Первые задания
Я проснулся от непривычного звона будильника. Непривычный вид комнаты заставил вспомнить события вчерашнего дня. Неужели всё это правда? Я подскочил к зеркалу и увидел в нём всё того же вчерашнего юношу. Значит всё это правда! Вот дела! Я ущипнул себя и пересчитал пальцы, чтобы убедиться, что это всё не сон. Нет, правда. Значит… Значит надо спешить выполнять инструкцию, а то, чего доброго, опять по заду получу. Кстати, что там у меня? Я повернулся к зеркалу в полоборота и приспустил штаны. Следы порки на ягодицах были уже малозаметны и лишь слабо реагировали на нажатие. Действительно чудо мазь у Марины. Да и сама она волшебница. Ладно, надо спешить, чтобы эта волшебница мне волшебно не наваляла.
Я переоделся в свою одежду: короткие шорты, футболку и лёгкие кроссовки и спустился на кухни. Там действительно было всё необходимое для завтрака. Я позавтракал и накрыл на стол. Вскоре со второго этажа спустилась Марина в шёлковом халате. Мы поздоровались. Она села завтракать, периодически посылая меня то к кофе-машине за кофе, то к холодильнику за маслом. Мне приходилось прислуживать. Я это делал как можно старательнее, всячески изображая исполнительного слугу из викторианской Англии. Потом она поднялась на второй этаж, приказав мне ждать. Спустилась она вскоре, одетая в шорты, рубашку цвета хаки и кроссовки.
- Пошли, - сказала она.
- Куда? – спросил я. – Мне переодеться?
- На прогулку, - бросила она, направляясь к выходу. – Иди так.
Мы вышли из дома, прошли через дворик и оказались на улице. Прошли вдоль заборов, отгораживающих дома и оказались около КПП с сотрудниками частной охраны. Марина просто кивнула охранникам, проходя через коридор для пешеходного прохода, а я последовал за ней.
Мы направились по тропинке ведущей к озеру и через несколько сот метров остановились около орешника, росшего на берегу. Марина достала перочинный нож и протянула мне.
- Нарежь-ка дюжину веток орешника, - сказала она.
- Слушаюсь, - я взял нож. – Для чего они?
- На розги, - спокойно ответила она.
Я замер на месте.
- Простите? Розги?
- Конечно. Не всё же мне тебя твоим же ремнём пороть. Ну, давай же. А то применим их прямо здесь.
- Слушаюсь, - я раскрыл нож и двинулся к орешнику.
Срезая ветки, я постоянно думал, что вот ими меня будут пороть по голому заду. И мне самому приходится их заготавливать. Какая стыдоба! Я украдкой поглядывал на Марину. Она с улыбкой смотрела на меня. Прикалывается, блин. Я посмотрел на прутья и представил, как они хлещут по моей голой заднице. Ягодицы непроизвольно сжались. Ну вот, вроде двенадцать. Слишком толстых я не брал. Я подошёл к Марине и протянул ей прутья.
- Вот, прошу.
Марина придирчиво рассмотрела прутья и бросила на землю девять из двенадцати.
- Не годится, - проговорила она. – Они должны быть как минимум такие, - она показала три самых толстых прутика. – А лучше толще. Иди нарезай снова. И столько сколько я забракую, получишь ударов этими розгами.
Я снова потащился к орешнику и принялся срезать прутья. Потолще, чёрт. Сам для себя срезаю розги потолще, на глазах у Марины. Унизительно! Так, ну, вроде эти подходят. Я снова подошёл к Марине и протянул ей прутья. Она их придирчиво осмотрела.
- Так, уже лучше. Хотя вот эти не пойдут, - она отбросила два прута. – Иди, ещё две. Теперь за бракованную – три удара.
Я посмотрел на неё исподлобья. Придирается, ясное дело. Власть хочет показать. А заодно и смотрит как я реагирую на столь явное унижение. Но делать ничего не оставалось. Я поплёлся к орешнику и срезал ещё два прута потолще, чтобы теперь не придиралась.
- Эти пойдут, - кивнула Марина, когда я подал ей прутья. – Но два удара ты заработал. Возьми, - она протянула мне самый толстый прут из последней партии. – Пойди и хорошенько смочи его озере.
Я принял розгу и посмотрел на неё. Чёрт, нарвался. Хотя она явно готовила это сегодня. Опять проверяют реакцию. Экспериментаторы чёртовы! Но как же унизительно готовить себе самому орудие наказания!
Я вышел на песчаную кромку пляжа, снял кроссовки и носки, зашёл по щиколотку в воду, нагнулся и опустил розгу в воду. Немного поболтав ей в воде, я выпрямился и вернулся на берег. Марина уже ждала меня там. Остальные розги она положила на песок. Я протянул ей прут.
- Прошу вас, хозяйка.
Она взяла розгу и взмахнула ей в воздухе, издав противный свистящий звук, заставивший меня поежиться.
- Хорошо, спускай штаны и нагибайся.
Я испуганно оглянулся.
- Здесь, на открытом месте?
- А в чём проблема? – нахмурилась она.
- А если кто-то увидит? – я посмотрел на дома элитного посёлка, стоящие нескольких сотнях метров.
- Далеко, - отмахнулась она.
- А если там кто-то гуляет? – я показал на рощицу выходившую на берег.
