Больше всего я опасался слухов, которые могли привлечь внимание школьной администрации. Но никаких сплетен не поползло - и всё потому, что я заснял своих похотливых друзей на видео - как раз в тот момент, когда они резвились со своей училкой. Молчите, - говорил я им, - или вами будет любоваться весь интернет. Пригрозил и проблемами в школе.
И все молчали.
Однако мне самому секс со своей рабыней уже наскучил. Её тотальная покорность хоть и умиляла, но давно приелась: с Еленой Сергеевной я уже дошёл до точки. Хотелось чего-то свежего, молоденького...
И уже давно наметил одну девчонку, Анну - миниатюрную, застенчивую блондинку из девятого класса. Четырнадцать лет, опять серая мышка, опять скромняга, опять тихоня - ломать таких одно удовольствие. Аня жила в бедной, неблагополучной семье: спивающаяся мать и отчим. Я рассчитывал, что такая родня не заметит, что дочка попала в мои сети.
Выглядела Аня как типичная отличница, которой она и являлась. Вечно в белой блузке и чёрной юбочке. Фигурка ещё не оформившаяся - типичная девочка-подросток, но в её внешности мне понравились две вещи: красивые блондинистые волосы и длинные, стройные ножки, которые она нечасто открывала. Только на физкультуре иногда позволяла себе появиться в коротких шортиках.
В общем, в середины весны с помощью Елены Сергеевны я стал постепенно портить этой милашке оценки. Для Анны это была целая трагедия. Наверное её полусумасшедшая алкоголичка-мамаша лупила дочь даже за четверки.
Анна постепенно отчаивалась - приходила в школу растрёпанная, с красными глазами, сидела за партой ещё тише прежнего. Но получала по прежнему двояки, хоть и вызубривала всё наизусть. А я всё ждал когда она обратится ко мне, чтобы повлиять на свою успеваемость. О том, что я это могу знали уже многие: я сам пустил сплетню, что я - дальний родственник Елены Сергеевны и могу решать любые проблемы с физикой.
В конце апреля Аня подошла ко мне на перемене и, потупив глазки, спросила сколько будет стоить пятёрка за год. Я заломил огромную сумму, которой, я надеялся, у неё не было. По её округлившимся голубым глазам, я понял, что так и есть. Тогда я мгновенно успокоил её, сказав, что есть и другие способы.
И пригласил блондиночку к себе - на чашечку чая, обсудить перспективы.
Вечером она пришла ко мне домой, и я, для начала, предложил ей присесть. Она осторожно уселась на краешек дивана и приготовилась слушать мои условия.
Одета в неизменную белую блузку, за которой просматривался лифчик-единичка. Чёрная плиссированная юбка, белые носочки и босоножки. Колгот не надела. Светлые волосы, обычно собранные в заурядный хвост, сегодня были аккуратно уложены. Я заметил даже следы неумелого макияжа - наверное косметику у мамки стащила... Видимо провела перед зеркалом не один час, прихорашиваясь и наводя марафет. Чего добивалась? Хотела мне понравиться? Думала, что я влюбился в неё? Глупышка...
Я не стал ходить вокруг да около, и предложил исправить все оценки за лёгкий минетик.
Шокированная, она не сразу поняла, чего я от неё хочу. А когда осознала то разрыдалась. Сказала, что ещё девственница и никогда ни с кем подобным не занималась, и даже не целовалась ни разу.
Я её успокоил, сказал, что всё будет хорошо.
Наивная, она поверила. По крайней мере вытерла слёзы и кивнула. Тогда я приказал ей стать на колени у кресла. Сам взглянул сверху-вниз на застывшие слезинки в её глазах и потёкшую по щекам тушь. Потом выразительно кивнул на свою ширинку.
Аня сглотнула слюну и потянулась к молнии на джинсах. Расстегнула, извлекла мой набухший член наружу и принялась неуверенно гладить его тонкими пальчиками. В этот момент её снова задушили рыдания, она отодвинула торчащий ей в лицо пенис и в приступе жгучего стыда закрыла лицо руками.
Никогда не видел, чтобы у людей были такие красные лица...
Пришлось помочь процессу. Я взял Анины ладошки, отвёл их в стороны, потом, растрепав её уложенную причёску, небрежно намотал длинные блондинистые волосы на кулак и стал водить головкой члена ей по губам. Аня рот открывать не желала, мычала, кривилась и всё норовила отвернуться. Вскоре её щёки и подбородок покрылись паутинками прозрачной липкой смазки, капающей с моего возбуждённого члена. Но рот она так и не открыла - пришлось несильно хлопнуть её свободной ладошкой по щеке. Сработало! Аня сразу сдалась и моя головка скользнула в разжавшееся кольцо её розовых, пухлых губ.
Девочка тут же попробовала вытолкнуть мой член языком обратно, но было поздно. Я потянул её за волосы на себя, силой прижимая её рот к своей промежности. И блондиночка подчинилась: несколько раз дёрнувшись, она принялась водить языком по головке, сосать и облизывать пульсирующий у неё во рту хуй.
Вот это было по-настоящему здорово! Такие непривычные, свежие ощущения! Неопытные, нежные губы на крайней плоти, шершавый язычок лижет уздечку, горячие слёзы, стекают по яйцам...
Несколько раз я специально вводил член поглубже - касаясь головкой горла, и злорадно наблюдал как Анна принималась кашлять, отхаркивая слюну вперемежку с моими выделениями.
