Предвкушая удовольствие, Николай пил пиво в какой-то уютной забегаловке. Он не был пьяницей, а тем более алкоголиком, но пиво любил. И сегодня был повод - жена его, Маринка, причем отличная жена, которую, несмотря почти на десять лет со дня их свадьбы, Николай любил всем сердцем, уехала вместе с ненаглядным сыном к матери своей, в Сосново. Была пятница, намечалось два выходных, полностью свободных от семейных обязанностей, и он основательно к ним приготовился - в полиэтиленовом пакете, который стоял возле его ног, лежали пять бутылок пива, в видеопрокате были взяты две кассеты с какими-то боевиками импортного пошиба. Предчувствуя отличный вечер, Николай блаженно пил, закусывая янтарную жидкость солеными сухариками.
Допив пиво, он вышел на улицу. Погода стояла чисто ленинградская для этого времени года - минус два, снега нет, и дует пронизывающий ветер. Находится на улице было в тягость.
До дома идти было недалеко и он, прикрываясь от ветра, уже мыслями был дома, в жаркой квартире.
Заскочил к себе в подъезд, вызвал лифт и встал, прислушиваясь.
- С неба, наверное, идет - подумал он с нетерпением.
Наконец двери лифта отворились, Николай вошел в кабину и нажал кнопку своего этажа. В это время скрипнула входная дверь и вошла соседка. Где она живет, он не знал, просто видел ее пару раз в неделю - неприметно одетую, в очках, здоровающуюся чуть заметным кивком головы и огненно-рыжую. Из-за цвета ее волос он, собственно, ее и запомнил. Притормозив носком ботинка дверь, он дождался пока она войдет, хотя, честно говоря, не любил попутчиков в лифте.
- Вам на какой? - стараясь скрыть неудовольствие, спросил Николай.
- На седьмой - ответила она.
Николай жил на десятом.
И тут случилась неприятность. Разворачиваясь, он уже потянулся к панели лифта, чтобы нажать на кнопку этажа, но соседка, войдя в кабину, поворачивалась к нему спиной. И было бы все хорошо, но моменты их вращения оказались противоположенными, и пакеты, которые они держали в руках, встретились с подозрительно-громким бьющимся звуком.
- Ё-оп! - только и успел промолвить Николай, в то время когда из его пакета закапало пиво. Крупный осколок прорвал целлофан, и дыра быстро расползалась. Он не успел подхватить мешок и через секунду едва успел отпрыгнуть к краю кабины, стараясь уберечься от брызг. Соседка растерянно уставилась на растекающуюся лужу, потом заглянула в свой пакет. Николай тоже скосил туда взгляд. Там на боку лежала трехлитровая банка с солеными огурцами. Она-то и приложилась своей жестяной крышкой к его пиву. Подняв остатки своего пакета, Николай заглянул туда. Из его пяти бутылок осталось всего две.
- Как же я это так! - промолвила соседка с огорчением.
- Ничего страшного - сказал Николай - вот только лужа. Да и она высохнет. А пива в магазине много. - Хотя думал он совершенно о другом.
Нажав кнопку седьмого этажа, чтобы сгладить неприятность момента, Николай спросил ее: - А Вы пиво любите?
- Ой, нет, что Вы! - скромно ответила она, но, поняв, что не стоит притворяться синим чулком, продолжила: - Горькое оно, да и на людей потом дыхнуть неудобно. Запах сильнее, чем от водки.
- Кстати у меня ведь бутылка водки дома в холодильнике - вспомнил Николай, и продолжил: - Ну а водку-то Вы пьете?
- Пью. - но тут же спохватилась она: - В меру конечно.
Лифт закончил движение, двери распахнулись и соседка, выходя сказала: - Я Вам верну пиво.
- Да бросьте! - буркнул Николай и нажал кнопку своего этажа.
Войдя в квартиру, Николай пронес остатки пакета в ванну, снял куртку и ботинки, негромко выругался и пошел переодеваться, включив машинально телевизор. Там какой-то мужик, изо всех сил стараясь выглядеть солидно, нес очередной бред. Николай надел спортивные брюки и футболку, сел в кресло и вытянул ноги. Надо было идти вымыть уцелевшие бутылки, да и приготовить себе чего-нибудь поесть.
- Хорошо, что хоть видеокассеты положил в карманы куртки - подумал Николай: - а то и посмотреть было бы сейчас нечего.
Салат из последних огурцов с помидорами, сдобренный сметаной, да яичница из трех яиц - вот все на что хватило его фантазии. Отмытые и обтертые бутылки были отнесены в комнату на журнальный столик. Туда же Николай перенес и салат с яичницей. Воткнув в видик кассету, открыл пиво и с удовольствием сделал несколько глотков. На экране уже вовсю лупили из автоматов, когда вдруг раздался звонок. Глотнув еще пива, Николай пошел к входной двери. Поглядев в глазок, он к своему удивлению, увидел там смущенное лицо своей рыжей соседки. Проклиная ее, открыл дверь и удивленно сказал: - Проходите.
- Я Вам вот что принесла - сказала она, протягивая бутылку водки: - это вместо пива.
- Ну, Вы даете! - промолвил Николай. Теперь смущаться настала его очередь. И не столько из-за неожиданного дара, а, сколько из-за прекрасного изменения, происшедшего с его спутницей по лифту.
