- Вы же обещали, что вас будет только двое, - взмолилась мама, заметив, что в комнате уже четверо голых мужчин.
- Так это же другая пара и их тоже только двое, - с издевкой отозвался один из мужиков и уже строго добавил, - ты, сучка старайся. У тебя сейчас только одна задача - понравиться нам. Вот, об этом только и думай. И делай все веселее, с огоньком. Короче, расслабься и сама получи удовольствие.
И мама расслаблялась, как могла. Иногда даже улыбалась. А её трахали во все дыры, иногда по одному, а чаще - скопом. В итоге мужиков оказалось семеро, в том числе мой и дружок Алексей, и даже преступник, но уже, почему-то, без наручников. Он вновь профессионально заводил маму и, когда она начинала кричать и извиваться, мужики совали свои члены во все её дыры. Но, кончали только в рот и спермы было выпито мамой немерено.
Вдруг все сразу исчезли. Мама долго оставалась одна, видимо не понимая, что происходит. Воды в комнате, как я понял, не оказалось, поэтому своё тело маме пришлось вытереть простынею. Затем она оделась и вышла из комнаты.
В понедельник мы с мамой вернулись из школы как обычно, а отцу до конца рабочего дня оставалось не менее трех часов. За чаем, я включил ноутбук и вставил в него свой диск с того места, когда маминому любовнику уже сняли наручники.
- Мама, посмотри, какой диск мне сегодня вручил незнакомый дядька и сказал, что эта училка, малыш, теперь твоя. Но, ведь это же ты, мама. Правда?
- Сынок, не смотри на это, - взмолилась мама, вся побелев от ужаса, - прости свою маму и выбрось эту гадость.
- Мама, этот дядька еще сказал, что если у меня этот диск исчезнет, то второй такой же он передаст нашему папе.
- А, как он будет знать, есть этот диск у тебя или нет? - уже заинтересованно спросила мама, немного оправившись от внезапного удара.
- Это легко проверить через интернет, есть ли эта запись в моем компе или её там нет. Так что, нам придется её хранить, - заговорщицки пояснил я, замечая, как мамины глаза вновь тухнут. Поэтому, сразу добавил, - но никому мы эту запись показывать не будем.
Мама, видимо, поняла, что теперь её дальнейшая судьба в моих руках. Она молча встала и ушла в спальню. Чай она так и не выпила. Поэтому, чай я принес ей в кровать и стал её успокаивать. Мама вдруг заплакала и, утешая, я стал нежно гладить её тело. Я не прекратил её гладить, даже когда она перестала плакать, а просто неподвижно лежала с "каменным" лицом.
Периодически обещая ей хранить молчание, я постепенно перешел к ласкам из репертуара её несостоявшегося любовника, все ближе и ближе подбираясь к заветным местам. Сначала мама меня просто отталкивала, но я был терпелив и начинал все сначала. Затем толчки становились все реже, уменьшался и их напор. Потом и вовсе прекратились.
Зато я почувствовал, как дрожит и напрягается мамино тело. Я начал трогать языком её коленки и они почти сразу отозвались своими вибрациями. Я направил свой язык чуть выше и коленки уже задергались. Еще выше - дыхание мамы стало прерывистым.
Следующий шажок и коленки у мамы стали медленно расходиться в стороны, как бы пропуская мой язык еще выше. Я не замедлил этим воспользоваться и вот я уже почти у маминого лона. Здесь торопиться было опасно, ибо мама была в трусиках и добраться до её клитора, без того, чтобы их стянуть, было невозможно. Но и промедление было смерти подобно, ибо мама могла прекратить эту вакханалию в любой момент безо всяких надежд на повторение. Я начал пальчиком нежно трогать её клитор прямо через трусики. И тут произошло чудо. Маму затрясло. Её колени разошлись в стороны. Одной рукой она стала гладить мою голову, а второй сдвинула край трусиков так, чтобы освободить клитор.
Я сразу же обхватил мамин клитор своими губами, одновременно дотрагиваясь до него языком. Десять секунд, двадцать и вот она - победа, сначала вздох, а затем и протяжный стон. Я рванул перемычку трусиков так, что остались лишь клочки. Мама вздрогнула, но я уже свободно лизал клитор и двумя пальчиками ритмично сжимал место между её вульвой и анусом. Теперь мама стала прерывисто кричать, зажимая сама себе рот рукой. Тело её извивалось в судорогах.
Вот, теперь я мог вставить свой член в материнское лоно.
Во вторник всё повторилось и прямо на кухне. Я специально пришел из школы домой раньше мамы и успел установить вэб-камеру на холодильник, замаскировав её вазой и двумя фужерами. Как только мы с мамой сели пить чай, я приступил к своим ласкам. Мама сначала решительно сопротивлялась, видимо понимая, что иначе конца этому уже не будет. Я начал уставать и решил прибегнуть к крайней мере.
