ОТ АВТОРА: Когда я печатал текст своего произведения, я параллельно слушал на своём ноуте интернет-радиостанцию "Родные нулевые", дабы получше погрузиться в ту незабываемую атмосферу сладких 2000-х годов. Тогда наше поколение, появившееся на свет в эпоху горбачёвских перестроек и прочих гласностей, вступало во взрослую жизнь. Ну там первая любовь, первый поцелуй, первый секс, вот это вот всё... В общем, славное было время. Небо тогда было голубее, Солнце светило ярче, орки были зеленее, длиннокоты длиннее, лоли кавайнее, тян фапабельнее, хуй стоял твёрже и даже пони какали бабочками.
Все персонажи вымышлены, любые совпадения случайны.
ГЛАВА ПЕРВАЯ. Дефлорация Светы
Раздался звон будильника. Ещё до конца не проснувшаяся Света Щеголькова потянула руку к тумбочке, стоявшей возле кровати и выключила будильник. "Блин, ещё бы пару минут поспать" - подумала она и погрузилась в сон. Вчера она до полуночи читала новый номер журнала "COOL", а потом ещё до часу ворочалась и не могла уснуть. А теперь вот ей трудно проснуться.
— Эххх, ну ещё пять минуточек, — сказала сама себе Света и снова погрузилась в сон.
Второй раз её разбудил голос мамы:
— Света, ты почему не встаёшь? В школу опоздаешь.
Света нехотя поднялась с кровати. Наша героиня спала совершенно голой. А спала она голой, потому что в её деревянном частном доме пока не было газового отопления, зато печь грела отменно. Даже утром, когда печка немного остывала, в доме было довольно тепло, а вечером сразу после растопки, что тут говорить, в хате можно было организовывать баню. Да и плюс ко всему кровать Светы находилась возле самой печки.
Света Щеголькова была обыкновенной ярославской школьницей, проживала вместе с матерью Ольгой и отцом Сергеем в бывшем предместье Иваньково, зажатом между Романов-Борисоглебским шоссе и рекой Волгой, и состоящем почти полностью из частного сектора, а также церкви и старого кладбища. Семья у неё также была самая обычная: отец работал мастером на ЯМЗ, мать – кладовщицей на том же заводе, только в другом корпусе.
Итак, Света встала с кровати, натянула на свою упругую попку розовые трусики, затем надела лифчик, который только недавно начала носить, и посмотрела на себя в зеркало на стене. Она увидела красивую голубоглазую блондинку с почти идеальной фигурой. Она покрутилась немного перед зеркалом и начала напяливать белый джемпер. Надев его, она натянула на ножки и попку тёплые чёрные колготки (ведь на дворе стоял ноябрь) а затем надела джинсы. Надев их, она ещё раз покрутилась перед зеркалом, повернулась задом к зеркалу и через плечо посмотрела на свою попу. Попа у неё была почти идеальна: две упругие булочки, не слишком пухлые, но и далеко не плоские.
Полюбовавшись на себя в зеркало, Света прошла на кухню, где её мама Ольга уже накрыла на стол завтрак.
— Света, что ты сегодня вялая какая-то? — спросила Оля у дочери.
— Мам, ты разве не видишь, какая погода за окном, — ответила Света, указав на окно. — Тут бы закутаться в одеялко и спать до полудня, а не в школу идти.
И правда, за окном сыпал мелкий снег и дул противный ветер. Девушка посмотрела на календарь 2004 года, висящий на стене. "Эх, скорее бы новый 2005 год" — подумала она. Впрочем, новогодняя атмосфера в городе потихоньку наступала. Ведь были уже 20-е числа ноября и по всему Ярославлю начинали развешивать гирлянды, плакаты с новогодними поздравлениями и петухами (ведь 2005-й - год петуха), магазины украшались праздничной мишурой, а на Ильинской площади вот-вот должны были начать монтировать главную городскую ёлку.
Света кое-как доела завтрак, напялила куртку, обула ноги в сапоги, засунув внутрь их джинсы, нахлобучила на голову шапку с пумпончиком и вышла из дома. У калитки её уже ждала одноклассница Маринэ Айзикян. Маринэ была армянкой и внешность у неё была чисто армянская: густые чёрные волосы, смуглая кожа, большие карие глаза и, конечно же, длинный армянский нос, который девушку ничуть не портил, а напротив, добавлял ей некоего шарма. 10 лет назад она, будучи ещё совсем маленькой девочкой, покинула вместе со своими родителями Ереван, в котором тогда (впрочем, как и во всей остальной Армении) бушевал энергетический кризис и люди сидели без отопления и электричества. Семья Айзикян после отъезда из Армении пыталась устроиться в Ростове-на-Дону, Ставрополе и даже в Москве, но в итоге они осели на берегах Волги. Здесь глава семейства, как и подобает всякому армянину, проявил свою предприимчивость: открыл шашлычную на трассе Ярославль-Вологда и имел с этого нехилый гешефт. А ещё Айзикяны приобрели ветхий деревянный домик в Иваньково и за год-полтора перестроили его в современный коттедж.
— Эээ, Свет, ты чего так долго? — с лёгким кавказским акцентом произнесла Маринэ. - Мы же в школу опоздаем.
— Не опоздаем, — ответила ей Света, — до звонка ещё 20 с лишним минут.
