... Наверное, в том, что все так быстро кончилось, есть и хорошая сторона: мы совершенно не успели друг другу надоесть. Я вообще сомневаюсь, что надоели бы когда-нибудь: настолько нам хорошо рядом. Не то чтобы во всем совпадаем, скорее наоборот; просто не цепляемся друг за друга, а складываемся, как головоломка - линия к линии. Даже ее внешность, из-за которой она до девятого класса не ходила ни на какие вечеринки и дискотеки - меня, что называется, "цепляет". Скрытая, нездешняя красота - как у марсианок в "Аэлите".
Или как кошка-сфинкс: поначалу шарахаешься, а потом на другую не согласишься. Тохин мне объяснял как-то, что это "обратная связь": типа, мне нравится сама Леночка, как девчонка, поэтому и лицо ее кажется красивым. И сам же тут же проговорился, что ему тоже. Целых пол-литра потом разбирались, к чему это он... а что я на Шу "запал" в свое время, еще даже словом с ней не обменявшись - это проглядели, естественно. Я потом сам решил, что дело в той самой улыбке. Прямо как у Гагарина: увидишь, и сразу - "стоило жить, и работать стоило!"
В общем, когда однажды после очередной встречи моя мышка - в мыслях уже почти невеста - сказала мне, что долго выбирала между мной и Ромкой... и - "прости меня, Коська, все-таки я - с ним" - я на нее даже обидеться или рассердиться не смог. На мир обиделся, это да. Если в нем такое происходит - нахрена он сдался вообще? Издевательство одно.
Попрощался с ней, сказал "спасибо за все", и ушел. Сбежал из дома, в первый раз с восьмого класса, четыре дня бухал с кем попало, дрался, трахался с какими-то совершенно жуткими девками, ночевал в подъездах, на помойке на вонючем матрасе... потом меня Тохин и Шу нашли, набили морду и отволокли к нему. Еще день они попеременно меня отпаивали и лупили, потом я пришел в себя, объявил Тохину: "Ну, кроче, брат ты мне теерь, поял? Блля буду!", и отбыл домой у Леночки на буксире. Предки были в полном ахуе, мать слегла с сердцем, а потом еще неделю по десять раз за вечер в комнату заглядывала - проверяла, что я не сбежал опять. Димка меня, наоборот, очень зауважал с тех пор. А с отцом мы так и не помирились, по факту. Одно слово не так скажешь - и сразу чуть не до драки. За мать он тогда испугался, и так мне и не простил.
Если б не этот загул, не знаю, что бы между мной и Шу осталось. Видимо, правда - что ни делается, все к лучшему. Она мне тогда в перерывах между самогонкой и побоями втолковала, что все равно друга ближе, чем я, у нее нет и не будет, что если со мной что-то случится - она вены порежет, и что секс и любовь - разные вещи. Не знаю, что там причиной - она ли была убедительна, или самогон хорош - но я ей поверил и успокоился. С тех пор так и дружим, на грани платонического романа. Леночкин "полумуж" и не подозревает до сих пор, что у нас что-то серьезное было, он ее вообще боготворит. Да и никто не подозревает.
И тут вот, понимаешь, выясняется...
***
- Коськ, а ты в бога веришь?
- Эээ... ну... как бы, нет. Есть что-то, чего нам не понять... но это не бог.
Они сидели, обнявшись, на скамейке в парке. Леночка потерлась ухом о плечо Костика и спросила, не открывая глаз:
- А что это тогда?
- Гм. Ну, как бы... - тот задумчиво поскреб щеку. - Не сверхъестественное, этого нет. Хотя и жалко, что нет. Но всякое непонятное есть же? Вот бесконечность, например. Она же есть, но ее ни понять, ни увидеть. Или какие-то глобальные законы природы, самые основные, до которых никто никогда не докопается. Или вот... я как-то круг в тетрадке нарисовал, посмотрел - и чуть не завис нафиг. Охренительная штука, если врубиться, никакой травы не надо. - Костик радостно зафыркал. - А бога, по-моему, люди придумали, чтобы не так обидно было за свою тупость. Нагородят хер... фигни, ну и надо ж на кого-то свалить. Он даже когда всемогущий-вездесущий, какой-то такой тупой и мелочный... мстит, обижается, гадости какие-то делает... невозможно же всерьез воспринимать. А ты веришь?
- Нет. Уже нет. У меня родители верующие, пытались меня тоже приучить. А я вместо этого тоже стала думать - кто такой бог, или что, и где он? А потом - есть ли он вообще? Умная слишком. - Леночка вздохнула. - Им, конечно, не говорю, чтобы не обижать. А для себя я недавно поняла, в чем путаница. Мне кажется, бог есть, но его представляют как существо, а на самом деле он - чувство. Ощущение. Вот знаешь, бывает... стоишь на берегу моря на закате - и так красиво, и ты кому-то за это благодарен, но не знаешь, кому?
