- Значит так, орлы, - деловито закончил Сан Саныч воспитательную беседу с нами, - Если хотите трояк в году по алгебре получить, вместо пары и переэкзаменовки на осень, то надо чуток подсобить школе в улучшении показателей по сбору макулатуры. Приносите каждый килограмм по 50 и считайте, что трояки у вас в кармане. Усекли?
Мы с Вовкой переглянулись и я робко спросил:
- Так это... где ж нам столько бумаги набрать то?
- А это уже ваши трудности, граждане тунеядцы, - усмехнулся Сан Саныч, - мы, например, в свое время по домам ходили, просили у народа старые газеты...
Сан Саныч (наш классный руководитель и учитель по алгебре и геометрии) , конечно, был мужик башковитый и уважаемый в нашей школе, но тут он явно перебрал. Дело в том, что в его то время народ может на помойку все старые бумаги и выбрасывал, а сейчас (в начале 80-х) народ всю ненужную бумагу сдавал на талоны, чтобы по ним потом книжки дефицитные приобрести. Ну да делать нечего, побрели мы с Вовкой в ближайшую многоэтажку, обходить квартиры и просить от лица пионерской организации нашей школы помочь в "улучшении показателей". В нескольких квартирах нас, попросту говоря, отшили, где-то даже не открыли дверь, где-то никого дома не оказалось, но в результате нам повезло (хотя, с точки зрения дальнейших событий - это как посмотреть) . Звоним в очередную дверь, открывает нам женщина, молодая, интеллигентная, стройная (мы в нашем возрасте уже могли это оценить) , спрашивает, чего, мол, надо вам ребята, ну мы ей стали втирать заранее заготовленную речь про "улучшение показателей" и тут она и говорит:
- Ой, мальчики, как здорово, что вы пришли! У нас дома скопились горы всякого старья, которое мы все никак не соберемся выкинуть.
Оказалось, что у нее муж преподаватель востоковедения и поэтому у них в квартире буквально залежи хлама, типа студенческих работ, пожелтевших рукописей всяких давно уже изданных статей и т. п. Она начала перебирать весь этот ворох, утрамбовывая ненужную бумагу в стопки и связывая их веревкой, а мы с Вованом помогали ей, то и дело косясь на ее обнаженные коленки, выглядывавшие из под не очень длинного халата. Тут внимание моего приятеля привлек один бумажный листок, на котором была изображена красивая цветная картинка с непонятным узором в виде ромба и каких-то спиралей с горящими огнями посредине.
- А это чего? - спросил он с любопытством хозяйку квартиры.
- Это? Это мандола, - ответила она, после чего мы с Вовкой заржали как дебилы.
- Слово конечно звучит забавно, - продолжила свое разъяснение хозяйка, не обращая особого внимания на нашу тупую реакцию, - но в нем нет ничего смешного, мандола - это такое специальное изображение, глядя на которое, приверженцы буддизма медитируют.
- Чего делают? - спросил на этот раз я, так же демонстрируя свою любознательность.
- Медитируют, ну то есть сосредотачивают свое внимание на данном изображении в поисках духовного просветления...
- Ух, ты! - заинтересовался Вован, хотя абсолютно не понял, о чем шла речь, - а если мы попробуем... это... медитировать? У нас получится?
- Ну что ж, давайте попробуем, - пожала плечами хозяйка и разложила листок на полу, где мы сидели, - надо закрыть глаза, глубоко вдохнуть, выдохнуть и потом смотреть не отрываясь на картинку, следя за своим дыханием, оно должно быть ровным и спокойным.
Мы так и сделали. После того, как я созерцал этот ромб в течение нескольких минут, спирали стали вращаться, меняя цвета, а огни в них загорелись как настоящие...
... Краем глаза я вдруг заметил, что Вовкина рука потянулась к ножницам лежавшим на полу, которыми хозяйка квартиры отрезала веревки для связывания макулатуры. Схватив ножницы, мой приятель неожиданно приставил их к горлу молодой женщины:
- А ну, раздевайся! - скомандовал он не своим голосом.
- мальчик, ты... чего, - пролепетала хозяйка, пытаясь легонько отстранить Вована рукой, но тот был неумолим:
- Раздевайся, сучара, а то прирежу!
Видя с какой агрессивностью Вовка тычет женщине в шею ножницами, я был готов поверить в его намерения, видимо и до нее дошло, что лучше не сопротивляться. Хозяйка квартиры стала медленно, дрожащими руками расстегивать пуговицы на своем халате, выставляя нам на обозрение свои небольшого размера груди, с аккуратными темными сосками.
- Хороши дыньки! - простонал Вован, щупая свободной рукой женскую грудь, - хотя у русички нашей, наверное, помясистей будут.
Хозяйка тем временем расстегнула халат полностью и полы его раскрылись. Я видел как она начала прерывисто дышать, а на глаза у нее навернулись слезы.
- Ребятки... не надо... пожалуйста... - прошептала она, нервно глотая воздух.
- Да ладно, "не надо", у самой вон соски уже стоят, - хрипло заметил Вован, отпуская грудь женщины и медленно проведя свободной рукой по ее плечу к шее. В следующее мгновение он схватил ее за волосы и притянул к своим губам, не опуская при этом ножниц. Я изумленно смотрел как они целовались в засос примерно минуту, потом Вовка откинув голову сказал:
- Чего пялишься? Стаскивай с нее трусы!
- Нет! - пропищала наша пленница, но ножницы с новой силой уперлись ей в горло.
Я хоть и был шокирован поведением моего друга, но стянуть трусы с этой дамочки был, конечно, не против. Проведя руками по гладкой коже ее бедер, я взялся за резинку трусов и, чувствуя, как ее дыхание участилось еще больше, медленно потянул их вниз...
Тут раздался звонок в дверь. Мы очнулись от транса, в котором прибывали все это время, сидя на полу, и наши шальные видения рассеялись. Звонок прозвонил повторно и хозяйка квартиры, находясь в каком-то сомнамбулическом состоянии, пошла открывать.
- Здравствуй, соседка, - послышался из прихожей пропитой мужской голос, - Вот, трешку принес тебе отдать. Помнишь, одалживал до получки?
- Оставьте ее себе, Григорий, - ответила хозяйка каким-то странным, вкрадчивым голосом, - Пойдемте лучше со мной!
Мы увидели, как она протащила по коридору в направлении спальни, мимо комнаты, где мы находились, грузного, небритого мужчину в майке и тренировочных штанах с отвисшими коленками. Послышалась какая-то возня, что-то упало на пол и со звоном разбилось, далее мы с приятелем услышали треск сдираемой одежды, а затем сладострастные женские стоны и хриплое мужское дыхание. Мы с Вованом обменялись многозначительным взглядом: сомнений не было - за дверью спальни хозяйка квартиры неистово отдавалась своему соседу-пьянчуге, на которого возможно она ранее вообще не обращала внимания как на мужчину или даже презирала его. Неужели виной всему был этот листок с замысловатым изображением? Как бы там ни было, но мы с Вовкой поспешили ретироваться, позабыв про макулатуру, но прихватив с собой эту самую картинку.
Продолжение следует.
