Я начал движение своим бойцом в Ксюхе. ПО началу в ней было тесно, но влагалище постепенно растягивалось, все сильней увлажнялось и движения были все активней. Ксюха уже вовсю подмахивала мне. Ее стоны все больше усиливались. Тело содрогалось мелкой дрожью, чувствовалось, что разрядка у нее уже близка. Я держал ее ноги, чуть разведя в стороны и вверх. Колени чуть подогнулись и ноги опирались мне на плечи. Я чувствовал, что я тоже сейчас взорвусь, но мне хотелось, чтобы Ксюха кончила или раньше, или вместе со мной. Вдруг она дернулась, выгнула спину, дыхание у нее сорвалось в хрип, раздался протяжный томный стон, и всю ее затрясло. Я в этот момент тоже стал кончать. Несколько секунд нас вместе трясло. Я не смог устоять на ногах и чуть привалился на нее. Я отпустил ее ноги, и она обхватила меня ими. В таком положении мы пребыли несколько минут.
Первой из небытия вышла Ксюха:
- Так не хочется выпускать тебя: Но боюсь наши конечности затекут.
Я обнял ее, прижался к ней и встал, прижимая ее к себе. Мой дружок все еще был в ней и похоже начинал возвращать свою стойкость. Она видимо почувствовала это:
- Ой, давай передохнем. Иначе сердце не выдержит.
Я стоял, держа ее на себе. Она медленно опустила ноги, но пола не коснулась, сказывалась наша разница в росте. Я чуть присел, она встала на полную стопу и нехотя выпустила меня из себя наружу.
- Пожалуй, надо ополоснуться, Алекс, пошли вместе. - и сняла с себя чулочки.
Мы вошли в ванную комнату. Ксюха шагнула в корыто ванны, я следом за ней. Она включила воду, настроила силу потока и температуру, переключила на душ. Струи воды падали на нее и обтекали ее формы, создавая привораживающую иллюзию водопада. Я придвинулся к ней. Обнял ее сзади, одной рукой над грудью, другую под. Мой боец успев чуть упасть, расположился аккуратно в ложбинке между половинок ее попки. Она откинула голову мне на грудь и начала тереться попкой об бойца. Мои руки непроизвольно переместились на полушария ее грудей. Я прижал ее таким образом к себе сильней. Её соски я пропустил между пальцами и начал их слегка сдавливать. Ее дыхание начало сбиваться, мой боец снова поднялся и терся об ее сокровище. Она снова потекла. Струи душа добавляли новых ощущений.
Я не выдержал такой сладкой пытки и поддерживая одной рукой под живот, другой нажал на спину Ксюхе, поставив таким образом ее рачком. Она оперлась руками на корыто ванны. Я вошел в нее второй раз за этот день. Я неторопливо начал раскачивать нас с ней навстречу друг другу. Ксюха засопела и ее сопение стало переходить в стон. Я старался не разгонять темп, она же наоборот начала подмахивать активней чем я задавал темп. Получилась некая игра догони перегони. Я наслаждался процессом, видом, который мне открывался на ее фигуру прижал (идеальный абрис гитары) , да и вид на сам процесс движения члена в нее и обратно придавал мне дополнительного возбуждения.
Я почти полностью вынимал член из нее, оставляя только самый кончик, она же стремилась выпустить его полностью и когда это ей удавалось, я как будто влетал в нее обратно. Долго так продолжаться не могло. Наступил момент, когда ее сильно затрясло, ноги стали подкашиваться. Но я еще не совсем пришел к пику наслаждения. Поэтому я по сути уже придерживал ее чтоб она не свалилась на дно ванны. Мне самому уже понравилась игра с полным выходом и обратным влетом в нее. Ксюха получив оргазм, на краткое время замерла, но по мере того как я продолжал качки в нее и обратно, она снова начала подмахивать и стонать. Я продолжал качать, она уже подходила ко второму взрыву, тело ее снова начало сотрясать мелкой дрожью. От этого ощущения я стал тоже восходить в самый пик, и в тот момент, когда она вскрикнула и обмякла, я начал изливать свое семя в нее.
Минуту, может две мы приходили в себя, потом ополоснулись, и вытираясь на ходу вышли из ванны. Я обернул полотенце, которое она мне дала вокруг пояса, она же накинула на себя свой халат, но не застегнула, а подвязала пояском, который лежал на гладильной доске. Вид у нее был великолепный. Вроде, как и в халате, но любое ее движение чуть распахивало его полы и приоткрывало кратковременно весьма заманчивые виды.
- Ты дразнишься? Халат спецом так одела?
- Да. А что не нравится?
- Наоборот. Только я боюсь мы сейчас все дела переделаем, а что потом то будем делать?
Мы захохотали на пару. Это была фраза из одного из ее любимых фильмов - Девчата.
- Алекс, я снова есть хочу:
- Конечно, столько энергии потратила и столько соков отдала:
- Фу, какой ты пошлый, - она засмеялась.
Тут мы оба посмотрели на часы. Шел уже девятый час вечера. Время пролетело как-то не заметно, особенно последние три часа, включая ужин.
Быстро организовав себе салатик, чай и всякие разные чайные вкусняшки, мы сели за стол.
- Ксюх, мне кажется, покрывало на кухне, отъезд родителей, были подстроены: - я улыбнулся, глядя ее в глаза.
Она лукаво улыбнулась.
