Тихонько, на носочках, молодая, девятнадцатилетняя девушка подошла к закрытой двери родительской спальни и бесшумно опустилась перед ней на колени. Стараясь не дышать, Аня осторожно припала глазом к замочной скважине.
От того, что она увидела, молоденькое сердечко сразу же стало биться быстрее, дыхание участилось, а на щечках проступил пунцовый румянец. Но главное – сладка, узенькая пизденка моментально намокла, а между половых губ появился настойчивый и приятный зуд.
Не смотря на то, что в самом разгаре был жаркий июльский день, отец и мать Ани уединились в спальне, и девушка была уверенно на сто процентов в том, что они там не телевизор собрались смотреть. Решив проверить свою догадку, она собралась немного пошпионить за родителями, и теперь с внутренним ликованием убедилась в правоте своей догадки.
Иван Кошкин был крупным мужчиной, с густым покрывалом волос по всему телу, отчего его можно было принять за снежного человека. Помимо звериной внешности, отец семейства обладал соответствующей похотью, которая, как иногда казалось его супруге, никогда не бывала удовлетворена в полной мере.
Иван был в самом расцвете сил: мощный костяк покрывал рельеф крепкой мускулатуры, о которой мечтают многие обитатели спортивных залов, но не все могут похвастаться.
Создавая альфа-самца, которым являлся глава семьи Кошкиных, природа не обделила его и соответствующим членом: толстым и длинным, похожим на дубинку с гигантским набалдашником на конце.
Одного случайного взгляда на темно-бардовую залупу, похожую на крупную сливу, как-то раз хватило Анечке, чтобы влюбиться в нее без памяти. Не смотря на всю внешнюю благопристойность девушки, которую она демонстрировала в обществе, на самом деле Аня была без ума от собственного папочки, и порой допускала в его отношении такие фантазии, которые не свойственны дочерям.
Машка и Денис – младшие сестра и брат Ани – убежали кататься на лодке по озеру, на берегу которого Иван Кошкин снял уютный загородный коттедж. Девушка не сомневалась, что подростки, увлеченные водной прогулкой, еще не скоро вернуться в дом, но все же посылала им мысленные сигналы, чтобы они не спешили уходить с озера.
Сама же Аня решила подсмотреть за мамой и папой, которые решили сперва опробовать хозяйскую кровать на прочность. Это было намного приятнее и волнительнее, чем болтаться посреди водоема под испепеляющими лучами беспощадного солнца.
Когда мама и папа предложили детям провести несколько недель в отдаленном домике на природе, те с радостью согласились (но предварительно все-таки уточнили насчет наличия в коттедже интернета и доступности мобильной сети). Едва семья выгрузила чемоданы в большой прихожей, как Аня, желая застолбить самую лучшую комнату, тут же бросилась обследовать дом.
Безошибочно определив самую большую спальню, как родительскую, девушка быстро подметила, что кровать королевского размера стоит как раз посередине огромного окна и двери. Это обстоятельство давало основание полагать, что в лунную ночь через замочную скважину будет хорошо видно, как отец трахает мать.
Аня уже не раз видела, как родители занимаются сексом, но никогда еще ей не удавалось наблюдать за этим при свете дня – во всех самых пикантных подробностях. Не считая пары-тройки случаев, когда отец случайно засветил перед дочерью своим членом, девушка могла лишь мысленно представлять себе желанный образ папиного стояка.
От одной мысли об его напряженно торчащем члене сердечко Анечки начинало биться чаще, а между ног начинала проступать влага.
У Ани и Маши разница была всего в один год, но, не смотря на то, что сестра была моложе, опыта общения с противоположным полом у нее было больше. Настолько больше, что иногда Машка даже поддразнивала сестричку по этому поводу.
Мария порой вела себя настолько развязно, что Ане казалось, что сестра готова запрыгнуть на любой подходящий предмет, способный поместиться в ее письке.
Две сестры с детства были очень близки и вместе начинали постигать основы своей сексуальности и укромные места своих юных тел, дурачась украдкой в одной постели. У Ани воспоминания об их проделках уже давно не вызывали чувства вины или стеснения, но все же ощущение какой-то неправильности их волнительных проделок отзывалось где-то в уголке девичьего сознания.
В любом случае, если Аня и могла себя в чем-то винить, то только в том, что вечно шла на поводу у младшей сестры, поскольку именно Машка всегда выступала инициатором какой-нибудь дерзкой выходки. Если хорошенько, покопаться в памяти, то можно прийти к выводу, что именно Маша первой стала интересоваться темой секса и, казалось, окончательно сошла с ума на этой почве.
Но сейчас Анечка и думать позабыла о своей сестренке, полностью сосредоточившись на волнительном представлении, что открывалось ей через замочную скважину.
Виктория Кошкина, мать Ани, лежала на кровати на спине в одних трусиках. Приподнявшись на локтях, женщина с игривым блеском в глазах наблюдала за своим мужем, даже не догадываясь, что ее дочь в это время занимается тем же самым.
