Преуспевающий адвокат среднего возраста по долгу службы иногда вынужден был брать дела «обычных людей». Подобные дела, как правило, не приносили существенных денег, но зато позволяли выглядеть в глазах коллег эдаким благодетелем.
Марку Эдельштейну было всего тридцать пять, но столице он уже считался элитным адвокатом. К нему обращались различные знаменитости, спортсмены, политики. Но сегодня путь привёл его в следственный изолятор. С делом он ознакомился по пути сюда. Его подсудимым клиентом оказался старик 70 лет, обвинённый в краже в продуктовом магазине. Подобные правонарушения обычно не доходят до уголовных дел, но старик был эдаким рецидивистом. Уже неоднократно его ловили на краже продуктов. И в конце концов дед загремел в СИЗО.
Марка встретил на проходной один из охранников, досмотрел его и проводил в комнату для свиданий. Войдя в небольшое помещение, адвокат был крайне удивлён своим клиентом. Он ожидал увидеть матёрого старика, грубой внешности и неприятной наружности. Но за столиком сидел весьма скромный дедушка, полноватый, в помятой грязной одежде и маленькой кепочке на головке. Старик поднял взгляд на молодого адвоката в дорогом костюме, и Марк ещё больше удивился. Как, такой безобидный старичок оказался в таком ужасном месте? Серые глаза дедушки были наполнены тихой грустью и чуть ли не слезились. Марк с трудом сохранил деловое спокойствие, подошёл к столу и представился.
- Добрый день. Меня зовут Марк Эдельштейн, я назначенный вам адвокат.
- Здравствуйте, Марк, - протянул руку старик. Адвокат взглянул на сморщенную руку дедушки, покрытую старческими пятнами. Очень ему не хотелось её пожимать, так как старик был явно бомжеватого фасона. Да и пахло от него, как от бездомного. Но Марку стало жаль дедушку, и он пожал его руку. На удивление, у старика оказалась очень крепкое рукопожатие.
Марк сел за стол и раскрыл папку с делом. Ещё раз пробежался глазами по обвинению и начал разговор с подсудимым.
- Виктор Петрович, вас обвиняют в неоднократных эпизодах краж продуктов из магазинов. Есть записи видеокамер и показания свидетелей, работников магазина.
Услышав обвинение, старик опустил глаза в стол, погрузившись в тихую грусть. Марк испытал новую волну жалости к этому дедушке. Очевидно, жизнь этого мужчины отнюдь не радужная, раз он решился на воровство.
- Почему вы это сделали, Виктор Петрович? Мне нужно это знать, как вашему адвокату. Со мной вы можете быть максимальном откровенными. Я здесь, чтобы вам помочь.
Старик тяжело вздохнул и поднял глаза на Марка. Взгляд серых глаз был преисполнен болью и сожалением. Марк сглотнул подступающий к горлу комок.
- Понимаете, Марк, - тихо промолвил старик. – Когда умерла моя жена, жить стало совсем невыносимо… Это случилось десять лет назад…
- Сочувствую, - искренне ответил Марк.
- Вместе мы ещё могли наскрести каких-то денег на еду и лекарства. Но после её смерти я остался совсем один. Пенсии едва хватает на таблетки, у меня артрит… Кости ломит каждое утро, иногда не могу даже крышку от бутылки открутить…
Чем дальше старик говорил, тем большую жалость вызывал у молодого адвоката. Марк внимательно слушал историю старого вдовца. После смерти жены он опустился на самое дно. Болел, голодал, просил милостыню. Но самое ужасное было в том, что государство отобрало у него квартиру за долги, и старик оказался на улице. Этого в деле не было.
- Летом я жил прямо на улице в подворотне, а зимой в разных ночлежках или подвалах, - продолжал свою трагичную историю 70 летний старик. - Бог забрал у меня всё: любимую жену, крышу над головой, и смысл жизни… Чтобы не умереть с голоду, мне пришлось несколько раз украсть. Вот и попался. Чего уж теперь…
- Государство отобрало у вас квартиру? У пенсионера? За долги?
- Да, - грустно кивнул старик. – Но, по правде говоря, долг был большой.
- И тем не менее! – неожиданно для себя воскликнул Марк. – Отобрать жильё у старика пенсионера?! Они не имеют права! Я с этим разберусь! Обещаю вам, мы вернём вам квартиру и вызволим вас отсюда.
- А надо ли, дорогой Марк? – грустно улыбнулся старик. – Здесь хотя бы кормят…
- Вы не попадёте в тюрьму, даю вам слово, - выпалил Марк.
- Даёте слово? – чуть сузил серые глаза тучный старичок.
- Да, - кивнул Марк. – Мы с вами выиграем это дело. Вы покинете это ужасное место и вернётесь в свою квартиру.
- По рукам, Марк, - чуть ли не впервые улыбнулся старик и протянул руку молодому адвокату. Невзирая на неприятный запах, исходящий от старичка, и его грязную ладонь, Марк решительно пожал протянутую руку. В этот раз старик чуть придержал его ладонь в своей, слегка потрясывая и благодарно улыбаясь. – Вы хороший человек, Марк Эдельштейн. Вижу вы женат, да?
Взгляд старика указывал на золотое обручальное кольцо на безымянном пальце Марка.
