Да, любой работник Госплана мог обратиться в партком со своими бедами, чаяниями, с какими-либо просьбами, предложениями. Его здесь всегда примут, выслушают. Могут чем-то помочь. И это была правда. За все время своей работы Купцов не знал ни единого случая, чтобы о парткоме или его секретаре кто-то сказал кривое слово. О партии в целом - говорили. Не сильно открыто, не с трибуны, а так, втихоря. Своей же партией, своим парткомом были довольны. И все это благодаря секретарю.
Здесь все вопросы решались оперативно, по сути. Еще на уровне инструкторов или замов. Текучка, жалобы трудящихся, как было тогда принято называть просьбы, до секретаря не доходили. Нет, у него были дни и часы приема. Но все ведь понимали, что это своего рода бутафория. Если ты хотел попасть на прием именно к секретарю парткома, то этого сделать все равно не мог: то ли приема не будет, то ли запись на прием уже закончилась, еще не начавшись. И тебе в подтверждение этого демонстрируют журнал записи, в котором значится фамилий двадцать на ближайший приемный день, а наперед запись не ведется. Так что САМ был недосягаем. Но все стратегические вопросы, вопросы кадровые, от номенклатуры парткома и выше, решались лично секретарем.
Купцов понимал, что сейчас решается именно такой вопрос. И субъектом такого решения является он - Купцов Владимир Михайлович.
Купцов сидит за одним столом с секретарем парткома и мило беседует. Разговор получился интересным. Купцов по достоинству оценил собеседника. Живая, образная речь, глубина мышления, полное владение предметом, свободная ориентация в вопросах функционирования такого важного органа государственного управления, как Госплан. Кроме того, беседа для Купцова имела и реальные результаты. Ему гарантировалась докторантура. По окончании работы в комсомоле (смена команды, психологическая несовместимость) его обещали вновь принять на работу в Госплане на более высокую руководящую или научную должность.
Но работа в комсомоле у Купцова заладилась. У него сложился классный тандем с первым. Это и позволило в начале 90-х увести из-под удара финансы и имущество комсомола. Тогда вняли советам Купцова не грести все первым лицам под себя, а делиться.
Обкомы, горкомы, райкомы создавали различные ООО, ЗАО, кооперативы и т. п.
Тогда Купцов в Киеве образовал один из первых коммерческих банков. Дела пошли успешно.
Купцов был владельцем банка по классификации НБУ входившего в группу крупнейших. Банковский бизнес у Купцова был налажен хорошо. Но "хорошо" - это сказано скромно. Акционерный банк "Омега-банк" имел филиалы во всех областях Украины. Его клиентами были отделения пенсионного фонда, фонда соцстраха, целый ряд крупных предприятий. Через него проходили средства программ ЕБРР, МВФ. В системе "Омега-банк" работало более 5 тысяч человек. Так хорошо все обстояло для постороннего глаза, так хорошо все обстояло и для персонала самого банка. Но в последнее время Купцов интуитивно почувствовал, что где-то, в чем-то, исправная доселе, машина может дать сбой. В чем суть его сомнений, Купцов не мог понять. Но интуиция, никогда не подводившая его, подсказывала, что не все в порядке в хозяйстве.
Вновь за три месяца до той Субботы.
Купцов спешил на встречу со своим давним другом. Он волновался. Ему еще ни разу не доводилось переступать порог этого величественного здания в центре Киева. На предложение Сокуренко встретиться у него дома вечером, Купцов не согласился, объяснив, что тревожащий его вопрос требует официальной рабочей обстановки. "Хорошо, - сказал тогда Сокуренко. - Жду тебя через час у себя в кабинете".
- --
Сокуренко не замечал, что курит сигарету за сигаретой. Он внимательно слушал то, чем с ним делился Купцов.
По просьбе Сокуренко Купцов вел свой рассказ повторно. Сокуренко поймал себя на том, что все его внимание сейчас сосредоточено на этом повествовании.
- А вот сейчас, Володя, пожалуйста, помедленнее и более обстоятельно, - нюх сыщика учуял что-то.
"Есть, есть какая-то нить. Но как ухватить. Нужно осторожненько, чтобы не порвать".
