Расскажу о себе. Мне 41 год, я живу в Тайланде, хотя сам из России. Я родился в Москве, но в последнем классе школы поехал учиться в Англию, в Манчестер. В Россию я уже не возвращался надолго. После школы я поступил в местный университет, а потом сделал карьеру в финансовой отрасли. Я основал несколько компаний, которые удалось продать, потом отошел от дел и переехал в Азию. Живу я скромно, но комфортно. Я не олигарх и не миллиардер, но на жизнь мне хватает.
Первую мою девушку звали Теско. Это не настоящее ее имя, а прозвище, которое дали ей ребята из моей школы в Манчестере. Она была из бедной семьи румынских эмигрантов, вечно ходила в обносках, ее платье было на размер больше ибо досталось от старшей сестры. Учебники и школьные принадлежности она носила не в рюкзаке, а в бесплатном пластиковом пакете из сети дешевых британских супермаркетов Tesco. Отсюда и ее прозвище. У меня самого был ранец дорогого и популярного тогда брэнда Pathfinder.
В школе Теско травили. Я ходил в обычную community school, а Манчестер был тогда депрессивным рабочим городом. Учителям платили мало и никаких законов против школьной травли тогда еще не было. У Теско не было друзей, она не пользовалась макияжем, хотя она и не была толстой, она была более мясистой и коренастой, чем другие девочки, она была пониже ростом (вряд ли выше чем метр-шестьдесят), ее грудь могла дать фору многим девочкам из нашего класса, у нее был еще не третий размер, но уже не второй.
У нее были длинные темно-русые волосы, вечно спутанные. Голову она мыла редко и не особо тщательно, потому что счет за газ могу достигать 150 фунтов в месяц, а родители экономили воду. Конечно, далеко не все в Англии в то время жили так, как она. Это богатая страна, но эмигрантам из бедных стран и их семьям нужно время чтобы выбраться из нищеты. Теско не была уродиной, но была неухоженым бедным заморышем, неспособным постоять за себя.
Редко день в школе обходился без того, чтобы ее не толкнули грубо, не поставили ей подножку, не унизили ее как-то еще. Когда в школьном кафе моим сверстникам не нравилась еда, они говорили “только Теско будет это есть”. Теско действительно ела все, что давали, потому что школьные завтраки для малоимущих семей были бесплатные. За столом в кафе с ней никто не хотел сидеть, но при этом проходящий мимо школьник мог резко толкнуть ее так, чтобы она головой нырнула в суп. В школе это было обычным делом. Учителя вмешивались только, если кого-то избивали или отбирали деньги и дорогие вещи. C Теско до этого никогда не доходило. Да и не было у нее денег или дорогих вещей.
Я не участвовал в ее травле. Но не потому, что мне было ее жалко, а потому что мне хотелось ее трахнуть. Я был девственником и, конечно, был бы рад трахнуть что угодно, но почему-то именно Теско меня возбуждала больше всего. Хотя были у нас в школе девушки и покрасивее, и пофигуристее. Что-то был в ней что привлекало меня. Я тогда не понимал, а сейчас понимаю: написанный на лице статус жертвы, покорность судьбе и неспособность или нежелания подниматься по иерархии. Такие вещи возбуждают меня не меньше больших сисек и упругих бедер. Но сиськи у нее тоже были в порядке.
Другим мальчикам тоже хотелось ее трахнуть, и девушка поумнее воспользовалась бы этим чтобы улучшить свое положение в коллективе. Улыбнуться одному, поманить другого... Но Теско этого не делала, она замыкалась, и даже когда с ней пытались разговаривать дружелюбно, она отвечала коротко и не поддерживала беседу. Она не улыбалась почти никогда.
Но постепенно мне удалось расположить ее к себе. Как я уже не говорил, я не участвовал в травле, не обзывал ее, не макал ее голову в суп, не распускал слухи о том, что у нее гепатит, как делали другие ребята. У меня, конечно, вставал член, когда я видел, как ее унижают. Но она про это не знала. Я стал молча помогать ей по мелочам. Я мог предложить ей шариковую ручку, когда ее перестала писать, или, когда девочки пытались демонстративно захлопнуть перед ней дверь в класс, я мог придержать дверь. Я у нее ничего не спрашивал и не пытался завязать разговор. Но постепенно она начала смотреть на меня иначе.
Потом мы начали разговаривать на переменах. Сначала коротко, только об учебе: что задали, какую часть учебника надо прочесть и так далее. Но потом все больше о погоде, о фильмах, о ее детстве в Румынии. Иногда она даже улыбалась. Я понимал, что дружба с ней может понизить мой статус, но все равно это был наш последний год, да и к тому же добраться до ее трусиков было для меня важнее.
И вот однажды я сел с ней за стол в кафе во время ланча. Мы болтали, она не просто улыбалась, она смеялась c открытым ртом. Мой член стоял колом. Никто не подходил и пытался ее толкнуть. Я подозреваю, что это не от симпатии к ней или ко мне, а потому что я был спортивным подростком. Да и русский акцент мой звучал угрожающе. В новостях тогда вовсю рассказывали про русскую мафию. В общем, наш ланч прошел без эксцессов.