— Да, а если тралик не придёт?
Надо сказать, что в Иваньково школы не было, а до школы, которая находилась в большом многоэтажном микрорайоне Брагино, девушкам приходилось четыре остановки добираться на троллейбусе.
Света на этот счёт ей ничего не ответила. Она вдруг вспомнила, что у Маринэ сегодня день рождения.
— Ой, я совсем забыла! С днём рождения тебя, Маринэ! — с этими словами она вынула из кармана флакончик с тушью и протянула его подруге.
— Спасибо? - ответила Маринэ и положила флакончик себе в сумку - Кстати, знаешь, что мне родители подарили?
— Нет, конечно, — ответила Света. — И что же?
— Вот, посмотри, — с этими словами Маринэ достала из сумки телефон Samsung X100 и с гордостью продемонстрировала его Свете.
— Ух ты, мобильник! — воскликнула Света. — Мне родители тоже обещали подарить сотик в конце этого учебного года, если закончу его без троек.
— Да, телефон хороший. Цветной экран, полифония, — хвастливо сказала Маринэ, — только жаль мелодии и картинки все родные. Надо будет зайти в "Космос"*, там есть пункт по закачке всяких медиа. Ну и закачать себе на звонок какой-нибудь "Чёрный Бумер" или "Ночной Дозор". Да и чехол к нему тоже купить надо.
Так слово за слово девушки дошли до остановки, сели в подошедший троллейбус 4-го маршрута и поехали в школу. Вскоре они вышли из тралика, перешли дорогу и пошли до школы через дворы, попутно обсуждая предстоящее празднование дня рождения Маринэ.
— А ты будешь дома праздновать с родителями? — спросила Света.
— Пфффф! — пшикнула Маринэ. — Нам уже не 10 лет, подруга. Может ты ещё прикажешь на стул залезть и перед гостями стишки рассказывать?
— А какие тогда есть варианты?
— Да есть тут у меня одна идейка. У Алика отец в рейсе, а мать уехала к родне в Ростов-на-Дону и вернётся только в понедельник. Можем собраться у него на квартире. Я уже говорила с ним, он, в принципе, не против.
— Ну ок, давай у Алика. А кто ещё придёт?
— Лёша Пушкин, Рита Пьянтошина, Валя Яковлева и Надя Волкова точно придут. Может ещё кто.
— А что мы будем есть-пить?
— Зайдём в пиццерию после школы, купим пиццу. Ну ещё в магазе огурчиков купим и грибочков консервированных тоже. Насчёт выпивки Алик всё порешал — сгонял на электричке в Путятино и достал там самогонки у какого-то старика. Надо только Фанты для запивона купить.
Услышав про самогонку, Света вздрогнула. Она ещё ни разу не пила крепкий алкоголь. Максимум, что она пробовала, это пиво, которым её угощала Маринэ, стырив бутылочку-другую у бати. Но чтоб самогон... Она робко спросила у Маринэ:
– Мы что, самогон будем пить?
– Да, а что? Слушай, нам уже не 10 лет. Когда-то надо и чего покрепче начинать пробовать.
За разговором они и сами не заметили, как подошли к дверям школы. В гардеробе они сняли свои "польты", прошли на 2-й этаж и зашли в кабинет. Первым уроком должна была быть история и в аудитории собралось уже достаточное количество учеников.
– О, глядите! Носатая с Белобрысой пришли. Мы с Тамарой всегда ходим парой,— съязвил Петя Горшочкин с задней парты.
– Заткнись, Горшок с говном! – хлёстко ответила ему Маринэ, а Света показала ему средний палец. Петя Горшочкин в классе был новенький, переехал с родителями летом в Ярославль из Данилова, пошёл учиться в класс к Свете и за пару месяцев уже успел достать всех своими тупыми подколами.
Девушки сели за парту, оглядели класс и заметили отсутствие Риты Пьянтошиной.
– Где же Рита? – спросила Маринэ у старосты класса Димы Исачёва.
– А она мне СМС-ку прислала, говорит, что заболела, не придёт, — ответил Димон.
– Отлично! Минус один гость, – проворчала Маринэ.
– Да ладно тебе. Ещё три человека будут, кроме нас с тобой, ну и Алик ещё, – приободрила подругу Света.
Тут в класс вошёл учитель и начался урок. Через 45 минут урок закончился и началась перемена. Девушки вышли из класса и в коридоре встретились с Аликом.
– О, привет, девчёнки! – воскликнул Алик.
– Барев дзес, – по-армянски поприветствовала его Маринэ.
Алик, а точнее Альберт Азимян, так же как и Маринэ, имел армянские корни. Он учился на класс старше Светы и Маринэ и жил с родителями в пятиэтажке возле кольца 6-го трамвая. Отец у него работал водителем междугородного автобуса и часто бывал в разъездах, а мать с апреля по октябрь почти всё свободное время проводила на даче. Поэтому одноклассники ценили Алика за хату, в которой не бывает родоков. Маринэ и Алик были хорошими друзьями, хотя половина школы думала, что они состоят в романтических отношениях, а другая половина школы думала, что они брат и сестра, видимо, из-за созвучия их фамилий (Айзикян, Азимян, велика ли разница?). Света тоже хорошо знала Алика и он её хорошо знал.
