В этот день я посетила салон красоты, где моё тело тщательно проэпилировали. Моя кожа стала невероятно нежной - мне было приятно гладить саму себя, особенно киску - полностью лишённая волос, она была гладкая, как шёлк. Я решила сделать сюрприз моему Ромику - родителей дома не было, и я могла себе позволить это. Я надела чулочки, сапожки и прямо на голое тело шубку!
Возбуждение я почувствовала, уже выйдя на лестничную клетку и по мере того, как спускалась всё ниже - возбуждение росло. Шёлковая подкладка шубки сама по себе была приятно прохладной и прилегала к телу неплотно, позволяя прохладному воздуху свободно прогуливаться по всему телу, пробираясь в самые потаённые его уголочки.
Когда я вышла из подъезда на улицу, все эти ощущения заметно усилились - мороз по сравнению со вчерашним днём усилился и было где-то минус 10. Снежок на утоптанной дорожке возле дома приятно поскрипывал под ногами - я успела пройтись раза три туда обратно в ожидании Ромы.
Его девятка остановилась рядом со мной, скрипнув тормозами.
- Привет, - сказала я, забираясь в машину.
- Привет! - ответил, улыбаясь Рома.
Мы страстно поцеловались.
- Куда едем? - спросила я.
- Я тебе подготовил сюрприз, - загадочно произнёс Рома.
- И я тебе подготовила!
- То-то я смотрю глаза у тебя сверкают: как-то особенно: , - Рома не спеша вырулил с обочины и мы поехали в неизвестном направлении.
- И ты выглядишь очень-очень сексуально!
- Спасибо!
Мы выехали из города, вырулили на МКАД, а дальше я не особенно следила за дорогой - мы двигались в направлении, известному лишь Роме и мне было всё равно куда - я доверяла ему. Мы разговаривали, шутили, но чувство возбуждения не покидало меня - Ромины слова про сюрприз, и манящая неизвестность не давали мне покоя.
Спустя некоторое время мы въехли в небольшой подмосковный городок.
- Где мы?
- Здесь небольшой скверик, - ответил Рома, останавливая машину, - погуляем:
- Спокойно погуляем, - добавил он.
- А-аа: , - догадалась я, - так вот значит какой сюрприз.
- Ага, - с удовольствием произнёс он.
Мы вышли из машины. Скверик был небольшой и располагался около здания, которое напоминало внешне дом культуры или театр. Мы направились по утоптанной тропинке вглубь парка, оба в предвкушении чего-то необычного. Фонари романтично подсвечивали немногочисленных прохожих, снег упруго хрустел под ногами:
Не в силах больше сдерживать в тайне свой сюрприз, я взяла руку Романа и расстегнув одну пуговицу на шубке, пригласила его залезть за пазуху. Его рука легла на мою грудь.
- Так вот твой сюрприз! - обрадовался он, - ты совсем голенькая под шубкой.
- Угу, - ответила я, довольная произведённым эффектом.
Мы продолжили прогулку, и похоже мой сюрприз удался - Рома начал фонтанировать идеями.
- А давай верхнюю пуговицу расстегнем: Нет, лучше две верхних:
- Давай, все расстегнем: , - не унимался он.
Каждый раз, расстегивая очередную пуговицу, он страстно меня целовал.
- Ты моя горячая девочка:
Вскоре шубка оказалась полностью распахнутой. Мы шли с ним по тропинке, держась за ручку и наверно сзади мы представляли собой совершенно нормальное зрелище и нас можно было принять за парочку влюблённых. Но вот спереди: Я могла только представить себе, как мы смотримся. Особенно я, в полностью распахнутой шубке, с выставленными напоказ, всеми своими прелестями.
Стройная блондиночка, с небольшой, упругой грудью и твёрдыми сосками, с выбритым наголо лобком и с блестящими от соков половыми губками. Мне казалось, что при свете фонарей, моя мокрая киска блестит также ярко, как свежевыпавший снег, искрящийся отражённым светом. Мороз приятно покусывал влажную писечку. Я чувствовала сильнейшее возбуждение от происходящего.
Я видела, как на нас обращают внимание: кто-то улыбаясь, показывая своим видом, что не прочь наблюдать эту необычную картину. Кто-то, гневно глядя на нас, как бы говоря: "до чего распустилась молодёжь" , и мысленно нас проклиная: Кто-то с завистью:
Рома был рад, что это "шоу" удалось. Я могла себе только представлять, как он был возбуждён в этот момент. Что касается меня, то о таком приключении я могла только мечтать - я гуляла почти полностью обнажённой и при этом могла ничего не бояться, я была уверена в Роме, и чувствовала себя совершенно защищённой.
Таким образом, мы дошли до окраины сквера. В стороне от дорожки стояла припорошенная снегом скамейка, которая стояла спинкой к самому скверу, и нас с Ромой одновременно потянуло к ней. Я даже не стала смахивать с неё снег - расправив полы шубы, я села на неё. Рома сел рядом, уместившись на уголочке шубы. Рукой он развёл в стороны мои ноги и нежно прикоснулся к моей писечке.
- М-ммм: , - это его прикосновение вызвало волну наслаждения, которая пробежала по телу.
- Да ты совсем мокренькая, - заметил Рома.
Он аккуратно ввёл в меня один палец. Он нежно ласкал мою дырочку, поглаживал мой клитор - в сочетании с морозом, который добавлял остроты в эту симфонию чувств, всё это вызывало во мне незабываемые ощущения!