Она рассказала мне что ее обижают в автобусе, когда она едет домой. Некоторые ребята из школы живут рядом и пользуются тем же автобусом. Однажды ей вылили на голову пакет сока. Я предложил поехать с ней, соврав что мне все равно нужно в ту сторону. В автобусе мы держались за руки. Потом я проводил ее до дома и, когда она собиралась сказать “пока”, обнял ее за спину и прислонил свои губы к ее губам. Она не сопротивлялась. Это был мой первый поцелуй.
Так продолжалось некоторое время: ланч, прогулки, беседы, робкие поцелуи. Я чувствовал, что пришла пора ее трахнуть, но я не знал где и как. Это большая проблема для подростков. Я жил с семейной парой, Питером и Дафной, им было лет по 55, моя программа обмена оплачивала им мои расходы и платила им за предоставление жилья. У нас сложились доверительные отношения. В их доме у меня была своя комната, но я не хотел приводить туда девушку, когда хозяева дома. Я не знал, что делать.
В конце концов, я решился на откровенный разговор с Питером. Я сказал ему, что у меня есть девушка, и что мне нужно найти место чтобы “вывести наши отношения на новый уровень”. Он понимающе рассмеялся, видимо вспомнив свою молодость. Он ответил:
— Хорошо, я поведу Дафну в ресторан в четверг, так что вы, молодые люди, делайте что хотите. Только предохраняйтесь. Мы уйдем в шесть и будем не раньше девяти вечера.
Я чуть не бросился ему на шею от благодарности.
А вот затащить к себе домой Теско оказалось сложнее. Мы делали проект по курсу истории. Я предложил позаниматься вместе в пятницу у меня дома. Она отказывалась, говорила, что ее не отпустит мама, и что вообще у нее запланированы другие дела. Словно бы она опасалась чего-то. Но я сказал ей, что семья, с которой я живу, это учителя на пенсии (это было правдой) и они нам помогут с проектом (это не было правдой). Тут она выдохнула с облегчением и согласилась. Слова о том, что взрослые будут дома, ее успокоили. “Доверчивая сучка”, - подумал я.
И вот великий день настал. Я прибрался в своей комнате, помылся и ждал Теско. Раздался звонок в дверь. Это была она. На ней было все то же темно-синие платье, которое она надевала в школу, у нее вообще было только одно платье.
— А где твоя семья? — спросила она
— Скоро придут, — уклончиво ответил я.
Я отвел ее в свою комнату и как только за нами закрылась дверь, я обнял ее и начал целовать ее в губы. Я стал смелее чем раньше. Наши языки переплетались во рту. Я одной рукой прижимал ее к себе, а другой гладил ее груди через ткань платья. Близость ее тела распаляла меня. Но я не знал, что делать ее с платьем. Где-то же одно расстегиваться! Я безнадежно шарил спереди и сзади.
— Погоди, - она отстранилась и стащила с себя платье через голову, оставшись только в лифчике и трусиках. Ее тело манило меня. Я смотрел на изгиб ее шеи, на ее набухшие груди, на вожделенное место, где сходятся ее бедра, образуя треугольник лобка. Я продолжил целовать ее губы. Одновременно я гладил ее живот, опускаясь все ниже.
А когда я стал опускать свою ладонь в ее трусики, она уверенным движением стала ее отодвигать, не позволяя даже не то, что добраться до ее щелки, но и даже потрогать ее лобок. “Ладно”, - подумал я и предпринял попытку добраться до ее грудок, просунув пальцы под ее лифчик. Она снова отстранила мою руку.
— Не надо, - сказала она, - Я не хочу. Не сегодня.
“Чего ты не хочешь-то, сучка!”- Я чувствовал себя обманутым ребенком, которому дали конфетку, а это оказалась одна обертка.
— Хорошо, - сказал я холодно и протянул ей учебник, — Давай заниматься. Ты конспектируешь первую часть, я вторую.
Я сел на кровать с учебником и блокнотом, а ей указал на место за рабочим столом. Она почувствовала мое разочарование, и, видимо, оно ее укололо. Она пыталась завязать разговор, но я отвечал холодно и односложно.
Так я наткнулся на важный прием обращения с женщинами. Она не подчинилась тебе? Не кричи, не ругайся, просто молчи, будь вежлив, и тогда чувство вины перед тобой постепенно выест ее изнутри.
В тот момент я видел, как это происходит с Теско. Она конспектировала учебник изредка поглядывая на меня. В конце концов она не выдержала. Она села рядом со мной, взяла мою ладонь и положила ее себе на грудь.
— Можешь потрогать, - сказала она примирительно.
— Дай посмотреть, — ответил я с теплотой в голосе, - ты такая красивая. Хочу увидеть тебя полностью.
Я выразительно посмотрел на ее трусики. Она засмущалась.
— А ты ничего не будешь делать? - спросила она опасливо, — Меня еще никто такой не видел.
— Не буду, — сказал я, — Обещаю.
В тот момент я уже твердо решил ее трахнуть. Обещание, данные куску мяса, который существует только для моего удовольствия, ничего не значат.
