Часть двадцать первая. Я открыл глаза и увидел перед своим носом не что иное, как миску Брауна. Я начал соображать, где я. После недолгих размышлений, понял, что у себя на кухне и почему-то на полу.
Шатаясь, я поднялся на ноги. То есть сделал слабую попытку подняться. Ноги абсолютно меня не слушались и тело было полностью неподдающимся.
Меня кинуло обратно. Трахнувшись всем телом об пол и создав этим страшный грохот на кухне и у себя в голове, я лежа на спине, стал беспомощно рассматривать потолок.
- Тебе нравится так лежать? - раздался вдруг голос.
Я долго моргал глазами стараясь успокоить "вертолет" в голове и в конце концов с трудом разглядел вверх тормашками силуэт Мишки стоящего в дверях кухни.
После нескольких безуспешных попыток я ухитрился более или менее членораздельно произнести:
- Мне не нравится так лежать...
Смеясь, Мишка помог мне подняться на подкашивающиеся ноги и установил меня в вертикальное положение.
- Ты как? - сочувственно глядя на меня спросил он.
- Хреново. Пиво есть? - спросил я борясь с ватным языком.
- Есть... - улыбнулся Миша.
- Держи меня. Пошли.
- Куда? - вытаращил глаза Мишка.
- Туда где есть пиво. Скорее. Иначе меня ща вырубит по новой. Нужно топливо!
Неверными шагами мы добрались до комнаты. Взглянув на Митю, который лежал в позе немецкой свастики на кровати, я понял что его донесли, а меня нет.
Мишка, посадив меня на край кровати подал мне баклажку. Я с трудом отвернул крышку и принялся жадно пить. Он глядя на меня, лишь тихонько посмеивался.
- Чего угораешь? - спросил я его когда осталась половина баклажки.
- Да так... Просто вспоминаю как ты вчера пытался набить холодильнику морду, называя его отчимом. Круто было. Мы все тут угорели смеяться, в самом деле. Точнее мы с Дэном. Этот - Мишка показал на спящего Митю, не мог угорать. В общем шоу ты вчера устроил.
- Да? Гм... Что-то не припомню. Помню, как в огороде скосило меня. И всё.
- Ага! - опять засмеялся Миша. Помнить откуда тебе ещё. Мы задолбались тебя волоком по лестнице тащить. Ты ведь сначала в комнате был, а потом тебе видать механизм переклинило, и ты поперся на кухню... Потом вниз, потом опять на кухню. Морду бить. Отчиму! Ха-ха!
- Волоком? Меня? По лестнице?! То-то так голова трещит... Ладно, фигня. Бывает. А этот то как? - я отхлебнул из баклажки и показал пальцем на Митю.
- Да как, как? Да тоже малость побродил... Но его быстрее срубило... Всё требовал продолжения... Ну мы дали ему пива - Мишка немного смутился, но потом добавил: - С водочкой вперемешку. А то по-другому его бы не успокоили бы.
- Жестоко... Гм... С водочкой... А мне случайно, вы ничего не давали? Ась? - я глянул на Мишку.
- Да ты сам завалился вот точь-в-точь, так же как и недавно, - засмеялся он.
- Мда... Нажраться мы вчера здорово нажрались. Митяй был прав. Кстати... - я ударил лежащего Митьку по заду ладонью. Тот не подавая признаков жизни, продолжал лежать. Я повторил, но уже посильней.
- Мм... Идите все на хуй! Вон из искусства! - раздалось вдруг.
- Во! Живой! - я перевернув Митьку на спину и стал трясти.
Митяй сначала долго не открывал глаза, но потом вероятно его тряска достала и он вылупившись на меня сказал:
- Здравствуй Ян.
- Бляха... Ну, здравствуй искусствовед... - заржал я. Как головка? Трещит?
- Головка? - всё еще продолжал в непонятках пялиться на меня он. Головка нет... А вот как ты говоришь чердак, - чердак раскалывается. И сушняк, - он пошамкал пересохшим ртом.
- Вот ты в натуре... Даже с бодуна у тебя порево на уме... На вот, - я протянул ему баклажку. Хлебни, помогает, говорят.
Митя привстал, и взяв пиво начал жадно пить. Допив то что там оставалось, вдруг сказал:
- Ян. А ты помнишь, что мы вчера с тобой на уток собирались?
- Каких уток? Ага бля... Конечно... Я не помню, как я на кухне то оказался, а ты говоришь утки...
- Ну на кухне то ты оказался это я еще помню. Ты там разбор полетов с якобы отчимом устраивал. Чем-то тебе холодильник твой досадил наверно... Как он кстати. - Митька хмыкнул.
- Целый. Живой... - рассмеялся Миша.
Я пересел в кресло и повернувшись к Мишке спросил:
- Дэн спит?
- Не знаю... - пожал плечами он. Я в компьютер играл, пока ты костями не загромыхал на кухне. Наверно спит.
- Тащи его сюда, - сказал я.
- О' кей... - сказал Миша и вышел из комнаты.
Митька поднялся полностью, встал и потянувшись сказал:
- Бля... Ян. Как хреново то! Чё делать то будем?
- Спать, - пошутил я.
- Обалдел что ль? И так не хило поспали. Может поправим здоровье то? А?
Я взглянул на часы.
- Час дня. Не особо то и не хило... Ладно. Сейчас посмотрим что почём... Погоди. Дай хоть мозги на место встанут.
- Вот я и говорю! Надо мозги ставить на место - сделал жалкий вид Митя.
- А чё ты думаешь? У меня водяра кстати кончилась в баре. А по-другому я лечить не буду. Полезет обратно это пиво. Так что идти придется кому-то.