- У меня у самого стали появляться сомнения. Но как-то все призрачно, нереально. Ну, вот к примеру. Есть фирма Х. Процветающее предприятие. Имеет хорошую репутацию. Платежеспособное предприятие. Новейшие технологии, - тезисно вел Купцов, - выпускает ликвидную продукцию, которую отрывают с руками, сколько не дай на рынок. Но чем лучше работает предприятие, тем больше проблем у него возникает, - Купцов поудобнее устроился в кресле и продолжал. - Понимаешь, - убеждался он в том, что Сокуренко его слушает, - где-то задержался платеж, кто-то просит предоплату за сырье, а кто-то умоляет отгрузить продукцию в долг. Отказать не можешь, потому что гнал это изделие под заказ. Другому покупателю не предложишь. Получается, что надо отдавать в долг. Деньги заплатят, сомнений нет. Недели через 3-4. Но налоги надо платить по факту отгрузки продукции. Зарплату тоже надолго не задержишь. А здесь еще удумали строить жилье для работников. Подрядчики наседают, требуют финансирования.
Вот и получается, что по балансу у предприятия хорошая прибыль, а оборотных средств нет. Что надо делать? Правильно. Идти в банк, просить кредит. И это выгодно, несмотря даже на проценты, которые возьмет банк. Зато производство функционирует ритмично, деловые связи не рвутся, добавочная стоимость создается.
- И что, так-то уж легко получить у тебя этот кредит. Небось, обдерешь, как липку, - Сокуренко вытащил из пачки очередную сигарету, хотел прикурить, но, глядя на гору окурков в пепельнице, передумал. Он начал разминать сигарету в пальцах, поднес ее к носу и стал нюхать ароматный табак.
- Ты прав, - продолжил Купцов. - Получить кредит, а тем более крупный, миллионный к слову, довольно сложно. Надо предоставить нам кучу документов. Мы изучим кредитную историю предприятия, оценим его залог, и еще пятое - десятое. Стараемся, конечно, все делать быстро и качественно. Деньги у нас должны работать, а не лежать мертвым грузом. В работе денег - наша прибыль!
- Ого! Афоризмами стал говорить, - пошутил Сокуренко.
- Стараемся, стараемся, - поддержал шутливый тон Купцов. - И вот представь себе, проделана огромная работа, - Купцов образно обрисовал перед собой на всю длину своих ручищ огромный круг, - ну, прямо таки огромнейшая. Все! Решение о кредите принято. Договор готов к подписанию. Казалось, вот оно спасение. Получилось, добился! Ан, нет! Клиент вдруг отказывается от кредита. Ему он уже вроде бы и не нужен. Но я же вижу, что нужен. Денег как не было, так и нет. Налоговая рвет и мечет. А кредит по льготной ставке вдруг, оказывается, не нужен.
- Ну и ладно. Черт с ним. Баба с воза - кобыле легче. Может тебе, Володя, еще радоваться надо. А то глядишь, денежки могли того: тю-тю.
- Может быть, - Купцов говорил уже спокойно. - Но не получается как-то, Ваня, радоваться. Если бы у меня был такой один клиент, радеющий за возврат не полученного кредита, я бы с этим смирился:
- Значит, тебя беспокоит неясность ситуации, или тебе не понятна мотивация поведения клиента, или что-то еще. Я правильно понимаю? - спросил Сокуренко.
- И первое, и второе, и третье.
Чуть подумав, Купцов продолжил:
- Скорее всего, третье. Я постараюсь объяснить, что я имею в виду под тем, что ты назвал "что-то еще". Если говорить о возникшей ситуации, которую я тебе только что обрисовал, или что касается мотивации поведения, то в этом, Ваня, разобраться можно. Сложная ситуации, но не такая, чтобы я просил тебя о помощи. А вот "третье" , оно позаковытестей. Более того, оно опасно. Опасность его в том, что нет ясности. Мне кажется, что затевается афера, наподобие с "чеченскими авизо".
- А поточнее можно.
- Да, если бы я все знал, то пришел бы к тебе с готовым рецептом.
- --
Он ушел от Сокуренко, так ни о чем и не договорившись. Когда шел сюда, думал, что все легко выяснится. Вот расскажет генералу о своих сомнениях, тот выслушает, даст ему дельный совет, решит все возникшие проблемы. А что вышло? А ровным счетом ничегошеньки. Не понятно даже, в чем проблема. Интуиция интуицией, а сформулировать проблему необходимо. Правильно поставленный диагноз - половина лечения.