Рома добавил ещё один палец.
- А всю руку, слабо? - спросила я.
Эти мои слова он воспринял, как призыв к действию - его не надо было уговаривать. И хотя в его глазах мелькнуло некоторое сомнение и удивление, возражать он не стал и вскоре к двум пальцам присоединился ещё один: Потом ещё: Четыре пальца легко проникли в мою мокренькую писечку, но вот пятый никак не хотел туда влезать. Ладонь у Ромы была большая, не то что у Юлианы и его кулак никак не хотел влезать в меня. Было ощущение, что моя писечка сейчас не выдержит натяжения и порвётся! Но сдаваться я не хотела! Я не могла допустить, чтобы Рома разочаровался во мне.
Вынув его руку, я поднесла её ко рту и стала облизывать её, щедро смачивая её своей слюной, а затем снова направила её в свою дырочку. Стараясь не обращать внимания на боль, я с усилием ввела всё-таки его руку во влагалище.
- М-ммм, - вырвался у меня вздох облегчения, одновременно с ощущением приятного растяжения внутри меня.
- Класс: , - восхищённо произнёс Рома, глядя на свою руку, целиком погруженную в мою писечку.
Он начал аккуратное движение рукой, заворожено глядя на этот процесс. Постепенно моё влагалище привыкло к новому для себя размеру, и чувство боли ушло совершенно, сменившись ощущением нарастающего возбуждения. Напряжение внутри меня постепенно росло. У Ромы, похоже, тоже, потому что он вдруг вынул руку и, выпрямившись, начал расстегивать штаны.
- Поделись девочкой, чувак, - прозвучал голос, где-то позади нас.
Мы настолько были увлечены, что не заметили, как к нам сзади подошли четверо молодых ребят.
- Заебись, вы тут устроились.
Рома встал и расправил плечи - выглядел он довольно внушительно: широкие плечи, рост 190 - картина, которая не может не внушать уважение.
Я испуганно запахнула шубку.
Ребятам было лет по 15, их было четверо, но спокойствие и уверенность Ромы, их явно смущала.
- Ну, и что дальше? - спокойно спросил Рома.
- Чувак, ты клёвую тёлочку отхватил.
- Я знаю, - ответил Рома, - и что дальше?
- Бог велел делиться:
- А кто ты такой, чтобы я с тобой делился?
- Мы местные пацаны, и нас тут многие знают:
- А я вот не знаю, и что дальше, - всё так же спокойно ответил Рома, сжимая свои кулаки.
Уверенность в себе Ромы, и его грозный вид им совершенно не нравились - они нерешительно стояли, окружив нас, не зная, что предпринять. Им явно не хотелось попробовать на своих физиономиях его кулачищи.
Рома явно владел ситуацией.
- Ладно пацаны, давайте так: делаете, всё что хотите, но члены свои не совать - это моя привилегия.
Пацаны заметно обрадовались тому, что обстановка благополучно разрядилась, причём в их пользу.
А я, возмущённая его словами, с удивлением посмотрела на Рому. Но он как будто не заметил моего взгляда.
Пацаны бесцеремонно распахнули мою шубку и стали жадно лапать моё тело. Мяли мои грудки, стискивали в руках писечку, больно щипали сосочки и половые губки. Их руки блуждали по всему телу. Четыре пары рук: сухие и влажные, тёплые и замёрзшие - им хотелось потрогать всё, и им было тесно. Вскоре я почувствовала, как расстегивают мои сапожки: как стягивают их с меня: снимают чулочки: спускают с плеч шубку: Вот я уже совершенно голая сижу перед ними.
Возбуждение, не в силах сдерживать себя, вернулось ко мне, не смотря на эти грубые ласки. Я была во власти этих четырёх, незнакомых ребят и во мне боролись о смешанные чувства: с одной стороны в этой ситуации - я была жертвой, а с другой стороны - я была главной героиней в этом сюжете. Я понимала, что Рома контролирует ситуацию.
Они лакали мои грудки, плечи, животик, бёдра, ножки, до самых кончиков пальцев:
- М-мммм: , - вырвалось у меня, когда почувствовала, как чей-то палец скользнул в мою дырочку.
"Наконец-то" , - подумала я. Моя писечка буквально изнывала от желания.
Это был парень, который как раз вёл разговор с Ромой. Он вставил два пальца и начал очень энергично двигать ими в моём влагалище.
- Попробуй всю руку, - услышала я слова Ромы.
Парень обернулся, посмотреть на него - не шутит ли, и, убедившись, что нет, начал неумело и настойчиво пропихивать в меня всю руку.
После Роминого кулака, моя писечка была уже готова к подобному вторжению и довольно скоро, он уже орудовал в моём влагалище всей пятернёй. Он наслаждался этим процессом по полной программе - он вынимал полностью руку, восторженно глядя, как от его ладони, влажной от моих соков, поднимается пар, заново вставлял обратно. Он вращал внутри меня свой кулак, и снова вынимал его:
В очередной раз, когда он захотел снова вынуть руку, я придержала её, направив обратно во влагалище. И он понял мой сигнал - он начал методично трахать меня рукой, следя за моей реакцией. А я, не в силах сопротивляться приближающемуся оргазму, выгибаясь пружиной, всем телом стремилась навстречу его кулаку.
