Надо бы выбираться отсюда. Голова была как будто налитая свинцом, мысли особо не хотели связываться, даже прилив эндорфинов это особо не исправил. Хотя постоянно очень мне помогала мастурбация для того чтобы расслабиться и собраться с мыслями. Потому что когда я не удовлетворена, то думать не могу абсолютно ни о чем, кроме как о своём бутончике.
Я эксгибиционистка и нимфоманка, но стараюсь тщательно это скрывать. Так что моё пробуждение в неизвестном месте, да ещё и в таком виде для меня очень сильное потрясение. Я на самом деле очень скромная, милая и тихая девочка, но то что сидит во мне – этот дьявол, требующий наслаждения, постоянно подталкивает меня на разного рода приключения.
Всё началось в пионер лагере. Меня стали наполнять мысли о какой либо интимной близости и интимном влечении, хотя бы с самой собой. К тому моменту я ещё ни разу не мастурбировать, ведь меня воспитывали в строгих религиозных канонах. И с самого детства внушали мысль о том, что нельзя даже смотреть на свои интимные места, не говоря уже о других, и тем более смертельным было бы прикоснуться к ним.
В лагере у нас был еще деревянный туалет на улице, одна женская половина, вторая мужская. Притом в нем было много сучков и дырочек, так что можно подглядывать было хорошо, чем мальчики и злоупотребляли. В ответ девочки самые большие и основные дырки затыкали туалетной бумагой. Зайдя раз в туалет, я как обычно проверила наличие затычки в месте для подглядывания и уже стянул с себя шортики и трусы. Присев начала справлять свою маленькую нужду, как вдруг краем глаза увидела, как затычка медленно выезжает и падает – видно кто-то с мальчишечьего отдела её выпихнул. Сначала я очень сильно перепугалась и готова была вскочить в трусы обратно, но поток мочи был очень сильный и обмочить трусы и шорты показалось мне более серьёзным поводом для насмешек.
И что самое неожиданное, мне безумно понравилось знать, что за мной наблюдают. Но самое важное ощущение и подкрепление этого чувства случилось позже. Так как очко в туалете было только одно, как у девочек, так и у мальчиков. Поэтому мальчики часто обходили этот туалет и справляли там мелкую нужду.
Я подкараулила момент, когда один мальчик, который мне нравился зашёл за строение. Тут я полетела туда же. Он уже приспустил штаны, достал член и начал делать дела - как залетела я, подняла юбку (предварительно сняла трусики) и села писать. Он стоит, смотрит на меня, член в руке. Аж ссать перестал, я на него глянула и как ни в чем не бывало продолжаю писать. Он не мог оторваться от меня , член растет, становится все больше, пытается дальше писать - струя все выше и выше. Я писать уже закончила, привстала на полусогнутых коленках и отряхиваю от мочи как то полуприседая, попой дергая. Он уже писать не может, начинает тоже стряхивать - да попробуй полностью эрегированный член стряхнуть. Вот и начал дрочить свой член, ну и кончил при мне очень быстро.
Это и стало отправной точкой преображения меня, какой я есть. С меня как будто спали какие-то невидимые цепи и оковы, я первый раз мастурбировала той же ночью. Вспоминая каждую секунду сегодняшнего приключения я испытывала невероятное воодушевление и возбуждение. Я понимала, какой эффект я произвела на этого мальчика и меня это сильно прельщало. Я испытала такую разноплановую бурю эмоций, что уже больше не могла прятаться, притворяться и прижимать свои желания…
Пробуждаясь от сладостных воспоминаний я вновь обнаружила себя так же лежащей на полу кухни, рядом валялся табуретка, с которой я упала. Надо выбираться,но не в таком виде. Нигде на кухне, в коридоре моей одежды не было. Ничего лучше не придумала, как сорвать штору и обмотаться ей. Входная дверь оказалась с открыванием изнутри, хоть одна хорошая новость. Босая и обернутая шторой я вышла из квартиры, запомнив номер квартиры – 15, она оказалась на первом этаже. Адрес я тоже запомнила – ул. Мира, 20. Этот дом был достаточно далеко от моего места жительства, поэтому я еле волоча ноги побрела на остановку. Единственное, что мне сейчас хотелось – добраться домой…
