих промахов не любит.
- Почему?
- Это значит, мы с вами грубо сработали. Грубо - в смысле непрофессионально. Показали или сказали чуть больше, чем нужно. Намекнули чуть толще. Так что готовьтесь - завтра на ковер. Продумайте пока все, что было не так с этим Михайловым. Шаг за шагом, слово за словом. Вспомните все, что вы сказали, что он ответил, куда при этом смотрел. Проиграйте ситуацию. Ведь он сначала согласился, а потом оробел или испугался. Чего именно? Понимаете, Сергиевская в этих случаях справедлива. Если выясняется, что кто-то из нас ошибся, она не наказывает. Она эту ошибку подробно разбирает, объясняет, как надо было действовать. Я через подобное прошла. Она, знаете, как следователь, всю информацию вынимает, и вспоминаешь даже то, чего не знала никогда.
Тут Светлана посмотрела на Лизу все с тем же пристальным вниманием и с нажимом сказала:
- Я намереваюсь сейчас пригласить сюда Егора Анатольевича.
Лиза сделала изумленное лицо.
- Посудите сами: стол накрыт, в холодильнике как раз для этого случая два стеклянных сосуда, и имеются две готовые к любви красивые женщины, - Светлана, в шутку затягивая слова, игриво поправила прическу, - А у женщин, принявших соответствующие таблетки, как раз есть свободный вечер... Неужели все это должно пропасть?
- То есть это обычная практика?
- При срыве поощрения - да.
- Часто такое происходит?
- Через три раза на четвертый примерно... Так вы остаетесь?
- Да, - выдохнула Лиза. Она настраивалась на секс, а он отменился, и, как всегда в таких случаях, желание лишь возросло. Кроме того, заедало любопытство.
- Отлично... Алло, Егор? Да, ты нам нужен. Елизавета Ивановна и я. У меня, да. Ждем.
И она прекратила разговор.
Лиза постепенно привыкала ничему в "Четвертом" не удивляться, но эта сцена ее потрясла. Договоренность о групповом сексе достигается быстрее, чем о покупке хлеба в магазине...
- У вас есть во что переодеться? - деловито спросила Светлана, открывая платяной шкаф, - Я переоденусь обязательно. В этом костюме чертовски жарко и неудобно... Так вам достать что-нибудь?
- Боюсь, ваше мне не подойдет, - тактично сказала Лиза.
- Я же не всегда такая была, - продолжая копаться в одежде, ответила блондинка, - вот, например, примерьте костюмчик. Да вам и утром надо в чем-то ходить. Не в этом же, - и она кивнула на Лизин наряд.
Спортивный костюм оказался и правда велик ей настолько чуть-чуть, что это почти не ощущалось. Сама Светлана облачилась в ношеные брючки и просторную клетчатую рубашку.
И под тем, и под другим костюмом не было никакого нижнего белья. Переодевались они уже друг перед другом, не стесняясь. Лиза исподволь осмотрела тело сотрудницы, уже не прикрытое одеждой. Да, складочки на боках, рыхлый колышущийся животик над пухлым лобком с вертикальной дорожкой светлых волос, "студень" на ягодицах: примерно это Лиза и ожидала увидеть. Впрочем, Свету все же нельзя было назвать безобразно толстой: да, упитанной, плотной, но при этом не лишенной смачности, присущей именно русским женщинам, для которых полнота весьма характерна. От внимания Лизы не ускользнул также взгляд, которым блондинка окинула ее саму, и в этом взгляде, помимо привычного для Лизы восхищения ее безупречными формами, скользнуло что-то типа вожделения...
- Интересно, - пошутила Лиза, чтобы отвлечься от неуместных мыслей, - перед приходом мужчины дамы переодеваются... в домашнее.
- Он же не школьник. Нам его очаровывать не надо. Меня он всякой видел, а вас... пусть привыкает.
- А сколько раз вы... спали с Егором? - решилась на нескромный вопрос Лиза.
Блондинка ничуть не обиделась:
- Да я считала, что ли? - и, видя удивленное лицо Лизы, заговорила доверительно, переходя на ты, - Я тебе объясню кое-что, ладно? Знаешь, сначала это затягивает. Ты наслаждаешься лишением девственности этих невинных мальчиков, статусом их первой женщины, их чистыми, безволосыми телами, их искренними детскими эмоциями, их страстными неумелыми ласками, их осторожными неуместными словами. Ни тебе запаха пота, ни лысин, ни гниющих зубов, ни щетины, ни дряблой кожи... Но потом начинаешь тяготиться. Хочется чего-то грубоватого, жесткого, брутального. Хочется нормального, обычного мужика, с которыми живут девяносто процентов женщин. И вот тут понимаешь, что нормального мужика взять просто негде. Все уже расхватаны - раз. Времени и сил искать его нет, все занимает работа - два. И ты уже отвыкла кадрить обычных мужиков - три. Ты уже настроена на тонкое, детское соблазнение, когда у него голова кругом идет от лишней расстегнутой пуговицы, от одного твоего взгляда.
С нормальным мужиком это не проходит. Да, для завязки знакомства, но сразу он к тебе в постель не прыгнет, и просто голову вскружить только этим не удастся. Для осады этой крепости нужны совсем другие орудия, подходы, подкопы, а мы их уже успели позабыть, потому что увлечены совращением девственников. Дальше, даже если ты и найдешь постоянного любовника - как ему объяснить, что часть твоей работы - секс? Мало найдется таких, кто это нормально воспримет! Есть еще один интимный момент. Вот ты когда спишь с обычным взрослым мужчиной (особенно первый раз) , ты ведь хочешь его чем-то удивить? Показать свой коронный прием, особые умения, уникальные способности? Так вот, со школьником это все излишне - он не поймет, а если этот прием слишком необычен, то может и испугаться. Чем проще, тем надежнее - вот главный принцип, когда спишь с пацаном. Привыкаешь к этому, и, когда ложишься с мужиком, он ждет от тебя чего-то твоего, особенного, индивидуального, а у тебя все шаблонное, как в учебнике. Мужиков это не отпугивает, скорее - коробит. И всякий раз перестраиваться непросто.
- И что, все это начинает угнетать? - осторожно спросила Лиза.
- Знаешь, кого как, и борются все по-своему. Большинство смиряется. Кто-то ходит на вечеринки "для тех, кому за", снимает любовника на одну-две ночи. Но лучше иметь под рукой любвеобильного коллегу-мужчину...
- А Стас?
- Нет, Стас как раз ни при чем. Он молодец, умница, он трудяга. У него же контингент не такой, как у нас - девочек-то меньше, они скромнее, пугливее. Так он умудряется их и в себя влюбить, и переспать, и физике научить. Я про Егора.
- Так что, можно просто пригласить его домой и сразу тащить в постель?
