Следующие несколько дней Женька работала на последнем издыхании.
В третью ночь ее сняло четыре человека. Сначала она обслужила кого-то ртом на пятом этаже своего подъезда. Затем перебежками добралсь до первого, где стояла раком в подвале, прикованная наручниками к железному столбу, пока ее в попку трахал сильно пыхтящий незнакомец. Потом вернулась в свой подъезд, на десятый: там Виталик заботливо постелил какой-то коврик, на котором ее и трахали в позе раком сразу два мужика: в рот и в пизду. В копилку прибавилось еще тысяча шестьсот рублей.
В четвертую ночь клиентов было уже шесть. В пятую — восемь, причем она уже точно не знала, сколько мужиков ей воспользовалось: знала только количество точек, на которых она успела побывать.
На пятую ночь Енька решила твердо не идти. «Я умру быстрее, чем мы насобираем таким образом денег», — поняла она.
Она пошла в вуз только чтобы не привлекать внимание мамы к самочувствию, а сама все пары изучала опыт проституток в интернете с телефона.
И чем больше читала — тем больше у нее лезли глаза на лоб.
— Мы можем зарабатывать больше, — без обиняков заявила Енька брату, которого подкараулила в подъезде.
— Офанарела? Условия ставишь? Никаких тебе трусов больше. Это теперь будет твое наказание, — рассердился Виталик.
— Ты с дуба рухнул? — округлила глаза девушка, теряя терпение от такой явной глупости. — Прокладки я как носить буду?
— А зачем, если месячных прямо сейчас нет…
— Больной? А выделения? Ты девушек только на картинке видел? Ты же олух! Господи, как я вообще повелась на твой шантаж?! Знаешь что, — вдруг разъярилась Енька, — можешь прямо сейчас идти наверх и говорить моим, что вынудил меня шантажом заниматься проституцией. Потенциально опасной и пагубной для здоровья.
Виталик аж рот открыл. Еня вдруг вспомнила как вел себя Бабай.
— Что, не хочешь? Меня-то поругают, да пожалеют, а вот тебя нахрен в тюрьму сдадут, — Енька наступала на Виталика, словно генеральша, и резко прижала его к стене, хлопнув ладонью о стену прямо у его уха. — Хочешь в тюрьму?
— Нет, — вырвалось у паренька.
— Значит прекращаешь меня шантажировать, — ядовито сказала Женя, тряхнув светлыми волосами. — И тогда, может быть я помогу тебе… если ты попросишь прощения.
Виталик молчал.
— Что молчишь? Проси. Прощения, — процедила девушка и приблизила лицо к лицу Виталика. Тот вдруг стал краснеть, словно помидор. — Или я начну злиться.
Она резко схватила его промежность. Виталик дернулся, как будто пойманный в силки заяц, но, казалось, почти сразу смирился со своей судьбой.
— Прости пожалуйста, — еле слышно пробормотал он.
— Ну какой молодец, — сквозь зубы сказала Енька и вдруг медленно приблизила свои губы к губам мальчика и мягко, но очень настойчиво его поцеловала.
Виталик замычал — он не хотел разжимать губы.
— Открой рот, — приказала Енька, и, к ее удивлению, Виталик послушался.
Она скользнула своим языком по его, провела по зубам. Она искренне наслаждалась тем, что дарит удовольствие своими мягкими губами этому девственнику против его воли.
— Что, понравилось целоваться с настоящей шлюхой? Впрочем, не отвечай. Я уже чувствую, что да, — насмешливо сказала Женя и слегка сжала вставший член парня. — Все еще хочешь, чтобы я помогала тебе с твоей мамой?
Мальчик кивнул.
— Тогда попроси.
От железного тона Женечки Виталик, кажется, струхнул. Девушка почти наяву видела, как тот переживает все унизительные моменты школы, где над тюфяком издевались популярные девочки.
— Пожалуйста, — он прерывисто вздохнул, — помоги мне спасти мою маму.
Спасти. Еня не была злобной. Призыв спасти жизнь тетки ее не мог оставить равнодушной. Да и к тому же она всегда была отходчивой.
— Теперь операцией командую я, — девушка схватила пацана за руку и затащила в лифт.
До самого восьмого этажа она целовала взасос Виталика. Не вполне понимая, зачем. Точно она знала одно — новое ощущение власти ее пьянило.
В течение нескольких следующих дней Енька организовала новый формат работы. Прежде всего она объявила на форуме, что «из-за слишком большого наплыва желающих старый формат парковки отменяется, скоро будет представлен новый».
Затем она поговорила с дедом Мишей. Рассказала все как есть, без утайки: она почему-то была уверена, что ему это понравится. Он и правда растрогался от ее желания заработать денег для родной тетки.
Предложение Еньки было простое: дед Миша сдавал ей вторую комнату для работы, а сам играл роль сутенера — старый, но коренастый дед, который каждое утро махал лопатой, расчищая от снега дороги для соседей, подходил на эту роль куда лучше, чем хлюпик Витька.
