Наутро я проснулся от смеха моих попутчиц. Все произошедшее со мной вчера, в том числе мои ночные мучения показались мне сном. Я поздоровался с Мариной и Ирой (Ира сказала мне: «Доброе утро») и пошел умываться.
По пути назад, подходя к приоткрытой двери нашего купе, я услышал разговор, от которого застыл на месте, не дойдя до дверного проема.
- …и как? Ломался долго? – Ирин голос я слышал чуть тише.
- Ха! У меня долго не бывает, ты ж знаешь. Ты вышла утром, а он уже через пару минут в ноги чмокал, а еще через пару – лизал как собачонка.
Я похолодел. Это же они про меня! Марина, стерва, обещала не говорить Ире про мою провинность, а сама не только рассказала, но и позорит меня. Я рванулся было вперед, но остановился. А что я ей предъявлю? Козыри-то по-прежнему у неё. Я вспомнил свои унижения и лицо залила краска. Краска стыда и злости, на Марину и на себя, так подставившегося и так опущенного случайной попутчицей.
Я услышал, как Ира весело рассмеялась.
- Да ладно! Так вот чего он тихий такой был вчера весь день… Ну, расскажи, как лизал-то?
- Да обычно, как. Тыкался носом, да мусолил. Пришлось учить, наказывать.
- Ой, наказывать! Неужто порола уже? – Ирин голос звучал возбужденно, и я покраснел еще больше.
- Да не, по лицу пару раз получил. Пока правильно себя ведет, учится. Знаешь, как в глаза жалобно смотрит? – раздался смех. – Видно, что не знает пока как себя вести, но явно «нижний». Снизу лижет и прям хочет, чтоб похвалили. Хорошая соска.
От такой характеристики я чуть не провалился под пол. Внутри все будто оборвалось. Я не верил, что про меня, взрослого и состоявшегося мужчину, можно так презрительно говорить и называть «хорошей соской». Тон, которым это было сказано, не так ранил, как слова, но высказано всё было уверенно, даже как-то скучающе, будто я встал в некий ряд. Ряд каких-то собачонок, стоящих перед Мариной, хозяйкой, на задних лапках. Вспомнив, как лихорадочно подлизывал я своим языком Маринины гениталии сегодня ночью, я совершенно отчетливо поверил, что меня загипнотизировали и превратили в такую собачонку, бешено облизывающую языком капающее с рожка мороженое.
Услышав, что женщины говорят что-то еще, я с каким-то неожиданно возникшим мазохизмом подался еще ближе к двери купе.
- …и ночью? – в словах Иры я услышал откровенную зависть, но пока не понял, что она во мне пробудила.
- Ну днем-то быстро не получилось, я его ночью и пристроила. За пару часов приноровился немного, отлизал до конца, - Марина усмехнулась. – И конец помуслякал немного.
- Ээх ты, а еще подруга, - в голосе Иры послышалась обида. – Я ж рядом была, хоть разбудила бы.
- Блин, Ирка, ну он пока еще сырой. Вот подучу его, основное закрепим, тогда и…
Мои глаза полезли на лоб. Они еще и вдвоем меня мучить хотят? Чёрт. Кажется, я даже не понимал до сих пор, как сильно попал. Через пару секунд до меня дошло, что я могу прикоснуться к половым губкам Иры… От этой мысли я почувствовал, что член в штанах чуть напрягся. Наверное, это во мне запахи из её трусиков еще не выветрились, - подумал я. По какой-то причине фантазии о сексе с Ирой меня возбуждали. Но как при этом вести себя с Мариной? Член тут же обмяк.
Видимо, женщины закончили обсуждать меня, и заговорили о другом. Я чуть подождал, пока краска покинет мое лицо и вошел в купе. Убрав туалетные принадлежности на верхнюю полку, я сел у двери на полку Иры и уткнулся в телефон. Краем глаза я заметил, что женщины весело переглядываются, продолжая разговор о чем-то постороннем. Я опять покраснел. Видимо, они понимали друг друга без слов, потому что Ира вдруг засобиралась «к подруге в другой вагон» и вышла, по пути задев меня коленом и мило извинившись.
Когда купе закрылось, я решился. Несмело подняв взгляд на Марину, отвернувшуюся к окну, я выпалил:
- Марина, Вы же обещали не говорить Ире! – она обернулась, удивленно.
- Димусь, ты как это со мной разговариваешь? – она нахмурила брови. – Я как тебе сказала меня называть, когда мы одни?
- Но… Вы же дали обещание! Я Вам поверил, сделал все что Вы мне сказали… А Вы…
Красный как рак, я петушисто посмотрел на Марину, ожидая её реакции. А она ухмыльнулась и, глядя на меня, достала из сумочки свой телефон и что-то понажимала на экране. Закончив, она опять взглянула на меня, что-то ожидая. Вдруг пискнул телефон в моих руках. Я рассеянно посмотрел на него и увидел, что по вотсапу мне пришло новое сообщение, с незнакомого номера. Начав догадываться, что это сообщение отправлено Мариной, я похолодел и открыл его. В сообщении оказался только видео-файл, который я запустил дрожащим пальцем.
