Тоське, наконец-то, повезло: после двух с половиной лет мытарств она устроилась на хорошую работу. Теперь не нужно было скакивать в пять утра, быстро собираться и ехать два часа на пригородной электричке, чтобы успеть к началу смены на завод, где она упаковывала готовую продукцию. Завод Тося ненавидела. Но еще больше она ненавидела дело, которым занималась ДО поступления на завод - полгода Тося ошивалась на Ленинградке. По просту говоря, зарабатывала телом.
Фигурой Тоську бог не обидел, так что, сутенер, к которому она попала, сказал: "Пойдет к тебе клиент, я чую! Выгорит у нас с тобою!". Не ошибся Макс - клиент попёр: на Тоськину попку, на длинные волосы, на нестрашную мордашку. Сиськи, правда, могли бы уродиться и побольше, но в чем-то должна быть компенсация! Нельзя, чтоб везде баба выглядела на "пять с плюсом"! Конечно, попадаются и такие, но... таких не берут в космонав... , тьфу! - в проститутки: таким прямая дорога в элитное агентство - обучаться этикету, балету и минету. И дожидаться, пока какой-нить богатенький олигарх захочет сменить старую пиzду на новую.
Однажды Тося случайно повстречала на улице землячку, приехавшую в столицу задолго до Тоси. Поначалу Мария тоже мыкалась по разным углам в поисках теплого местечка - отирала голой спиной замызганные диваны, полировала задницей кухонные табуретки, раздвигала ноги и открывала по команде рот. Заработок был говенный, но стабильный - и Маша стала складывать "тыщенку" к "тыщенке". В рублях, разумеется.
Через некоторое время она попалась на глаза одному кенту - так, прощелыге средней руки, но с определенными связями. Тот говорит бабе:
"Понравишься мне - устрою в фирму, занимающуюся наймом прислуги. Будешь бизнес-вумен. Вникла, чё от тебя требуется?".
Чего ж непонятного? И Маша принялась усердно отрабатывать будущую должность - по первому зову мчалась через весь город - хоть в ночь, хоть утром, хоть днем. Кент с ней не лютовал, не имел вредных привычек (в смысле, всякого садо-мазо) , но ёб Машку часто. Наигравшись, месяца через два, сказал:
- Завтра приезжай с паспортом вот по этому адресу, тебя примут.
На радостях Мария устроила мужику такой Праздник Секса, что к концу тот засомневался - "А стоит ли отпускать ТАКУЮ бабу?!". Но слово сдержал.
Короче... Мария устроила Тосю горничной в очень приличный дом.
- Будешь получать "штуку" баксов. Первые полгода половину станешь отдавать мне. Если продержишься у хозяина дольше, потом отстегивать не надо - всё твоё.
"Ёбт! Да сказка, бля!".
Когда Тоську привезли к новому месту работы, та опупела - двухэтажный особняк, в подвале гараж на три машины, двадцать соток земли вокруг!
"Хоромы, мать моя женщина!".
Тося решила, что вытащила счастливый лотерейный билет.
Новую горничную привели в кабинет хозяина - мужчины лет пятидесяти, платина на висках, очки. Не толстый. А, главное, не говнюк оказался, не предераст (каких полным-полно!) . Внимательно оглядел Тосю и спокойно сказал:
- Я просил, чтобы мне подобрали не просто горничную, а девушку, которая могла бы, время от времени, оказывать мне знаки внимания. Тебе сообщили условия?
Тосе ничего не сообщали, но она и так въехала, что такие бабки за простую уборку помещения не дают - и кивнула головой: типа, я в курсе.
- У тебя будет униформа. Ну, потом сама увидишь... Ходить по дому только в ней. Поняла?
Кивок головы.
- Сейчас тебе покажут твою комнату...
"Оеbенеть!".
