Хорошо тут как вечером... И вот спустившиеся сумерки окутали сосновый бор и заглушили дневные звуки. Озерный бриз, утомившийся за день, уступил место зеркальному штилю и, приземлившись на деревья, превратился в множество ручейков прохладного воздуха. Эти ручейки хаотично растекались по всему лесу. Вот почему там так чудесно дышится.
Ну и утром тут просто волшебство какое-то. Подышал утром чистым прохладным воздухом и всё - готов к труду и обороне. Но сегодня у меня с утра было чуть не так. Я как и всегда проснулся по привычке рано утром. Ох и Настя, она тоже вроде проснулась и, не открывая глаз, стала меня целовать, а потом сделала мне минет - не пойду же я с таким стояком. И куда мы идём?
А у нас, оказывается, была договорённость - подруга Настя красотка Света позвала нас сходить на прогулку в лес, она знает грибные места, тем более, что два дня назад дождик был. А одно место отец Светы так и называл -"грибной лес". Ладно, пойдём прогуляться, тем более у нас два дня выходных. Триста двигателей Лавочкину удалось вывезти в Воронеж, там огромный цех по сборке бывших Су-2, а теперь там будут собирать так нужные фронту истребители. А здесь ещё не пришли все комплектующие и нам всем после авральных работ дали выходные. Но предупредив - вскоре никаких выходных! Война! Вся страна работает на оборону!
Вышел я на крыльцо - какое чудесное утро! И тут вышло Солнце, его лучи словно пронизали меня, я словно напитался его утренней силой. Солнце! Наше светило, наше Ярило, без него невозможен фотосинтез кислорода и, соответственно - жизнь на Земле. Я могу вообразить себя частью Солнца и не свихнуться, так как все живое в самом деле его часть, от самых мелких амеб и до громадин слонов и до человека, все растения, даже камни, пронизаны его лучами, его энергией. И, благодаря энергии Солнца, созревают овощи и фрукты. И это сама наша жизнь!
Заря здесь, в предверии второй столицы, куда переехали все посольства и почти все наркоматы, сегодня какая-то страшноватая, никакой милой скромной алости, как на щечках молодой девушки, которую потрогал за попку и лихо поцеловал в сладкие губки. Сейчас тут страшноватый багрянец, что нарастает и нарастает, уже все небо горит и плавится, и вот тогда-то наконец выдвигается огромное оранжевое солнце, просто такое пугающе исполинское, а багровым весь мир кажется прямо с утра. Словно природа злится на эту страшную войну.
Ладно, сделав зарядку и облившись водой, я пошёл в дом. Тоня будет на хозяйстве, вот уже прилетела и Светочка и аж подпрыгивает, не терпится ей. Молодость всегда куда-то спешит. Ха, а на краю нашего огромного посёлка стоит такая фигуристая молодая дама, как сообщила Света - новый директор их школы и заодно "училка математики". Аппетитная, платью явно тесно на ней. Настя чуть ревниво прошептала мне на ухо, что "эта" точно на меня глаз положила, вон, чуть не облизывается и слюни пускает. Ох и Настя! Познакомились - Анастасия Сергеевна, она же не могла оставить девочек своей школы и решила сопроводить. Ладно, поверим... Тёзка моей Настеньки...
И вправду Света показала нам грибные места, лисичек тут море, а белых грибов сколько! Набрали полные корзинки. Перекусили мы и перед обратной дорогой разошлись чуть в разные стороны - "девочки налево, мальчики направо". Отлил я, ну пора и обратно, а тут слышу какой-то вскрик, ещё вскрик и гогот и такие мне с финской войны знакомые гортанные возгласы - немцы? Откуда они тут! Хотя девчонки как-то говорили, что вроде пролетал день назад самолёт и даже вдалеке виднелись парашюты, но подумали, что это учения наших десантников.
