"Обрабатывать" этого скромного на первый взгляд парня, невысокого и плотного, немного увальня, она начала сразу же, с первого сентября, как и трех остальных. В тот день она надела юбку строго по колено, но зато такую узкую, что не могла быстро ходить. Кроме того, пользуясь жарой, она прикрыла плечи лишь тонкими бретельками. Школьники буквально не могли отвести от нее глаз. "Как бы слюной пол не залили", - веселилась сама с собой Лиза. С того дня она стала играть в заочную игру с директрисой - одеться смело, но не настолько, чтобы получить ее замечание. Иногда, встречая ее в коридоре, Лиза замечала, как Надежда, бегло оглядев ее с ног до головы, слегка усмехалась, но молчала. Оно и понятно: одевшись в полностью закрытую от шеи до пяток, как у монашки, одежду, Лиза резко осложнила бы привлечение к себе внимания.
Итак, когда Лиза делала перекличку, она особо наблюдала за Ашмариным и еще тремя своими будущими подопечными. И первичное наблюдение, вроде бы, показало, что вариант, когда ей придется специально вызывать в них интерес к себе, просто отпал. Трое из них вели себя сходно: взглядами протирали дырки на ее лице, коленках и груди, все четверо краснели, все отводили глаза, когда она смотрела на них. С четвертым она предвидела проблемы, и они возникли. Но об этом позже.
Итак, первый бастион был взят. Теперь ей предстояло превратить в их глазах собственную привлекательности как женщины в привлекательность математики как науки.
Некоторая сложность для нее заключалась в том, что нужно было воевать одновременно на четырех фронтах. Причем каждый из школьников реагировал на нее по-разному, и надо было помнить, кто к чему более чувствителен.
Помня указания начальницы, она стала вести дневник. Он пестрел такими записями: "Призывно глядела на А. Опустил глаза", "Прикоснулась к руке С. , отдавая тетрадку. Реакции нет", "Заметила на себе взгляд Д. , когда стояла у окна. Жадный? Вроде, нет", "Поправила кофточку на груди. Р. покраснел, А. отвел глаза".
Так вот, Витя особенно притягивался взглядом именно к ее ножкам. Во исполнение запрета директрисы на мини-юбки ей приходилось изыскивать иные пути к сердцу мальчика: стараться пореже подходить к нему близко, а стоя у него на виду, поворачиваться каждый раз новым ракурсом. И вот тут она столкнулась с новой сложностью: увлеченный созерцанием ее ног, он полностью терял нить ее объяснений.
- Витя, сосредоточься!
- Ашмарин, ты тут находишься?
- Виктор, возвращайся с небес на землю!
Этими и другими, не менее стандартными фразами, она стремилась к одному - чтобы мечты о ней он перенес с урока на вечер, а лучше - ночь. И постепенно его взгляд становился все более осмысленным и цепким, оценки все выше, их беседы - все чаще...
Теперь, когда он делил первое место в классе именно по математике, пора было делать очередной важный шаг.
Она почему-то ни на секунду не сомневалась, что он заслужит оба поощрения, и не ошиблась.
- В среду у меня последний урок. Я попрошу его остаться. Вы будете готовы и зайдете сразу, - размешивая ложечкой чай, негромко говорила в учительской Алла. Ее стройные ноги, как обычно, были затянуты в черные чулки, отчего казались еще тоньше, и сплетены в замысловатый узел, от которого Лиза почему-то не могла оторвать глаз, - Елизавета Ивановна, вы меня слушаете?
- Я вас очень внимательно слушаю, Алла Сергеевна, - задумчиво сказала Лиза, - у меня в это время как раз урока нет.
Алла удовлетворенно кивнула. Но Лиза даже успела заметить мелькнувшее на лице химички выражение удивления и удовольствия. Впрочем, Лизе могло и показаться...
- Происходить все будет у меня дома, - продолжала Алла, - организацию я тоже беру на себя.
Все учителя "Четвертого", поработав год-другой, снимали квартиру в нескольких кварталах от лицея. Лиза пока жила в общаге, и только собиралась копить деньги.
- Материальные затраты поровну? - уточнила Лиза.
- Разумеется. Они будут невелики - наедаться и напиваться нельзя.
- Мы оба приходим порознь?
- Разумеется, - уже с улыбкой повторила Алла, - вы же понимаете, никого из нас не должны видеть с учеником в общественном месте.
- А сколько раз вы до этого... двойное поощрение использовали? - осмелела спросить Лиза.
- Много раз. В прошлом году дважды. Один раз со Светой, другой с Надеждой... Георгиевной.
Маленькая пауза после имени насторожила Лизу:
- Вы с ней на "ты"?
- С ней все на "вы".
- И Олеся?
