Меж тем в Лизаньку влилось уже почти с три четверти воды из клизмы. До этого она лежала достаточно спокойно, только если иногда слегка поёрзывала, кривила и морщила лицо, приоткрывала ротик, издавая горлом кряхтящие звуки, или стискивала бёдра и сжимала ягодицы. Но тут она как-то вдруг, в один момент, напряглась и поджала попу, несколько завалилась на спину и стала потирать друг об друга коленями, постукивая пятками.
- Тётя Нина, уже не могу! - звонко вскрикнула, почти взвизгнула Лиза.
Нина Николаевна сразу прикрыла воду, стала гладить ей живот, что-то успокаивающе тихо говоря. Дождалась, пока не пробурчало что-то у Лизы в животе, и она перестала зажиматься, и продолжила впускать воду. Лиза терпела как могла, постанывала, тёрлась ногой об ногу, но перед самым окончанием клизмы снова заверещала.
- Тёть Нин, хва-а-а-тит! Не удержу-у! - слёзно завывая, она завалилась назад, выгибаясь дугой. Из попы у неё брызнул довольно сильный фонтанчик, по клеёнке в таз потекли ручеёчки желтоватой воды. Нина Николаевна поставила ногу так, чтобы Лиза случайно не скатилась с кровати, дала время чтобы вода растеклась в кишках у Лизаньки, .
- Ну как сейчас? Осталась одна капля, уж возьми себя в руки!
- Тяжело... очень... - не то пискнула, не то всхлипнула Лиза.
- Обычное дело. Такая уж процедура, очень неприятная. Но полезная. Люди этим даже лечатся изнутри, омолаживает, не даёт застояться в организме всякой грязи. Ну как, стало легче? - и получив утвердительный кивок, Нина Николаевна повернула краник. Через десяток секунд в клизме что-то всхлипнуло и тягуче просипело. Она медленно вытянула наконечник, обтёрла руку от попавшей на неё воды, дождалась пока пройдёт напряжение в животе у Лизы, и вновь стала помогать ей делать всевозможные движения ногами и телом.
- Ты уж постарайся удержать водичку все двадцать минут, тогда и не потребуется делать клизму в третий раз. - убеждала она её. Лиза в ответ только тихонько постанывала, но когда давление воды в животе не причиняло ей мучений, переваливалась с боку на бок, на спину или на живот, катаясь по всей ширине кровати, приподнимала попу или задирала ноги, сгибала и поджимала их. Я в это время старался запомнить все её формы, каждую мелочь, и во всех положениях. Это ж будет впечатлений на год, может на годы вперёд!
Можно представить, как томительно тянулись секунды для Лизы! Наверное каждая была для неё целой вечностью! Временами она начинала изгибаться, вертелась, юлила попой, извивалась ужом. Зажимала попу и скрещивала ноги лёжа на спине. Нина Николаевна в такие моменты гладила ей напряжённый как барабан её животик, то вкруговую, то волнообразно, слегка подавая вверх. И после утробного бурчания внутри её живота опять помогала Лизе ворочаться, разгоняя воду по кишечнику.
Дальше случилось совершенно неожиданное. Лизанька вдруг пискнула и дёрнулась к самому краю кровати и повернулась на спину. Это было последнее, что она успела. Вода сплошным потоком, хоть и не очень быстро, потекла у неё из попы. И лилась несколько секунд подряд, хорошо ещё что вся попадала в таз. Лиза, вся красная от стыда, с огромным трудом всё ж уняла текущую воду. Лицо у неё пылало огнём.
- Ой! Извините, тёть Нин! Это... Как-то само по себе. Невозможно было сдержать! Я... Совсем нечаянно... - она всхлипнула и сморщила лицо. В глазах у неё уже стояли слёзы.
- Да что ты, лапка, это бывает! Я была уверена, что без этого не обойдётся, так что забудь сразу! Смотри, прошло двенадцать минут, потерпи хотя бы ещё пять-шесть! - и Нина Николаевна стала вытирать с клеёнки рыжую лужу, обтирать Лизе бёдра и ягодицы. Но та была уже на пределе. Через минуту-другую она просто взвыла, жутким воплем, что сдерживать уже не может совершенно. Иначе всё польётся само. И Нина Николаевна, быстренько сорвав с ведра крышку, помогла Лизе встать. Та мгновенно повернулась, не удержавшись, облила за этот миг пол, и оказалась на ведре, на этот раз будучи ко мне несколько боком. На полу осталась растекающаяся лужица воды.
Нина Николаевна даже не успела повернуться чтобы выйти, как воду мощнейшим потоком в считанные мгновения одним духом буквально вышибло из Лизы. Та немного отдышалась, и вся красная и потная, снова напряглась. В ведро опять ударила струя, более тонкая и не столь сильная, довольно продолжительная, всё более и более слабеющая. Лиза слегка пукнула, и покакала какой-то жижей, несколько гуще воды. Посидела словно о чём-то думая, расслабившись как кисель. Напрягла живот, и выдала последнее. Словно проверяя себя, сделала какие-то внутренние мышечные движения. Встала и подтёрла попу, намочила салфетки в ведре для пола и отмыла обрызганные ягодицы, обтёрла их насухо. Мокрой тряпкой замыла лужу на полу, и уже безо всякой неохоты, даже бодро, влезла на кровать. Легла и выпятила попу.
- Тётя Нина, у меня всё! Я готова! - звонко выкрикнула она.