- ... жить станешь здесь. Шесть дней в неделю - рабочие, в воскресенье у тебя выходной. Можешь поехать куда-нибудь отохнуть, развлечься. Но если мне доложат, что видели тебя с мужиками - выгоню в пять минут. Усекла? . . Кстати, как тебя зовут?
- Тося.
- Хорошее имя, приятное... Ну, что? Договорились, Тося?
Снова кивок - "Да согласная я! Согласная!!".
Прошло два месяца...
Сегодня, как обычно, Тося начала уборку с верхнего этажа - протирала пыль и чистила ковры. Мурлыкая под нос прилипший мотивчик, она не заметила, как в комнату вошел Петро - хозяйский шофер - и тихо подкрался к Тосе сзади. Шофера Тося не любила - он неприкрыто пялился на ее ноги и попку. Пару раз хотел поприставать, но Антонина его отшила: не раздумывая, съездила кулачком по роже. Петро затаил обиду.
Когда Тося обернулась на шорох и увидела шофера, ее передернуло:
"Щас опять лапать полезет, сволочь!".
Угадала.
- Отстань!
- Тихо-тихо, мышка!
- Какая я тебе мышка, мудила?! Пошел вон, я сказала!
- Закрой хлебало, сука! Посылать будешь папу своего!
- Отвали!!
- Не рыпайся, не рыпайся! Чё взъерошилась?
- Да отстань, кому говорю!
Но Петро продолжал шарить руками по Тосиному телу - схватил одной рукой за грудь, вторую запустил между ног.
- Бляdь! - зашипела Тося (хозяин терпеть не мог любого шума, у него даже во время футбольных матчей телевизор работал на треть громкости) . -Пошел на hуй!
- Тихо-тихо, сучара... Не надо ерепениться... Мы щас с тобой перепихнемся - и все дела.
- Еbи выхлопную трубу, урод! Пшёл отсюда!
- Не-е, я тебя трахнуть хочу...
- Заеbешься трахать, скотина!
Тося вырывалась, пихалась и толкалась. Но Петро держал ее крепко. Она хотела смазать ему по лицу, но он вовремя увернулся и снова полез к Тоськиным трусикам.
- Да отвали ты, гад! Я буду кричать!
- Не будешь!
- Бу-ду!!
- Выгонят тебя...
- С какого хера меня выгонят?!
Представьте: идет борьба - один лезет под юбку и старается добраться до ляжек, вторая отпихивается и всячески пытается выскользнуть. И они еще разговаривают: -)
- Выгонят... выгонят тебя, сука!
- Тебя выгонят, падаль! Я Эдуарду Палычу скажу, что ты приставал! Он тебя... Ой, пусти! Бля-я-я! Больно!
- Да говори!
- Выгонит!! Узнает, что лапал меня - и вышвырнет! . . А-а-а, хватит!
- Ни hуя!
- Сволочь! Убери грабли, козел!
- Не-е, ты мне по полной программе дашь...
- Облезешь!
- Дашь-дашь!
- Помечтай! Ой-й, сука!! Мне же больно-о-о!
- Ты у меня и раком станешь, и в рот возьмешь!
- Ага! Щас!!
- Точно!
Петро добрался до Тосиной груди и почти вытащил наружу одну сиську.
- Бля-я-я! Пошел на хер, козел!! Уйди по хорошему!!!
- Я и по плохому не уйду...
"Вот прилип, тварь! Никак не оторвусь! , - кипела Антонина. -Надо огреть его чем-нить по голове... До вазы бы дотянуться... Не, нельзя! Ваза дорогая!".
- Тось, ты зря брыкаешься! - сменил тон Петро. Теперь его голос звучал без угроз, убаюкивал, успокаивал. -Все одно по-моему выйдет...
- С какого рожна?? !
- Потому, что я прав...
- Да иди ты! Прав он!! Что хочешь взять меня силой?!
- Ты сама дашь...
- А то б тебе!
- Дашь-дашь...
Мужские пальцы уже щупали ткань трусиков, теребя Тоськин лобок, и пытаясь забраться за кромку.