- Ну ты понял кому. Да? - Митька заржал.
- Бля - сказал я смотря в потолок.
Тут дверь в комнату открылась, и вошли Мишка с Денисом. Дениска подсел ко мне и поцеловав спросил:
- Ну ты как Ян?
- Ох фигово котенок. Плющит и колбасит как говориться. Так хуево что даже немного пиздато...
- Надо думать... Я вчера тебя несколько раз спать укладывал, но ты все к этому холодильнику пристал, - улыбнулся он.
- Да уже наслышан. Я вот что тебя позвал зай. Ты не ругайся сейчас на нас с Митькой, мы поправить здоровье собрались. А завтра начинаем трезвый образ жизни. Завтра к тебе поедем.
Денис сначала не понял с спросонья что я сказал, только после того как протер глаза переспросил:
- Что, что? Куда поедем?
- К тебе поедем! Что, что! Будем базар вести, - улыбнулся я.
- Какой базар? - опять удивился он.
- Ну что ты как маленький? Диска! Надо ведь какие-то документы тебе?! Предкам скажешь, где будешь жить. И заодно меня познакомишь. Ну и всё такое.
Денис сначала взглянул на Митю, потом на Мишку, а после спросил:
- А ты что и правда, решил что я у тебя буду жить?
- Тьфу ты ети его мать то! А до тебя только доперло? Я же тебе твержу уже об этом вот уж, какой день. Блин, котенок... Мне сейчас не до приколов... Так паршиво... В общем, ты понял да? Завтра я как новенький. А сейчас отпусти на волю... А? - я слегка улыбнулся.
Денис обхватил меня с такой силой, что мне показалось он меня задушит.
- Ян! Я помнишь, тебе говорил, что ты самый лучший брат на свете?
- Ну помню... - ответил я.
- Так ты вот самый, самый, самый, самый лучший брат. И я тебя обожаю! - сказал он.
- Ну мы пошли? - спросил я.
- Конечно! - радостно ответил Денис.
- Ну, тогда по коням, - я повернулся к Мите. И вот что еще Мить. Возьми одну баклажку, сполосни её и тащи вниз. А я тебя там жду.
Митька ничего не спрашивая взял ту же баклажку которую он только что допил и поплелся на кухню.
- Что-то задумали, - сказал Мишка Денису, когда я выходил вслед за Митькой.
Зайдя в спальню я взял из секретера немного денег и пошел вниз. Митя ждал меня уже там. Когда мы вышли за ворота он спросил меня:
- Куда едем?
- Какой на хрен едем?! Идем! Я не за какие барабульки за руль в таком состоянии не сяду!
- Ну ладно... Куда идем то?
- Ща увидишь. Я подумал, что ну её, эту водку. Сейчас я тебя таким самогончиком угощу, что у тебя глаза из орбит повылезают.
- На экзотику потянуло? Да Ян? - Митя смотрел на меня грустными глазами.
- Дурак! Ни фига ты не понимаешь в настоящем самогоноварении! Некоторые так делают, что слюнки текут при одном только виде!
- Гм... Может быть... Но я-то имел в виду, что мы с тобой в домашних тапочках идем.
- Еб твою мать! - заорал я в самом деле увидев что это так. Что ж ты японский бог сразу то! Бля! Ну а впрочем, уже по фигу... Тут недалеко, да и кругом то свои...
Первыми "своими" оказалась соседка через два дома, тётя Галя. Или как называет её маманя - Галина Николаевна Невмержицкая. Бывшая учительница русского языка, интеллигентка на все сто процентов и страшная зазноба.
Проходя мимо её забора, мы не остались не замеченными. Галина Николаевна, ковырявшаяся в своих грядках, среагировала первая:
- Добрый день Ян. На прогулку?
- Да. Вот решили воздухом подышать... Здрасте...
- Как там мама поживает? Как работа у вас? - опустив голову и глядя через очки спросила она.
- Спасибо Галина Николаевна... Вашими молитвами... - съязвил я.
- Передавайте привет маме, скажите, что я ей денежку верну, как только она соизволит к нам сюда приехать.
- Та не надо... Она вам простила... - пошутил я...
- Ой! Ну что вы! Правда, ведь? Не красиво же. - смутилась Галина Николаевна.
- Честное пионерское! Клянусь! - улыбнулся через силу я.
- Ой! Ой! Неудобно-то как! - запричитала она. Великодушно ей благодарна! Господи! Как славно, что остались еще благородные люди на этой бренной земле!
- Да конечно остались! Всего вам самого, самого, Галина Николаевна! - сказал я прибавляя шаг.
- Удачи вам молодые люди! - пропела она, когда я, уже не оглядываясь, дабы полностью не загрузиться пошел дальше.
Пройдя еще пару домов, мы вышли к одноэтажному деревянному домику, как мне всегда казалось довоенной постройки, в которой жил мужичок, который слыл в округе наилучшим мастером своего дела в области самогоноварения.
Его в поселке звали Рамсес. А настоящее его имя было Рома. Ну, так вот этот Рома, сколько я его знаю, никогда не подводил меня в "трудные" минуты - в минуты похмелья в частности. Честно сказать я никогда в жизни не пробовал столько сортов самогона и такого качества.
О Рамсесе я знал всё, так-так мне с ним приходилось порой выпивать не одну бутылку его "святой воды" ну и соответственно не одна бутылка не проходила без задушевной беседы. Один раз я даже спас Рамсеса от "налогов". Местная шушера решила снимать с него налог. Гм... Ну, об этом история уже умалчивает. Перестала снимать, одним словом.
