Три недели рая
- Ну, давай же, давай! - Юлькины пальцы шуровали в юном влагалище Анечки. Теплый воск девичьего вожделения стекал по ладони и, засыхая, образовывал тонкую пленку. Подружки лежали голенькие, обнявшись. У Ани на лице был написан неземной восторг. Ее голова металась по подушке. Юлька же была полностью сосредоточена на продлении и усилении этого восторга. Ее глаза не отрывались от личика одноклассницы. - Ну же! Спусти, лапочка. Пожалуйста. - После этих слов Юлька выстрелила очередью поцелуев в шейку, естественно, не прекращая упражнений с гениталиями подруги. Анечка стиснула зубки, но, тщетно:
- Ой! Уй-й-я-а-а! - Ногти девушки вонзились в лопатки партнерши. Ножницы из указательного и среднего пальцев Юли окончательно разрезали нежную плоть, и сквозь порезы потек такой привычный, но от этого - не менее замечательный оргазм. Мускулы молодой дырочки сократились. Анечка сжала ножки, чуть не переломав пальцы подруги, и вытянулась солдатиком. Юльке пришлось согнуть руку. Ее ладонь была вынуждена лечь на пушистый холмик лобка, из которого только что торчал аккуратненький клитор. Теперь он был расплющен, раздавлен и требовал свободы. Эти требования немедленно вырвались через ротик Анечки: «Ой-ой-ой! Мамочка! Ой, я не могу!». Юлька усилила давление, а пальцы во влагалище заработали с удвоенным темпом. Ей очень хотелось продлить подружке удовольствие. Ну, хоть на секундочку.
- Какая ты у меня киска. Давай, еще, еще!
- Не могу больше-е-е! Как хорошо! Юлька-а-а-а! - Это был конец. Тело, как-то мгновенно, расслабилось. Теперь Анечка больше напоминала оттраханную шлюху, чем шестнадцатилетнюю прелестницу. Юля медленно вытащила пальчики из мокрого влагалища и размазала оставшуюся влагу по маленьким розовым грудкам любимой.
- Анька! Та такая классная! Поцелуй меня, а? - Анечка еле расслышала ласковый шепот.
Собрав последние силы, девочка притянула Юльку к себе, и стала вязать своим языком мудреные узлы из языка одноклассницы. Почувствовав вкус ротика подруги, Аня вдруг вспомнила, что Юлька еще не кончала. Ее страстные ласки, помноженные на возбуждение от вида анькиного оргазма, недвусмысленно намекали на желание немедленно удовлетворить свою похоть. Торчащие маленькие сосочки воткнулись в грудь только что кончившей девочки и жаждали ласки. Аньке где-то нужно было найти силы, чтобы вернуть сторицей уже истраченное удовольствие.
- Юль! Ты меня любишь?
- Ты каждый раз об этом спрашиваешь. Конечно, люблю! - По голосу подруги, Аня поняла, что та говорит искренне.
- Я спрашиваю, а ты всегда отвечаешь. Мне нужно это слышать, Юлечка! Понимаешь?
- Понимаю. - Рука Юльки гладила любимую по волосам. Она прижалась щекой к щеке Ани и закрыла глаза. Так девочки пролежали еще минуту.
С того момента, как они прибежали из школы, прошло уже полчаса. Последние три недели все происходило именно так. Они срывались с последним звонком и, размахивая сумками, бежали к Аньке. Длинноногая Юля всегда обгоняла свою маленькую подружку, и поэтому ей всегда приходилось помогать запыхавшейся Аньке содрать с себя школьную одежду, прежде чем отправиться в душ. Юлька была более нетерпелива и всегда относилась к прелюдиям с нескрываемым пренебрежением. Предмет ее мечтаний лежал намного ниже талии одноклассницы, в то время как Анечка всегда была готова не раздеваясь играть и нежиться в объятиях хоть полчаса. Это даже послужило яблоком раздора, но потом они договорились чередовать дни, и все потекло как надо.
