У любого человека бывают такие моменты в его жизни, когда в голову проникает идея, овладевающая им полностью, порой сумасбродная, порой находящаяся за границами приличий, но не менее от этого сладостная. И все помыслы человека, все его желания и поступки подчинены только воплощению этой мысли в жизнь. Одни суматошно бросаются изобретать велосипед, другие хотят осчастливить сразу весь мир, кто-то пускается во все тяжкие, а кто-то уходит в монастырь. Тот, кто ни разу не испытывал подобного наваждения, тот не поймет, но думаю, что большинству людей это чувство знакомо.
Вот и у меня на четвертом десятке лет, голова была занята одной мыслью: А что находится под юбкой у подружки моей дочери. Нет, нет. Я знаю, ЧТО есть под юбкой как у девочек, так и у женщин. Меня волновало другое: как ЭТО выглядит? У меня не было тяги к несовершеннолетним нимфеткам, я не мечтал обладать этой девочкой, я просто хотел узнать, что там от меня спрятано. Предполагать я мог довольно уверенно, зная ее возраст и физические данные, но знать и предполагать - это далеко не одно и то же. Впрочем, все по порядку.
В Германию мы переехали год назад, было лето и все казалось просто прекрасным: мир открыл нам навстречу свои двери и все, ранее недоступные удовольствия стали возможны, словно по мановению волшебной палочки. Моей дочери на тот момент исполнилось двенадцать лет, и ее должны были посадить учиться в шестой класс, и хотя дома она ходила в седьмой, но до того перескочила сразу из третьего в пятый.
Свободных мест в шестых классах в ближайшей гимназии по закону пакости не было, и директор школы, впечатленный отметками, принял решение отправить ее в седьмой, что автоматически сокращало дочке год обучения. Сказать что она не обрадовалась, значит - погрешить против истины. Покажите мне такого ребенка, который был бы не рад закончить школу на год раньше, тем более, что в Берлине в гимназиях дети учатся не десять, как у нас, а тринадцать лет.
Мы с супругой тоже радовались за компанию с дочерью, ровно до тех пор, пока не познакомились с ее одноклассниками. Совершенно другая система воспитания, иные моральные критерии. Эти дети, причем из престижного района, выглядели какими-то отморозками.
Весь школьный двор заполняла гудящая толпа. Она образовывала замысловатые течения среди клумб и столов для тенниса, роилась кучками, вспыхивающими громким гоготом и окутывающимися клубами не только сигаретного дыма. Одеваются в Германии кто как на душу положит, - демократише ланд, - никаких правил для повседневного ношения одежды не существует, но толпящиеся во дворе подростки поразили меня в самое сердце. Повсеместно джинса чередовалась с кожей, ширина и длинна брюк варьировалась в самой широкой степени, платформы напоминали пизанскую башню, а прически щетинились оранжевыми и зелеными копьями.
Как оказалось, мы сильно прогадали, отдав свою дочку в тот же класс, в который она ходила в Москве. Самым младшим по возрасту в ее новом классе был маленький итальянец, и ему скоро должно было стукнуть шестнадцать. Четыре, а то и пять лет отделяло Жанну от ее одноклассников. Хотя физически она была развита не по годам, и рост, и грудки, и задик, все это могло дать фору большинству девочек из ее класса.
Но дело было сделано, до первой сессии оставалось полгода, и мы решили посмотреть что из всего этого получится. Дома супруга провела разъяснительную работу: не курить, не выпивать, с мальчиками не дружить, ну и так далее. Жанка кивала головой и клялась всеми богами, что до окончания гимназии ее перечисленные предметы абсолютно не волнуют.
А дальше пошла жизнь заполненная повседневной суетой: мы ходили на работу, дочка в школу, и этот порядок прерывался только в выходные дни, когда мы выбирались отдохнуть. Постепенно мы обрастали знакомыми и приятелями, Жанка тоже помаленьку сходилась с подружками. У них в школе образовалась своеобразная компания из ребят, для которых немецкий язык был неродной.
На Рождество она выпросила у нас хенди и целыми днями обменивалась с ними SMS-сообщениями. Мы как могли поощряли ее контакты, опасаясь влияния местных ребят, которых по прежнему воспринимали не иначе как отъявленных бандитов и наркоманов. К Жанне стали забегать подруги, приглашая ее погулять, пробежаться по магазинам. А однажды в дверь постучала ОНА:
Признаться, я тогда не обратил на нее особого внимания, мы с дочкой играли в Дартс, и я выигрывал, а потому воспринял приход очередной подружки скорее как досадную помеху. Стройная фигурка, миловидное личико, неплохо, со вкусом, одета. Девчонки выскочили из комнаты о чем-то пошептаться, я сел, закурил сигарету и внезапно ощутил пробуждение интереса к новой Жанниной подружке. До этого момента больше жена интересовалась подробностями школьной жизни нашей дочери. Я в основном вежливо здоровался с забегающими на минутку девочками, плохо различая их в лицо и тем более не представляя кого как зовут.
Пытаясь сделать незаинтересованный вид, я вяло полюбопытствовал у вернувшейся из коридора Жанны кого нам Бог прислал на этот раз.
- Это Руфь. - ответила дочь.
- Интересное имя. Она еврейка? - поинтересовался я.