- Да, - кивнул адвокат.
- У вас наверняка прекрасная жена, - тепло улыбался старик.
- Да, она очень милая, - в ответ улыбнулся Марк и раскрыл бумажник. Он достал визитку и протянул старику. – Вот возьмите, если вам что-то понадобится, звоните сразу мне. Заседание суда назначено на…
- Это она? – спросил старик, заглядывая в бумажник Марка. В прозрачном окошке портмоне красовалась фотография его жены.
- Эм… Д-да… Это моя жена.
- А можно взглянуть? Пожалуйста, - попросил старик.
Марк чуть замешкался, но всё же вынул фотографию. На ней его молодая жена сидела за столиком в ресторане на берегу моря, держа в руке бокал Мартини и счастливо улыбаясь на камеру белоснежной улыбкой.
- Эдакая красавица, - промолвил старик, внимательно разглядывая фотку. – Голубоглазая блондинка. Высокая? Сколько ей?
- Эм… Двадцать пять сейчас. Но на фото она на пару лет моложе.
- Как зовут?
- Татьяна.
- Татьяна… - ласково промолвил старик, проведя грязным пальцем по фотографии. – Стройная девушка, видно сразу. И грудь аккуратная. Не сильно большая, но и не маленькая. Два с половиной, а, Марк? – хихикнул старик.
Адвокату стало немного не по себе от того, как старик разглядывал и обсуждал его жену, да ещё грязными пальцами запачкал фотографию.
- У вас есть дети? – поинтересовался дед, всё ещё держа фотографию перед собой.
- Да, мальчик, пять лет, - ответил Марк, немного подвинул руку к старику, тем самым давая ему намёк, что пора вернуть фото.
- У такой красивой пары и дети должны быть красивые. Ваша Татьяна само очарование, Марк. Вам очень повезло.
- Да, несомненно.
Терпение Марка уже подходило к концу. Но тут старик тяжело вздохнул и сказал:
- Она очень похожа на мою покойную жену. У моей Нины были такие же длинные волосы, цвета соломы. В молодости она была первой красавицей на деревне. Я долго за ней ухаживал, прежде, чем она ответила мне взаимностью. Мы прожили в браке почти полвека и ни разу серьезно не ссорились. Мне очень её не хватает…
По щеке старика скатилась одинокая слеза. Возмущение Марка сменилось на искреннее сочувствие. Он будто прочувствовал всю внутреннюю боль старика. Представил, как они с женой были молоды и счастливы. Сколько прекрасных мгновений прожили вместе.
- Мы так и не завели детей, - изрёк старик, вытирая слезу. – Она не могла забеременеть. А мне кроме неё никто не был нужен.
- Мне очень жаль, Виктор Петрович, - сглотнул Марк. – Не представляю, что вы чувствуете.
- И не надо Марк, - грустно улыбнулся старик. – Надеюсь у вас с женой всё будет хорошо…
Он снова перевёл взгляд на фотографию и провёл по ней пальцем.
- У вашей Татьяны такие сочные губы… Как у моей Нины… Она радует вас своими губами, Марк? Если вы понимаете о чём я, - подмигнул старичок и рассмеялся.
Марк сначала смутился, покраснел, а потом поддержал старика понимающей улыбкой.
- Да. Бывает.
- Моя Нина делала это превосходно… - с ностальгией в голосе промолвил старик, разглядывая лицо жены Марка. – Знатная вафлёрша…
Молодой адвокат опешил. Он не ослышался? Старик произнёс это слово? Это грязное оскорбительное слово?! Но потом Марк решил, что в голове старика, наверно, это слово не было оскорбительным. Может в его молодости подобное выражение считалось похвалой?
- Ваша жена хорошая вафлёрша, Марк? – смело спросил старик, чем ввёл Марка Эдельштейна в ещё больший ступор. Молодой адвокат не понимал, как реагировать. Старик произносил это так легко, будто это слово совершенно обыденное и нисколько не похабное. Дабы не обидеть дедушку, Марк лишь кивнул и пробубнил:
- Да. Она хорошо это делает…
- Это видно по её рту, - похотливо улыбнулся старик. – Знаете, по рту женщины сразу можно определить, хорошая она вафлёрша или нет. Вот я смотрю на уста вашей прекрасной Татьяны и вижу – она прекрасно вафлит. Просто прирождённая вафлёрша! Вам повезло, дорогой Марк! Вам очень…
- Извините, но мне пора, - встал из-за стола возмущённо краснеющий адвокат. Взгляд старика упёрся Марку в промежность, и хитрая улыбочка растянулась на его лице.
Марк не сразу понял, что у него каменный стояк. Заметный бугор вырос на брюках. Смущённый адвокат резко село, залившись густой краской.
- Прошу прощения… - пробубнил шокированный Марк Эдельштейн. Глаза молодого адвоката округлились от курьёзности ситуации.
- Ничего страшного, Марк. Я всё понимаю, - улыбнулся старик. – Вы возбудились от того, как я обсуждал вашу жену. Вы, Марк, кандаулезист.
- Что? – сморщился адвокат. – Что это?
- Это тот, кто возбуждается, показывая свою жену другим мужчинам, как правило голую. Или её изображения.
