Рассказы конкурса читайте начиная с выпуска от 29 января
Эти глаза... Никогда не забуду, каким светом они горели, как восхищённо смотрели на меня, когда я пел и играл на гитаре, как ловили каждый мой шаг и мой жест... Рядом была моя беременная жена, и твой муж тоже был рядом, и мы сидели вчетвером в дружной тесной компании и пили, и пели, и ели... Тогда я увидел тебя в первый раз - мы с женой были у вас в гостях. Вы давно дружите с моей женой, и она частенько к вам захаживала, но я зашёл к вам впервые. Признаться честно, я ожидал увидеть скучную компанию школьных ботаников, и идти-то к вам не хотел - но был какой-то там юбилей, и с тяжёлым сердцем я поддался уговорам своей дражайшей половины (тем более не отпускать же её одну беременную!) . Но был хороший стол, выпивка, твой муж неплохо вёл вечер и довольно сносно перебирал струнами "испанки" , и вроде ничего получалась вечеринка. Я-то играю профессионально на разного рода банкетах, к угощениям и выпивкам привык, как к утренней молитве, поэтому оценил твоё кулинарное искусство, а также ораторские способности твоего суженого. Сам я играть не собирался, дабы не контрастировать с любителями. И на ваши общие просьбы сыграть что-либо отвечал с ленивой неохотцей, пока не увидел твой восхищённый и просящий взгляд. Никто и никогда не смотрел на меня с таким восхищением, не радовался, как ребёнок, каждой моей глупой шутке, не глотал с жадностью каждый мой взгляд! . . Это было что-то такое необыкновенное, фантастичное, и в то же время такое простое, земное, близкое... Короче, ближе к ночи и после некоторой порции выпитого я уже играл и пел вовсю. Для тебя. Нельзя сказать, что я рядом никого не замечал - рядом сидели моя любимая жена, твой муж, который то и дело выходил на кухню покачать вашу чудную шестимесячную малышку (которая по причине гостей коротала ночь не в своей кроватке, а в коляске на кухне) . Короче, я замечал всё. Но ты! ... Ты словно заколдованная слышала только меня. Слушалась мужа, когда он тебе что-то говорил, молча уносила и приносила посуду и разные блюда, но видела и слышала только меня. Я это чувствовал, и меня это заводило, вдохновляло, возбуждало, чёрт возьми! Твоя коротенькая юбочка еле выглядывала за средней длины блузочкой, и казалось, что ты вообще без юбки, в одной блузке, и в гладких, приятных эластичных колготочках да дьявольски эротичных туфельках на высокой шпильке. А твои длинные распущенные волосы добавляли к твоей эротичности ещё нежности и женственности. В общем, твой восхищённый взгляд и стройные ножки пронзили меня насквозь, и я был просто в ударе! Давно я так не пел! А когда мы с тобой танцевали - мои пальцы чувствовали волнение и дрожь твоего тела сквозь тонкую ткань блузочки... Ты была так близка, так мила, так желанна!!!
Мы расстались далеко за полночь, и утро следующего дня было хмурым. Я уж не говорю о головной боли, о необходимости идти на работу, мне просто страшно не хватало тебя. Мне хватило благоразумия не говорить ни о чём своей половине, тем паче она на сносях, но сдавленная плоть просто жгла всё изнутри. Конечно, этот вопрос можно было решить и с помощью жриц любви, но то ли денег было жалко, то ли себя... В общем, как-то после работы очутился я в какой-то забегаловке с какими-то сомнительными типами, но содержимое налитого в стаканы довольно таки хорошенько нас сблизило. Как хорошо, когда тебя понимают!
В общем, я всерьёз пристрастился к этому "целителю душ" , и каждый день приходил домой в хорошем расположении духа и никак не мог понять, за что ругается со мной моя половина? Каждое утро было хмурым, как перед грозой, и это был единственный способ не сойти с ума от боли и от тоски (а также от сушняка в горле) . Но я-то прекрасно понимал, что когда всё это мне надоест - я сразу брошу, но пока работа не мешала моей слабости, да и наоборот тоже...
Моя жёнушка так тем не менее не считала, и сдуру даже предложила мне закодироваться. Вот это номер! Меня это и рассмешило, и разозлило одновременно. Ни к чему другому, кроме того, что я стал приходить позднее и будучи более "весёлым" , это не привело и не могло привести. Ни уговоры, ни угрозы уйти, на меня уже не действовали - я просто не воспринимал их всерьёз. И ничего не хотелось менять, ведь итак всё хорошо! А утром, когда мог всё адекватней оценивать - уходил на работу...
Но вот однажды вечером, придя домой, как обычно, часов в одиннадцать, я застал там тебя. Ты, видимо, засиделась с моей женой и не заметила, что уже поздно. Как и в первый раз, ты была в коротенькой юбочке (наверное, ты всегда так ходишь - ещё бы, такие ножки нельзя прятать!) и волосы твои нежными волнами спадали на плечи, спину, и вся ты опять словно светилась изнутри! ... Наверное, сейчас должен придти твой муж - не одной же тебе возвращаться обратно! В ожидании его прихода мы сидели за столом, я о чём-то болтал, вы с женой тоже что-то такое несли - но это не важно; важно, что ты скоро уйдёшь, а я этого страшно не хочу! Но мужа всё не было, и за разговорами и закуской мы как-то забыли, что он вообще должен придти. А может, и не должен?