Иван уже был полностью раздет, а его член, накачанный кровью до такой степени, что на стволе отчетливо проступила вена, торчал в направление жены, будто оружие. С похотливой улыбкой самца мужчина вобрался на кровать, и тот час Вика чуть расставила ножки, будто приглашая огромный член в гости, но мужчина пока не спешил снимать с нее трусики. Вместо этого Иван оседлал свою жену, зависнув над ее бедрами.
Глядя на отцовский член, Аня невольно облизнулась. По сравнению с ее папочкой все парни, которые трахали Анечку были просто мальчишками с детскими писюнами. И это не говоря о здоровенных яйцах, отвисших в волосатой мошонке.
В подобные моменты, фантазируя о папином члене, Аня ревновала собственную мать. Виктория была привлекательной брюнеткой тридцати шести лет, которая не считала лишним потратить несколько часов в неделю на посещение тренажерного зала, чтобы поддерживать свое красивое тело в превосходном состоянии.
Ее большие сиськи с ореолами около восьми сантиметров в диаметре все еще сохранили упругость и теперь, в момент возбуждения, их венчали твердые, напряженные соски размером с фалангу пальца.
И хоть сейчас этого было не видно, Аня прекрасно знала, что мамина попка была пухлой и круглой, а растущие из нее ноги – длинными и стройными. Виктория была из той породы женщин, что даже в одежде источала из себя флюиды сексуальной страсти.
- Надеюсь, никто из детей нам не помешает, - сказала мать Ани, одной рукой пощипывая свой сосок, а другую - протянув к огромному члену своего мужа.
- Именно поэтому я и закрыл дверь, - ответил Иван.
- А если они прибегут на мои крики и захотят узнать, что здесь происходит? – с лукавой улыбкой спросила Виктория.
- Не переживай, дорогая, наши дети уже достаточно взрослые, чтобы понимать, что мама и папа трахаются. Но если ты так переживаешь, то постарайся вести себя потише.
- Ты же знаешь, как это трудно, - усмехнулась женщина.
- А я тебя и не заставляю.
Иван чуть подался вперед и положил член между бесподобными грудями своей жены. Виктория без лишних слов положила руки по бокам своих сисек и сжала ими твердый пенис.
- Давненько ты не трахал мои сиськи, - сказала Виктория и, чуть подавшись головой вперед, обхватила здоровенную залупу губами. Умелый язычок тут же скользнул по разрезу уретры, собирая каплю выступившей смазки, и начала лизать головку.
Иван тихонько застонал и стал медленно двигать бедрами, трахая причмокивающую жену одновременно и в рот, и между сисек.
«Блин! Я тоже так хочу!» - с восторгом подумала Аня, наблюдая эту сцену по ту сторону двери. Половые губы девушки мелко задрожали, когда она представила, как большой и крепкий отцовский член скользит между ее собственными сиськами. От желания взять в рот огромную залупу папочки кружилась голова.
И пока бедной Анечке оставалось только мечтать о таком, ее мать с удовольствием наслаждалась отсосом крупного елдака. Текущая из члена смазка уже не вмещалась в рот не успевающей глотать ее женщины и стекала по подбородку вместе со слюнями. От трения по возбужденным сиськам прокатывались приятные разряды возбуждения.
- Боже, как я обожаю сосать твой хуй! – с восторгом воскликнула Виктория и снова взяла головку в рот. Ее собственная смазка уже насквозь пропитала трусики.
Аня уже вся дрожала от похоти и смотрела на происходящее, практически не моргая, боясь хоть что-то пропустить.
Постепенно Иван увеличивал амплитуду движений и наращивал темп, так что вскоре жестко ебал жену, выбивая из ее глотки горловые звуки. Из раскрывшихся, раскрасневшихся глаз Вики потекли слезы, но она продолжала сдавливать сиськами стояк и с удовольствием принимала долбящую горло залупу.
- Да, дорогая! Получай! Получай! Хотела отведать крепкого хуйца?! Получай! – рычал в исступлении Иван, окончательно превратившись в преисполненного похоти зверя. Он с восторгом смотрел на то, как его твердая плоть грубо вторгается в женский рот, и каждым миллиметром члена чувствовал ласкающую слизистую жены. – Соси! Соси мой хуй!
Аня больше не могла терпеть. Засунув руку в шорты, девушка, дрожа, как алкоголик при виде бутылки, нырнула пальцами под трусики и быстро нашла мокрую пизденку. Из ее возбужденной щелки смазка текла ручьем, пропитывая одежду и пачкая бедра. Лобковые волосы были мокрыми и слипшимися, а половые губы – набухшими и чувствительными.
Бегло потребив их, Аня запустила два пальца в жаркую щель между половых губ и немного потерев скользкую поверхность, лихорадочно нащупала набухший клитор.
Девушке пришлось крепко сжать челюсти, чтобы криком не выдать своего присутствия. Едва пальцы коснулись «горошины» между ног, как по телу прошла сладостная волна, от которой Анечку моментально бросило в пот.
