Дмитрий проводил жену на вокзал и стоя на перроне, с улыбкой погрозил Александре пальцем, мол, "делай все, как я тебе велел"... Поезд мчал женщину к родному сыну. Ну, и пусть, что всего на одни сутки. Зато она снова увидит своего мальчика! Своего Ванечку, жизнь без которого Александра Юрьевна не представляла. Монотонный стук колес сильно клонил ее ко сну, и уже почти погрузившись в его власть, женщина улыбнулась скорой встрече с сыном. Ее мысли были очень далеки от того, чего хотел от нее Иван в своих мечтах:
- Иван, к командиру роты ступай, - сказал сержант.
У парня замерло сердце. Приехала! Получив увольнение, парень помчался на КПП. "Только бы там парни стояли! Только бы они там были" , - думал Иван на бегу. К величайшему его изумлению сержанты и еще несколько солдат из его роты сидели в курилке. Из нее было прекрасно все видно. Иван еще издалека увидел мать. Выглядела она, как всегда на высоте. Длинные ноги были обрамлены узкой юбкой до колен, а сапожки на высоком каблуке делали ее более, чем просто сексуальной. С криком "Сашка-а-а" , он бросился ее обнимать, осыпая лицо мамы поцелуями. Александра Юрьевна оторопела от таких действий сына. Нет, она не забыла о его просьбе, но никак не ожидала от него такой прыти. Едва слышно, она на ухо прошептала, все еще обнимавшему и целующему ее Ивану:
- Сынок, ну хватит. Ну, этого уже достаточно. Твои ребята и так тебе поверят.
- Еще нет, мама. Они все еще смотрят, - так же едва слышно ответил Иван.
С этими словами он развернул мать спиной к смотревшим на них солдатам и провел рукой по попе Александры Юрьевны. Помня совет мужа, она не убирала руку сына. Тут набравшись наглости, Иван чуть приподнял юбку, обнажив неимоверной красоты ляжки матери на всеобщее обозрение. Тут уже Александра Юрьевна не сдержалась. Она гневно одернула руку необузданного сына.
- Ладно, пошли, мужики. Вон, как девка-то застеснялась. Не будем ее смущать. Сейчас Ванька и без нас задаст ей жару, - сказал один из сержантов со смехом.
Солдаты лениво пошли в сторону казармы.
- Сынок, ну что ты себе позволяешь. Твоим ребятам и так всего хватило. Уж, ты мне поверь, - сказала Александра Юрьевна сыну, когда они уже шли к зданию, где они могли провести вместе целые сутки.
- Извини, мам. Ты действительно у меня такая красавица! Просто слов нет! Я бы на самом деле хотел, чтобы у меня такая подружка была - ответил Иван.
- Слушай, как ты вырос, сынок. И форма тебе очень идет, - перевела разговор на другую тему Александра Юрьевна.
Когда они оказались в комнате, Иван первым делом отдал должное жареной курице, о которой так долго мечтал. Мать накануне приготовила ее для сына, зная, с каким удовольствием он будет ее уплетать. Вообще это блюдо было коронным у хозяйственной женщины. Она получалась у нее какой-то особенной. Совершенно не такой, как ее готовили подруги Александры Юрьевны. Они часто спрашивали: "Она у тебя такая сочная, но в то же время с корочкой, а у меня, вот, разваливается. Как ты ее такой делаешь"? И вот теперь, глядя, как обгладывает кости Иван, Александра Юрьевна радостно улыбалась. Парень отвалился от стола только тогда, когда на тарелке осталась лишь кучка обгрызанных костей. Только тогда он вспомнил про мать и про то, что не оставил ей с дороги даже куриного крылышка.
- Ой, мам, прости! Я, кажется, все сожрал, - сказал Иван виновато.
- Да, ничего, сынок. Главное, что ты у меня сыт. Я-то перекусила, да и дома тоже могу поесть, а ты тут лопаешь неизвестно что. Если хочешь, я сбегаю в магазин и еще тебе курочку куплю, - заботливо ответила мать.
Иван в ответ рассмеялся:
- Да какая тут курочка, мама? Здесь в местном магазине сосисок-то не купить. Только консервы какие-то поганые. Ребята в самоход ходили, рассказывали. Так что моя следующая курица будет только на дембель.
- Ой, в какую же ты дыру попал, Ванечка. Вам и так достается, а даже поесть по-человечески не можете, - запричитала Александра Юрьевна.
- Солдат должен стойко переносить все тяготы и лишения армейской службы, - ответил Иван с явным сарказмом.
Предчувствуя, что с продуктами будет именно так, заботливая мать взяла с собой еще много разной вкуснятины. Иван со звериным аппетитом поедал запасы матери, рассказывая о службе, о том, что он будет делать после армии. Александра Юрьевна внимательно слушала сына, отметив, что Иван очень повзрослел за это время. "А Димка считает, что они тут почти дети. Не-ет! Они уже дядьки практически. Баб им только не хватает, а так - мужики" , - думала женщина, слушая своего сына. Так и просидели они до вечера.
- Ну, что, сынок. Наверно чайку попьем, да спать уже будем. Ты же не высыпаешься наверняка, - предложила мать.
- Да, мам. Честно говоря, прилег бы уже.