- Не знаю, по моему ее дедушка еврей. А что?
- Да нет, так просто. Это твоя одноклассница?
- Нет, она учится в шестом классе.
- А! Так значит она младше тебя?
- Опять не угадал, - засмеялась Жанка,
- Ей уже пятнадцать. Хотя не выглядит, правда? Я выше нее вот на столько.
Жанна показала на сколько именно, и удовлетворив мое любопытство упорхнула с Руфью то ли в кино, то ли шататься по магазинам.
- Руфь! - я катал на языке это имя, смутно сознавая, что заинтересовался этой девочкой всерьез.
Прошла еще пара месяцев. Руфь иногда забегала к нам, не чаще и не реже чем остальные девочки, но каждый раз, когда я видел ее летящую по подъездной аллее фигурку, в груди что-то сбоило, и я судорожно хватался за сигарету.
Это легкое наваждение, возникающее при появлении Руфи и исчезающее вскоре после ее ухода, почти не доставляло мне неудобств. Жена ничего не замечала, все текло своим чередом, и лишь подступающая весна помаленьку, исподволь лелеяла свои планы.
Я не знаю, когда я в первый раз понял, что мне уже не хватает периодических появлений Руфи в нашем доме. Я захотел ее страстно, до зубовного скрипа, до круженья головы. Видеть ее, любоваться ей, ласкать, гладить по руке, и только по ночам, уткнувшись в диванную подушку, я мечтал о большем.
Стоп, девочка-ночь! Руфь подходит ко мне, ее стан гибок как лоза, он настолько тонок, что его легко можно обхватить руками. Я прижимаю ее к груди, чувствуя кожей выпуклости сосков, вдыхая аромат тела, лаская руками бедра. Она в легком топике и юбке, что с того, что в юбках здесь никто не ходит, это мой сон, мои мечты. Я поднимаю руки по бедрам вверх, они движутся, увлекая за собой тонкую материю и оголяя загорелую бархатистую кожу. По пути натыкаются на узкую полоску трусиков, или нет, пусть она будет без трусиков. Одна моя рука мнет ее грудь, а вторая поднимают подол юбки, и я вижу:
В этом месте моя фантазия постоянно буксует. Мне уже далеко за тридцать, и я прекрасно знаю, что я должен увидеть, но под юбкой темный треугольник волос ускользает, растворяясь и сменяясь точеным чисто выбритым лобком, сочными губами, которые так же через мгновение плывут туманом, сливаясь в манящее неразличимое пятно, через которое я никак не могу увидеть сокровенные места моей Руфи. Этот бред преследует меня уже несколько недель. Я сбрасываю напряжение, запираясь в душе, но желанная разрядка только отодвигает на некоторое время желание узнать, что там есть на самом деле.
- Папа, завтра суббота. - сказала Жанна, отрывая меня от мыслей о своей подруге.
- Ну, и что?
- Первая суббота месяца. - настойчиво повторил ребенок, заглядывая мне в глаза.
- Дискотека в "Аква Центре".
Да, как я мог об этом забыть! Дискотека в "Аква Центре" излюбленное мероприятие моей дочери. Предприимчивые турки откупили старые турецкие бани и сделали на этом месте неплохой комплекс, с аттракционами, водными горками, каруселями, и прочей чепухой, которую так любят и взрослые и дети. Не забыли, конечно, и сауну.
Сауна в Германии - штука особая и для пуританского воспитания противопоказана. Мужчины и женщины здесь находятся вместе. Но, это не похоже на знакомые многим вечеринки в частной бане, куда ходят тесной компанией, ну а заодно и моются. Учитывая размеры заведения, количество домиков-саун, бассейнов и соляриев, это скорее напоминает комфортабельный нудистский пляж.
Местный же "банный" комплекс предлагал, кроме обычных дней, разные мероприятия для продвинутой публики: дни для голубых, дни для розовых, для бисексуалов, для : А раз в месяц, в "Аква Центре" проводили дискотеки на воде. Лазерное шоу, цветная пена, теплая водичка и множество укромных гротиков, где так хорошо укрываться от чужих глаз. Стоит ли говорить, что такие вечера были крайне популярны у городской молодежи, и занимать очередь приходилось заранее для того, что бы найти свободную кабинку для вещей.
Жанну мы водили несколько раз в игровую часть, но сама сауна была безусловно под запретом. То же и с дискотекой, слишком просто молодые люди перемещаются из укромных гротиков бассейна, где правила запрещают полную обнаженку, в не менее укромные галереи сауны. Жанна внешне вполне удовлетворялась полученным и не стремилась избавиться от родительского контроля. Единственное, что всегда составляло нам проблему - это то, что я будучи любителем не столько обнаженки, сколько хорошего пара, предпочитал торчать именно в этой части "Аква Центра", в то время как жена и дочь довольствовались бассейнами и аттракционами. Супруга косилась на меня и время от времени грозилась прекратить походы в этот бордель.
- А мама что сказала? - поинтересовался я у Жанки, вспомнив, что они собирались на дискотеке встретиться со своей кампанией, и у меня есть все шансы узнать, что находится под юбкой у моего наваждения.
- Сказалась больной. - уныло процедила дочь.
- А двоих она нас не отпустит. Ты будешь сидеть в сауне, а за мной приглядеть не кому.