Перекатываясь с пятки на носок, как показывал как-то на полигоне наш матёрый охранник со шрамом на щеке, я прошёл чуть вперёд. Так, здесь четверо мордоворотов в чудной форме, короткие шорты на них и куртки со множеством карманов, жрут тушёнку и громко рыгочут, громко же переговаряваясь между собой по-немецки. Язык я хорошо знал и понял - сладолюбивый Курт, и он же командир группы, повел девушек в сторонку, угрожая им ножом, так мол даже страшнее, чем пистолетом. Потом он и их туда позовёт. Подумал я минуту и решился - пан или пропал!
— Гранатен! - рявкнул я и кинул им лимонку, ту самую, учебную. Вот и пригодился подарок. Зашипел запал и она упала у их костерка. Диверсанты, а это точно немецкие диверсанты, среагировали похвально - кинулись в сторону и залегли за небольшой бугорок. Удача! "Вис" словно сам прыгнул мне в руку и четыре выстрела слились в один. И тишина, даже стонов нет. Да с трёх метров трудно промахнуться! Один из них конечно на рывке попытался уйти, да получил пулю не затылок, а в лоб. Я всё же лучший стрелок наркомата!
Хотя руки вдруг у меня задрожали - если бы я промахнулся...
Обошёл я чуть по круга и з-за дерева на полянку аккуратно выглянул. Ох и картинка! Настя с Света сидят у дерева, привязанные верёвкой. Анастасия лежит на спине, юбку задрана чуть не голову, ножки, согнутые в коленях, широко раздвинуты, руки вытянуты вверх. Бедная, явно готова к тому, что её сейчас изнасилуют. Я даже её чуть пожалел - тут такая крупная жёсткая трава, колючки, а она голой попкой на всё это безобразие. Ну ладно, у меня проблема другая, прямо передо мной!
А этот невысокий, сильно мускулистый "орел", прилетевший с неба, голый по пояс, чуть присел, явно напружинившись. В правой руке нож, видно заточку острейшего лезвия - да точно диверсант! Правая рука я меня за спиной, а левой я достал никелированный наган, ярко блеснувшись в луче солнца. Приказал немцу сесть на землю и бросить нож, а он вдруг прыгнул в сторону и, ловко оттолкнувшись от дерева, чётко выбил ногой у меня наган. Нож, точно молния блеснул, боли я не почувствовал, но успел поднять "Вис" и дважды нажать на курок. Девятимиллиметровые пули отбросили немца на пару метров. Всё! Я разрезал ножом немца верёвки у девочек, точно невероятно острый и, вдруг почувствовав сильную слабость, прислонился спиной к огромной сосне. даже чуть в глазах потемнело...
— Папуля, у тебя кровь, - Настя подскочила ко мне, а перепуганная Света к учительнице. Ты весь в крови, папуля... Что нужно сделать, папочка!
Я попросил Настю, она хоть и сильно побледнела, но явно была адекватна, умничка, принести пару ранцев немцев, там должны быть аптечки. Настя, легконогая как козочка, быстро притащила и ловко достала две коробки с крестами на крышках. Да это не солдатские аптечки, тут набор точно намного покруче. Умничка Настя, поняла, что мне нехорошо и стала лечить. Я расстегнул ремень и задрал гимнастёрку - слева разрез, майка мокрая от крови. По моим командам дочка полила из бутылочки темного стекла на рану, жидкость зашипела - перекись водорода. Теперь вот тот порошок на рану, а вот эту марлю смазать - стрептоцитовая мазь. Марлю на разрез, ох и больно! - и, конечно, лейкопластырем прикрепить. Теперь дальше смотрим, достать эту коробочку и побыстрее!
— Настя, вот шприц-тюбик, уколи мне в мышцу, это обезбаливающее. Теперь второй укол вон тем шприц-тюбиком - это пенициллин. Теперь легче станет. Доставай вторую аптечку...