Взамен дедок получал право пользоваться Енькой как обычно. От денег он отказался — мол, у него и так пенсия, никаких внуков и своя квартира. Вместо этого он выпросил возможность наблюдать за ее «работой» через небольшую веб-камеру, которую Енька пообещала купить на отложенные деньги.
Собранные деньги (в том числе и те, что Еня отобрала у Виталика) девушка потратила на вебку и на нюд-фотосессию, где ее лицо было скрыто маской. Уже слегка заматеревшая от всех событий, девушка совсем не стеснялась фотографа и с удовольствием позировала в самых развратных позах.
После этого она завела пару анкет на сайтах для индивидуалок. Виталика же она посадила туда в качестве оператора — отвечать клиентам от ее имени в чате, договариваться по времени, объяснять как проехать и где парковаться.
— Полагаю, с парковкой у тебя проблем не возникнет, — ухмыльнулась она, отдав приказания и нежно чмокнув парня в щеку.
Цены на сайтах она поставила значительно выше тех, что ей придумал Виталик. Они все еще были ниже, чем у лучших девочек на сайтах, но Енька справедливо рассудила, что сначала надо набрать новую базу клиентов.
Две тысячи за час. Шесть — за ночь. Хочешь анал? Доплати еще тысячу. Минет без резинки? Так и быть, еще пятьсот рублей сверху. Хочешь прийти с другом? Каждый платит по полторы тысячи.
Если же кто-то из клиентов захочет экстрима — поебаться в подъезде, в машине, на улице, то она заставит их заплатить еще больше.
Без резинки она больше трахаться тоже не собиралась. Справки справками, а их надежность ограничена по времени. Ну и залететь тоже не хотелось — пусть даже она уже сидела на КОК и все еще планировала поставить спираль.
В глубине души Енька понимала, что использует маму Виталика как предлог для внезапно открывшихся перед ней перспектив. Какая-никакая клиентская база у нее уже есть — достаточно кликнуть, и по паре клиентов на ночь ей обеспечено. Даже по самым пессимистичным расчетам она должна была насобирать пятьсот тысяч за четыре месяца.
А потом?
От этой мысли ее немножко пробирала дрожь радостного возбуждения. Потом она могла бы работать на себя.
***
В общем и целом Енечка оказалась права. На первую же ночь работы по новому формату нашлось сразу два клиента.
Втоотрой был явно из соседей: спросил, когда можно «припарковаться», о чем ее предупредил Виталик.
Когда все легли спать, Енька выскользнула из квартиры и спустилась на первый этаж.
— Что, уже пришла? — удивился дед.
— Подготовиться ж надо, — она стрельнула в него глазками.
И она подготовилась: поспринцевалась, вставила толстую пробку. Когда первый клиент появился в квартире, Еня уже лежала на боку, старательно выдерживая позу, которая ей казалась эротической — ноги вытянуты, одно бедро стыдливо прикрывает полоску стринг.
Вскоре в комнату зашел незнакомец — обычный дядька среднего роста и возраста. Немного смущенно поздоровался, разделся, по просьбе Жени сходил в душ и вернулся.
Клиент присел на край кровати, его ладони нервно скользнули по коленям. Еня заметила, как он избегает смотреть ей в глаза — взгляд блуждал от окна с задернутой шторой до трещины на потолке.
— Всё нормально? — спросила она, намеренно смягчив голос.
— Да, просто… давно такого не было. — Он поправил очки и натянуто засмеялся.
Еня кивнула, приподнимаясь на локте. Тело действовало автоматически: улыбка, легкое касание его плеча, фраза про то, что не стоит волноваться.
Процесс оказался быстрым и неловким. Мужчина перевозбудился, глядя в Енечкины глаза, и кончил через минуту, судорожно сжимая ее спину. Женечка не выдержала и засмеялась ему в ухо переливчатым смехом.
Тот дернулся, как будто его обожгли.
— Я… давно не… такого обычно со мной не бывает, — быстро и сбивчиво заговорил он.
Женька прикусила губу и снова привлекла его к себе, к своему теплому телу.
— Все в порядке, — ласково сказала она. — Ничего страшного же не произошло.
Они полежали так какое-то время. Еня целовала мужчину в горящие щеки и лоб, иногда нарочно двигая бедрами так, чтобы висящий член задевал ее половые губы. Через десять минут Еня взяла его член рукой и быстро привела в стоячее положение несколькими умелыми движениями.
Ее пальцы скользнули по его груди, задерживаясь на пульсе, что бешено стучал под кожей. Она инстинктивно знала, что он чувствует — растерянность, стыд, желание доказать.
Мужчина замер. А потом резко перевернул ее на живот, будто пытаясь вернуть контроль. Его руки слегка дрожали, но она лишь раздвинула ножки.