- Сынок, отвернись, пожалуйста. Я переодеться хочу. На минутку, - попросила Александра Юрьевна.
Иван отвернулся. Он почувствовал, как встает его член. Если честно, то он не отрывал глаз от ног матери весь день, и ждал, когда ее юбка хоть немного задерется. Но парень был так занят едой, что точно не знал, чего ему хочется больше - всецело наслаждаться пищей или глазеть на ноги мамы. И вот теперь он был сыт, а за его спиной переодевалась такая красивая женщина. Слышалось шуршание одежды. Иван представлял, как она снимает с себя юбку, колготки. Как стоит сейчас в одних тоненьких трусиках. От всего этого член парня каменел. Тем более, что накануне у него не было возможности мастурбировать, так как был в наряде.
- Ну, вот, сынок, я все. Можешь поворачиваться, - раздался голос Александры Юрьевны.
Иван повернулся. Мама была одета лишь в тоненький домашний халатик. Парню всегда нравилось, когда мать надевала именно его. Ноги было видно почти полностью. К тому же Иван знал, что мама почти всегда ходит без белья. Неоднократно ему счастливилось видеть на мгновение мамины прелести, когда та, забывшись, делала неловкое движение, и обнажался вид на ее половые губы. Причем Иван отмечал для себя, что мама часто меняла свои интимные стрижки. В те моменты, когда он заглядывал ей между ног, ее промежность выглядела по разному. То на ее губах была коротенькая щетинка, то была начисто выбритой, а однажды он успел заметить там целый клок черных волос. "Интересно, а как у нее там сейчас"? - задался вопросом Иван, чувствуя, как возбуждается все сильнее. Александра Юрьевна сидела на кровати и расчесывала волосы. Иван лег на кровать напротив и сделал вид, что смотрит лишь на то, как приводит себя в порядок мать. На самом деле он постоянно переводил взгляд на ноги матери, в надежде, что она сейчас их как-нибудь неловко раздвинет или перекинет ногу за ногу. Но, нет. Они были крепко сомкнуты.
- Ваня, чего ты на меня так смотришь? - спросила Александра Юрьевна с улыбкой.
- Ничего, мама. Просто я очень по тебе соскучился. Завтра ты уедешь, а мне еще служить и служить, - ответил Иван с горечью в голосе.
- Ну, тебя сюда никто не гнал. Ты сам захотел послужить. Я тебе предлагала. Либо отсрочку, либо вообще могла сделать так, что ты сюда и не пошел бы. А теперь поздно, сынок. Дослуживай уж. Да, тебе и осталось-то всего ничего. Время-то, вон, как быстро летит, - сказала Александра Юрьевна.
- Что имеем, мы не ценим, а потерявши, плачем, - процитировал народную поговорку Иван, - Я не жалею, мама, что сюда попал. Просто скучаю по дому. Расскажи лучше, что там у нас творится, как папа, как вообще все ваши дела.
Александра Юрьевна закончила расчесывать волосы и, завязав их в хвост, села поудобнее и начала рассказывать сыну все, что происходило в их семье за время его отсутствия. На самом деле Ивану не очень интересен был ее рассказ, так как он и так представлял, что ничего особенного у них в доме не произошло, к тому же и отец писал ему. Просто лежа напротив сидящей матери, ему очень хороши были видны ее стройные гладкие ноги. Он буквально пожирал их глазами, чувствуя неимоверную эрекцию. Александра Юрьевна не умолкала, увлекшись рассказом о какой-то своей знакомой, которая была у них в гостях и забыла там свой зонтик, а потом долго не могла его забрать. В момент рассказа, она действительно перекинула одну ногу на другую. Ее и без того короткий халатик задрался и Ивану на долю секунды обнажилось то, что он так желал увидеть. Половые губы, покрытые черными завитками, мелькнули буквально в метре от него. Иван непроизвольно ахнул. Александра Юрьевна все поняла, одернула халат и крепко сомкнула ноги. Густо покраснев, она сказала:
- Ваня, я понимаю, что тут в армии вы только об этом и мечтаете и я даже согласилась выполнить твою просьбу, но прошу тебя не забывать, что я твоя мать. Не надо смотреть на меня действительно, как на свою девушку. Придет время, и ты вернешься, а там будут у тебя девки и с ними досыта наразвлекаешься.
- Извини, мама. Просто ты такая красивая. Я не могу этого от себя самого скрывать, - ответил Иван матери.
- Но все равно, сынок, ты не должен так на меня смотреть, - строго заметила Александра Юрьевна.
- Мама, вот ты сказала, что я отслужу, вернусь и буду развлекаться с девушками. Скажи мне честно, а ты хорошо развлеклась в молодости? - неожиданно спросил сын.
Женщина звонко рассмеялась:
- Ты считаешь, что я уже не молода? Нет, сынок, я не была разгульной девчонкой. Так получилось, что я в семнадцать лет познакомилась с твоим папой, мы полюбили друг друга, а когда мне исполнилось восемнадцать, то сразу же поженились. Я уже была беременна. Тобой. А потом появился ты, пеленки, распашонки, стирка, готовка. Не до гуляния уже стало. Да, и не нужно мне все это было. Я по-другому воспитана. Но, Ваня, это не означает, что ты должен вести такой же пуританский образ жизни. К тому же, ты парень. У вас с этими делами все проще.