- Скоро придёт отец и, если я на тебя обижусь, то вставлю известный тебе диск в его комп. Пусть посмотрит.
Мама сразу притихла и далее не проронила ни слова. В этот раз она даже не кричала, а лишь приглушенно постанывала в минуты оргазма. Об этом красноречиво говорила ощутимая дрожь во всем её теле.
В среду мы уже, как и положено, расположились в маминой спальне. Я осмелел и после первого оргазма предложил провести фотосессию, хотя заранее установленная на зеркале дамского столика вэб-камера и так всё исправно записывала. Но, об этом мама даже не догадывалась, а мне хотелось, чтобы она позировала мне сознательно.
- Давай сделаем несколько фотоснимков.
- Для чего? - после некоторого раздумья спросила мама.
- Мне очень этого хочется, - с придыханием ответил я, почувствовав в её вопросе некую отрешенность.
- Что-то слишком много у тебя желаний, - вновь с той же отрешенностью произнесла мама и тихо добавила, - тебе не кажется? Ведь у тебя и так целая фотогалерея или даже многосерийный фильм.
- Мамочка, но ведь это снимали другие, а мне хочется сделать снимки самому, - возбужденно парировал я и уже более убедительно повторил, - очень хочется. Ты меня понимаешь? И потом, какая уже разница, если этих снимков будет на несколько штук больше. Не делай так, чтобы я на тебя обиделся.
- Но, ведь я же твоя мать. Что ж ты меня мучаешь? А, если отец узнает?
- Ты не просто моя мама, а вполне милая моему сердцу женщина. Что ж странного в том, что я тебя желаю? Да, и ты тоже: Что-то я не замечал твоих мучений, когда ты кончала подо мной сегодня, вчера и, особенно, позавчера. Ведь ты тоже была на вершине блаженства. Разве не так? А, отец ничего не узнает. Ведь мы же с тобой ему ничего про это не скажем.
- Он сам может догадаться. Или ты невзначай лишнее сболтнёшь, - неуверенно заявила мама, будто единственной проблемой в этом празднике любви и в самом деле была возможность засветиться перед отцом. А с остальным она, вроде как, и согласна. По крайней мере, спорить не стала.
- С чего это он может догадаться? Ведь, вполне естественно то, что мы с тобой иногда остаёмся вдвоём. Чем мы занимаемся в это время, никто не знает. Да, это никому и не интересно. Кроме нас с тобой. И за меня не боись, ибо от меня отец ничего не узнает, - сделав акцент на последнем слове, я твердо добавил, - если ты меня не обидишь.
- Твоя наглость уже не имеет границ. Ты мне угрожаешь? - с деланным недовольством заявила мама, явно забыв (возможно специально) про мою фразу: "Кроме нас с тобой".
- Что ты, мамочка? Конечно же, не угрожаю. В этом просто нет никакого смысла. Ведь и тебе со мной хорошо. Разве не так? И поэтому, ты же не собираешься меня обижать?
- Что ты от меня хочешь? - тихо спросила мама после некоторого раздумья.
- Всего несколько снимков. Попозируй мне.
- И куда затем пойдут эти снимки?
- Ты же сама знаешь - никуда. Как и тот фильм, который ты назвала многосерийным.
- Тогда, зачем тебе это, - задумчиво спросила мама и вдруг резко и непристойно спросила - будешь дрочить на меня?
- Зачем дрочить? - немного запоздало нашелся я и, поддерживая непристойную для мамы, но начатую ею самой беседу, игриво добавил - ведь ты всегда будешь рядом со мной. Не так ли?
- Тогда зачем тебе эти дурацкие снимки?
- Мне просто хочется, очень хочется самому сфоткать твоё прекрасное тело. А фотографии потом отдам тебе. Ведь у меня остаётся фильм.
- Ну, ты и подлиза. Говори, что ты хочешь снять?
Сначала я сделал три снимка обнаженного женского тела в полный рост: спереди, сзади и сбоку. Мама перенесла это спокойно. Затем я попросил её одеться.
- Зачем? - так же спокойно спросила мама.
- Я хочу снять весь процесс, как ты раздеваешься.
- Но, ты же просил только несколько снимков.
- Мамочка, какая разница сколько будет этих снимков? Ведь они все останутся у тебя. Не коверкай такой замечательный процесс.
- Ладно, снимай что хочешь, - вдруг решительно заявила мама и теперь уже без всякого стеснения добавила, - но и у меня есть желание: поласкай, пожалуйста, языком мой клитор.
Понятно, что съёмки в тот день на этом и закончились. Зато, всё время до прихода отца мы с мамой предавались безумной любви. В тот день мне даже удалось трахнуть маму в её прелестный ротик.
Наступил четверг - последний день перед сдачей материнского тела своим друзьям. В этот день мы с мамой оба пораньше пришли из школы и сразу бросились в постель.