Обычно при минете процесс контролирует женщина, но в этот раз инициативу пришлось взять мне. Я долбил эту малолетнюю блондинистую тихоню в рот, упирая член то в щеку, то в нёбо - куда попаду.
Оттягивая оргазм, я заставил её полизать яйца. Она закапризничала, но я снова направил её рукой и она сдалась. Уже чувствуя, что больше не могу сдерживаться, я засунул член прямо в копну её золотистых волос и кончил, стараясь выложиться полностью. Анины волосы тут же стали липкими. Одинокий ручеёк спермы капнул с блондинистой чёлки на щеку, сполз вниз, оставив серебристую дорожку, да и замер на подбородке мутной каплей.
Анна вновь по-детски захныкала, на миг превратившись совсем уж в маленькую девочку. Сейчас я бы дал ей от силы лет двенадцать-тринадцать.
Всё ещё держась левой рукой за волосы, я повалил Анну на кресло. Правой рукой залез ей под блузку, подвинул лифчик. Сжал её маленькую, неоформившуюся грудь, чувствуя как под подушечками пальцев начинает твердеть сосок.
Аня прекратила всякое сопротивление и застыла, то ли сраженная шоком, то ли парализованная новыми для себя ощущениями. Я отпустил волосы и стал лапать её уже двумя руками. Я щупал её тельце нарочно грубо. С силой сжимал грудки, гладил горячий животик, запустил руку под юбку и ухватился за упругое бедро, просунул пятерню под её тугую попку. Мой эрегированный члён тёрся о чёрную юбку, оставляя на ней пятна капающей с конца спермы.
Анна по-прежнему пребывала в оцепенении, смотрела на меня со смесью страха и возбуждения. Что-то шептала и шептала, типа "не надо" , "я ещё ни с кем" , "мама убьёт". Я же для себя подтвердил одну истину: любая баба в глубине души немного шлюха. Схвати её за грудь - и она потечёт...
Не встречая сопротивления, я задрал ей юбку и одним резким движением стянул трусики до колен. После этого, не давая опомниться, навалился всей массой и сразу же ввёл член. Мне хотелось оттрахать её прямо вот так, в одежде. Она даже босоножки не сняла.
Кстати Анна не соврала - и правда оказалась девственницей. Такие подзабытые ощущения новизны... узкое влагалище, свежая поросль лобковых волос. Кровь из щёлки я промокнул её же белыми трусиками.
Я драл Аню безо всяких скидок на неопытность - и к концу экзекуции девочка уже напоминала зомби. Бессмысленный взгляд в одну точку, невыразительное лицо... Её психика оказалась очень слабой, видимо до меня здесь постарались мать и отчим.
Когда я с ней закончил, то снова обильно спустил ей на волосы - сам не знаю почему, но мне понравилось кончать на её золотистые локоны. Её кудри так смешно намокали и слипались в пряди...
Анна молчала. Она ещё не знала моей привычки снимать всё на камеру. А когда узнала, то было поздно. Разревелась, сказала, что родители убьют её, если увидят запись.
Я выпроводил Аню из квартиры не дав даже умыться. Мне хотелось преподать ей первый урок унижения - пройтись по улице в мокрой от пота блузке, без трусиков (оставил у себя как трофей) , со слипшимися от спермы волосами, с пятнами на помятой юбке... и пусть уже стояла темнота, мне всё равно было смешно думать о том как она идёт тёмными дворами, обжевывая мысль о своём унижении. И каждый прохожий, если увидит её в свете фонаря, сразу поймёт, что девку грубо оттрахали и, как последнюю блядь, выставили за дверь.
Честно говоря, не думал, что Аня придёт в школу на следующий день. Признаться откровенно - ждал бури. Боялся, что родители поднимут бучу, увидев дочь в том виде, в котором я выставил её из дома. Ещё я думал, что Аня банально не придёт - скажется больной, или ещё что-нибудь придумает.
Но она пришла. Бледная, словно моль, под глазами круги - ночь явно прошла без сна. На голове царил блондинистый хаос. И тело своё девочка прикрыла максимально - надела бесформенную водолазку и джинсы.
Сегодня в их классе как раз была физика и я приказал Елене Сергеевне оставить Анну в кабинете после уроков под любым предлогом, а ключи передать мне.
Так мы снова остались наедине.
Анна задрожала, когда я запер двери в кабинет физики и подошёл к ней. Отступила к школьной доске.
- Ты получил всё, что хотел, - прошептала она с блёстками в глазах. - Оставь меня в покое.
Я не утруждал себя разговорами. Лишь нагло положил руку на её груди и стал тискать их, стараясь прощупать соски сквозь плотную ткань.
Анна попыталась убрать мою руку, отстранить меня, увернуться - но я прижал её к доске без всяких шансов на спасение. Принялся гладить её отовсюду - попка, бёдра.
- Перестань, - сказала, почему-то, шепотом.
Я склонил голову, чтобы поцеловать её, но она сжала губы, словно пай-девочка. Тогда я принялся мусолить языком её пухлые губки...
Девочка залилась краской, стала вертеть головой, убегая от моих ласк. Потом попыталась что-то сказать, но я тут же запихнул свой язык ей в рот. Поцелуй получился грубый и слюнявый.
Наконец я ослабил свой натиск.
- Я закричу, - сказала она опять шепотом.
- Хотела бы, давно закричала, - возразил я и свободной рукой расстегнул молнию на её джинсах, приспустил их и сунул ладонь ей в трусы. Вторую ладошку запустил ей под водолазку, по-хозяйски ощупывая сиськи.