- А чем она хуже?
- Мне казалось, она на особом положении.
- На особом. Но в пределах разумного.
- А почему она на особом?
Алла усмехнулась.
- Вы еще молоды, Елизавета Ивановна. В свое время узнаете об этом.
***
Войдя в свою комнату после душа, Лиза подошла к зеркалу и медленно стянула с себя полотенце. Потом повернулась одним боком, другим. Потом спиной, разглядывая свое отражение через плечо.
"Странно, что мне еще не надоело мое тело, - вдруг подумала она, - я рассматриваю его чуть ли не ежедневно, словно на нем может появиться что-то новое".
Лиза лукавила. Каждая женщина, созерцая себя обнаженную, помимо самолюбования, занимается вполне практическими делами. Ее интересует: нет ли прыщиков, царапин или пятен на тех местах, которые не видно при обычном утреннем туалете перед зеркалом; не наросли ли на боках лишние складки; не подсохла ли кожа и не надо ли подпитать ее кремом, и многое другое. Правда, Лиза заметила, что специфика работы заставляет ее заниматься этим самоизучением гораздо чаще, чем раньше. Если взрослый опытный мужчина пропускает и игнорирует (если не сказать - прощает) все эти болезненные для женщины детали, понимая, что это неизбежно, то для неискушенного романтичного школьника заинтересовавшая его женщина должна быть идеалом, богиней, девушкой мечты, моделью, полностью лишенной недостатков.
Осмотром Лиза вновь осталась довольна. Проблема лишнего веса перед ней не стояла вообще никогда, прыщиков и пятен она не нашла и стала одеваться со счастливой улыбкой на лице.
Как обычно перед сексом, она ощущала легкое головокружение, тяжесть внизу живота и сухость во рту. "Ни на секунду нельзя забывать о том, что он, скорее всего, девственник", - убеждала себя Лиза. Ей трудно было себе представить девочку, испытывающую симпатию к неказистому Виктору.
При этом она учитывала первый опыт с Андреем Рогером, еще одним свои подопечным. Та уж вышло, что он сразу вырвался на лидирующие позиции и мало того что не получал ниже пятерки, но еще и вел себя агрессивно и самоуверенно. Даже с Лизой он общался, останавливаясь на тонкой грани хамства и панибратства. Несколько раз она даже открывала рот, чтобы одернуть или осадить его, но потом сдерживалась: как-никак лучший ученик. Такая манера ее злила, раздражала, выводила из себя, он был ей неприятен, но тем больше она видела стимулов переспать с ним: она заставит его потеть, стонать, задыхаться, шептать ей ласковые слова, умолять ее не останавливаться, хотеть ее, зависеть от нее...
Уже на первой городской математической олимпиаде он занял первое место, и Лиза поняла, что час пробил.
Как ни странно, тогда она почти не волновалась. Ей казалось, что такой яркий лидер должен нравится девочкам и наверняка успел потерять девственность в своей прежней школе. Ей не придется всему его учить, и это будет "рабочая встреча", которая традиционно пройдет в "теплой дружественной атмосфере".
- Андрей, - сказала она через день после его победы, - останься после урока.
Он вразвалочку, показательно нехотя, подошел к ней.
- Поздравляю с первым местом на олимпиаде. Я хочу вместе с тобой отметить твой успех, - сказала она, делая вид, что перебирает бумаги.
- Ну? - не очень любезно ответил он.
- Второй корпус общежития, комната двести три, сегодня в семь вечера.
Он молчал, застигнутый врасплох. Это был, похоже, первый раз в его жизни, когда женщина назначала ему свидание. Он молчал. Лиза записала очко на свой счет - раньше Рогер не лез за словом в карман.
- И что будет?
- Приходи - увидишь. Впрочем, я не настаиваю, - при этих словах она повернулась, наклонилась и открыла нижний ящик шкафа. Она прекрасно понимала, что при этом на ее ягодицах плотно натянулась юбка, облепляя резинку трусиков. Этот прием она использовала для Рогера один раз - возможности не было. По косвенным признакам она судила о том, что своей заносчивостью и грубостью он скрывает свою симпатию к ней.
- Только ты заранее скажи, - продолжала она, неторопливо разгибаясь и поворачиваясь, - а то мне подготовиться надо.
Те несколько секунд, что она была спиной к нему, он окончательно потерял всю свою прыть. То ли повлиял вид ее туго обтянутой попки, то ли пришло понимание, что именно будет сегодня вечером.
- Ладно, нет так нет, - пожала плечами Лиза, выдержав еще одну секундную паузу. Ей нравилась эта игра.
- Почему, я приду, - изменившимся голосом сказал он, - Триста два, в семь?
- Двести три, - с нажимом сказала она.
