Олеся и Саша, муж ее старшей сестры по-настоящему подружились, когда обстоятельства этому, казалось, никак не способствовали. У них, правда, и раньше нормальные отношения были. Выбор сестры Олеська с самого начала одобрила. Симпатичный парень, приветливый и вежливый, без всяких заскоков и понтов. И, что для Олеськи стало самым приятным, отнесшийся к ней так же, как и ко всем остальным в семье. Без всяких поправок на ее юный возраст.
У парней постарше почему-то принято подстебывать надо и не надо младших сестренок своих подруг. Это Олеська еще по прежним кавалерам Светки усвоила. А вот Саша не делал так никогда. И нельзя сказать, что они с Сашей никогда не прикалывались или не поддразнивали друг друга, но с Сашкиной стороны всегда обходилось без обидных «щелчков по носу»: ты, мол, салага еще, а я взрослый. Это Олеся ценила, взаимно платя за хорошее отношение хорошим. Но для возникновения дружеских отношений они все-таки слишком мало пересекались. У Саши со Светкой уже семья, свои дела. У Олеси другие. Саша взрослый, она помладше. Слишком мало точек соприкосновения. Да еще и живут отдельно. Правда, Олеська как раз была у них частым гостем.
Родителей Олеси и Светланы их беспокойная профессия то и дело забрасывала в командировки. Иной раз на пару месяцев, а то и больше. И обычно вдвоем. Поэтому Олеська регулярно оставалась на попечении у старшей сестры. И когда Света, выйдя замуж, переехала к Сашке, для Олеси ничего в этом плане не изменилось за исключением места дислокации. Впрочем, Олесе отсутствие родительского контроля даже нравилось. Если бы еще не скучала по папе с мамой, то и вовсе хорошо. У Сашки со Светланой для нее отдельная комната есть, а вот детей пока нет. Ждут, пока Светка свой университет добьёт. А потому Олеське никто не мешает, и она никому. Никто в ее дела особо не лезет. Никто не сунется вечером с сердитым шипением:
- Олеся, немедленно в постель! Завтра вставать рано.
Можно спокойно посидеть, потыркать в ноутбук. И даже что-нибудь запретное поглядеть, не боясь попасться. Олеська не была большой поклонницей порнушки, но интересно же иногда посмотреть, как это и что. Тем более, когда личного опыта нет. Во всяком случае, такого, о котором стоило бы всерьез говорить. Вот тут любопытство и сыграло с Олесей злую шутку.
Она в очередной раз ночевала у Светки и, пользуясь возможностью, засиделась над ноутбуком допоздна. Спать собралась, когда все уже улеглись. Стараясь не шуметь, раскинула диван и пошлепала по темному коридору в ванную. И все бы ничего, но дверь в Сашину со Светой спальню оказалась открыта, и по звукам, доносившимся оттуда, было ясно, что заняты они как раз тем самым, что, в общем-то, уже весьма интересовало Олеську. По-хорошему ей бы полагалось тихонько прошмыгнуть мимо и топать дальше, но желание поглядеть оказалось сильнее. Олеська, чувствуя, как вдруг заколотилось собственное сердечко, не дыша подкралась к двери и осторожно, буквально одним глазком заглянула внутрь.
В комнате было темно, но слабый лунный свет, пробивавшийся сквозь неплотно задернутые шторы, позволял видеть происходящее. Светка стояла на кровати на четвереньках, опустив голову на руки, а Саша, пристроившись сзади, раскачивал задом, вгоняя в нее свою штуку. Олесе, конечно, не были видны подробности, но что там и куда входит, она себе и по фильмам хорошо представляла. Так что вполне хватало общей картинки. Зато это не ролик с порноактерами на ноутбуке. Здесь все по-настоящему. И шлепки животом об попу, и Светкины стоны, и ритмичный скрип кровати. Все же Олеське, хоть она и зависла на какое-то время в дверях, захваченная непривычным зрелищем, хватило ума не остаться стоять столбом, рискуя попасться, а смыться по-тихому, пока не замели.
Она, конечно, опасалась, что ее все-таки могли заметить, и с утра выскользнула в кухню тихой мышкой, на всякий случай заранее прижав уши. Но Света с Сашей вели себя как обычно, ничем не намекнув, что вчера случился какой-то криминал, и Олеська успокоилась. Как оказалось, напрасно.
В субботу, когда она, покончив со всеми своими делами и наплескавшись в душе, шлепала по коридору в одном наброшенном на голое тело халатике, собираясь завалиться спать, на нее наткнулась вышедшая из кухни Света.
- Привет, полуночница. Ложиться, наконец, идешь?
- Ага. А вы с Сашкой спите уже?
- Да как сказать. Не совсем. – Негромко засмеялась Светка. – Так, кое-чем интересным заняты. Ну ты ведь видела недавно.
Ой! Олеся почувствовала, как ее внезапно бросило в жар. Света с Сашей видели, что она подглядывала. Стыд-то какой!
- Света, я случайно. Света, я не хотела. Я …
- Да успокойся ты, Олеська. – Прервала поток ее оправданий сестренка. – Ничего же не случилось. Подумаешь, посмотрела, как мы кувыркаемся. В твоем возрасте это самый нормальный интерес. Барышня уже, чай.
- Ты правда не сердишься?
- Да правда. – Вновь засмеялась Светлана. – Если бы мы боялись, что ты нас срисуешь, то просто двери бы закрыли. Так что если захочешь повторить, можешь смело располагаться в первом ряду. Не жалко.
