- Ай! - вдруг дико взвизгнула Лиза. - Я больше не могу! Никак! Пустите! Тёть Нин! Пожалуйста! - она выпрямляла попеременно то одну, то другую ногу, вертелась и ёрзала, постукивала ступнёй о ступню, хлопала внутренними сторонами коленей, сучила ногами вверх и вниз, и сильно сжимала попу.
Нина Николаевна перекрыла краник и погладила Лизе живот. Та несколько успокоилась, хоть и напрягалась вся, удерживая воду из последних сил.
- Там какой-то стаканчик остался. Немножко потерпи, и всё закончится. Пока что была такая молодец, и вдруг опять хнычешь. Да когда и осталось-то уже ничего. - Нина Николаевна, увидев что сильное напряжение у Лизы прошло, опять открыла краник. Но не успело войти в неё и половина от оставшейся воды, как Лизаньку снова забросало. Она задрыгала ногами, и завизжала. Несмотря на то, что вода была сразу ж перекрыта, из попы у неё брызнуло фонтанчиком, капельки потекли по ягодичке. Нина Николаевна успела прикрыть ей попу полотенцем, и вода не брызнула далеко.
- Маленькая неприятность, это часто бывает под конец клизмочки, - она вытерла стекающие капельки, и повернула краник. И не прошло и минуты, как в клизме что-то просопело и свистяще всхлипнуло.
- Ну, вот и всё, разве так жутко было? Было бы о чём так плакать. Не так уж страшен чёрт, как его малюют! - Нина Николаевна быстро извлекла несколько запачканный наконечник, посмотрела на него, и положила в таз. Из него вылились последние остатки воды, а она сама тут же свела и крепко стиснула Лизе ягодички, посмотрела на свои крохотные золотые часики на пухлой руке. - Теперь полежим минут двадцать, пусть там всё размоет и размягчит в кашицу. Чем мягче, тем лучше. Тогда и пущу покакать.
Лиза кивнула, шмыгнула носиком, напрягла и крепко сжала ягодички и ноги. Было видно, каких трудов ей стоило сдерживать перекатывающуюся в кишках воду. Иногда и до моего слуха долетало громкое глухое урчание в её животе. В такие мгновения она несколько расслаблялась, очевидно давление в кишечнике несколько спадало. Нина Николаевна почти постоянно вкруговую гладила ей животик. Но клизма всё сильнее оказывала своё действие, и уже минут через пять или чуть больше Лиза стала ёрзать и сучить ногами, постукивать коленом об колено и щиколоткой о щиколотку, переваливаться с боку на спину и обратно.
- О-ой, тёть Нин, я больше не могууу! - вдруг взвыла она, явно из последних сил сжимая попу и скрещивая ноги.
- Что это такое? Потерпи ещё чуть-чуть. Расслабься, вот так, повернись на спинку, я тебе помогу. Согни ножки. Теперь выпрямляй их, поднимай вверх и запрокидывай на себя. - Она, придерживая Лизу за лодыжки, несколько раз выпрямила и согнула ей ноги в коленях, одновременно разводя их в стороны. У меня всё остановилось внутри от вида открывшейся "панорамы". Видя её "разделённый пирожок", покрытый с боков реденьким пушком, полностью раскрытую попу с пульсирующей точкой дырочки, в которую недавно входил наконечник, и куда он будет скоро входить опять, я перестал дышать, "фотографируя" в мозгу каждую мелочь. Мой член готов был порвать молнию на ширинке. А Нина Николаевна медленно, но сильно задирала и опускала ей то обе ноги, то одну из них попеременно, сгибала и выпрямляла. Видимо вода благодаря этому перелилась выше, перестала давить в одном месте, потому что Лиза стала расслабляться, дышать ровнее и глубже. Но хватило её ненадолго. Она с силой выпрямила ноги, вся напряглась лёжа на спине, руками сдавила себе попу с обоих сторон, зажимая её. Даже мне было слышно как заклокотало у неё в животе.
- Тётя Нина, сейчас у меня всё польётся! - почти плача жалобным тонким голосом вскрикнула Лиза, стараясь сбросить вниз ноги. Но Сова мягко, но сильно вернула её на кровать, и поглаживая по бёдрам, стала отвлекать разговорами. Затем посоветовала ей повернуться на живот и встать на колени, приподнять повыше попу и затем опуститься животом на бёдра, и так несколько раз. Ещё на несколько минут это возымело действие, но потом Лиза вдруг плюхнулась на бок, и несмотря на крепко сжатые ягодицы, из попы у неё потёк рыже-коричневый ручеёк. Как ни пыталась она сдерживать воду, эта струйка полилась всё сильнее и сильнее. Нина Николаевна мгновенно накрыла её попу тряпкой, и через неё сжала вместе Лизины половинки. Наконец Лизе удалось сдержать рвущийся наружу поток воды. Но она лежала, вся красная, то ли от напряжения, то ли от стыда, наверное и от того, и от другого, слегка вздрагивая и потирая ногой об ногу. Напряжение в животе наверное то подкатывало, то приотпускало.
- Маленькое несчастье, это обычно. - Нина Николаевна сухим концом тряпки вытерла ей ягодицы и бёдра. - Потерпи минут шесть-семь. Иначе, как я говорила, придётся сделать лишнюю клизму. Прошло уже больше десяти минут, сейчас тебе как, немного легче? Вон сколько вылилось, больше стакана воды!
