С моря послышался стук, скрип и плеск. Мы обернулись на эти звуки. К берегу плыла лодка. Злата быстро завернулась в полотенце, а я мгновенно натянул трусы. Лодка ткнулась носом в мелкую гальку. В ней сидел старик. Он начал вычерпывать воду из лодки консервной банкой.
- Эх, молодежь... - проворчал он, не прерывая своего занятия. - Все бы вам любовь-морковь. Что ж, правильно, такие ваши годы. Ваше дело трахаться, детишек рожать, а наше - внуков-правнуков нянчить. Такие уж наши годы, все в прошлом. Стареем, рассыхаемся, как эта посудина...
Все еще продолжая что-то ворчать, он вынул весло из уключины, оттолкнулся им от берега, вставил весло на место и погреб в море.
- А говоришь, тут никого не бывает, - произнес я.
- Подумаешь, это так. Случайно. Пошли купаться.
Она бросила на камень полотенце и побежала к воде. Я снял трусы и припустил за ней следом. Потом мы снова легли загорать.
- А ты умеешь массаж делать? - спросила она.
- Вообще видел, но сам не пробовал.
- Попробуй, - она перевернулась на живот.
Я погладил ей спинку, потом потер, пощипал. Потом погладил ножки - икры, бедра, попку, потом сказал:
- А спереди тоже массаж делают.
- Да, - согласилась Злата, переворачиваясь. - Только ноги. А живот не надо.
Я смахнул прилипшие песчинки с ее ножек, животика и очень аккуратно, пальчиком - с писи, помассировал голени и бедра, приближаясь к тазобедренному суставу, и все смотрел на ее писю. Губки у нее немножко распухли, а между ними высунулся словно розовый язычок, на котором выступила капелька влаги. Злата лежала с закрытыми глазами. Вдруг я, не помня себя, наклонился и слизал эту капельку.
- Ты что делаешь?! - возмутилась девочка, вскакивая на ноги.
- Ты же сказала, что любишь меня. А любимому трогать можно.
Возмущение сошло с ее лица. Подумав, она сказала:
- Сделай еще так.
И я лизнул еще раз. И еще. А она закрыла глаза, а капли текли из нее все сильнее.
- Злата, - спросил я. - А ты знаешь, что значит трахаться?
- Не совсем. Рита говорит, что трахаются люди, которые сильно любят друг друга. А еще я видела картинку. Там стоит тетя, а сзади к ней прижимается дядя. Рита говорит, что они трахаются.
- А давай так попробуем?
- Ты чего, мы еще маленькие, нам нельзя!
- Ну, мы совсем чуть-чуть, ну капельку. Я прислонюсь к тебе сзади, и мы посмотрим, что получится.
Злата некоторое время размышляла, потом сказала:
- Ну, попробуй, - и повернулась ко мне задом.
И что же, интересно, надо делать? Я обнял ее и прижался к ее телу. Моя торчащая кверху писька попала в ложбинку между ее ягодичек. Я плотнее прижал ее животом. Потом нащупал рукой ее грудку и зажал между пальцами сосочек. А другой рукой нащупал ее писю и тот розовый язычок, который из нее высовывался. Там было все мокро, и я стал водить пальчиком вверх-вниз вдоль щелки. А сам стал тереться своей писькой в ложбинке ее попки. Злата стала часто дышать и стонать, а моя пиписька дергаться. И что-то заныло в промежности, и горячая волна побежала по стволику письки, и я сам задергался, и Злата задвигала попкой, и из моей письки стали вырываться струи. И я уже перестал тереться, потому что стало больно головке, а струи все вырывались и вырывались на спину моей Златовласке. А Злата громко вскрикнула и упала на четвереньки.
- Что это было? - спросила она поднимаясь, спустя минуты две.
- Наверно, мы трахнулись.
- Слушай, а это здорово. Я не думала, что будет так приятно. А чем ты мне забрызгал спину?
- Не знаю. Папа говорит, что у мальчиков такое бывает. У меня несколько раз так текло во сне, когда ты мне снилась. А если самому делать так, чтобы она вытекла, то это онанизм, и это вредно, - выпалил я все свои сексуальные познания.
- Ладно. Завтра я Ритку приведу. Ей двадцать лет, и она все знает. Раньше она мне мало рассказывала, а теперь пусть все расскажет: раз у меня есть любимый, я должна все знать. И ты тоже.
На следующий день, когда я пришел на наш берег, там было две Златовласки. Обе они сидели на подстилке в сарафанах, а когда увидели меня, то дружно их скинули. От этого зрелища я возбудился вдвойне.