Вот это и есть бог, мне кажется. Вернее... само ощущение красивого, правильного - это бог. А благодарность - уже этому ощущению, за то, что от него так хорошо. А оно ведь у каждого свое. Одному хорошо, когда он чем-то занят, другому - когда ничего не надо делать... кто-то хочет всем помогать, а кто-то только своим, а чужих всех убивать. И у целых народов тоже это чувство есть, и тоже у всех по-своему. Складывается из ощущений всех людей в народе. Поэтому у каждого народа свой бог, и у каждого человека в народе немного свой... Я не могу это все точно выразить, ты ж понимаешь... как-то вот так...
Собеседник хмыкнул с уважением.
- Да ты классно объяснила, слушай. Все же понятно. Я вообще об этом редко думаю... но мне где-то так же кажется. Типа того, что если бог есть... ну, если что-то так называть - это внутри такой голос... как бы второе "я" такое. Которое знает, как надо, чтобы было хорошо. Чтобы было красиво, вот точно как ты сказала. А то, что вокруг... вне головы... это просто природа, там никакого бога нет. Нет же вне головы музыки, правильно? Звуки есть, а музыка образуется только внутри. У негра из одних звуков получается музыка, а у эскимоса - из других. Но получается ведь почти у всех? Вот и с богом так же. Короче, согласен всеми лапами.
- Здорово! С музыкой ты классно поймал. А когда у многих этот внутренний голос говорит одинаково... ну, примерно... получается коллективный бог, да? И он начинает уже сам влиять на людей?
- Ага. Начинаются всякие табу, мораль, этика, и так далее. Что такое хорошо и что такое плохо. А потом возникает религия, и все идет к черту. Начиная с бога. Прикольно, Шу! Я так балдею с тобой разговаривать... Слушай, а ты к чему вообще спросила? К чему-то или просто?
Леночка, не открывая глаз, нашарила его ладонь своей.
- А я пыталась понять, знаешь - почему все может быть так хорошо, а получается так глупо. Кто виноват. Или что. И знаешь что подумала? Что мы слишком много просим. Слишком много хотим.
Костик нахмурился:
- Да? А слишком - это как? Кто решает? И у кого просим?
- Никто не решает, оно само собой решается. А просим... у самих себя.
- Как это? Не врубаюсь, - он непонимающе потряс головой.
- Ну, как объяснить, - Леночка задумалась. - Смотри. Когда чего-то добиваешься, всегда получается целый ворох... как сказать... побочных эффектов. Верно?
- Верно, да.
- А поскольку приятного в жизни гораздо меньше, чем неприятного... ну потому что человек слишком сложный, ему что ни сделай, все хоть чуть-чуть, да навредит... Получается, что большая часть этих эффектов - они как раз неприятные. То есть на каждое исполненное желание ты получаешь кучу неприятностей. Чем сложнее желание - тем больше минусов. Согласен?
- Нну... да... есть такое. Чего ни добьешься - все какое-то корявое, неудобное, не такое, как хотел. Даже жалко иногда, что добивался. Вроде как издали лучше казалось. А если самое простое - тогда исполняется как надо. - Костик вдруг хехекнул. - Как с девчонками - дружить просто и классно, а любить - сразу начинается всякая байда...
- Ага, вот именно. Я и подумала: не надо ничего от жизни просить. Не надо ничего желать... лишнего. Что дано - то дано. Просто жить, быть довольным тем, что есть - и все. Вот ты у меня есть, я счастлива, и больше не надо, - она сильнее сжала его руку. - У меня вот то самое ощущение, что это правильно и хорошо. Рядом ты, не рядом - все равно. Только чтоб ты был. Чтоб я знала, что ты есть. Неважно, где, неважно, с кем. Тогда мне все остальное в радость, и Ромка, и жизнь вообще. А без тебя ничего не надо. Коськ... давай не будем просить, чтобы у нас было как-то лучше? Пусть будет, как сейчас? Мне так хорошо...
Костик погладил девочку по щеке, провел пальцами по зажмуренным векам, по ресницам:
- Cолнышко. Какое может быть "лучше"... Не надо ничего больше, не буду я ничего просить. Только чтобы нам встречаться иногда... мне надо твои глаза видеть...
- Вот так?
... мир опрокидывается, кувыркаясь, тая в искристых карих глубинах...
- Шуу... У тебя такие глаза... самые чудные, знаешь?
- Это у тебя самые чудные... - будто весенний ветер шекочет ресницы. - Я в них как прыгнула тогда, так и все, не вылезти. Теплые, как море летом. Поцелуй меня, Коська? Я тебя люблю.
... как будто тихое эхо бесконечно повторяет эту фразу. Даже когда губы сплетаются и шепот умолкает - она продолжает звучать, слышная только двоим.