Лиза что-то промычала, и сжалась опять. Явно ей было уже не по силам держать в себе воду. Не прошло и трёх минут, как она изогнулись назад и соскочила с кровати.
- Тётя Нина, больше не смогу! Сейчас... Сейчас... Всё само пойдёт! Делайте потом хоть ещё десять раз, а сейчас не могу! Не удержать! - лицо у Лизы было напряжено, перекошено и залито не то по́том, не то слезами. Во всяком случае, крупный пот катился по её плечам, шее и груди.
- Ну что с тобой делать... Давай уж, садись быстрее, а то действительно закакаешь всю комнату. - Нина Николаевна быстро сняла крышку с ведра и вышла за дверь. Лиза, едва держа воду, успела в одну секунду перепрыгнуть с кровати и сесть на ведро.
Сильная струйка звонко ударила в стенки ведра, и вместе с водой с тяжким плеском в ведро плюхнулась размокшая тяжёлая масса. Тут же хлынул мощный поток воды, и сразу же из Лизы с силой понесло, судя по звуку, какую-то жидкую массу, словно густой и постепенно становящийся всё жиже кисель. Выходила эта "густая вода" продолжительно и очень обильно, после чего Лиза длинно и как-то "мокро" пукнула и с перерывами выдавила из себя ещё несколько коротких струй этой жижи вместе с газами. Снова коротко пукнула и выпустила последнюю воду. Посидела несколько минут, то немного напрягаясь, то расслабляясь, пока что-то совершенно мелкое не капнуло в ведро, затем встала, и нагнувшись, стала вытирать попу салфетками. Сидела, а теперь и привстала она будучи спиной ко мне, и я мог наблюдать открывшуюся картину. У меня снова оборвало дыхание при виде её широко раскрытых ягодиц и глубокой расщелины с дырочкой, которую она усердно подтирала. Ягодицы были покрыты мелкими точечками рыжеватых брызг, чего она разумеется не видела, а потому накрыла ведро крышкой и с явной неохотой взобралась и прилегла на кровать.
- Тётя Нина, у меня всё! - крикнула она.
Почти сразу же вошедшая в комнату Нина Николаевна повела носом, незаметно слегка поморщилась - душок действительно стоял ещё тот, даже я немного чуял его через форточку.
- Какая ты у меня молодец, зайка - обрадовалась она, увидев Лизу уже готовой к следующей процедуре. Приподняла крышку на ведре и мельком заглянула внутрь. - Ну в тебе и было добра! Целых полведра! - пошутила она. Взяла баллончик с ароматизатором воздуха и обильно набрызгала из него по комнате. Недовольно осмотрела забрызганную Лизину попу, взяла несколько салфеток, намочила их в эмалированном кувшине с водой, предназначенной для следующей клизмы, и тщательно обтёрла ей ягодицы, затем вытерла сухим концом полотенца, постеленного на клеёнку. Даже издали я увидел каким пунцовым стало лицо у Лизы, и она мучительно поморщилась от охватившего её стыда. Конечно, после пережитого она не сообразила, что попа у неё окажется забрызганной, и не обтёрла её сама. Нина Николаевна это тоже наверняка понимала, поскольку потрепала мою сестру по волосам и что-то шепнула ей. Та всё равно уткнулась лицом в подушку и тихонько промычала с каким-то стоном.
Нина Николаевна вытерла салфетками наконечник и снова обмазала его толстым слоем вазелина. Перелила воду из кувшина в клизму и опять сбрызнула немного воды в таз. Слегка качнула Лизу, проверяя расслабилась она или нет. Та несколько раз глубоко вздохнула, обмякла телом и выпятила попу подальше. Теперь, когда она не капризничала, Нина Николаевна и не сюсюкала с нею как с совсем маленькой, а просто раздвинула ей половинки и вставила наконечник.
Лиза только чуть-чуть вздрогнула, на мгновение напряглась и сжалась когда Нина Николаевна расширила её ягодицы и коснулась кончиком наконечника дырочки. И ойкнула, и на секунду сморщилась лишь в тот момент, когда первый сантиметр наконечника проник к ней в попу. Я опять перестал дышать при виде как он исчез в дырочке у Лизы, утонул по самый шланг. Но теперь она не нервничала, лежала спокойно, свободно дыша. Нина Николаевна ласково похлопала её по попе, что-то шепнула, и повернула краник, теперь уже сразу полностью. Раздутый мешок клизмы быстро начал худеть...
Мне бы уже следовало бы покинуть свой "наблюдательный пост", хотя бы чтоб не быть случайно "застуканным", но какая-то сила тогда удерживала меня, не было даже чувства опасения. Я старался как на киноленту запечатлеть в голове всё действо, всё что вижу, от начала и до конца, выделяя наиболее возбуждающие моменты, чтобы и их, и всё в целом затем мысленно воспроизводить у себя перед глазами во время занятий онанизмом. Я понимал, что того, что я вижу сейчас, мне хватит на полгода или даже куда больше в моих возбуждающих мыслях перед сном, когда я мастурбирую об туго скомканную подсунутую под себя подушку.