- Привет, - сказала старшая Златовласка. - Я Рита. Раздевайся, не стесняйся.
Я еле смог стянуть трусы - мешал торчащий кол.
- А про тебя мне Злата рассказывала. И еще она сказала, что вы трахались. Правда?
Я кивнул.
- А как вы это делали, можете показать?
Тут я смутился.
- Ну, ну, не надо стесняться. Ведь вам же хочется. А я посмотрю, правильно ли вы все делаете. Я же не подглядываю, вы мне сами показываете, ну? Злата, ну ты же сама просила обучить вас всему и сказала, что будете слушаться.
Злата кивнула и повернулась ко мне спиной.
- Вот так, - сказал я, подошел к Злате, обнял ее и прижался писей к ложбинке между ягодичек. Долго водил пальцем по ее писе, пока она не стала мокрой, а потом начал тереться о ее зад. Наконец Злата часто задышала, как вчера, потерлась об меня попкой, а я выпустил струйку ей на спину.
- Детский сад, - подвела итог Рита. - Ну и слава богу, что вы не по-настоящему.
- А как по-настоящему? - спросил я.
- Идите, купайтесь, потом расскажу.
Пока мы плескались, я поглядывал на берег. Рита лежала, расставив коленки и теребила пальцами свою писю. А потом она громко-громко застонала.
- Что это с ней, - испугался я.
- Ничего, - ответила Злата. - Она так часто кричит в ванной. Она говорит, что беса из себя выгоняет.
Мы вернулись на берег.
- По-настоящему? - переспросила Рита. - Вот смотри. Злата, иди сюда, ложись. Раздвинь коленки сильнее. Видишь, - она обратилась ко мне, - женскую писю образуют две эти складочки, называются большие губы. Их можно целовать и гладить, девочкам это очень приятно. Между ними вверху - это клитор, самый чувствительный орган. Если его долго лизать или гладить пальчиком, наступает оргазм. Так ты довел ее до оргазма, когда вы "трахались". А я только что сама себя так довела до оргазма. Оргазм - это тот экстаз, который человек испытывает во время любовных утех. Вообще, все правильно вы делали, раз довели друг друга до оргазма, значит трахались. Вот, Злата, попробуй, поласкай себя пальчиком, как он это делал. Давай, не стесняйся, все свои.
Злата начала теребить себе клитор.
- А чтобы мужчину довести до оргазма, надо ласкать головку полового члена, вот так: - она стала медленно гладить мне головку. - Или целовать, - она взяла в рот мою писю, пососав как леденец, отпустила. - И яички можно гладить вот так, это тоже очень приятно... - да, было очень приятно, -... и стволик. А женщина, когда заводит мужчину, и сама возбуждается, вот потрогай, какая у меня мокренькая, - она взяла мою руку и приложила к своей писе.
- А чтобы трахаться по-настоящему, Злата, брось пока онанировать, посмотри, надо попасть мужской писей вот сюда, в дырочку, это называется влагалище, потому что туда половой член вкладывают.
Рита просунула мой палец в теплую мягкую норку между своих губок.
- Вот так вот засунуть и водить, водить, туда-сюда, туда-сюда.
Она засовывала и вынимала мой палец.
- Ой, все, не могу больше, иди сюда, сунь мне скорее!
Рита схватила меня за пипиську и потянула к себе, я лег на нее, и она сама направила мою письку себе в дырочку. Там было тепло и приятно. Рита подтолкнула меня шлепком по попе, и я начал водить своей писей туда-сюда, туда-сюда. И выпустил струю прямо туда. И Рита закричала. И минуты две лежала с закрытыми глазами.
- Вот все, мы кончили. Злата, ты чего?
Злата сидела к нам спиной, и плечи ее подрагивали. Она плакала. И мне стало стыдно. Так стыдно, как никогда в жизни не было. Я дотронулся до ее плеча, но она смахнула мою руку, встала и пошла к валуну, на котором обычно оставляла платье. Она села на камень с ногами и смотрела в море.
- Злата, ну не злись, не ревнуй! - Рита подошла к ней. - Ты же сама просила показать, как по-настоящему. А ты целка, тебе самой еще рано! А мальчик должен обязательно сначала научиться с женщиной, так надо. И пусть этой женщиной лучше будет твоя сестра. Ну, прости, мы больше никогда не будем.
Злата встала с камня, не смотря в мою сторону надела свой сарафан.
- Трахайтесь дальше, - сказала она и ушла.
Больше я не видел ни одной Златовласки.