— Что вы делаете? Это мародёрство! И как вам не стыдно, вы мародёры, - какой ужасно противный голос, тут так голова болит и рана дёргает, а она визжит, точно как местная пилорамма. Это лекарства фашистов, как вы можете ими пользоваться... Да как вы можете такое!
— Заткнись, дура ненормальная, - тут в Насте проснулась постоялица детдома и она выдала ещё пару разговорных одиозных выражений. А чем моего папу перевязать, твоими трусами. Так у тебя трусов нет, немец на дерево закинул. А ради спасения папочки я на всё пойду, и твою юбку заберу на перевязку, поняла! - ох и Настя, глаза сверкают, точно эта фанатичка-училка может и по голове получить.
— Лучше умереть, но не пользоваться лекарствами фашистов, - опять та визжит. Точно как Долорес Иббарурри - "Лучше умереть стоя, чем жить на коленях". Хотя сама Долорес умирать не собиралась и припеваючи живёт в нашей стране. Ещё бы, с её помощью премьер Испаниии Негрин дал добро на перевозку в Москву 600 тонн золота. Она сейчас в фаворе и на полном обеспечении. А вот Рубен. её сын, лётчик. Он воюет, сбил один самолёт. А Вася Сталин так вообще лихой - сбил три... Вот такие были тогда сыновья вождей. Разве что сын Хрущёва отличился и был приговорён к "вышке".
Нася достала и вторую аптечку, полечила мне левую руку по моим указаним, замотав также бинтом. Выдала мне первитин, мне сразу полегчало. А эта явно ненормальная учительнице, раз та всё визжит, выдала, что она может пойти писать донос, как она спасла отца! Фанатичка она, что ли...
— Комсомолки не должны врать! Я всё так и напишу, - точно фанатичка.
— Заткнись, психопатка ненормальная! Точно ты дура, Анастасия Сергеевна. Настоящая дура и идиотка! Ты что, совсем не понимаешь? Да если не мой папа, немцы бы нас избили, изнасиловали и убили бы, вот! Умереть стоя? А что же ты тогда разлеглась, на немца совсем не орала, да и не сопротивлялась, сама трусы сняла, да и ноги сама так лихо раздвинула на-полную, давайте - ебите меня, господа-фашисты. Молчала в тряпочку перед фашистом, а на папу, который фашистов убил и нас спас, ты готова донос написать. И чего ты разлеглась, вставай, никто тебя ебать и не собирается, мой папочка их всех убил. Трусы хоть одень! Смотреть на такую противно! Сволочь ты, а не наша учительница, подлая сволочь, я в эту школу ходить не буду...
Тут и Света к Насте подбежала и они, крепко обнявшись, заплакали. Стресс выходит... А училка, так трусы и не одев, на дереве остались, юбку одёрнула и пошатываясь, пошла прочь. Настя и Света только плюнули ей вслед! Пора и нам, девочки пошли домой, а я конечно сразу в отделение НКГБ. Ну какое отделение, там два человека!
Конечно, я зашёл к знакомому лейтенанту НКГБ, рассказал всё и он, быстро сообразив, предложил - давай так, мы угрохали этих немцев вместе. Тогда я всё сделаю, как надо и мы с тобой оба шерои. Согласен! Поддержка лейтенанта НКГБ, понимать надо! Мы так и сделали, написали рапорты начальству и он выставил меня таким героем, мне аж неловко стало. Нас обоих представили к наградам! Эти диверсанты точно хотели уничтожить склады, ведь эти отличные авиа-двигатели являются стратегическим запасом. Пять тысяч! А на второй день он показал мне донос той училки и широким жестом вручил мне. И я с его разрешения помял и использовал этот листик "по назначению"... Лейтенант ржал во всё горло. Выпили мы с ним по пару рюмок коньяка - за удачу. Довольный какой, ещё бы - ему даже шпалу в петлицы пообещали! Герой!