- Не, я не буду.
- А хочешь, – Светка вдруг заговорщически обняла Олесю, – пойдем к нам, поиграем вместе.
- Ты что? – Округлила глаза Олеська. – Нет!
- Почему? Ведь тебе же интересно. Вот и попробуешь чуть-чуть. В кроватку с нами голенькая ляжешь, на Сашку раздетого посмотришь, поцелуешься. Ну и еще маленько, в пределах разумного.
- Нет, Света, не надо. Мне стыдно. Я не хочу.
- Да не трусь ты, Олеська. – Светка легонько подтолкнула девчонку в сторону комнаты. – Иди побалуйся.
- Нет!
И тут с Олесей что-то случилось. От стыда и глупого страха, что ее сейчас заведут в комнату и, раздев, уложат голой к мужчине в постель, а, может быть, и еще что-нибудь будут делать, Олеська безудержно разревелась. Взахлеб. До заикания и соплей. Перепуганная ее истерикой Светка сначала тщетно пыталась Олесю успокоить, потом кликнула на помощь Сашу, а сама помчалась перерывать аптечку в поисках чего-нибудь подходящего случаю. Лекарств, конечно, не нашлось. Да и нафига молодой паре успокоительное? А вот Сашка, подхватив всхлипывающую, глотающую слезы девчонку на руки, за малым не четверть часа носил ее по комнате на руках, покачивая как маленькую, говоря что-то ласковое и хорошее.
Олеська за собственными рыданиями не очень-то слышала, что он говорит, но, чувствуя тепло и доброту Сашиных рук, обхватила парня за шею, вцепившись в него словно в надежный якорь, защищающий от бед и опасностей. О том, что ждавший в спальне монстр и баюкающий ее на руках парень это одно и то же лицо, она даже не думала. А Саша все носил ее на руках, потом сел, устав, на диван, но все равно продолжил качать Олеську на коленях, тихонько гладя по голове, пока она окончательно не перестала шмыгать носом. Тогда Олесю снова подняли на руки, отнесли в ванную, где осторожно умыли, вытерли моську и, поцеловав каждый заплаканный глазик, отнесли обратно в ее комнату, поставив как ребенка на диван.
- Ну что, в постельку ляжешь?
Олеся, будучи еще не в силах говорить, слабо кивнула. И Сашка, откинув одеяло, достал лежавшую там ночнушку. Развязав поясок, снял с Олеси халатик и, скомандовав поднять руки, натянул на девчонку рубашку.
- Ну вот, порядок.
Снова подхватив Олеську на руки, парень уложил ее, аккуратно накрыв одеялом.
- Посиди со мной немножко.
- Хорошо.
И Сашка еще сидел возле девчонки, держа ее за руки. И только когда он, заботливо подоткнув одеяло и поцеловав Олесю в щечку, ушел, до окончательно успокоившейся Олеськи дошло, КАК Саша ее переодевал. Снял халатик, под которым ничего не было и, пока не надел на Олесю ночнушку, она стояла перед ним совсем голая. Блин! Саша смотрел на нее, видел ее грудь, пусть пока не очень большую, но ведь вполне заметную, видел ее, не слишком прикрытую еще маленьким треугольничком волос складочку между ногами, добраться до которой, в отличие от груди, еще никогда и никому не позволялось. Разве что через трусы. Блин! Да она и сейчас с голой попой лежит, хотя никогда так раньше не спала. Наверное, нужно одеться встать.
А вот ни фига! Олеська, чувствуя, как нарастает в ней внезапно объявившееся упрямство, даже кулачком по одеялу стукнула. Видел меня Сашка? Пускай. И если одеяло откинется, а он утром войдет пусть снова видит, а я не буду прятаться. Не стану ничего надевать. Вообще всегда здесь без трусов спать буду. В общем, принцип «пойду назло маме уши отморожу» победил безоговорочно. И Олеся, отвернувшись к стене, засопела в обе дырочки.
Разбудил ее осторожный стук в дверь.
- Можно, принцесса?
- Можно. – Олеся улыбнулась заглянувшему в комнату Саше. – Заходи.
Олеська с пробуждением, конечно, тут же вспомнила, как ее вчера переодевали, и глядела на Сашку несколько смущенно, но тот даже виду не подал, что вчера произошло что-то из разряда не очень дозволенного. Наоборот, взгляд у него был скорее обеспокоенный.
- Как ты, Олеся? После своих нервов?
- Нормально все, Саш. – Олеська, извиняясь, взяла парня за руку. – Не сердитесь на меня за вчерашнее, пожалуйста.
- Да что ты, Олеся! – Сашка второй ладонью накрыл Олеськину лапку. – Это ты нас прости за то, что напугали тебя. Мы думали, тебе интересно с нами будет. Как лучше хотели, а вышло по-дурацки. Прости.
- Нет, это я виновата. Неизвестно чего перепугалась, хотя могла просто взять и уйти. – Олеся просительно глянула на парня. – Мир? Без обид и смешков?
- Ну конечно. – Улыбнулся тот в ответ. – Хочешь, в душик отнесу?
- Хочу. – Олеське после всех переживаний хотелось ласки и заботы. – Погоди секунду.
Быстренько нырнув руками под одеяло, девчонка поправила задравшуюся ночнушку. Иначе Саша, откинув одеяло, вновь разглядел бы слишком многое. При свете утреннего солнца вчерашнее Олеськино «пусть видит» значительно поблекло.