В день Ани девочки подолгу сидели на диване, обнявшись, и лаская друг друга. Их ручонки залезали под одежду в самых интимных местах, а поцелуи густо перемешивались откровенными признаниями самого порнографического толка. И только тогда, когда похоть начинала разъедать анькино тело, она шептала Юльке на ухо: «Давай разденемся».
Юлькин день был полной противоположностью. Она буквально срывала тряпки с обоих тел. Потом валила Анечку на диван, а сама прыгала на нее в позицию 69 и погружала девичий клитор в свой ротик.
Сегодня был день Ани. Она кончила уже во второй раз. Первый оргазм догнал ее еще в одежде и был вызван невинным поцелуем в мягкие Юлькины губки, а так же сокращением тазобедренных мышц. Но, разве это был оргазм, по сравнению со вторым?!
- Ну, что? Давай теперь, ты. - Анька вывернулась из цепких объятий и раздвинула длинные
Юлькины ножки. В отличие от нее самой, подруга любила развратно выбривать свои вороные волосики с письки, оставляя лишь задорный хохолок. Сейчас Ане предстояло хорошенько потереться язычком об это сокровище, а хохолок снова будет щекотать ей кончик вздернутого носика. Юлькин клитор был куда больше, чем у Анечки, и требовал серьезного обращения. Поэтому Аня устроилась поудобнее и, закрыв глаза, первым же движением всосала вишенку целиком в рот. Вообще-то, Юлька больше всего на свете любила, когда язычок бегает вокруг ее персика, но Анечка приберегала эту ласку для последнего аккорда. Сейчас же, она просто закусила верхними зубками клитор, а кончиком языка стала поддрачивать вспухшие губки. Юлька тихонько застонала и схватила одной рукой подругу за голову с прямыми рыжими волосами до плеч. Другая рука ублажала правый сосочек, который явно вознамерился получить удовольствие раньше всех остальных эрогенных зон, и поэтому сейчас пульсировал, почему-то забыв даже про своего левого брата.
Юлька вспотела. Анечка подбрасывала на весы будущего оргазма все больше и больше груза. Язык уже растирал промежность подруги, а ласковые ладошки поглаживали тощие Юлькины ягодицы, которые начали подаваться вперед с каждым витком классического лесбийского цикла. Весы еще колебались. Чаша вожделения пока не могла перевесить чашу покоя. Юлька, как всегда, задышала чересчур глубоко. Ее выдохи сопровождались богатым грудным «А-а-а!», и Анечка решила пустить в ход последний козырь. Ее язык неистово закрутил кружева вокруг клитора подруги, а пальчик невинно проник в мокренькую норку и стал там баловаться со стеночками. Чаша вожделения тут же провалилась в небытие. Юлька задергалась в судорогах, а влагалище оросило палец новой волной смазки. Анька стала вынимать и снова вставлять его, не забывая про клитор.
Юлька зарыдала. Головка заметалась, выбрасывая из уголков рта на щечки тоненькие струйки слюны. Обе руки подхватили груди под низ и соединили их друг с другом. Юлька каждой клеточкой ощутила, как ее бедная писька сейчас обспускает ротик своей возлюбленной и стала орать на всю квартиру:
- Анька-а-а! Я конча…конча! Ай-ай-ай-я-я-я! Ой, бля-я-а! - С этими словами Юлька приподняла плечи, вздрогнула и расслабилась. Вздернутая попка опустилась на простынь, увлекая за собой высосанный клитор. Анька еще продолжала гладить подружку по животику, а Юля уже считала желтые кружки оргазма в закрытых глазах.
- Какая же ты, все-таки, прелесть. - Прошептала Анечка и положила головку на утомленный лобок подруги.
Отдыхая, девочки лежали обнявшись, и разглядывали потолок. Юлька приподнялась на локтях и неожиданно спросила:
- Анька! А когда тебе книгу надо отдать?