Очки исчезли, и на него смотрели карие, почти черные, глаза. Вместе с необычным цветом ее волос это выглядело фантастически. Чуть курносый, аккуратный носик, припухлые губы и россыпь мелких веснушек. Очень короткий, облегающий тело, голубой халатик с короткими рукавами и глубоким вырезом на груди очень шел к ее фигуре, осиная талия, перетянутая поясом, чудесно подчеркивала развитую грудь и стройные бедра.
- Я Вам устроила такую неприятность, а за пивом идти в такую погоду не хочу.
- Ну, тогда проходите в комнату, будем пить водку - вдруг ляпнул Николай и сам удивился своей наглости.
- Да что Вы, неудобно.
- Я русский по паспорту, так что пить один не приучен с детства - продолжал удивлять сам себя Николай: - да и кроме меня никого больше нет. Давайте, быстренько проходите в комнату!
Она, чуть помявшись, неуверенно двинулась в глубь квартиры. Сзади неожиданная пришелица выглядела так же привлекательно - аккуратная, поджарая попка, стройные, мускулистые ноги.
- Присаживайтесь на кресло, я сейчас приду. И поставьте Вы бутылку на столик.
Взяв со стола в комнате бутылки с пивом, он отнес их на кухню и поставил в холодильник.
Захватив стопки, Николай вернулся. Соседка сидела в кресле, положив ногу на ногу, и с интересом оглядывала комнату.
- У Вас хорошо, уютно - сказала она: - только очень светло. Включите, пожалуйста, торшер, а люстру выключите. Я с детства не люблю яркого света.
Поставив стопки, он выполнил ее просьбу и уселся на стоящий рядом диван. Ее ноги словно светились в неярком свете и притягивали взгляд Николая. Разлив водку, он сказал: - Давайте выпьем за возврат долгов, а заодно и познакомимся. Меня зовут Колей.
Без всякого жеманства она ответила: - А меня Света.
Выпив без всяких обычных женских ужимок - якобы, крепко, много, она поставила свою стопку, улыбнулась и сказала: - Люблю под водку яичницу, а особенно с салатом!
Николай с интересом наблюдал за ней. Света потянулась за салатом, и он увидел в разрезе халатика грудь, схваченную чашечками кружевного белого лифчика. Перехватив его взгляд, она еще раз улыбнулась, сказав: - Наливайте еще, займитесь делом, и закусывайте побольше, а то Вы меня глазами съедите.
Спохватившись, Николай разлил водку, и предложил: - Давайте перейдем на « ты », а то вот вместе сидим, пьем, а все выкаем друг другу.
- С удовольствием - Светлана подняла свою стопку.
Закусывая, Николай смотрел на Светлану и удивлялся, какие грациозные у нее движения. Куда девалась та неприступность, неуклюжесть, строгий и в тоже время отсутствующий взгляд. Вся она излучала доступность и благожелательность. Водка уже сделала свое дело - лицо чуть раскраснелось, а глаза блестели влажным блеском.
Она посмотрела на него: - Я ничего не понимаю в этом фильме, поставь чего-нибудь другое, с начала.
- А чего ты хочешь? - спросил Николай.
- Порнушку какую-нибудь, там хоть вникать в содержание не нужно, только выключи звук и поставь музыку.
Николай и сам не любил заунывно-однообразные стоны и всхлипывания, сопровождающие действия в таких фильмах. Он быстро воткнул новую кассету, приглушил звук и включил на магнитоле одну из тех радиостанций, которые целыми сутками гоняли музыку.
На экране два мужика вовсю употребляли одну на двоих представительницу противоположенного пола, из динамиков лилась нежная музыка, а рядом в кресле сидела очаровательная женщина. У Николая сердце постепенно переместилось в область горла и там глухо стучало, не давая расслабится.
Светлана чуть подалась вперед, отчего почти полностью оголились ее бедра, рот чуть приоткрылся, а руки, лежащие на подлокотниках кресла, напряглись. Николай налил очередную порцию водки.
- Света! Может отвлечешься на минуточку?
Она, стряхнув с себя оцепенение, посмотрела на него, потом на протянутую водку, чуть поддернула пониже халатик и взяла стопку.
- Какая музыка хорошая. Давай выпьем, а потом потанцуем?
Они, опустошив в очередной раз стопки, поднялись. Николай, обхватив Светлану за талию, вывел ее на середину комнаты. Она повернулась, положила руки ему на плечи, и они медленно поплыли под звуки, льющиеся из колонок.
Николай ощущал сквозь тонкий шелк халата ее твердую и упругую грудь, тонкую талию и чувствовал, как Светлана чуть заметно дрожит. Рука его опустилась чуть ниже, и он почувствовал начало ее трусиков. Она не сделала никаких попыток освободится, только руки ее, лежащие на плечах Николая, напряглись и обняли его за шею. Другой рукой он медленно провел по ее спине, чем вызвал судорожный вздох, и дрожь ее тела стала чувствоваться сильнее. Светлана прижалась к нему низом живота и, откинув назад голову, прошептала: - Как хорошо…
Музыка кончилась, а они стояли, не в силах оторваться друг от друга. Потом молча сели каждый на свое место.
- Я совсем потеряла голову - промолвила Светлана.
Николай, уже взявший себя в руки, улыбнувшись, сказал: - Все так, как надо. Следующий танец тоже наш. А сейчас давай покурим. Кстати, ты куришь?