- Я знала, что дядька позовет папу в баню, он утром звонил, пока папа в магазин утром ходил. Остальное все организовала спонтанно, из задуманного, только чулочки одела, остальное не успела: Останешься сегодня? ...
- А ты хочешь, чтобы я остался? - Я начал игру, слов и действий.
- Ну: Может быть: Скорее да. Да. Да. Да в конце концов! Ты издеваешься? - она игриво надула губы.
- Нет, еще даже не начинал. Сейчас вот перекушу... А потом перекушу чем-нибудь другим: или кем-нибудь:
- Нет, сначала есть, а потом обнимашки, киношка:
Из-за стола мы вылезли полдесятого. Ксюха попросила меня помыть посуду, по паре чашек, ложек, тарелок, а сама пошла в свою комнату, под предлогом прибрать на рабочем столе. Я помыл посуду, прибрал остатки еды, что в холодильник, что просто накрыл салфеткой и пошел за Ксюхой.
Зайдя в комнату, я обнаружил, что порядка в ней значительно больше, чем было утром. На столе все было разобрано по стопочкам и полочкам. Покрывало на кровати аккуратно застелено, нигде ничего не торчало и не лежало лишнего. Сама она, была все в том же халатике, только он был застегнут, а не подпоясан, да и чулочков на ней уже не было. По ковру, расстеленному на полу, она ходила босиком, тапочки стояли у самого входа в комнату. На мне были одеты джинсы (под ними конечно же трусы) и футболка, носков я тоже не стал одевать, под предлогом - пусть ноги отдохнут.
- Там сейчас киношка началась какая-то, посмотрим? - спросила она, - и помоги диван разложить.
Я вообще-то думал, что диван у нее итак разложен, а оказывается, это было промежуточное состояние, в размер полуторного спального места. Его можно было разложить еще шире. Я быстро оценил, что можно с ним сделать и разложил его во всю ширь. Ксюха нагнулась натягивать простынку. Ее халатик приподнялся на чуть-чуть сзади, даже ничего не открывая, но все равно у меня захватило дух.
- Ты снова дразнишься?
- Ну чуть-чуть.
- Ух, искусительница.
- Снимай штаны, соблазненный.
- Совсем?
- Ну не в джинсах же заберешься на простыню, может тебе папин халат домашний дать, у него их три штуки, надарили.
- А можно я так, труселях погарцую?
- Валяй, тока я тогда тоже без халата буду. - она хитро улыбнулась. Я посмотрел на нее.
- А не замерзнешь?
- Ну может кто согреет? - мы оба засмеялись, и я скинул джинсы, а она халатик. Конечно выглядела она шикарно, я уже в который раз за сегодня наслаждался красотой и грацией ее тела, линий, переходящих от выпуклостей к впадинам. На ней было красивое и видимо дорогое нижнее белье. Полупрозрачное с нежными кружевами. Бюстгальтер предательски выставлял на показ горошины сосков, его чашки были не большие, и казалось, что маловаты, но они настолько гармонично облегали грудь, и становится сразу понятна их функция - поддержать и сделать рельеф красивым. Трусики были узкие, клипами, с нежными кружевами по краям. Ткань на лобке была также полупрозрачная. Сквозь нее было видно аккуратно подстриженный треугольничек светлого пушка (хотя тут волосы были темнее, чем родной цвет волос на голове) . Как будто повторяя и обрамляя пушок. Сзади они прикрывали попку по диагонали, средняя часть также была полупрозрачная, и получалась некоторая замануха.
В углу светил ночник, его абажур создавал в комнате полумрак. Но было все равно хорошо все видно. На экране телевизора шла комедия "В джазе только девушки", примерно вторая половина фильма. Приложив подушки-пуфики к стене, мы забрались на диван и укрылись мягким пледом. Ксюха прижалась ко мне полубоком, положив голову мне на плечо и обхватив меня руками за плечи. Ее мягкое дыхание слегка волновало мою сущность. Но присутствовала какая-то домашняя умиротворенность. Кино закончилось, Ксюха выключила телевизор, и мы съехали с пуфиков на подушки. Я лежал на спине, она повернулась ко мне боком и закинула на мои ноги свою правую, чуть коснувшись моего бойца. От чего он слегка воспрял. Она гладила меня по груди, животу, обводила пальчиком все уголки, теребила волосы на моей груди. Я правой рукой, на которую она опиралась, водил по ее боку, переходя от подмышек к попке и обратно. Пальчиком иногда подлезая то под лямочку бюстгальтера, то под резинку трусов.
Левой рукой я водил пальчиком, едва касаясь ее кожи, по лицу, по губам, переходя на шею, касаясь ее ключиц и потом возвращался обратно на лицо, за ухо. Когда пальчик продвигался по губам, она то целовала его, то пыталась облизнуть. Такая игра могла продолжаться сколько угодно, но тут я не выдержал, опрокинул ее на спину и посмотрел в глаза. В них разгоралось желание, появился блеск похоти, самки. Я наклонился и прикоснулся губами ее губ. В ответ был ее поцелуй касание. Я повторил, она так же ответила. Я начал покрывать нежными, едва-касаемыми поцелуями ее лицо, иногда касаясь языком. Лоб, глаза, мочка уха, шея. Она то открывала свои томные блестящие глаза, то закрывала. Ее тело то чуть выгибалось, то пыталось объять меня.