- Да вроде бы не срочно. А что это ты вдруг вспомнила?
- У меня есть идея. По-моему хорошая. Давай, трахнемся с Евгенией.
- Зачем? Тебе со мной плохо?
- Дурочка ты! Она же опытная лесбиянка. Знаешь, что они умеют творить? Мы-то с тобой так, балуемся. Ну, давай. Один разок, а?
- Не знаю. Да и не даст она. Она же учительница.
- Ты думаешь, училкам меньше хочется? - Юлька, видя равнодушие подруги, все более распалялась.
- Да, нет. Хочется, конечно. Но не с нами же.
- А почему - не с нами? В конце концов, это будет самый классный выход. Ведь тебе вместе с книгой еще фотки надо вернуть. - Вот это был хороший аргумент. Анька до смерти боялась возвращать книгу из-за этих проклятых фотографий.
Да. Это, пожалуй, верно. Ну, и как ты собираешься с ней переспать? - Аня уже решилась, но все еще не была уверена в успехе предприятия.
- Вот это вопро-о-ос. - Протянула Юлька. - Может, сами на поляроид снимемся и ей подсунем?
- Ты, что, идиотка?! А если не получится, ты знаешь, где эти фотки окажутся?
- Да, представляю. Может, покажем на уроке, что мы уже это…
- И «это» узнает весь класс, да?
- Блин. Что ж придумать-то?
- Слушай! - Глаза Анечки вдруг загорелись. - Придумала! - Девочка вскочила и пулей пронесясь по комнате, достала с полки знакомую книгу. Быстро перелистав ее, она нашла нужное место.
- Ты что? - Удивленные глаза Юлечки созерцали Анькину суету.
- Тут есть одно место. Помнишь, была у Нельсона леди Гамильтон? Так, вот, еще она была любовницей и даже фавориткой одной английской королевы. Еще до Нельсона. Мы можем напроситься к Евгении с этим вопросом. Ну, как будто, не понимаем, как это может быть. И пусть она объясняет. А там - посмотрим.
- Слушай, Анька! Ты просто - супер! Отлично. А она не спросит, почему так долго книгу держали?
- Ну, это вопрос десятый!
- А телефон ты знаешь?
- Знаю, конечно. Я ж несколько книг уже брала.
- Ну, что? Давай, прямо сегодня, а? - Юльке уже не терпелось.
- Нет. Завтра. Сегодня история была, а завтра не будет, и мы скажем, что только сегодня прочитали. И позвоним.
- Анечка. А может, я позвоню? Ну, давай?
- Нет, лысый! Тебе я телефон не скажу! А то, повадишься еще.
- Ну, ладно. Тогда до завтра. - Юлька, уже одетая, чмокнула Анечку в губы и, как всегда не дожидаясь медлительную подругу, хлопнула дверью.
Анька щелкнула задвижкой. Потом потянулась, и, сорвав листок отрывного календаря, поплелась в комнату отдаться единственному своему мужчине - Богу Морфею.
Почти три недели подобного земного рая пролетели моментально. О предстоящих экзаменах одноклассницы думать даже не начинали. А что, собственно, случилось три недели назад?
Случился обыкновенный вторник. Анечка, как всегда пришла домой и, не переодеваясь, начала впихивать в себя холодную яичницу, оставленную отцом на плите. Ее мысли витали в области Истории. Она очень увлекалась этим предметом, и особенно ее интересовала монархическая история Британии. Девочка преклонялась перед культурой этой страны. Будучи человеком, склонным к гуманитарным предметам, Аня буквально проглатывала информацию из материалов по старой Англии, но их было нелегко достать. Шекспир и Голсуорси давно были зачитаны до дыр. Все книжки на данную тему из районной библиотеки перебывали у нее дома по несколько раз. Но этого было мало. Этого было явно недостаточно!