Наша болтовня всё не прекращалась, было так хорошо, весело и приятно, что о существовании такого понятия, как время, попросту забылось. Я даже не заметил, как моя жена оставила нас одних - видимо, организм беременной нуждался-таки в режиме. Мы с тобой были одни на кухне, но её отсутствие нас нисколько не смутило, и стыдно признаться, кажется даже воодушевило. Мы без умолку болтали обо всём на свете, мой стул как-то незаметно приближался к твоему, а мои руки невзначай, но всё чаще касались твоих. Почему-то ты не подавала никакого признака сопротивления, даже когда я случайно коснулся твоих ножек и незаметно стал их поглаживать. Сердце колотилось, как при пожаре, а руки постепенно переходили на талию, спину, плечи... Ты сидела справа от меня, уже вплотную, и моя левая ладонь вовсю шарила по твоим стройным ножкам, от коленок до бёдер, заходя под мини-юбочку и чувствуя волнительное ёрзанье и дрожь... Правой рукой я чувствовал твоё изящное, стройное тело, поглаживая то талию, то грудь, а ладонью левой стал ласкать твоё лицо и волосы, явно настраиваясь на глубокий, головокружительный поцелуй. Вдруг твоё щебетание стало приобретать какое-то определённое, направленное содержание. Прислушавшись повнимательнее, я вдруг различил его смысл - ты ангельским голосочком верещала о пагубности моей дружбы с "зелёным змеем" и уговаривала, или даже умоляла меня эту связь прекратить! При этом ты прижалась ко мне всем телом, обняла за шею обеими руками, и щебетала, щебетала, щебетала... Ну конечно, я догадывался, что очень тебе нравлюсь, что тебе хорошо со мной, но ты, оказывается, за меня переживаешь, боишься, что я уже не смогу сам вырваться, что начну катиться в пропасть... Глаза твои светились так, что не поверить в их искренность было невозможно. Ты волновалась, путалась, сбивалась; ты краснела и прижимала свою голову к моей груди, а потом снова начинала щебетать об актуальном... Потом вдруг начинала целовать мою шею, уши, гладить грудь... "Я... я тебя очень... , очень- оч-ч-чень... я очень тебя прошу, пожа-а-а-луйста-а-а!!!" - выдыхала ты сладким стоном. Я, словно сорвавшись с цепи и забыв обо всём на свете, сажаю тебя к себе на колени и начинаю смачно, необузданно целовать. Правая рука расстегнула бюстгальтер, левая пытается расстегнуть и снять юбку. "Не надо, пожалуйста, ну пожалуйста, не надо..." - твой шёпот только больше заводит. Вообще, глупенькие же эти девчонки! Это когда такие слова в такой ситуации воспринимались буквально?! Я, весь изнемогающий от возбуждения, завожу тебе обе руки за спину, держу их правой рукой, а левой продолжаю снимать юбочку. Ты тщетно пытаешься вырваться. Щелчок застёжки, три пуговицы, и вот моя рука скользит вниз по твоим ножкам вместе с юбочкой. Ещё секунда - и ты уже сидишь без юбки, в блузке и мягких эластичных колготках. Но вдруг ты вырвалась, вскочила и села на свой стул. Похоже, ты упёрлась по-настоящему. Это же всегда чувствуется, когда женщина упирается по настоящему. Признаться, это меня обескуражило и отрезвило. В конце концов, в этой же квартире, в комнате, спит моя жена, а я тут на кухне раздеваю её подругу...
Ты встала с моих колен, села обратно на свой стул (хотя юбку уже одевать не стала - и то хорошо! , ты так возбудительна и прекрасна без юбки! ...) ; мы снова выпили вина и я принёс из комнаты гитару. Признаться, я не собирался отступать и лишь изменил тактику. Жена, если уж спала, то спала крепко, так что за её сон я не переживал. Пел я, словно от этого зависела моя жизнь, но ты слушала почему-то не как прежде, я это чувствовал. И смотрела внимательно, но как-то по другому. И вдруг...
То, что произошло дальше, у меня не просто укладывалось в голове. Как вспомню тот момент - голова кругом, а тогда я чуть просто не захлебнулся от переизбытка чувств. Удивление, восторг, смущение (это у меня-то!) , возбуждение, наконец - всё "до кучи" , всё вперемешку! В общем, ты вдруг встаёшь со стула и становишься передо мной на колени, прижимаешься к моим ногам и начинаешь целовать мне руки! В блузке, еле прикрывающей твою сочную попку, в эротичных колготочках, без юбки, в красивых высоких туфельках; распущенные волосы спадают на грудь и спину - ты со слезами на глазах целуешь мне руки... Сквозь туман в голове еле доходит: "Пожалуйста, ну пожалуйста, милый мой, брось пить..." Я смотрю на эти сладкие губы, на это взволнованное и стройное тело, на эти чудесные и прекрасные волосы, и дикое, просто дикое желание рвёт меня на части... "Я сделаю всё, всё что ты... за-... , за-... захочешь, только пожа-... пожалуйста, пообещай мне, что бросишь..." - этот сбивчивый шёпот и нежное касание твоих рук и губ чуть не доводят меня до оргазма. Конечно, конечно, я готов пойти на всё что угодно ради обладания таким чудом; да, я брошу, я завяжу - только отдайся мне, будь моей - здесь и сейчас-же!!!"Ты обещаешь, ты клянёшься?" - ну разве можно обмануть такую сладкую, такую возбудительную, такую доверчивую?! ! - "Да-а-а"! - выпаливаю я и замечаю, что ты уже высвободила из плена брюк мой перенапрягшийся и измождённый такой пыткой, но переполненный жаждой член и стала жадно его облизывать. Потом перешла к головке, погрузив её целиком к себе в ротик, страстно гладила ствол руками, и сосала, сосала со страстью и вожделением, пока сперма не выстрелила тебе ружейным залпом прямо в твою чудную чашу, именуемую ротиком...