На экране я с ужасом увидел своё лицо, наполовину скрытое под женским лобком. Оно двигалось между полных женских бёдер, то появляясь полностью, с высунутым языком, то опускаясь вниз, до самого носа. С полуприкрытыми глазами и потным лбом, я лизал вагину с отчетливыми чавкающими звуками. О боже! Это же я, ночью, на полу перед сидящей Мариной! Она как-то записала видео моих унижений, узнала мой номер телефона! Я ошарашенно смотрел на экран, где я к тому моменту обхватил губами клитор и стал его сосать, двигая губами и отчетливо сжимая щёки при каждом всасывании. Лицо при этом стало видно отчетливее, меня нельзя было не узнать. Убит, раздавлен – только такие мысли крутились в голове. Как во сне, я отложил телефон в сторону.
- Отправляю жене? Свете? – Марина не улыбалась. – А, сучонок?
- Нет! Пожалуйста! Только не отправляйте, прошу! – полностью раздавленный, я бухнулся на колени и пополз к Марининым ногам. Она встала мне навстречу.
- Нет уж, ты у меня так просто не отделаешься. Взбрыкивать вздумал!? – она хлестнула ладонью меня по щеке, по другой, голова дернулась из стороны в сторону. – Ты чья подстилка, а? Забыл?
- Ваша, Г-госпожа, я весь Ваш, только не отправляйте! – я зажмурил глаза, ожидая новых ударов.
- А ну, быстро сюда! – Марина протиснулась между мной и сиденьем, схватила меня за волосы и потянула к двери. – Уселся и к двери спиной, живо!
В глазах потемнело от боли в волосах, я суетливо пополз за тянущей меня рукой к двери, услышал, как Хозяйка защелкнула дверной замок, и, стоя на коленях, прижался спиной к холодной поверхности. Марина подняла телефон, что-то нажала на экране и приказала:
- Голову поднял и говори, как тебя зовут, а потом проси хозяйку выебать тебя в рот. И как следует умоляй! Начали!
Я понял, что она включила запись видео. Выхода я не видел, и покорно назвал свое имя и фамилию, глядя в экран. Чуть замешкавшись, я увидел угрожающий кулак и торопливо проговорил в камеру:
- Хозяйка, выеби меня в рот, прошу.
Ухмыльнувшись, Марина одной рукой потянула вниз резинку своих хлопковых лосин и потом – показавшихся темных трусов. Показался уже знакомый мне ершик волос на широком лобке.
- Ну, раз ты просишь, Димусь… - она положила руку мне на макушку и подалась бедрами вперед, наклонила камеру телефона так, чтобы в кадре вместе с моим задранным лицом оказались и её бедра.
Надвигающийся на мое лицо лобок неожиданно сильно боднул меня, я затылком ударился о дверь, но Марина не обратила на это никакого внимания. Она оторвалась от моего лица и опять резко подала бёдра вперед. Я попытался поднять руки, чтобы защититься, но Марина коленями прижала их к двери и продолжила сношение моего лица.
Я понял, что мое спасение – прижать голову к двери, и так и сделал. Удары затылком прекратились, теперь твердый лобок плющил мой нос. Я чуть изогнул шею, чтобы нижняя часть моего лица оказалась на пути мягкой части атакующего меня тела – половых губ. По наитию вытянув изо рта язык, я понял, что именно так можно сдержать болезненные удары.
Теперь недвусмысленные движения бёдер Марины («фрикции» - вдруг не к месту вспомнил я подходящее и унизительное для меня слово) смягчались, амортизируя на моем языке и нижней челюсти. Язык при этом нашел своё уже привычное за последние сутки место – он туго обхватывался и отпускался пухлыми нижними губами моей мучительницы, еще не увлажненными и оттого не очень гладкими для скольжения.
Меня действительно насиловали в рот. Ебали, как я и попросил. Уже не в первый раз за последние сутки, но впервые – так жёстко и садистски. От этой атаки я потерял ощущение реальности, забыл, что все происходящее снимается на видео, которое станет еще большим козырем в руках этой женщины. Все, что мне осталось – это постараться подстроиться под движения Госпожи, заставить её получить своё и отпустить меня.
Около минуты я давал насаживать свой язык на щель Марины. Потом фрикции поменялись – женщина задвигала бёдрами вверх-вниз, растирая появившуюся влагу по моему носу и высунутому языку. Телефон то приближался прямо к моему лицу, то отодвигался, беря общий план. Наконец, Марина сильно прижала моё лицо к своей вагине (нос провалился внутрь, так что я не мог дышать) и сжала бедра, задрожав в экстазе. Залитый её соками, задыхаясь, я не успел сглотнуть всё и часть влаги стекла по подбородку. Марина отодвинулась от меня и вдобавку к видео сделала еще снимки моего залитого жидкостью лица.
- Ну-ка надень хозяюшке трусики и штанишки, пока она заканчивает съемку, - не глядя на меня, Марина нажимала что-то на экране телефона. Я поднял трусики и лосины по полным бёдрам вверх и аккуратно, насколько мог, сидя на коленях, надел на немаленькие ягодицы женщины.
Не отрывая глаз от телефона, Марина отошла к своей полке и села, закинув ногу на ногу, у столика.
- Ну вот, - она понажимала еще что-то на телефоне. – Теперь ты не будешь больше перечить своей хозяйке, да, мальчик? – она подняла глаза. – Ну что расселся? Встал, утёрся и ко мне. Живо!