- Взбалмошная богатая дама наказывает нерадивого юного слугу, может племянника, - пожала она плечами. – Ну, не тяни, а то добавлю. По случаю открытого места разрешаю не снимать штаны, а только спустить до щиколоток.
Я понял, что пререкаться бессмысленно и начал расстёгивать шорты. Как же это стыдно, обнажаться перед другим человеком, да ещё чтобы получить от него по заднице, да ещё где-то, где на смогут увидеть посторонние. Я воровато оглянулся, не идёт ли кто и не заметив никого, спустил шорты с трусами до щиколоток и нагнулся, уперевшись в колени. Теперь я стоял внаклонку, опасливо оглядывая ведущую к пляжу и близлежащую рощу, не появится ли кто, и одновременно ожидал удара розгой. Сердце учащённо билось. Марина заняла позицию слева от меня, примерилась и в воздухе раздался это противный свист розги.
- Ай! – вскинулся я получив болезненный удар по ягодицам. Мне показалось, что по ним резанули бритвой. Руки метнулись к попе, но я быстро овладел собой и принял прежнюю позу.
- Ты ничего не забыл? – спросила Марина.
- Ах, да! – вспомнил я. – Один. Спасибо хозяйка.
- Нет уж, не посчитанный удар ек считается, - объявила она. – Начинаем снова.
Розга свистнула снова, и я дёрнулся от боли.
- Уй! Один. Спасибо, хозяйка.
Новый удар.
- Ы-ы-ы! Два. Спасибо, хозяйка.
- Хорошо, можешь одеваться, Марина бросила розгу к остальным и отошла.
Я торопливо растёр ноющие следы от ударов, снова воровато оглядываясь, не видит ли кто, потом натянул штаны.
- Сполосни розги, они в песке, - сказала Марина, кидая розгу, которой только что порола меня в общую кучу.
Я взял розги, снова зашёл в воду и стал полоскать их. Попа всё ещё ныла от полученных трёх ударов, и я морщился, нагибаясь.
Закончив работу, я вышел на берег и протянул смоченные розги Марине.
- Нет, неси ты, - покачала она головой.
Я обулся и вместе с Мариной зашагал обратно к посёлку. Жёсткая ткань шортов тёрла места ударов и от этого я слегка отклячивал зад и излишне вилял им. А в руках у меня мокрые розги для «продолжения банкета». Позорище. На выпоровшую меня Марину я старался не смотреть.
Охранники на КПП с интересом посмотрели на нас и я подумал, что они догадались, что произошло сейчас на берегу и для чего я тащу с собой прутья. Я почувствовал, что краснею и отвёл глаза.
Ну вот, наконец, мы и дома. Марина приказала мне наполнить большую напольную вазу в гостиной водой, насыпать туда соли и поставить розги.
- Этот букет поможет тебе помнить об исполнительности и пунктуальности, - с улыбкой сказала она.
Я ничего не ответил, только закусил губу и опустил глаза.
Потом Марина приказала мне заняться уборкой на первом этаже: запустить робот-пылесос, протереть пыль с мебели, выбросить мусор и ушла в кабинет. Я занялся работой по дому, периодически поглаживая ноющие ягодицы. Взгляд постоянно соскальзывал на «букет» в напольной вазе. Интересно, часто мне придётся его «нюхать»? В один момент, убедившись, что Марина в кабинете, я укрылся в гостиной и приспустил штаны перед зеркалом, чтобы рассмотреть ягодицы. Там краснело три тонкие полосы через всю попу. Картинка. Эх, мне бы Маринину мазь!
Через пару часов раздался звук домофона.
- Влад, получи заказ, это обед привезли, - крикнула Марина из кабинета.
- Слушаюсь, - отозвался я и бросился к входу.
Курьер с интересом посмотрел на меня, передал заказ и удалился. Я направился в дом.
В этот раз Марина предложила мне пообедать с ней за одним столом. Я поблагодарил и сел, слегка поморщившись. Марина улыбнулась. Кажется ей доставляло удовольствие наблюдать за мной после порки.
Ели мы молча. Потом Марина приказала мне отнести посуду на кухню. Когда я вернулся, она стояла около одного из комодов. Она провела пальцами по крышке и показала мне осевшую там пыль.
- Это что такое, молодой человек? – строго спросила она.
- Простите, - я быстро схватил тряпку и протёр места, которые ускользнули от моего внимания.
- М-да, ты не находишь, Влад, что за такую уборку заработал ещё розог?
Я с тоской с тоской посмотрел на розги, стоящие в вазе.
- Да, хозяйка. Простите.
- Ладно, вернёмся к этому позже. А вообще правильно мне говорили, поручать парням работу по дому – пустое дело. Я подумаю над этим. Пойдём. Нам с тобой надо поработать.
Она провела меня в кабинет и приказала сесть в кресло. Сев напротив меня, она долго беседовала со мной о разных проблемах земной цивилизации, никак не обозначая своего мнения, но живо интересуясь моим. Я отвечал, насколько мог честно и развёрнуто. Забавно было переместиться из роли бессловесного слуги и «мальчика для порки» в позицию эксперта земной цивилизации, притом в том же теле юноши и в тех же коротких штанишках, в которых меня шпыняли ещё недавно. При этом смена позы в кресле постоянно напоминала мне о полученных ударах розгой, что добавляло пикантности ситуации. Кажется, это понимала и Марина.
