Мы жили втроем: я, отец и младший брат. После смерти мамы — мне часто говорили, что я очень на нее похож, — папа так никого себе не нашел, да и не особо пытался. Жизнь шла своим чередом, пока не изменилась в одночасье. А ведь ничего не предвещало…
Вернувшись со школы, я быстро зашел в нашу с Вовкой комнату — мелкий болтался где-то на улице вместе с приятелями, — скинул одежду и пошел в душ. Отец в это время работал в своем кабинете, так что отвлекать его я не стал. Едва стоило мне смыть грязь и пот, как дверь в ванную открылась, а еще через мгновение в запотевшую кабинку зашел отец. Совершенно голый. Я просто застыл, не находя слов и глядя на него. Не исключено, что с открытым ртом — до этого момента ничего такого со мной никогда не случалось. Родитель же, не прерывая гробового молчания, подошел ближе, взял мой подбородок в свою ладонь и оглядел с ног до головы.
— Пап?.. — наконец сумел пролепетать я и получил в ответ мощную пощечину, от которой даже пошатнулся. Впервые он поднял на меню руку.
После этого отец грубо схватил меня за волосы цвета крыла, внимательно посмотрел в большие испуганные зеленые глаза и опустил на колени, открыв мне вид на свой уже готовый к бою хер. Все еще не понимая, что происходит, но догадываясь, к чему все идет, я подался вперед и обхватил ртом головку. Папа едва слышно вздохнул и начал погружать член в глубже, пробиваясь к самой глотке, хотя его инструмент едва помещался во мне. Впрочем, сей факт едва ли волновал, а потому мне оставалась лишь задыхаясь насаживаться на пенис раз за разом под плеск воды. Минут через десять наконец наступила бурная развязка: мой ротик заполнила отцовское семя — пришлось его проглотить. Кончив, отец еще раз посмотрел на меня, сидящего на коленях со спермой, стекающей с уголков губ, и, так и не проронив ни слова, вышел из ванной. Не знаю, сколько времени я так провел в полной прострации…
Заговорить с папой я так и не решился, он же вел себя как ни в чем не бывало, общался со мной, будто той немой сцены в душе вовсе не было. Я же не мог успокоиться: внизу будто зудело, в ту ночь мне снились странные сны, хотя на утро детали и стерлись из памяти. Прошла пара дней.
Было за полночь. Я уже практически уснул, когда услышал, как открылась дверь в нашу комнату. Вовка спал как убитый в своей пижаме, раскинув руки и ноги во все стороны и тихонько посапывая. Я быстро сделал вид, что тоже крепко сплю. Отец подошел к моей кровати и лег рядом: его рука начала нежно поглаживать мой животик и грудь, палец настойчиво теребил соски. Затем он перевернул меня на правый бок, стянул длинную футболку и ею же крепко, до боли в суставах, связал заведенные за спину руки. Его ладони скользнули ниже и стащили с меня боксеры — их он сложил и запихнул мне в рот вместо кляпа. Я не решался пошевелиться: наверное, надо было сопротивляться, и все же нечто во мне замерло в ожидании того, что будет дальше.
Пристроившись поудобнее — я чувствовал его дыхание, стоявший колом хуй упирался в меня, — папа начал с силой мять мою попку, все приближаясь к самому сокровенному. И вот его палец уже кружится вокруг моего ануса, в следующий миг он уже внутри — готовит плацдарм для главного орудия. А вот и оно: горячая головка подступила к анусу, раздвинула колечки одно за другим и скользнула внутрь. Отец начал грубыми размеренными толчками пробиваться все глубже. Сначала была лишь боль, трусы надежно глушили сдавленные стоны, по щека текли слезы. И в какой-то момент страдания начали отступать на второй план, сменяясь другим чувством, совершенно новым для меня — оно исходило из глубины и разливалось по всему телу, которое по-прежнему билось в конвульсиях, но уже не от боли.
Возбуждение все нарастало, мозг начала осознавать происходящее с телом. Да, не так я представлял себе свой первый раз. Меня сношал взрослый мужик, тот самый, что меня породил, еще и в присутствии братика, пусть тот и не подозревает, что происходит всего в паре метров от него. Сам не знаю почему, но от подобных мыслей внутри меня все буквально бурлило. Даже не заметил, когда моя попка сама начала двигаться в такт навстречу члену.
Отец же вошел во вкус, крепко схватил мою левую лодыжку и насколько смог завел ее назад, проникая еще глубже в меня, одновременно наращивая темп, благо пенис уже куда свободнее двигался в моих недрах. Его дыхание сбилось, стало тяжелым. Внезапно он навалился на меняя всем телом, так что я оказался лежащим на животе, всадил хуй настолько, насколько это вообще было возможно, и начала кончать. Такого не выдержал и я (уж не знаю, когда успел встать мой дружок): сперма начала обильно заливать простыню и живот. В голове будто разрывались фейерверки…
Какое-то время мы так и лежали, оба приходя в себя и возвращаясь к реальности. Папа развязал мне руки, обтерся моей футболкой и бросил на меня. Я же вынул изо рта боксеры и, зажав их в руках, так и остался лежать в позе, в которой меня оставил родитель: спереди все было залито спермой, сзади она обильно вытекала из моей попки. Я погрузил в лужицу пальчик, набрал побольше густой вязкой и все еще горячей жидкости и начал ее посасывать. Так и уснул. А уж какие в ту ночь мне снились сны…
К счастью, проснулся я рано, так что успел привести себя в порядок и сменить простынь со следами спермы повсюду и несколькими алыми пятнышками, прежде чем Вовка бы проснулся и начал задавать крайне неудобные вопросы, на которые было бы сложно подобрать ответы.