Тут до меня дошло, что Сова наверняка пошла на кухню за следующей порцией воды, так как заготовленная кончилась, а на лишнюю клизму запас не был предусмотрен. Я пугливо скосил один глаз - как бы она, заметив открытую дверь с кухни на балкон, не вздумала б выглянуть, или даже закрыть дверь на шпингалет. Может, даже она кипятит на кухне чайник? Но нет! Зашла она почти сразу, неся полный кувшин с водой. Поскольку и довольно большой чайник уже остыл, и на кухне всегда имелся приличный запас охлаждённый кипячёной воды для разбавления горячих напитков. Увидев Лизу полностью готовой к процедуре, Нина Николаевна прямо-таки расплылась и растаяла.
- Вот же какая ты умница! Вот молодчина! Видишь, теперь и не страшно? Да и было бы чего бояться! - Сова стала наполнять водой клизму. Я стал наблюдать за всё раздувающимся резиновым резервуарчиком, на который также с явным внутренним волнением и беспокойством, отражающимися на лице, украдкой посматривала и Лиза. Но Нина Николаевна не торопилась начинать. Она заглянула в ведро, покачала головой.
- Ого, да тут почти полведра! Надо освободить! Давай-ка я сейчас вынесу, заодно будет сразу видно, насколько чистая у тебя будет выходить водичка, как чисто ты промыта. - И она, подхватив ведро, отправилась выливать его в туалет.
Я и подумать не мог, что такая дама, до недавнего времени, пока её не выпроводили на пенсию, бывшая заведующей очень крупного магазина, возьмётся как за само собой разумеющееся за такое дело как выносить за кем-то дерьмо. Я-то был уверен, что ведро за собой выльет Лиза.
Было слышно, как Нина Николаевна несколько раз прополаскивает и выливает это ведро, возможно, даже чистила его ёршиком для унитаза. Но вот она вернулась и сразу ж приступила к делу.
- Ну вот, Лизочка, последний разок. Ты уж потерпи, минут пятнадцать постарайся подержать водичку. Трудно, но можешь ведь?
- Тётя Нина, вы извините. Так получилось нехорошо! - слабым от стыда голоском буквально простонала перенёсшая такой позор Лиза.
- Да забудь! Ничего не было! Маленькое несчастье, и всё! Считай, так и должно было быть! - Нина Николаевна приобняла её как родную дочку. Затем пододвинула ведро почти к самой кровати, и начала вытирать салфеткой, а затем густо обмазывать вазелином наконечник клизмы.
- Но всё равно. Так неудобно, некрасиво! - вздохнула Лиза.
- Забудь уж!
И Нина Николаевна поставила Лизе третью клизму.
Когда её пальцы коснулись Лизиных ягодиц и раздвинули их, та лишь слегка, только кожей, взрогнула. Дырочка сжалась и втянулась от прикосновения наконечника, но теперь она не вскрикивала и не визжала, а едва слышно охнула когда он начал проникать к ней в попу. Видно было, что Лизанька совершенно привыкла к доселе кажущейся ей ужасной процедуре.
Наконечник плавно исчез словно утонул в Лизиной попе. Резиновый мешочек клизмы стал оседать и худеть. Когда он опорожнился более чем наполовину Лиза явно почувствовала быстро усиливающийся дискомфорт. Если до этого она лежала достаточно спокойно и только иногда морщилась, то теперь стала то приоткрывать рот и часто дышать, то наоборот стискивала зубы, на её лице играла гримаса, напрягались мускулы лица. Нина Николаевна нагнулась к ней.
- Как ты, зайка? Всё в порядке?
- Очень тяжело в животе. И как тянет внутри! Как будто натянуто!
- Это всегда, у всех. Самую чуточку потерпи. - Нина Николаевна опять стала гладить ей живот, словно проталкивая вверх находящееся внутри. Лиза вытянула ноги и изо всех сил зажала попу, выгибаясь вперёд. Но на этот раз Нине Николаевне не пришлось приостанавливать воду, хоть иногда у Лизы и вытекали из попы какие-то капли воды. В такие моменты она сильно сжимала ягодицы и ноги, попеременно двигала ногами вверх-вниз и постукивала пяткой об пятку. Но напряжение отпускало, и она несколько разжималась.
Лизанька вытерпела всю клизму до конца, хоть даже и по тогдашнему моему разумению два литра было великовато для неё. Да и время выдерживания воды, во всяком случае в этот раз, Сова назвала ей достаточно длительное скорее ради того, чтобы дать ей настрой, чтоб она не слишком расслаблялась, а старалась продержаться как можно дольше.
В клизме чавкнуло и просипело. Наконечник длинной глистой покинул Лизину попу. И она, закусив губу и стискивая ноги и попу, тяжело дыша, развернулась на спину.
Я старался уловить во всех тонкостях эту картину, даже не думая что могу спалиться. Разглядывал и запоминал все её формы, во всех положениях. Так наверное художник старается запомнить какую-то интересную сцену чтобы потом по памяти запечатлеть её на холсте или бумаге.
Меж тем позыв отпустил Лизаню, и она с помощью Нины Николаевны опять стала поднимать и задирать ноги, почти касаясь коленями груди, перекатываться и привставать на коленях... Но следующий позыв не заставил себя ждать, рвущаяся наружу вода опять вынудила её сжаться, тонюсенькие струечки побежали у неё из попы. Так чередовалось несколько раз, и примерно через половину назначенного Ниной Николаевной времени Лизу скрутило.
- О-оой, тёть Нин! Невозможно-о-о! - прямо плача завизжала она.