Конечно, горничная выглядела соблазнительно: коротенькая юбочка с рюшечками, белые чулки с подтяжками, выпирающая из глубокого выреза грудь - всё это не могло не заводить мужчину. Вид у Тоси был потрясный - тут ни убавить, ни прибавить...
- Отста-а-ань!!!!
- Скажу Эдуар-ду Палы-чу... что ты... ой! бля!! он тебя... ай-й!!! узнает, что лез... ко мне... ай-й!!! Ой-й-й! - почти завопила Тося. Она резко села на корточки, пытаясь этим приемом вырваться из объятий, но сделал только хуже - Петро заломил ее руку. Теперь любое Тосино движение причиняло нестерпимую боль в суставе.
- Па-адла-а-а!
- Сиди тихо, сучка! - и шофер стал другой рукой расстегивать ширинку.
"Не дамся! Ни за что не дамся! - решила Тося. -Пусть хоть руку сломает, сволочь! . . Чем же его напугать?!".
И она зашипела, превозмогая боль:
- Эдуард Палыч грохнет тебя! Понял?? Грохнет!
- Дура! Он мне сам разрешил...
- Врешь, сволочь!
- Сама спроси!
- Давай! Давай, пойду спрошу... Ой-й, больно мне!
- Ща трахну тебя, потом сходишь!
Член шофера уже тыкался в лицо горничной. Его пальцы разжимали Тоськин рот:
- Пасть открой!
- М-м-м-м... нет! ой! . . у-у-у, сво...!
- Мне дали добро, поняла? Так что, не вертись, работай!
- Су-у-ука! Врешь ты всё! Не мог Эдуа-а-а-а...!!! Бля! Тьфу! . . Он ни за что... не стал бы входить в ме... а-а-ай! ... ня после тебя!
- Он мне разрешил минет.
- Всё равно вре-е-ешь! Не мог он...!
- А я говорю - разрешил! Бери, тварь! Давай, соси!
Тося еще боролась, но неприятная догадка лишала сил: "А ведь мог разрешить... Сволочи они все! Козлы! И Эдуард Палыч - тоже! Пидор старый... Мог, мог разрешить всунуть мне в рот! Небось щас смотрит на мониторе, как мы тут возимся... у него ж всему дому натыкано... сидит и дрочит, старый пень! Извращенец!".
Антонина была не права - хозяин дома не был извращенцем. Он не допускал с женщинами (прислуги это тоже касалось) каких-либо жестокостей. Он любил тихий, размеренный секс. Добротный и качественный. Никогда не кричал и не бил. Так что, Тося это зря про него. Сгоряча, наверное...
- Соси, курва!
"Блин-н-н! А ведь придется! Бля, что за жизнь у меня? Еbут все, кто захочет!".
Вертя головой, Тося еще надеялась, что избежит минета, но внутренний голос и ее догадки подсказывали - Петро не полез бы так нагло! Кругом камеры наблюдения - если не сам хозяин, то охрана доложиля бы, что тут произошло.
"Значит, и правда разрешил, старый ублюдок! А может Петька с охраной договорился, а? - схватилась за спасительную соломинку горничная. -И Эдуард Палыч вовсе не в курсе? . . Точно! Как же я сразу не сообразила!".
И она со всей силы стукнула Петру в пах. Но не попала, куда хотела - рука скользнула в сторону. И тотчас же получила от Пети отплеуху:
- Сука! Прибью! Давай, соси, скотина!
- Не буду! - противилась женщина.
- Будешь! Еще как будешь! . . А станешь рыпаться дальше, расскажу Эдуарду Павловичу, что...
- Что?! Что ты можешь сказать про меня??
- ... что видел тебя с посторонним мужиком!
- Да ты... да я...! - Тося потеряла дар речи от такого наглого вранья. -Какой мужик?? Сволочь! Не было у меня никого!!!
